G                   D
Спи, моя радость, усни поскорей,
H7                 Em
Спать ребятишкам пора.
C                    G
За ночь устав над кроваткой твоей,
H7                   Em
За ночь устав над кроваткой твоей,
C       D7       G    G7
Черная дремлет дыра.

        C         D       G         Em
        Внешней галактики выключив свет,
        C    D        G    G7
        И уложив медвежат, баю-бай,
        C       D      H7       Em
        Под усыпляющий шелест комет
        C      D       G
        Обе Медведицы спят...

А вдалеке от космических трасс
Спит на орбите своей
Не обращая вниманья на нас,
Не обращая вниманья на нас,
Мудрое племя людей.

        Сколько в песочнице нашей песка,
        Столько в стране той чудес, баю-бай.
        Белые в небе плывут облака,
        Смотрится в озеро лес.

Лучше и краше планеты Земля
В нашей Галактике нет.
В ярких цветах там поля и луга,
В ярких цветах там поля и луга,
Смотрится в озеро лес...

        Ну, а тебе этой поздней порой
        Надо давно уже спать, баю-бай.
        Спи, мой сыночек, хвостатенький мой,
        Щупальца спрячь под кровать.

G7    C     D     G       G7
Надо спать, надо спать...
C        D     G
Баю-бай, надо спать...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Уползают на нерест на базы крутые КамАЗы.
Словно гнёзда наседок, грустя, ждут тепла унитазы.
И, как мартовский кот, благим матом орёт телефон, саксофон,
Распускаются розы, компартия, рижский ОМОН.
Возвращаются с дальних годов имена городов
                        (ура!),
Стал Хаймовичем Мойшей завбазою Мишка Петров
                        (будь здоров, Миш, будь здоров!)
Улетают евреи в Израиль валять дурака
                        (пока, ребята, пока!)
По этапу на Север чесать будут члены ЦК, ГКЧПа.

Припев: Эй, начальник, скажи: это лето у нас или осень?
        Это май в феврале, или пахнет, в натуре, весной?
        Эй, начальник, скажи, что за шиза ряды наши косит, очень просим,
        Или в нашем дурдоме, по плану, опять выходной?

Раньше сочная зелень зарплаты рублёво желтеет
                        (деревенеет),
Бывший член, дядя Пуго, с испугу уже не потеет
                        (отпотел, слушай!),
Разбежался Союз по углам да по сувернитетам,
Тихо звёзды с Кремля облетели, чтоб гепнуться в Лету.
И линяют, линяют верхи, и уже демократы, все демократы, все!
А народ всё орёт и орёт, предпочтительно - матом.
Отцвели кумачовые стяги бредовых идей,
Как сорняк, с площадей с корнем рвут лупоглазых вождей.

Припев: Эй, начальник, скажи, это лето у нас или осень?
        Зто май в феврале, или пахнет, в натуре, весной?
        Эй, начальник, скажи, что за шиза ряды наши косит, очень просим,
        Или в нашем дурдоме по плану опять выходной?
        Опять выходной, опять выходной...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Талого снега плевок, вольного ветра глоток,
Чистого неба кусок, всполох зарницы,
Рощи берёзовой грусть, слеза по щеке - ну и пусть,
Благословенная Русь, ты будешь нам сниться, там, за границей!

        И стаи белых лебедей, и крик печальный журавлей,
        И золотой простор полей, и купола твоих церквей,
        И жгучий холод январей, кровавый ужас лагерей,
        Плач матерей и смех детей, и звон цепей...

Будем во сне мы парить, сонною радостью жить,
Землю, что не позабыть, трогать руками.
Будем кричать от тоски, ладони вбивая в виски,
Душу терзать на куски, а за облаками...

        Там стая белых лебедей, и крик печальных журавлей,
        Там золотой простой полей и купола твоих церквей,
        И жгучий холод январей, и дикий ужас лагерей,
        Плач матерей и звон цепей, и смех детей...

Талого снега плевок, вольного ветра глоток,
Чистого неба кусок, всполох зарницы.
Рощи берёзовой грусть, слеза по щеке, - ну и пусть!
Благословенная Русь, ты будешь нам сниться...
Будешь нам сниться...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

У любви твои глаза
С лёгкой дымкою печали.
А мы с козырного туза
Наши игры начинали.
Но на руках осталась масть,
Та, что лупит жизнь безбожно.
Мы пытались счастье красть,
А вот это невозможно.

Припев: Эй, таксист, останови!
        Прости, дружище, но мы, наверно, выйдем.
        Нам надо в сторону любви,
        А не туда, где громко музыка звучит.
        Мы, друг, ошиблись, извини,
        Но мы заплатим, чтобы не было обидно,
        Мы - всё по счётчику, вдвойне,
        Но только ты останови.

У любви твои глаза,
Надо только присмотреться.
А жизнь похожа на вокзал,
Где один инспектор - сердце.
А мы играли в пустяки,
А мы с тобою, улыбаясь, блефовали,
И жар протянутой руки
Мы всерьёз не принимали.

Припев.

