Та женщина в окне больна разлукой,
Не лезьте к ней с причудами сует
Сквозь вьюгу, в стекла бьющую упруго
Еще чуть-чуть - и дрогнет силуэт:
Взлетит ее рука к плечу
И, понимая; это просто вьюга.
Вдруг упадет печально в пустоту
Рука той женщины - сама разлука.
Отвыкнув от кольца... да Бог с ним.
Ей не нужен этот хлам,
И даже, может быть, кольца рука ее не испытала.
Ей просто нужен тот, кто все давно смешал,
А без него в квадратах пусто стало
А ей и тридцати не дашь на вид.
Томит ее крахмал белья, не тронут.
Уже привычно ей не с той ноги
Ступать в постылый день,
Как в омут.
Зайти ли к ней? Я весь давно продрог,
Как небо, замурованное в лужи.
Прощаться иль прощать подходит срок,
А он все не идет, а так он нужен,
Той женщине, которая в окне...

Та женщина в окне больна разлукой...
Та женщина в окне больна разлукой...
Та женщина в окне больна...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Все, что падает вниз - насмерть.
Но слова от души я роняю на лист.
Почему ты молчишь, поднимая меня на смех?
Не молчи...

Ну и что, что опять - мокрым псом задом в лужу?
Я под зонт не пойду, не заманивай зря.
Почему ты молчишь, наполняя себя стужей.
И немного - меня?

Знаю, что ни зима, ни весна не рассудят.
Только что ж лихорадит, как пламя свечи?
Я просохну потом, что мне пьяному будет.
Ну а ты, под зонтом, все молчишь.
Не молчи...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Рисуем каждый о своем,
О дальнем и о близком.
Течению внимая, пьем
Уже за гранью риска.
Что спились на одной реке,
Успев расставить ноты.
И все уже в одной простой строке,
И хорошо до рвоты.

Что жизнь? Лихая плата за удел,
Стать повтореньем избранных трагедий,
Иль наказанье жить в каморках тел
Как в коммуналке, только без соседей.
Сойти с ума, и просится бежать
Душа, узнав значенье слова помни.
Упасть в траву и, растворясь, лежать,
Перебирая память на ладони.

Что смерть? Скорей, начало из начал,
Чем в никуда бегущая дорога.
И в дымке исчезающий причал
Вновь примет твой корабль на кружку грога.
И ты по самой лунной из дорог
Вернешься, пыль седую поднимая,
Наутро - свет, грудь матери и строг
Твой взгляд, все понемногу забывая.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Видно, так повелось: уходить
Незаметною в сумерках тенью,
Коль не в силах уже сохранить
Измочаленных ржавчиной звеньев.
Втихаря оборвав якоря,
Ускользать гуттаперчевым вором,
В утешенье себе говоря:
Ничего, перемелется скоро.

Видно, вышел положенный срок
(Эти числа упрямы как дети)
И, не в силах унять свой порок,
Снова гонят тебя чьи-то плети.
Только мельком успеешь взглянуть,
И, в глазах ничего не увидев,
Где-нибудь будешь тихо тонуть,
Всех и вся и себя ненавидя.

Где-нибудь, в окружении шлюх,
Клясться вечной любовью до гроба
И вести пересчет оплеух
(Не забыть, чтоб - где сам, а где - оба).
Оправданье найдя для вина,
Чтобы истина стала удобной,
Щеголять мудростью раввина,
Или чем там еще нынче модно.

Что, смешно? Я опять не о том?
Я же сам был в числе уходящих.
Прошмыгнувшим полночным котом,
Гуттаперчивым вором скользящим.
Ах, каким был красивым побег.
Все по кругу, по кругу, по кругу.
В одиночество белое, в снег...
Заблудился я в нем, дай мне руку.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Живется как тебе в созвездии другом?
На тротуары снег прокрался утром рано.
А я лечусь вином и ковыряю раны,
Укрывшись от всех в созвездии чужом.

У Млечного Пути дежурю до утра.
Поджавши хвост, сидит у ног моих собака.
В молчании ночном нам хорошо, и Баху
Внимаем под метель на кухне у окна.

И тесный этот мир оторванной искрой
Несется из трубы Вселенской заварушки.
Фальшиво ноту взяв, метель терзает души,
Собачью и мою, бездарною игрой.

Куда нас занесет и где очнемся мы,
В симфонии какой останемся константой?..
Ну а пока нам дан лишь статус эмигрантов
В созвездии чужом, на краешке Зимы.

1999

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Где север и юг
Перепутали магнитное поле Земли -
Капает дождь.
Начало августа - это прелюдия,
Где жизнь и где смерть?
Рассуждения наши заходят в тупик.
Я вижу снег,
Я слышу вьюгу.

