Я проснулся, как от выстрела в ночи;
Не задумываясь, радио включил.
Передали, что весна набрала ход.
Глянул за окно - там снег идет.

Снег накрыл тоской привычную печаль –
Рубануть бы всё. Как водится, с плеча,
Только нет ни пистолета, ни креста,
И даже лень с кровати встать.

   И как на грех,
За стенкой смех.
Какого черта, жизнь окончена давно.
Весна на в счет,
Она пройдет
Последним фильмом черно-белого кино.

Я проснулся, как от выстрела  в ночи;
Кто-то на реке ломает кирпичи.
Это мой двойник, живущий подо льдом,
Ищет новый, теплый дом.

Так хотелось вверх по солнечной руке,
Но чего-то не хватает в рюкзаке.
Я бы в небе смог по-птичьи гнезда вить,
Но что там делать без любви?

    А за стеной
Смех озорной -
Там будут ждать весну, надеясь всё равно.
Я к ней бреду,
Скользя по льду
На фоне титров черно-белого кино.

Я проснулся, как от выстрела в ночи,
Я прислушался, а сердце не стучит.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Снег на зеленых листьях -
Седина в сорок первом
Голову мне очистит
От надежды и веры.

Определяет ветер
Наши пути-дороги.
Время летит в карете,
А мы еле тащим ноги.

Водка, друзья, консервы –
Воробьи дней рожденья.
Господи, сорок первый
В хаки меня оденет.

Так повоюем, братья,
Дружно ножом и вилкой,
Всё для победы – ради
Вазы моей в опилках.

В горло влетели птицы
Соколом после первой,
И возвратились биться
Колом да песней-мерой.

Снег на зеленых листьях.
Ведомо ли природе,
Что ослабели кисти
Красками хороводить?

Ищут стальные перья
Строчки – не зная брода.
День - это только берег,
Зримый в начале года.

Взгляд Ариадны серый
Вдруг позабудет беды.
Это же сорок первый.
Следующий – победный.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Не любить так не любить,
Не дышать громко,
Если топором рубить
Волосок тонкий.

К миру с миром не дойдешь, –
Не суди, вОрон.
Ведь даже на святую ложь
Я ору ором.

Вот и выспался рассвет –
Ночь была долгой.
А какой у солнца цвет,
Я не знал толком.

Снится чистая любовь
Только спящим,
И кто не волком над собой,
Тот обрящет.

Что напомнит тихий блюз –
Имя всуе,
Ведь я на каждое люблю -
Голосую.

Что ж, не любить так не любить –
Не менять душу,
А если спросишь, как мне быть?
Я скажу: Слушай.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Окно разбилось, пропуская свежесть,
Скользя под купол, закружились тени.
Спешите видеть – осень на манеже,
Последнее в сезоне представленье.

О, как назвать, твое преосвященство,
Гармонию безоблачного края?
Благодари свое несовершенство,
Залог того, что ты не умираешь.

Имейте совесть – потеряйте голос,
Слезу пустите, ну хотя бы луком.
Здесь каждый листик напевает соло,
Придумывая сам себе разлуку.

Легко терпеть, когда еще немного,
Еще чуть-чуть по краешку карниза,
Но сколько раз благодарил я Бога,
Что в час отчаянья он не давал мне визы.

Но быть счастливым хочется все реже,
Сопротивленье заменяя ленью,
Ты понимаешь – осень на манеже,
Последнее в сезоне представленье.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Далеко еще до побед,
Только что мы на самом деле?
Я намерен тысячу лет
Находить себя в этом теле.

Нам солдатам, продавшим страх,
Что ни выстрел, то цель накрыта.
Я как снайпер в своих стихах,
Незамеченный, неубитый.

Я не Теркин, не обессудь.
Тот лукавил, видать по роже.
Нам что крест заслужить на грудь,
Что на гроб – он один и тот же.

А не сможешь, тогда зови
Не взлетевшие еще стрелы,
Если выживешь, то живи
С ощущением недострела.

Разведенный на спирте бред
Лепит нас из протухшей глины.
Почему же весь белый свет
На убитых сошелся клином.

Занимайте свои места,
Вас накормят отборной дичью,
А солдату чего терять,
Кроме божеского обличья.

Далеко еще до побед,
До ненужных сейчас оваций,
Если день – это тысяча лет,
Нам до ночи еще держаться.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Не хватает сил молчать
В безымянном чистом поле.
Туча снег несет в подоле, –
Где-то сломана печать.

Обгорелые грачи
С мартом месяцем в расколе
Что-то ищут в чистом поле,
Но земля пока молчит.

Мы с весной уже не в доле,
Каждый сам себе весна.
Не найти в бездонном поле
Сил для отдыха и сна.

Смена времени – беда,
Обрусевшая в неволе,
Снова ходит, бродит в поле
Как всегда туда-сюда.

И кричи хоть, не кричи,
В новой пьесе, в новой роли
Измеряют наше поле
Вороньё, а не грачи.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Словно дерево в осень, стою и готов облетать,
Мои листья-друзья остаются за гранью изысков.
Я несчастлив с того, что меня им уже не понять.
Вот один из них мог, да и тот замолчал по-английски.

Говорят, что друзья познаются в каком-то бидэ,
У меня был такой, мне другого и нА хрен не надо.
Я однажды, напившись, упал на четыре ВД –
Он на первой пониженной ползал тихонечко рядом.

Кто был прав, кто не прав – не узнать, но теперь мы без прав.
Я его не виню и надеюсь, что это взаимно.
Я уже никого не виню за продажу добра
И за то, что мы пьем с ним раздельно, почти анонимно.

Я терял тормоза на ухабах в попытках летать,
Но летать на одном колесе – это ж надо уменье;
Есть еще один друг, он пытается как-то понять,
И дай Бог ему воли, а главное – долготерпенья.

Кто-то скажет мне Аз и, подумав, добавит: Воздам.
Благодарность за веру и правду вручают немногим.
Вы простите, друзья, я себя никому не отдам;
И опять на одном колесе по пустынной дороге.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Перекурим у дороги,
У могилок одноногих,
В трех некошеных рядах
На задах.

Кто-то просто неизвестный
Замесил на небе тесто
И слепил зверьё-игрушки –
Наши души.

Отнеси букет печалей
Тем, кого мы не узнали,
Тем, кто в жизни виноватой
Стали датой.
Нам уже плевать на возраст –
Никогда не будет поздно
Нашей встрече за горой,
Нарисованной тобой.

Я бы продал это царство,
Чтоб задрать подол цветастый
У сидящей надо мной,
Надо мной, но не со мной.

Наказание за гордость –
На моей оградке стерлись
Имя, дата, а твоя
Дата новая.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я жизнь трагически не кончил
И жить комически не начал,
Но я устал скакать от гончих
На благородной своей кляче.

Добро поставив под сомненье,
Я встал на твердые подковы,
Закончив жить долготерпеньем
И отбиваться только словом.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Не проклинай свою судьбу, не проклинай.
Оставь другим, они тебя несчастней.
Оставь другим ступить на этот край,
Где всё так скользко, и паденья часты.

Не обнимай своей беды, не обнимай.
Оставь другим - они тебя счастливей.
Не отнимай их слез, не отнимай
Их рук, заломленных стыдливо.

Не принимай своей любви, не принимай.
Оставь другим, они так одиноки.
Оставь другим, как будто невзначай
Споткнуться об раскинутые ноги.

Оставь себе оплачивать свой чай
И принимать за исповедь причастье...
Не проклинай своей судьбы, не проклинай,
Оставь другим - они тебя несчастней.

1990 год.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.