Но только ты останови...
Но только ты останови...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мы в душистости трав, серебристости лунной
Заблудились с тобой и остались навечно,
Мы вплетали в слова перезвон шестиструнный,
Мы взлетали и падали в звёздную млечность,

Мы сгорали, как свечи, мы в ознобе дрожали,
Мы любили, мы были счастливее многих,
Мы солёностью губ жажду глаз утоляли,
Как мы были прекрасны и всесильны, - как боги.

Припев: В эту ночь, в эту ночь,
        В эту ночь обнажённости чувств и величия глаз, наших глаз,
        В эту ночь, в эту ночь
        Обжигающих губ, раскалённости рук и оконченных фраз,
        Обжигающих губ, раскалённости рук и оконченных фраз,
        В эту ночь, в эту ночь!

Мы смеялись и плакали, мы от страсти пьянели,
Мы взрывались и падали друг другу в объятья,
Нам сверчки до зари что-то нежное пели,
Ветер плёл из цветов нам подвенечное платье,

И струилась вселенная, даль чертя звездопадностью,
Где-то конь засекой раззвенелся уздой,
И хранила земля наши тайные радости,
Всё святое и вечное, мир, любовь и покой

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ты меня уложи на ковёр с лебедями,
Обнажи, обнажи свою пышную грудь,
И, для понту, пошли меня к Бениной маме (Беню знаете, да?)
И фуфаечку снять, и фуфаечку снять не забудь, о, йес!

Ты меня зацелуй до холодного поту,
Про любовь расскажи, чтоб припудрить мозги,
Ты меня полюби до тоски, до икоты,
И колготы сними, и колготы, и сапоги.

Ты меня полюби, как Герасим Муму,
Как Наташа Ростова, камнем ляжь мне на шей-ей-ю,
В твоих бёдрах крутых (ох, крутых!) я сейчас утону,
Но пожалуйста, делай всё это, всё это быстрей, ей, ей
                        (сто рублей, и козёл на саксе:фа-фа-фа!)

А ты меня расстреляй, ты сожги маня взглядом,
Выпей к чёрту до дна и всё слей в унитаз.
Ты меня покори безразмерностью зада,
И для полного счастья сними противогаз!

Ох, я крутой, я крутой, я крутой до нет спасу!
Ты мне что-нибудь спой, может, я приторчу,
Только не обзывай меня по утрам Гондурасом,
И вообще, я хочу, я хочу, я хочу... я хочу!

Я хочу... Я хочу колбасы и в горошек трусы,
Шоколадных конфет и дожить до ста лет,
И кальмара, и краба, и за три рубля жабу,
Миллион, - только сразу, и чтоб тёщу - завбазой.

Ну, а нет миллиона, - так хотя бы кусок,
И чтоб на ночь не ела ты больше чеснок,
Быть хочу коммунистом, в бой идти трактористом,
Дачу, как у Рыжкова, и чтоб в жизни всё - клёво,

Мотылечком порхать и на всё наплевать,
И вообще, можешь всё надевать - и чесать:
Я устал, дорогая, устал, я хочу уже спать,
Баюшки-бай, лучше мне не мешай, бай-бай!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Вылепи, мастер, мне сердце из глины, что снега белей,
Чистой, как совесть Христа, чтоб без грязи и злобы.
Солью слезы и росой окропи, чтобы стало добрей,
Душу вложи, как тепло материнской утробы.

Сделай, я знаю, ты, мастер, - великий творец,
Сядь за работу на ранней заре, поутру.
В жизни так трудно прожить без хороших сердец,
Сделай, - я знаю, ты сможешь, - а иначе - умру...

Припев: Сердце из фарфора для любви великой,
        Сердце из фарфора - чтобы сквозь пургу
        Я не крался вором, чтоб святые лики
        В душу мне глядели, сделай мастер, я смогу.
        Чтоб святые лики в душу мне глядели,
        Сделай, мастер, сделай, я смогу.

Пусть оно будет большим, чтоб хватило на всех, кто в бреду,
В печь положи, чтоб в огне, до красна раскалённое,
Громким вдруг стало, как колокол, чутким на боль и беду,
Жаждою жизни чтоб билось в груди, опьянённое.

Краски возьми, и раскрась всеми красками дня,
Радость, как счастье великое, влей в мою душу.
Кто, как не ты, сможет просто поверить в меня!
Я верю в тебя, как в себя, потому и прошу...

Припев.

И на тонкой, как нить, паутинке,
Ты повесь мне его в груди,
А потом, подойдя как к сыну,
Поцелуй и скажи: Уходи!..

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Белые перчаточки, чёрные штиблеты,
Кивера гусарские, шпоры, эполеты,
Балычок да водочка, - всё было, да нету,
А теперь - сухарики, а теперь - Советы.
Кожаный регланчик, кепка со звездою,
Комиссар с наганчиком, бомба под полою.
Алыми знаменами, небо, расцветай!
Конная Будённого, далеко Чапай.

        Эх, власть советская да соловецкая,
        Да неважнецкая, а нам - плевать,
        Нам - что при Ленине, нам - что при Сталине,
        А лишь бы весело да погулять.
        Нам лишь бы денежки, в кармане звякали,
        Да чтоб любили нас - до гробовой,
        Да чтоб цугундеры по нам не плакали,
        А остальное всё - само собой!