Где ты и где я?
Без сомнений не может закончиться день,
Начало правды в сомкнутой паре глаз.
Водопроводное счастье утром,
Холодные трубы еще дарят счастье.
Порхание бабочек, лай подворотен -
Пока что для нас.
Ритм утра с бульвара
Задается метлой философа в кепке,
Измученного дилеммой пространства,
В поисках вечных: пить или не пить?
Все его рассужденья проходят с отметкой,
Что листьев становится больше-
Пора жечь в аллеях.

Где ты и где я...
Перевернутый мир в ожидании дыма.
Пытаемся лето оставить в квартире,
Да как-то уныло...
Пытаемся думать, что мы пассажиры,
А все что за окнами - мимо,
Как в поезде - мимо да мимо.
Мимо.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ложусь я под ноги усталым прохожим,
И дворник готовит метлу.
А я листопад, я собою, похоже,
Доволен, пока подметут.

Оборванный мир заполняет пространство,
Все в ЖЭКе больны суетой,
А я, ваш октябрь, дарю вам лекарство -
Аллеи с опавшей листвой.

Латаю сердца (всех счастливых не вспомнить),
Лаская, щадя и маня.
Я - вечность, со мной невозможно поспорить -
Не хватит метлы и огня.

Но дворник смеется, сгребая все в кучу.
Он знает, что будет предел.
Наверно, он тоже что-то получит:
Быть может, зарплату к среде.

На ночь прикрытые ставни
Ветер открыл со скрипом,
Ветер принес тайны
И наполняет сны
Светлой мечтой давней,
Музыкой старых скрипок,
Чем-то еще случайным,
Чем-то, что знал ты.

Как коротка дорога
Лентой, бегущей в точку,
Ветер пришел до срока
И постучал в двери.
Здесь, на краю порога,
Времени нет строчкам.
Встретить бы мне пророка
И захотеть верить.

Чтоб ни сказал - правда,
Что ни грядет - будет.
Только не верь - ладно? -
Этим словам ты.
Видно, уж так надо -
Не угадать судеб...
Ветер шептал нескладно
И наполнял сны.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                Посвящается Палычу

Набродившись по перрону,
Насмотревшись на девиц,
Двое маленьких прохожих
Побредут, пиная лист.

        Не понявших, все забывших
        (счастье не для дурака),
        Побредут, пиная листик,
        Побредут, пиная листик,
        Будто он здесь виноват.

Что им счастье, что им ласки -
Хоть бы кто-то посмотрел,
А они все верят в сказки.
Хоть и возраста не те.

        Не продавших, не пропивших,
        Не предавших никого,
        Все пинающие листик,
        Все пинающие листик,
        Все как будто хорошо...

Так вот двигают ногами,
Теребя сырой асфальт,
Два, ушедшие за счастьем,
Что за жизнь не отыскать.

        Не просивших, не моливших
        Ни себя и никого...
        Два, пинающие листик,
        Два, пинающие листик,
        Не нашедших ничего.

                        Ф. Белая волна

В городе снег, переполох, скольженье.
Город ослеп и прекратил движенье.
Куклы-трамваи на нитках длинных
Кто-то невидимый вытянул клином.

Люди в трамваях, двери открытые.
- Вы не выходите, всеми забытые?
В прошлые улицы, в прошлые здания...
В городе снег и ожидание.

Улицы старые, лестницы шаткие,
Ждут расписные подъезды с площадками.
Старые споры и старые поводы,
Лишние слезы, долгие проводы.

Где расставанье равно расстоянию,
Где расписанье всегда с опозданием.
Где не успеете, как ни трубить рожку -
Будет лишь снег перед вами навытяжку.

1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                - Думаете, я буду пить на фестивале?!
                Не надейтесь. Буду!
                        А.Кухарев (Длинный)

Я не буду горевать,
Даже если тошно станет.
Помешаю чай в стакане -
Мне на водку наплевать.
Я не буду больше пить
(Делать то, что не умею)
И бредовую идею
Постараюсь позабыть.

Я не буду уезжать
От тебя уже надолго
И теряться как иголка
(Все равно найдешь опять).
Я не буду путать след,
Хитрым зайцем убегая.
Мне давно игра такая
Надоела, спору нет.

Я не буду больше жить,
Суматохою наполнен.
Стану медлен, стану томен...
Вообщем, стану - нечем крыть.
Тихо кану в твой уют,
Завернусь в халат просторный
И умру вполне пристойно,
Заключенный в абсолют.

Я не буду горевать...
Я не буду уезжать...
Я не буду больше жить...

1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                Пока октябрь стыл под проливным дождем,
                Я ноги в лужах мыл и плакал о своем.
                Качался пьяный блюз на проводках надежд,
                А ты гоняла муз пришедших без одежд.
                                              Л.Жукова

Пойдем на кухню слушать блюз
И пить вино плодов осенних.
Гонять как мух бесстыжих муз,
Пришедших не под настроенье.

