Я текла по Арбату,                      Em
Боялась спугнуть заплутавшую скрипку.   F#
Легкострунная пела, как птица,          H7
Присев меж щекой и плечом.              Em
И казалось, что вьётся смычок
Возле талии гибкой,                     F#
А скрипач ни при чём,                   C#7
И толпа ни при чём, и Арбат ни при чём.         H7 Em

Он не видит людей                       E7
Сквозь кружение вальсов и полек,        Am
Тех, что хохот и крик                   F#
Принимают за песни и смех.              H7
И ему всё равно,                        Em
Сколько раз был за вечер он понят,      F#
Он играл о себе, для себя               C#7 H7
И о каждом - для всех.                  Em

То ли смех, то ли плач
Над глумливою улицей плыли,
Неподписанный холст -
Звук, не смытый лавиною слов.
Он летел к небесам,
Оседая серебряной пылью
На покатые плечи
Усталых арбатских домов.

Вечер в ночь уходил, я - в метро,
Ну а скрипка осталась.
Раздарив, разбросав по Арбату
Свой смех или плач.
И печаль вместе с ней
В переулках моя задержалась
Подглядеть, где ночует
В поношенных джинсах скрипач.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мой старый парк опять меня позвал.      Em Am
Влекомая чарующею силой,                H7 Em
Я приводила всех, кого любила,          Am Em
К твоим прудам, ты все их лица знал.    F# H7

Они смеялись, в годы уходя,             Em
А ты всё оставался неизменным.          Am
Шуршал листвой осенней вдохновенно      D G
И пил прохладу летнего дождя.           Am H7

Я на скамейках узеньких твоих
Им поцелуи щедро раздавала,
А ты смотрел привычно и устало
На старенький спектакль на двоих.

В аллей твоих прозрачной тишине
Нежнейшие признания звучали,
Деревья мерно ветками качали
И реплики подсказывали мне.

Прости, оваций бурных ты не знал,
Но неподдельна искренность актёров,
Меняла в этой пьесе я партнёров,
А ты нам декорации менял.

И где-то в роще до сих пор витает
Тепло моих беспечнейших минут.
Дорожки парка как дневник читаю.
Здесь юность и любовь мои живут.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Барышня, что же вы ждёте        Am Dm
В этой уездной глуши?           E7 Am E7
Вы никого не найдёте            Am Dm
Здесь для ума и души.           G7 С

Это тоскующий щёголь,           E F
Счастья пленительный мот -      A7 Dm
Он вас не стоит, ей-Богу,       E7 F
И за себя не возьмёт.           Dm E7 Am

Вы обжигаете крылья
Так доверяясь ему,
И кружева, и мантильи -
Всё ни к чему, ни к чему.

Ручка в перчатке атласной -
Это ли счастья залог,
Страсти немой и прекрасной
В вас разглядеть он не смог.

В танце небрежно и властно
Он закружит, не любя,
В зеркале глаз ваших ясных
Он обожает себя.

Бисером чистого смеха
Мелкой души не словить.
Тут вместо сердца - прореха,
Он не умеет любить.

Если ж откроете сами
Дар королевский ему,
Он посмеётся над вами,
Всё ни к чему, ни к чему.

Барышня, что же вы ждёте
В этой уездной глуши?
Вы никого не найдёте
Здесь для ума и души.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я женщина, забытая давно,               Am
Пришедшая к тебе стихотвореньем,        Dm
Я золотое крымское вино                         E7
Из тех, что мы тянули с упоеньем.       Am F E7

Я глиняная томная свирель,              A7
Четыре звука, тающих в пространстве,    D#7 C7 A7
Я с губ твоих пролившаяся трель,        Dm
Уверенная в их непостоянстве.           F E7

Как южным плоским камешком в волну
В тебя ворвавшись, шла ко дну однажды.
Я та, что испытала глубину,
Среди воды горевшая от жажды.

Из черноморской сонной синевы
Полынью пах забвения напиток,
Как дети любопытны и черствы
Глотнули - дно и прошлое разбито.

И мы забыли тех, что ждали нас,
Своих квартир московских склеп убогий,
Когда нам море в предрассветный час
Свинцовым языком лизало ноги.

Я женщина, забытая давно -
Четыре звука, тающих в пространстве.
Я золотое крымское вино,
Я память, я любовь, я постоянство.

Я женщина, забытая давно...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мы еще не умираем,
Если сказочкам смеемся,
А над телом птицы плачем
И под дудочку молчим.
Мы еще не умираем,
Если снова знать желаем,
Где покинет нас дорога,
Заплутавшая в ночи.

Ты еще не умираешь,
Раз в глазах хохочут черти,
Пляшут думы светлячками,
Ночь ломая на куски,
Если солнце под волною,
Если берег за спиною,
Если дерзко совершаешь
Ты и песни, и грехи.

Ты еще не умираешь,
Если сердце от тревоги,
Как копыта по брусчатке
Выбивают цок-цок-цок.
Если сердце бьется ровно,
Никуда не проподая,
Значит сам ты опадаешь,
Словно сброшенный листок.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ничего не успела,
Вот такие дела,
Я не так, как хотела,
Эти дни прожила.

Сыну книжку прочесть
Не успела вчера,
Ранним утром с травы
Отряхнуть серебра.

Не успела собрать
Желтых листьев букет,
Не успела опять
Улыбнуться в ответ.

Ничего не успела,
Вот такие дела,
Я не так, как хотела,
Эти дни прожила.

Как всегда не успела
Тебя разглядеть,
И рубашку зашить,
И стихом отболеть.

Не успела сказать,
Как тебя я ждала...
Так зачем я тогда
Эти дни прожила!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я плясала и пела у дымных костров,
И случалось, что песня кормила меня.
И не надо мне было восторженных слов,
Если падали деньги на землю, звеня.

Я умею любовью платить за любовь,
И себя я достойным любила дарить.
Барин, спрячь кошелек, золотых не готовь,
Вольный ветер в степи невозможно купить.

Эй, красивый, ладонь протяни, -- не солгу.
Все как есть расскажу о беспутной судьбе.
Может, ты пожелаешь сгореть мне в аду,
Потому, что я правду открою тебе.

А в уплату, отдай из упряжки своей
Непокорного зверя, гнедого коня.
Не нужна ему плеть, выпрягай, не жалей,
Он помчится ,как вихрь, без седла у меня.

Будут кумушки злобно судачить вослед
Как, серьгами тряхнув, я босая пройду,
Их мужья мне оплатят еду и ночлег,
А желанные губы сама украду.

Уноси-ка, гнедой от завистливых глаз,
Мне узды не носить до конца своих дней,
Жить на привязи -- это, дружок, не про нас,
Никогда мы для них не сойдем за людей.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.