Тройки с бубенцами, пирожочки с жару,
Пасха с леденцами, да цыгане с Яру,
Сытая Европа, сытая Россея!
Но сказала: Гопа! - красная идея,
Вмазала Аврора, свистнули братишки,
Начали от Ленина а дошли до Мишки,
Светлое грядущее сделали в тюрьме,
И зажили весело в собственном дерьме!

        Эх, власть советская да соловецкая,
        Да неважнецкая, - а нам плевать!
        Нам что при Ленине, нам что при Ельцине,
        А лишь бы весело да погулять.
        Нам лишь бы денежки в кармане звякали,
        Да чтоб любили нас до гробовой,
        Да чтоб цугундеры по нам не плакали,
        А остальное всё - само собой!

        Эх, власть советская да соловецкая,
        Да неважнецкая - а нам плевать!..

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Перелистаю всю жизнь,
                как мгновения,
                        и под хрустальной звездой
Буду вершить
                свой обряд омовения,
                        скверну смывая слезой.
Встану у зеркала,
                в ртутном мерцании
                        глаз отыщу синеву,
Чтоб осознать
                и понять в созерцании,
                        как и зачем я живу.

Встану у зеркала.
                Пропасть бездонная.
                        Буду смотреться в себя,
Мысли заветные
                и потаённые,
                        словно шелка, теребя,
Встану у зеркала,
                словно над бездною,
                        чтоб от себя не уйти.
Я в этом мире
                всё ещё верую,
                        каюсь я, Боже, прости!..

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Давай нальём, браток, - чирик! - да по рюмашечке,
Неси, хозяюшка, селёдочку к столу, - давай-давай-давай!
Да по единой, чтоб в нутрях летела пташечка,
Да по второй, чтобы брехнёю по селу!

Припев: Ах, водка, водочка, хрустальная слезиночка,
        А к ней бокальчик, и - божественный нектар!
        Ах, водка-водочка, эх, ягодка-малиночка,
        Ах, водка-водочка, души моей пожар!..

А кто не поёт, тот никогда не подпевает,
А кто не любил, того весной не удивить,
А кто не пьет, тот никогда не наливает, -
Так будем пить и крепко девочек любить!

Припев.

Пусть наши беды улетят, как грош, из дому,
А ты, костлявая, косой нам не махай!
А мы гуляем, мы гуляем по-большому,
Живём на свете только раз, так наливай!

Припев: Ах, водка-водочка, хрустальная слезиночка,
        А к ней бокальчик, и - божественный нектар!
        Ах, водка-водочка, ах, ягодка-малиночка, |
        Ах, водка-водочка, души моей пожар! | 2 раза

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Стали дни короче, и прохладней - ночи,
Утром ранним гуще, чище стали росы,
Стали вьюги ближе, стали звёзды ниже...
К нам в окошко заглянула, с тихой грустью, осень.

        Сусальной позолотой сентябрь листву укроет,
        И в тишине звенящей нас будет только двое.
        На паутинке тонкой, скользнув по грани света, |
        Опустится в ладони любовь и бабье лето. | 2 раза

Ветер с клёнов листья гонит, обрывая.
Провожаем взглядом в небе чистом стаи.
Перезвон далёкий, чуть заметным клином,
Опадает в сердце песней журавлиной.

        И снова жёлтой вьюгой октябрь всё запорошит,
        Прошелестит нам тополь о добром и хорошем,
        Хрустальную накидку дождей ноябрь набросит, |
        Отбросив все пустое, нам счастье дарит осень. | 2 раза

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В звенящий от зноя город
Войдет незаметно вечер,
Развесив заката шторы,
Домов зажигая свечи.
    Он ляжет прохладой на плечи
    И птицей в ночи растворится,
    Умчится в звездную вечность
    И больше не повторится.

И ночь, осторожно ступая,
Войдет в тишину переулков,
Искрящей кометой трамвая
Промчится по площади гулкой.
    И отблеск далекой зарницы
    В глубинах аллеи тенистой
    На фоне цветов и листьев
    Вдруг выхватит наши лица.

Припев: Звезда упадет.
        Давай загадаем желанное
        Самое.
        Звезда упадет,
        А, может быть, чья-то судьба
        Мчится в ночи.
        Звезда упадет
        В высокие травы духмяные,
        Медвяные
        И утро родится туманное,
        Но это не самое главное!
        Давай помолчим, -
        Ты слышишь, как сердце стучит?!

Сонных дворов колодцы
В серебряном блюзе гитары.
Эхом шагов отзовется
Голый изгиб тротуара.
    В люминисцентном пожаре
    Бульвары. И, несомненно,
    Мы - самая лунная пара
    В нашем квартале Вселенной.

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Целовал меня в нос дворовой службы пёс,
Он мне счастья желал и удачи,
Лапу мне подавал, чью-то кость предлагал,
От души приглашал в жизнь собачью.
Ах, наивный барбос, я растроган до слез,
В этой жизни всё неоднозначно,
Ты, дружище, прости, но годков, так, с шести
Сыт по горло я жизнью собачьей.