        
Мы слишком громко говорим,
Давай послушаем пластинку.
Под треск винила сможем мы
Услышать первую снежинку.

        Такую малость...

И пусть домашнее вино
Согреет чутко межсезонье.
Давай любить, смотреть кино,
Сквозь суматоху полусонно,

        Как засыпает побережье...

1997

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Как светел сон и дом, и ты.
И я, вносящий тихий шорох,
Далек от грешной суеты.
Я разбиваю о листы
Внезапных мыслей ворох.

Как прежде, с ночью тет-а-тет
Сижу, глазею бестолково.
И кроме света - Света нет.
А где он есть? Тебе в ответ
Не вымолвлю ни слова.

Он затерялся где-то там,
Забылся, где ему не тесно.
И беспризорность  по углам
Вздыхает, превращаясь в хлам,
Пылится - мы нашли ей место.

Но не ему, а почему?
Что, слишком тесно в душах?
Там телевизоры живут и песни разные поют,
Но эти песни - душат.

А помнишь, вольный ветер наш,
Где наши крики слились?!
Друг другу мы дарили пляж
И море уносило нас,
А телевизоры не снились.

Его б отправиться искать,
Коль есть вопросы - значит есть ответы.
И вроде хочется бежать,
И вроде хочется кричать,
А мы лишь шепчем: Где ты?

1997

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Твой кораблик отчалил и стало легко,
Колыбель подхватила большая волна.
Ты не бойся, плыви далеко-далеко,
Я не плачу, поверь, просто солнце в глаза.

Просто солнце в глаза, да твои паруса
Ослепительно белым мотивом взошли.
Словно птицы взлетели они в небеса,
Разбивая хрустальную сферу земли.

Вопреки этой странной и глупой молве,
Что тебя схоронила шальная вода,
Что забыли давно о тебе, о тебе,
И не вспомнить, в каких ты покоишься льдах.

А мы помнили все, выходя на причал,
Где качало обрывки швартовых твоих.
Он вернется! - твердили нам чайки, крича.
Я вернулся... - однажды услышали мы.

Я вернулся, окутанный сетью ветров
(В них запутались тайны бескрайних морей).
Вы распутайте сказки далеких портов,
Я опять ухожу, не дойдя до дверей.

Твой кораблик отчалил и стало легко.
Вновь тебя подхватила большая волна.
Ты не бойся, плыви далеко-далеко,
Я не плачу, поверь, просто солнце в глаза.

1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Скоро все будет иначе:
Листья поймают деревья,
И закачаются гнезда,
В гомоне птиц утопая.
И на проверенной кляче
Друг Дон-Кихот мой вернется,
Сядет тихонечко возле.
Скоро все будет иначе.

Скоро все станет недолгим,
Односекундным мгновеньем.
Тонко спрессуется в память,
Станет стеклянною нитью,
Станет ничтожным и ломким,
Как ветерка дуновеньем.
Или огромным как небо,
Только как прежде недолгим.

Скоро все будет как будет,
И разговор не поможет.
Друг Дон-Кихот улыбнется,
Молча затопчет окурок.
Латой сверкнет и разбудит
Клячу с потертою кожей.
Скрипнув седлом, обернется...
Все это только лишь будет.

1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                                Ю.Устинову

За разговорами не виден первый снег,
А мы все рассуждаем о погоде.
Ты посмотри, как он уже приходит
И добрым псом ложится во дворе.

Он поуютней морду примостил
И смотрит в окна верными глазами
На детвору: Пойдем играть снежками!
И на меня: Ну что ты загрустил?

Ведь я пришел! Я вновь вступил в права.
Ну что ты, право, век мой так недолог.
Уйду, едва ли ты заметишь повод.
Как во дворе взбунтуется трава!

И все твои печали до весны,
Уйдут со мной, возьми меня в ладошку...
Да поиграй со мной еще немножко,
А капельки случайные смахни.

1997

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мы волны, мы древние волны.
Такая нам выпала роль.
Мы вольны, мы вечны и вольны,
Наверное, в этом вся соль.

Мы дети забытой страны,
Потерянной нами когда-то,
Бродяги, но верные псы,
Не лгите, что мы ренегаты.

Мы верим в огни маяков,
Как в дымку далекую - птицы.
В объятья чужих берегов,
Летим, чтобы насмерть разбиться.

Мы ищем свои берега,
По-прежнему где-то надеясь,
Что примут когда-нибудь нас, а пока
Уходим все дальше, темнея.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ты прости меня, ты прости -
Ветер ночь скулил напролет,
Как молитву. Сжимал виски
Черных окон безмолвный лед.
Ты прости меня, ты прости
Проводов бесконечный бег.
Ты прости меня, ты прости
За короткий скупой ночлег.

