Разве это зима, если месяц дожди и плюс семь?
Самый теплый январь и дождливый за многие годы,
Видно, в нашей природе разладилось что-то совсем -
в середине зимы состоялись такие погоды.

Лед на реках сошел и в озерах чернеет вода.
В кладовых сиротливо пылятся забытые лыжи,
только озеро нашей любви остывает во лшьдах:
между нами не стало теплей и не стали мы ближе.

Разложу на нетающих льдах золотые костры!
Возлагать на весну все надеэжды - затея нелепа:
неустойчив апрель, переменчив и скуп на дары,
впрочем так же, как май и еще очень долго до лета.

Я, в подарки судьбы, если верю, то верю с трудом.
Я костры разожгу, даже если они и напрасны.
Если честно, то я не уверен, что справлюсь со льдом,
только в этих кострах и огня обреченность прекрасна!

Самый теплый январь, жаль, что был он добрее вчера,
а сегодня опять замело и тепла не хватает...
Я на лед свое сердце кладу угольком из костра,
по наивности веря - теперь непременно растает!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В девках смерть не засидится.
Что ей песни, что стихи!?
И с лица не пить водицы,
ведь мужик, он, как родится,
попадает в женихи.

Так, сама себя не сея,
собирает урожай:
по Европам и Рассеям,
немчуре и гречкосеям
встречи с ней не избежать.

Что уж на невесту злиться?
Да ее ли в том вина,
что славянская землица,
от станицы до столицы,
плодороднак и жирна?

Ой, когда ж настанет время
и настанет ли оно,
чоб мужик оставил стремя
и, согрев в ладонях семя,
бросил в борозду зерно!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Петухи прокричали, встречая рассвет,
возвещая рождение нового дня.
Как же так?
          Почему?
                Ведь меня-то и нет!
Есть петух, есть рассвет, солнце есть - нет меня!

Неужели Вселенной совсем все равно,
кто сегодня не спал у ночного огня?
Где-то новое бродит в подвалах вино,
неужели его будут пить без меня?

Без меня будут женщин любить и ласкать.
Будут ехать куда-то, дороги кляня...
Будут строить, ломать, добывать и искать,
погружаться, взлетать - и опять без меня?

Сочинять будут песни, потом будут петь
и, обнявшись, уйдут, чуть гитарой звеня...
Не могу все увидеть, узнать и успеть,
и огромная жизнь мчится мимо меня.

Петухи прокртчали, встречая рассвет,
возвещая рождение нового дня...
Сколько лет я живу - ровно столько же лет
бьюсь за то, чтоб со мной, не хочу без меня!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ах, этот летний дождь –
                 мальчишеское счастье:
подтаявший пломбир,
                 некошеный  газон.
Бумажный самолет
                 стал неба важной частью
и открывался мир,
                 и плыл за горизонт.

Ах, этот летний дождь!
                 Промокшие   до-нитки,
но от упругих струй
                 не думая бежать,
у дома твоего,
                 у голубой калитки,
нацеловаться всласть
                  не мог нам помешать.

Ах, этот летний дождь-
                  чудесный и печальный.
А ну-ка, припусти,
                 а ну, сильнее лей!
Ах, этот летний дождь,
                  минутою молчанья
по детству моему
                  и памяти моей.

А в октябре опять закружат карусельно
холодные дожди, опавшая листва
и будем ждать весну, как чуда и спасенья,
и плавить на стекле мороза кружева.

И вот уже рукой подать до Рождества!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я молился, но не Богу –
я искал его в себе,
а молился на дорогу,
что легла в моей судьбе.

На сосновую опушку,
на малиновый рассвет,
сумасшедшую кукушку,
что пророчит тыщу лет.

На осеннего наряда
золоченое шитье
и на женщину, что рядом,
и, конечно, за нее.

Я на многое молился,
но не многого просил:
чтоб подольше путь мой  длился
и идти хватало сил.

Я молился,  но не Богу,
а на всём  своем пути,
я молюсь на ту дорогу,
что Господь дает пройти.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Сквозь январь дорога стелется:
бабушка затопит печь.
Будет выть всю ночь метелица
и тоска сердечко жечь.

В деревеньке позаброшенной
пять домов – один жилой
и ступеньки припорошены
белым снегом и золой.

А на утро глянет солнышко,
за ворота выйду я
и опять, с межи, от колышка,
ляжет полем колея.

Под копыта звезды падают
и весь путь – одна верста,
что печалит нас и радует
от колыски до креста.

В деревеньке позаброшенной
пять домов – один жилой
и ступеньки припорошены
белым снегом и золой.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.