Видно, что-то не так, видно, кто-то дурак,
А может, вирус какой закордонный,
Но в нашей чудной стране, в кутерьме да в дерьме,
Мы все живём по собачьим законам.
Может, это Минздрав, может, Дарвин не прав,
А может, наша система с изъяном,
Но лишь одно ясно мне, что у советских в родне
Отродясь не было обезьяны.

Припев: Вот тронет ветер занавесочку,
        И в лужу шлёпнется листок,
        И осень подаёт мне весточку,
        Посеребрив слегка висок,
        И два окна напротив скверика,
        А в них - знакомый силуэт...
        Как хороша страна Америка,
        Да только там любимых нет.

        Пусть лупит жизнь меня влёт, и пусть - как рыба об лёд,
        И всё богатство - гитара да песенных слог,
        И пусть порой не везёт, но, если кто подпоёт, -
        Как счастлив я, сам себе царь и бог!

Ты, дружище, не дрейфь, наша масть - дама треф,
Мы отыщем своё Эльдорадо,
Будет праздник у нас без намёков на фарс,
Будет всё и, конечно, ламбада.
Веселей, дуралей, кроме ржавых цепей
Нам терять вроде больше как нечего.
Жизнь, она коротка, так что будем пока
Плевать по ветру, и хвост держать пистолетом!

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Остановись, мой друг, и преклони колено,
Пусти слезу и рот, будь добр, закрой.
Здесь мог покоиться великий гений - Ленин,
Мог - да не смог, и счас лежит другой.
Он тут лежит, почив навеки в Бозе,
Прожив аж целых девяносто лет,
Завбазы Шнейдер Моня, с прозвищем Бульдозер.
Он много жил, но я открою вам секрет...

А только утро раннее заорёт, зачешется,
Не бежал за пенсией Моня в райсобес, -
Он зубною щёточкой, с песней да чечёточкой,
Чистил зубки пастою фабрики Прогресс.
Зубки были белые, аж до смерти, целые,
И желудок Монечкин с язвой не дружил,
Стерлядь и оладушки кушал он у бабушки,
И был слабей в зубастости даже крокодил!

        Гоп-стоп, не вертухайся, не гони картину,
        Если жить торопишься, чтоб время не в обрез,
        Утречком и вечером шею мой и спину, |
        И зубки чисти пастою фабрики Прогресс. | 2 раза

Здесь бюстов громадьё героев пищеторга,
И пахнет здесь сирень икрой и коньяком.
Здесь в звёздах и серпах лежат ряды парторгов,
И в вечном сне затих здесь не один райком.
Здесь - скромный мавзолей завтреста ресторанов
(Она б сто лет жила, - секёшь, какой кошмар?) -
Лежит Розалья Львовна - всему начальству мама.
Грузинский соловей поёт ей с грустью: Кар-р-р!

А если б не тюряжечка, то жила б и более,
Если б не цугундеры да сволочь-прокурор,
Бодро б шла в грядущее, как жасмин, цветущая,
Вся к любви зовущая пламенный мотор.
Не курила гадости, жить старалась в радости
И не брала в голову лишнего зазря,
Век могла не стариться, век была красавицей,
Пользуясь парфюмами фабрики Заря!

        Гоп-стоп, не вертухайся, сквозняку не делай,
        Чтоб красивым быть, имей в голове царя:
        Ни в джунглях, ни в прерии нет лучше парфюмерии, |
        Всем подарит молодость фабрика Заря! | 2 раза

А вот под той плитой никто не похоронен,
Как говорят в Одессе, отут нема никто.
Пусть ищет Скотленд-Ярд, майор товарищ Пронин -
Всё это, брат, до лампочки, как мёртвому - пальто.
Тут не рыдают в тряпочку, сюда не ездит мафия,
Тут пиджачки фартовые не трескают коньяк.
Тут чистая плита, без всякой каллиграфии.
Ты скажешь: Что ж такое, а? - Ты скажешь: Как же ж так?

И я тебе скажу, мой друг: всё просто - до противности,
Ведь мальчика-то не было, не родился пацан,
И потому дойти не смог до гробовой пассивности -
В процессе созидания допущен был изъян.
Просто эти граждане, в ногу с партактивами,
Перед тем, как трахнуться, в башке имеют бзик:
В спецодежде - у мартенов, а в постель - с презервативом -
Знак почёта фабрики Красный большевик!

        Гоп-стоп, не вертухайся, не тяни резину!
        Спидоносов с триппером берегись, мужик!
        Хошь здоровым быть - надень и себе и сыну |
        Презерваты фабрики Красный большевик! | 2 раза

Ура!!!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Уплыло лето, словно белый пароход,
куда-то вдаль под звон гитар,
Цыганка-осень отплясала чардаш свой,
на мостовой - рябин пожар,
И в монотонности дождя - трамваев скрип,
как чья-то боль в ночи,
И в обрамлённости окна - Мадонны лик
и тайный знак свечи.
И, на одном дыханьи, - вверх, сквозь этажи,
туда, где дверь не заперта,
Сквозь равнодушие толпы и миражи,
Как веруя в Христа, упасть
В тебя, в твои глаза, в твой сердца стук,
безумьем губ дышать,
Сжигая плечи жаром рук, тебе сказать,
тебе одной сказать:

Припев: Я ангел твой, твоя судьба,
        Я день грядущий твой, в день уходящий.
        Я тот, кто есть с тобой всегда,
        Я свет звезды, я свет звезды,
        Я свет звезды, к тебе летящий,
        Я свет звезды, я свет звезды,
        Я свет звезды, к тебе летящий,
        Ангел твой, я ангел твой...