Ты прости меня, ты прости
Заклинанием в полутьме.
Ты прости меня, ты прости,
Прислонившись спиной к стене.
Ты прости меня, ты прости, -
Я не ведаю, что творю.
Ты прости меня, ты прости,
Свечкой тающей на ветру.

Ты прости меня, ты прости.
Пять ступеней на эшафот.
Ты прости меня, ты прости
Через бисера липкий пот.
Ты прости меня, ты прости,
Уповая на тишину.
Ты прости меня, ты прости...

1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Значит, осень...
Только нет тебя в городе нашем,
Где скрипят корабли да чайки
Тоскливо.
Листьев осыпь,
И душа превращается в кашу
Меж приливов, отливов,
Между снов, между слов,
Что крадут эту осень трусливо.
Ту, что ветер теряет
Вдоль бордюрин и зданий,
В ногах или в нотах,
В дребезге стекол трамваев.

И чуть позже
Распахни окна, рамы листая спеша.
Не суди меня строго.
Осторожно!
Небо в оспинах птиц -
Улетай не дыша,
Исчезай, тай несбывшимся слогом...
Слышишь?! - С Богом!
И внизу закачает мои корабли
Под тобой, они помнят твой клик.
Но, увы, якорями вросли
И земли не покинуть им,
Не покинуть им, не покинуть им.

Значит, осень...
Только нет тебя в городе нашем,
Где скрипят корабли да чайки.
Тоскливо.

1997

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ветер пророчит весну
Небу, замерзшему ночью.
Слышишь, стучит многоточье
Поезд, спеша в темноту.
Целую вечность в пути -
Мчит недописанной книгой.
Может быть, лучше сойти,
Стать неслучившимся мигом.

Стать не твоею судьбой
И не твоим ожиданьем,
Стать незаметным дыханьем
Иль дождевою водой.
И проливаясь в дожди
Синего-синего цвета,
В окна твои забрести
С самым весенним рассветом.

И разглядеть сквозь стекло
Твой силуэт незнакомый.
Горло, забитое комом,
Не прокричит ничего.
Будешь стоять и смотреть.
В каплях меня узнавая.
Руки озябшие греть,
В мокрый рассвет окуная.

Ветер пророчил весну
Небу, замерзшему ночью.
Помнишь, стучал многоточье
Поезд, спеша в темноту.

1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

А сколько их будет -
Никто не ответит.
Идем по воде, задевая за камни.
Беспечные люди,
Серьезные дети.
Ни злобы, ни спеси, еще не устали.

А сколько нам надо
Камней тех подводных?
Считай, суматошный, до первой заплаты.
А там - до заката
Помешивай воду
От точки исходной до серой прохлады.

А там будут сны
И воды мельтешенье.
Промозглые плесы, намокшие весла.
И будут листы
В бесконечном круженье
Подводные камни обруливать просто.

А сколько их будет -
Никто не ответит.

1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мы хлебнули любви с двух ладоней
Этой лодочки - хрупкой и нежной.
Того моря нет моря бездонней,
Той воды самой чистой и свежей.
Захмелевшие руки держали
Наши души в объятиях цепких,
И от этого души дрожали,
Словно на ветру голые ветки.

И летели две белые птицы,
И крестили собой небосводы.
И сплетались в ресницах ресницы,
И в забытии таяли годы.
И, казалось, никто не осудит,
Ну а если осудит, то - Бог с ним.
И казалось, что смерти не будет,
И такая во всем была осень.

Вдруг, качнувшись, мы словно очнулись.
Наши крылья, увы, облетают.
Сквозняки их случайно коснулись,
Наш нехитрый ночлег обметая.
И сливаются белые перья
Под ногами спешащего люда,
Да скрипят неприкрытые двери:
Я тебя никогда не забуду...

1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Когда-нибудь проснусь я птицей в небе.
Расправив два своих крыла звенящих
Я стану думать о насущном хлебе
И о своих птенцах кричащих.

Мы будем утром собираться в стаи,
Едва почувствовав зимы примету.
И где-то в октябре совсем растаем.
Подальше от зимы, поближе к лету.

Я все узнаю и пойму мгновенно -
Те песни ветра и дрожащих елей
Внизу, которые вы так надменно,
Назвали пьяным бредом менестреля.

Потом вернусь я, путник умудренный,
Видавший виды, не герой, но все же...
На старой площади начну мудреный,
За крошки хлеба свой рассказ прохожим.

Как я проснулся птицей в небе,
Расправив два свои крыла звенящих...
Им все равно, им недосуг, а мне же,
Как видишь, тоже хлеб хрустящий.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.