Ты посигналь, слышишь водитель
Ты посигналь и не гони
Где та пята, где та обитель?
Что суждено нам за грехи?
Ты посигналь, слышишь, немного
Эти кресты, чья-то вина
Жизнь, пацаны - это дорога,
Ну а длину - мерит судьба

Трасса жжёт огоньки.
Дождь вроде прошёл.
В тучах спряталось солнце,
спряталось солнце, тёплое солнце.
Где-то, кто-то не спит
Там любят и ждут
Рядом вера с надеждой,
А вместе с ними любовь!

Ты же все понимаешь сам
И, дойдя до последней цели,
Ты поверишь ее слезам,
И словам, и любви поверишь.

Ты же все разрушаешь сам, всех аршином одним измерив.
Ты не веришь ее слезам, ты вообще ничему не веришь.
Ты хотел бы ее слепить, словно пекарь - кулич из теста,
Но не будешь ее ценить без наивности и протеста.

Ты для меня жалеешь нежных слов
И о любви мне говоришь нечасто
А я живу в прекраснейшем из снов
И наслаждаюсь лишь минутным счастьем.

Я без тебя как будто не живу,
Когда с тобой - счет времени теряю,
И никогда, наверно, не пойму,
Зачем тебе нужна любовь такая…

Когда-нибудь я вспомню этот сон
И удивлюсь, со мной ли это было,
И мне ответит сердца долгий стон,
И я пойму, что я тебя любил…

В тебе нет жалости, к чему вся эта ложь?
Ты и любви, наверное, не знаешь.
Ты никому надежды не даешь
И никого улыбкой не спасаешь

Я не пойму, как ты не устаешь
Идти одна всю эту длинную дорогу.
Ты будто крест таинственный несешь
И поклоняешься неведомому богу

И с неприступной этой высоты
На всех своих поклонников взирая,
Кого-нибудь приносишь в жертву ты,
Ни нежности, ни жалости не зная

И снова меня проглотит туман,
Я уже все забыл, забыл, что уже зима.
И нет больше сил чего-то искать,
Я уже все забыл, забыл, что нужно сказать.

Вон, посмотри, там кончается день,
Теперь все равно мне никуда не уйти.
Душа моя в ад, мне ее не спасти.
И движется ночь, и сгущается тень.

Вон, посмотри, там кончается жизнь,
Но может быть день этот прожит не зря.
Темно ли в душе или сверкает заря -
Мы все будем там, и все же зачем-то он жил…

Учредитель в банке муж у ней, полукровка, по отцу еврей.
Он ее до одури любил, года два до свадьбы к ней ходил.
А она жгла жизнь, как угольки, и гуляла до хмельной тоски.
В общем, просто для себя жила и году на третьем родила.

А теперь, как призрак, этот двор...
Рослый парень мужа вниз повел.
Муж сказал ей: Я решу все сам.
Снял очки и в руки ей отдал...

А февраль жег суровым морозом
И пугал сытый город Москву,
И цеплялись грязные слезы
К лобовому стеклу...

Перед этим ночи напролет в крик она орала: Идиот!
Что ты лезешь? Надо всех поднять и ублюдков этих пострелять!.
Но решил иначе муж ее, встав стеной за кровное свое.
Он ее ударил по щеке, ствол запрыгал у него в руке.

Черная машина, в ней она.
Над домами пьяная луна.
Выстрелы взорвали тишину,
Страх застукал здесь ее одну...

В этой жути вдруг раздался крик:
Помоги мне!, - муж к стеклу приник.
Видит, цепенея в страшном сне,
Как принес он сына ей во тьме...

Тут она очнулась ото сна,
Задрожала, сына приняла.
А у мужа кровь по всей груди...
Он ей крикнул: Вика, уходи!

А в газетах утром между тем:
В подворотне найден бизнесмен,
Много ран смертельных, пулевых,
Все идут разборки там у них

Ты возьми меня с собою,
Вдаль, где крылья опалил,
Ты ведь в жизни своей долгой
Никого брат, не любил

Забери отсюда, ворон,
Меня в тёплые края,
Там за сопками – мой город,
Там – любимая моя

Чёрный ворон, чёрный ворон
Утром на ворота сел,
Ты возьми меня с собою,
Всё равно уж прилетел

Неба холодный взгляд,
Стонет от боли земля.
Город - смертельный яд,
Город - моя петля

Отражение витрин, город огнями манил
Соприкасаясь с ним, я только часть его
Город пустых потерь, трудно ему поверить
Я открываю дверь, чтобы войти в него

Сердце, дрогнув, вдруг, сильно забилось,
Влажный воздух порадует грудь.
А в душе залегло, накопилось,
Трудным был этот жизненный путь.

Здравствуй, Питер,
Город дождей,
Город белых ночей!
Здравствуй, Питер,
Город ветров,
Город дворцов и мостов!

Те дороги, что помнил когда-то,
Как разбитые судьбы лежат.
Над Невой догорают закаты,
И мосты разбежаться спешат.

Питер, где твои белые ночи?
Где твой утренний, серый туман?
А дымок сигарет, между прочим,
Так похож на приятный обман.

Вставай скорей, пришла зима,
Дорога в дальний край открыта...»
А он в ответ – «Лети сама,
Я не могу – крыло подбито!..» 

Печаль и грусть в ответе том,
Лебёдушка к нему спустилась,
И в этот миг у них вдвоём
Два сердца как одно забилось 

Пройдут холодные дожди,
И закружится злая вьюга...
А я хочу, чтоб я и ты
Вот так любили бы друг друга

На далёком Севере,
На реке Котуй,
Вниз деревья падают, как люди,
Посреди безмолвия,
Посреди снегов,
Молча повторяют чьи-то судьбы

На далёком Севере,
На реке Котуй,
Начинались долгие морозы,
На далёком Севере
Жёлтою смолой
На деревьях выступили слёзы

На далёком Севере,
На реке Котуй,
Лиственница гордая упала
Посреди безмолвия,
Словно человек,
Чуть укрывшись снегом, умирала

Осенний дождь, и уезжаешь ты,
Осенний дождь слезою на губах.
Осенний дождь, и мокрые цветы,
Осенний дождь в твоих родных глазах.

Осенний дождь на сердце у меня,
Осенний дождь, и небо пеленой.
Я так хочу, чтоб не было дождя,
И ты всегда, всегда была со мной.

Осенний дождь когда-нибудь пройдет,
И снова солнце улыбнется нам.
Но, прошумит, когда любовь уйдет,
Осенний дождь с разлукой пополам.

Мать сказала с утра,
Пряча взгляд потихоньку,
Что убили вчера
Пацаненка Сереньку.

Я мальца того знал,
Все жалели Сережку.
И копеечку давал,
Помогал понемножку.

Ему восемь годков
Вроде, стукнуло летом.
Его пьяница-мать
Пропивала жизнь где-то.

Я мальца того знал,
Он всегда улыбался.
И как дикий зверек,
Все за мать заступался.

Он чего-то украл –
Так сказал участковый.
И один умирал
От побоев у школы.

Падал вниз мокрый снег,
Издеваясь, кружился.
И на землю весь день
Покрывалом ложился.