И - на колени, и - в глаза, как в образа,
ладони чистый лист
Прочту губами, и с ресниц твоих слеза,
дрожа, сорвётся вниз.
И одиночество в лохмотьях и в рванье,
открыв тихонько дверь,
Уйдёт, ссутулясь, навсегда,
чтоб не вернуться никогда,
ты в это верь, ты мне поверь...

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

А вы слегка свой взгляд набросите на меня,
Невзначай о чём-то спросите, интонацией звеня,
Невзначай свой локон свесите у моей щеки...
Знаю-знаю - так классически погибают мужики.

Но только я под эту классику - ну никак! -
А я другого рода-племени, я босяк.
У самого глазища с бесом, с поволокою,
А там посмотрим, кто кого, черноокая!

        Я птица вольная, апрель мне не указ,
        Не в первый раз, я знаю вас, я знаю вас!
        Вся ваша сущность - охмурить, окольцевать,
        Приклеить к юбке - и век воли не видать!

А я дворнягою визгливо вслед не побегу,
Мелким бисером не звякнусь - просто не смогу,
В комплиментах не рассыплюсь, я не мальчик вам,
А внешность очень даже может быть обманчива.

А красота во все века была дорога,
Только это чепуха, если б не рога,
А при большой любви рога - вещь жестокая,
Так что ты уж извини, черноокая!

        Я птица вольная: куда хочу - лечу!
        А мотыльком гасить свечу я не хочу.
        Вся ваша сущность, до противности, проста -
        Иметь павлина при себе из-за красивости хвоста.

Я под ваш цензурный свист польку не спляшу, -
А я совсем не тот прибор, чтоб сушить лапшу, -
Разве только проведу вас до родимых стен.
А кто сказал, что я босяк, но не джентельмен?

Ну не надо на меня так, прошу, смотреть!
Я на Леонтьева похож? Я могу и спеть...
Так говорите, что совсем одинокая? Ай-ай-ай-ай...
А вообще-то я приду, черноокая.

        Я птица вольная, куда хочу лечу,
        А мотыльком гасить свечу я не хочу,
        Я птица вольная, апрель мне не указ,
        Не в первый раз, не в первый раз,
        Я птица вольная, апрель мне не указ.
        В последний раз, в последний раз!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

По ком звонит мой старый телефон
На полке между зеркалом и дверью,
Где блеск обоев продырявлен дрелью,
И коридор уводит на балкон?
По ком звонит мой старый телефон,
Ломая тишину, как чёрствый бублик,
И сводный хор пятнадцати республик
Не сможет заглушить его трезвон?

Припев: Он мне звонит, патлатому, который день небритому,
        С улыбкой вездесущею, семи ветрам открытому,
        Поющему, жующему, в тебя, мой свет, влюблённому,
        Кармана не имущему, но удовлетворённому.
        Он мне кричит, он требует моей руки касания,
        Он жизнью моей ведает и теплотой дыхания,
        Он связывает накрепко меня, как пуповиною,
        С друзей моих галактикой, врагов моих чужбиною.

По ком звонит мой старый телефон,
Когда рассвет стучит в окно напротив,
Когда луна, как пуля на излете,
Последний свои проходит Рубикон?
По ком звонит май старый телефон,
Кому кричит он в этом бренном мире,
Кому орёт он в полумрак квартиры,
Диктуя свой неписаный закон?

Припев.

По ком звонит мой старый телефон
На полке между зеркалом и дверью,
Где гороскоп висит, которому не верю,
Где слышен у соседа саксофон?
По ком звонит мой старый телефон?

Он мне звонит, он мне звонит, он мне звонит...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ну что вам сказать за женщин?
Вы знаете, многое хочется.
В них что-то от королевы,
И что-то есть от уборщицы.

Она улыбнётся заманчиво,
Взмахнёт грациозно руками,
И, как предводитель каманчей,
Заманит и съест с потрохами.

То с вами - до крышки гроба
(Хоть вы и не вышли рожей),
То плюнет на вас с колокольни
И другого в постель уложит.

И, если она не секс-бомба,
Её не поймет руководство.
Знай, что беременная женщина -
Это нрав производства.

Им запрещали джинсы,
Им запрещали шорты,
На светлом пути к коммунизму
Им запрещали аборты.

Ну что вам сказать за женщину?
Вы знаете, хочется многое.
Не хочется только, чтоб была
Она такою убогою.

