Прямо в палисаднике под моим окном,
Там, откуда слышалось карканье ворон,
Воробьев чириканье, ворчанье голубей,
Появился маленький серый соловей.

Ах, зачем же, родненький, к нам ты прилетел,
Ведь ночами начался полный беспредел!
Как ты свои соло вьешь! Как выводишь трель!
Что со мной ты делаешь, крошка-менестрель!

На подушку голову, - только не усну, -
Вспоминаю юности первую весну,
Поцелуи первые, первую любовь,
Рану свою первую заживляю вновь.

А любовь последняя рядышком лежит,
И дорожка лунная на лице дрожит.
Знаю, что последняя, до скончанья дней...
Я прошу, потише пой, милый соловей.

Надо мною ходики тикают в ночи.
Спой еще, хороший мой, спой же, не молчи, -
Годики -  не ходики, мчатся всё быстрей,
Душу рви на части мне, маленький злодей!

Соловей-разбойничек, скрытый в деревах...
Что там Шостакович, Моцарт или Бах!
Нотный стан в линеечку тесен стал ему,
С веточки на веточку упорхнул во тьму.

2000

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Как хочется порою оторваться
От этой повседневной суеты
И, на траве валяясь, целоваться,
Где никого, где только я и ты.

Зажав зубами стебелек беспечно,
Внимая разговорам ни о чем,
Глазеть, как в вечном небе бесконечном
Река из белых облаков течет.

Вот это и есть наш потерянный рай.
К чему же людские закон и мораль?
Вдвоем мы с тобою, над нами лишь Бог,
И Он повстречать нам друг друга помог.

А если хлынет ливень, гром ударит,
Нас немудреный приютит шалаш.
Пускай местами крыша протекает,
Какой ни есть, а все-таки он наш.

Вот это и есть наш потерянный рай.
К чему же людские закон и мораль?
Вдвоем мы с тобою, над нами лишь Бог,
И Он полюбить нам друг друга помог.

1999

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.