Она - исчадие ада
Или загадка века...
Руками трогать не надо,
Женщина - друг человека!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ну вот, промчалось лето, жара и маята,
Все женщины одеты в пожарные цвета,
И осень - прелесть рыжая с серебряным венцом -
Звонит подъездной дверью, как будто бубенцом.
Я, ангелом небесным, - походка от бедра -
Пересекаю местность соседнего двора
Под шепоток старушек, гитарный перезвон,
И, как всегда, нет двушек, и занят телефон,

Припев: И тучка белая плывёт корабликом,
        Трамвайчик, троечка, нам звякнет зябликом,
        И вечер чудненький все наши хлопоты
        Сведёт до нежного до полушёпота.
        Маяк протикает нам полдесятого,
        И голос диктора расскажет всякого,
        И так легко-легко, и листик кружится,
        И пятачок луны уплыл за лужицу.

Ах, динь-динь-динь - денёчки - весёлая пора!
И журавлиной строчкой прошита синева,
И дворники-архангелы, наверно, по утрам
Всё золото осеннее упрячут по дворам.
И всё поёт и вертится, и улетает вдаль,
И верится - не верится, что где-то есть февраль,
Что есть морозы жгучие и снежная метель:
Там, за октябрьской кручею, нам видится апрель!

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                Я бил, как загнанный кобил,
                Как в что-то раненный олень.
                Тебе любил, к тебе ходыл,
                А ты била совсем как пень.
                А ты била, как дифицит -
                В витрина есть, - на полка - нэт,
                Непредсказуема, как СПИД
                И ветрена, как сэльсовет.
                А ты била, как сообщенье ТАСС -
                Такая громкая и многократная,
                И как руминский унытаз,
                Всё что-то пела непонятное.

Я был наивным, как хозяйственное мыло,
В тебя я верил больше, чем в программу Время,
А ты меня так быстротечно разлюбила,
Рога наставила, и совести не внемля.

Ну как могла ты без меня, без женсовета,
Без партбюро и, чёрт возьми, без КГБ,
И без анализа на сахар и на СПИД - да-да, на это,
Поставить крест на мне и на моей судьбе.

Я объявляю голодовку на диване,
Или пойду, повешусь в садике Петровского,
И только время зарубцует в сердце раны
И рассосёт рубцы под взглядом Кашпировского.

        И говорю тебе, любя и не со зла:
        Ты просто ставила не на того козла!

А этот жлоб, хоть с интеллектом унитаза,
Всё целоваться лез и обзывался другом,
И клялся импортом, что был с тобой ни разу,
А сам увёл тебя, застенчивый ворюга.

Возьму, напьюся с горя кока-колы,
И поздней ночью обязательно сопру
Печать для взносов в комитете комсомола,
И самолетом сдам ребятам в ЦРУ.

Куплю авто себе - фиат или тойоту,
Все сразу скикают: ушла ты сгоряча,
А туз трефовый твой, в натуре, да блефовый,
Хоть и похож на Леонида Ильича.

        И говорю тебе, любя и не со зла:
        Ты просто ставила не на того козла!

И на Ямайке будет Дана, и шесть соток,
И на причале - клёвый катер - два вихря;
И, по дешёвке, - хоть сто пар любых колготок!
Погорячилась ты, любимая, а зря.

А захочу - как заключу кооператив
По производству одноразных клизм,
Чтоб без запору и застойности прийти когда-нибудь
Нам бодрым шагом прямиком в социализм!

Оклад сто тысяч, и тринадцатую - в мае,
И орден в золоте торжественно вручат,
А твой дебильный орденов не получает,
Хоть и похож на Леонида Ильича.

        И говорю тебе, любя и не со зла:
        Ты просто ставила не на того козла!

Ты ж посмотри, я башковитый до нет спасу,
Хотя, по виду, дури, вроде б, многовато,
Я, по секрету, ожидаю спецприказа
Возглавить, срочно спецкоманду по захвату.

В живых остаться шансов - ровно ноль десятых,
Но ты меня, родимая, пойми:
Чем меньше будет мафиози и горбатых,
Тем больше будет мыла, сахара и вин.

Со мной ребята - в этом деле жутко ассы:
Бригада С, Хазанов, Штирлиц, Бельмондо,
А прикрывают - Пугачёва и из Киева - Протасов,
И друг Каспаров, спец по матам, от и до.

        И говорю тебе, любя и не со зла:
        Ты просто ставила не на того козла!

И что с того, что рожей я не вышел?
Так у меня, как у работника мартена,
Вся сила в плавках, а представь, что из Парижа
Меня оденут в пиджачок мсье Кардена:

Все дамы ахнут, к моему швартуясь борту,
И ты тогда поймешь, меня любя,
А твой дебильный, жертва позднего аборта,
Возьмёт пособие в профкоме для себя.

И вспомнишь ты, как были мы с тобой женаты,
Как жить могли с тобой ещё немало лет...
Ну, раз не хочешь возвращаться, - дай пятёрку до зарплаты...
Ну, нет так нет, а Шурику - привет!

        Я всё сказал тебе, любя и не со зла,
        Но только ты ему - ну не надо про козла!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Откуда в нас, ну вы скажите мне, откуда
Вот эта детская наивность до нет спасу?
Ну кто сказал вам, что товарищи оттуда
В один прекрасный день страну завалят мясом?
И околбасят, и по маслицу икорочкой
Слегка пройдутся, а для сытности - минтая,
И все на блюдечке с голубой каемочкой?
Проснитесь, граждане, ой, я вас умоляю!

А может, отдадут всю власть Советам
И скажут ласково: Берите, не стесняйтесь!
Нам, если честно, надоело бремя это!
Пожалте в наш калашный ряд, располагайтесь!
Вот телефончик, вот ключи - руководите! -
А сами встанут очень скромно где-то с краю,
Тихонько всхлипнут и под носом что-то вытрут,
И прослезятся все... ой, я вас умоляю!

А те, которые хапали и тащили, -
Все побегут до судного ответу
И, друг за дружкою построившися чинно,
На Колыму, курлыча, двинут на рассвете,
И, в грудь стуча, нам прокричат с телеэкрана:
Прости родимая страна, прости родная!,
И вспомнят детство, школу, и, конечно ж , маму
И прослезятся все... ой, я вас умоляю!

И все народу раздадут - вплоть до исподнего,
И даже Зинку-секретаршу - нате, пользуйтесь!
И побегут, и побредут к гробу Господнему
Грехи замаливать вчерашние - к сегоднему.
И все видавшая партийная малина
Князьев уездных плюрализмом развенчает,
По-бабьи всхлипнет невзначай все та же Зина
И прослезятся все... ой, я вас умоляю!

И сразу станет так легко, многопартийно
И мафиозить перестанут в аппарате,
И Украина моментально стане вильною,
И галушками завоняе в наший хате.
И, раскатав губу на светлое грядущее,
Наш паровоз помчит туда, где пахнет раем,
Дэ сад вишнэвый, порося и хата с краю,
Хрущи над вышнями... ой, я вас умоляю!

Не будьте ж, граждане, доверчиво-наивными,
Оставьте, граждане, наивность для другого.
Москва слезам не верит, слезы - вещь интимная,
Имейте граждане за пазухою Бога!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

>Утренняя (Из Рассказов слесаря Зякина)

Только утро чирикнет воробышком,
Как будильничек, - сволочь трескучая, -
Ржавым гвоздичком - прямо под рёбрышки,
Прямо в душу - змеёю гремучею.
Взвоет тёща сиреною трубною,
За стеною сосед матюкается,
Унитазов мелодия чудная...
Ах, просыпаемся мы, просыпаемся!..

Звякнет-хрюкнет трамвайчик под окнами,
И сквозь дымку фабрично-вонючую
Продирается солнышко блёклое
Над кипучею нашей, могучею.
А вокруг: жёны, матери, дочери
В магазины бегут, спотыкаются,
Занимают огромные очереди,
И только там уже просыпается.

Припев: Ах ты, яблочко полунитратное,
        Куда ты катишься, дегенератное?
        Ах ты, серпастое великолепие,
        Ох, страна моя, ох, Совдепия..

Кто-то снова но радио брешет,
Перестройке, дурак, умиляется.
То орлом нас подбросят, то - решкою,
А в итоге ничто не меняется!
А мы на кухню - бочком, по порядочку:
Десять душ на квадрат, не вмещаемся!
Чай без сахара с колбасою вприглядочку,
Но - просыпаемся мы, просыпаемся.

А бывают ведь квартирки просторные,
Там у дверей участковый тыняется
И, как очи волжаночки, чёрные,
Ждёт товарищей, а те высыпаются.
А мы из подъездов, оплёванных, вывалим,
Мы в троллейбус гвоздями вбиваемся,
В Бога, в душу и в наше правительство!
Но - просыпаемся мы, просыпаемся.

Припев.

Что-то руки у нас зачесалися:
Дармоедов вокруг, словно сырости,
А мы, как были без штанов, так и осталися,
Зато стабильность имеем в дебильности.
Вот так и чешем, в головку ранимые,
Коммунизмом бежим, разбегаемся.
Так что же ж делать-то будем, родимые?
Ну так что, просыпаемся мы, или не просыпаемся, а?

Припев: Ах да ты, яблочко полунитратное,
        Кому ты надо, дегенератное?
        Ах ты, звездастое великолепие,
        Ох, страна моя, ох, Совдепия!..

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Стая лебедей - это вам не гусь,
А белый пароход - не подводная лодка,
Одна Москва - не Советский Союз,
Хотя мы и любили московскую водку,
Верховный Совет - не Иисус Христос,
Пятью хлебами страну не накормит,
И если ты ставишь на ребро вопрос,
Так зри непосредственно сути в корень!

Встаньте как можно прямее,
Живот втяните в себя!
Будьте умнее, будьте добрее,
Смотрите легко и любя!
Сделаем вдох поглубже:
Наш воздух - чистейший озон!
Все зубы - наружу, и выйдет не хуже,
Чем делает это Кобзон!
Плюнем, к чёрту, забудем
Про беды и недостатки,
Оставим в трясине буден
Свои жировые складки!
Мы стройней кипарисов,
А может быть, баобабов,
Да здравствуют трезвые мысли
И дальневосточные крабы!

И мы спокойны, как двери,
Наши нервы - канаты,
В перестройку мы верим,
Как в большую зарплату,
Верим в светлость грядущего,
Как в неизбежность,
В правоту неимущего
И в женскую нежность,
Верим в то, что посеем
И сожнём не для дяди:
Ради ближнего, дальнего,
Отечества ради!

В Верховном Совете - все наши,
И в Вашингтоне - тоже,
И там, где не сможет партия,
Нам Запад всегда поможет.
Не надо брать лишнего в голову,
Ведь, в принципе, брать-то нечего.
Где-то идёт перестройка, но просто
Место пока засекречено.
Наши плечи шире, чем талия,
Наше тело - не порнография!
Плевали мы на Италию:
У нас есть не хуже мафия!
Мы верим, что мясо - будет,
И нашей земле - цвести.
Мы - мирные люди, но наш бронепоезд
Стоит на запасном пути!

И мы спокойны, как двери,
Наши нервы - канаты.
В перестройку мы верим,
Как в большую зарплату,
Верим в добрые лица,
В одноразовость шприцев,
В двухпартийность как в форму,
Верим в трезвость, как в норму,
Верим нашим и вашим,
И заводам, и пашням,
Верим, знаем, что краше
Может быть только наше,
Верим в то, что посеем
И сожнём не для дяди:
Ради ближнего, дальнего,
Отечества ради!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                        А для какого, Ванька, для
                        Танки около Кремля?
                        А дура ж, Ванька, дура
                        Эта диктатура!

Вот есть такие, братцы, страны, а что нам даже и не снилось!
Там ходят-бродят обезьяны, и там воняет колбасой,
Там люблют пиво, как ни странно, там все поют Багаму-маму,
Там, если хошь, носи пижаму, а не хошь, - вот правильно, мужик, -
                                                гуляй босой!

Там в джунглях бродят папуасы, произрастают ананасы,
Не пролетая мимо кассы, там можно выпить хлебный квас,
Там Аргентина и пампасы, там люблют массы плавать брассом,
Там проживают гандурасы в стране с названьем, - правильно,
                                                слушай, мужик, - Гандурас!

Там на Ямайке, на Ямайке, заместо стёганной фуфайки
Зимою носят только майки и не боятся ни черта,
Там кимирсейны и хусейны плюют в персидские бассейны
И жрут испанские портвейны, там жизнь - сплошная лепота!

А у нас, дорогой мой сожитель по нашей державе,
Майка, трусы и фуфайка - наш мундир и лицо,
И у нас не торчат на бананах и на ихней какаве, - нет, слушай! -
А мы балдеем на хрене, на сале, и чтоб с холодцом!

Ох, и любим мы хрен с холодцом, а ещё, если с мясом!
Правда, мясо у нас не для всех: государство-то новое!
А съели весь холодец, вместе с мясом, у нас гандурасы, -
                                                наши, местные, -
Ну а хрену навалом, потому что жизнь у нас, - во, правильно,
                                                мужик, - хреновая!

Но есть, такие, братцы, страны, так там живут ещё худчее,
Там можно получить по шее за просто здорово живёшь,
Там президентов постоянно с винтовок бьют, как тараканов,
Но мы буржуям скажем прямо, что Михаила Сергеевича, -
                                слушай, нет, не правильно, - не убьёшь!

Там мафиози и тифози, там аллергия от амброзий,
Там мухи дохнут на морозе, там воздух СПИДом заражён,
Там брешет пресса, как в Одессе, там - голодающий профессор,
Там светлый лик КПССа, до беспредела, искажён.

А у нас, дорогой мой содруг по стране их советов,
Отставной козы барабанщик - наш министр и премьер,
А мы с правительством нашим скоро голыми двинем по свету,
                                                и - с секс-приветом!
И державу свою обзовём, знаешь, как, мужик? Наша СекСеСееР!

Мы - в Стране Дураков, нам - что танком, мужик, нам - что лошадью!
Все мы здесь буратины, за папою Карло бредущие.
Вот, слышишь, мужик, грохот раздаётся над Красною площадью,
                                                слышишь, да?
Так это уже бегут-спотыкаются товарищи нам включать наше
                                                светлое и грядущее!

А загнанных коней стреляют без разбора,
Пулей по виску, да только сизый дым,
А в загнанную Русь шарахнула Аврора,
Хоть товарищи грозились бахнуть холостым.

Вот так живём, само собой, чтоб ни бум-бум, ни в зуб ногой,
Хоть не пришей кобыле хвост, хоть оптимизму - с гулькин нос,
Хоть снова брешут нам с трибун, хоть снова лупит нас ОМОН,
А мы могём варить чугун, а мы могём - и самогон!

А будь спокоен, Генсек, всё по-прежнему у нас, всё по-прежнему,
И цена нам в калашных рядах, мужики, пол-литровая.
А засевай хреном поле колхозное, поле безбрежное, -
                                                засевай, мужики! -
Да потому что, если есть банановые республики, слушай,
Ну так должна же быть ну хоть одна, мужик, но хреновая!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.