Опустись, занавеска линялая,
На больные герани мои,
Сгинь цыганская жизнь небывалая,
Погаси, сомкни очи твои!

Ты ли, жизнь, мою горницу скудную
Убирала степным ковылем!
Ты ли, жизнь, мою сонь непробудную
ЗеленЫм отравляла вином!

Как цыганка, платками узорными
Расстилалася ты предо мной,
Ой ли косами иссиня-черными,
Ой ли бурей страстей огневой!

Что рыдалось мне в шепоте, в зАбытьи,
Неземные ль какие слова?
Сам не свой только был я, без памяти,
И ходила кругом голова...

СпаленА моя степь, трава свалена,
Ни огня, ни звезды, ни пути...
И кого целовал - не моя вина,
Ты, кому обещался, - прости...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мне не пишется, не любится...
Неудачи, неудачи...
Бит мой туз козырной дамою червей.
Если есть на свете луковицы,
От которых я не плачу,
Это луковицы суздальских церквей!

Ты прости - приехал к полночи -
За вторжение ночное.
Тишина. Глаза в потемках не поймут -
То ли кони с колокольчиками
В августовское ночное,
То ль соборы твои белые идут.

Мы живем, мы спотыкаемся, нас одна качает качка -
И пилотов, и поэтов. Ничего! Ничего!
Невозможна реставрация, надо просто не испачкать
Крылья белые, ладони и чело.

Я лежу, ладонь касается травы,
Как щенячьей неразумной головы.
Звездопад. И к нам с тобой из облаков,
Задыхаясь, мчит созвездье Гончих Псов.

Где-то женщина утраченная...
Пусть приснится ей удача...
Поворачиваясь, глобус сыплет снегом с полюсов.
То ли в землю я просачиваюсь,
То ль земля в меня впиталась -
Мы срастаемся в сиамских близнецов.

[Мы живем, мы спотыкаемся, нас одна качает качка -
И пилотов, и поэтов. Ничего! Ничего!
Невозможна реставрация, надо просто не испачкать
Крылья белые, ладони и чело.]

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

     Снова зов голосов, как в давнишнем году.
     Понимаю, что это от нервов, наверно,
     Тем не менее, реагирую нервно:
     Вызывают - иду, вызывают - иду.

Укоряют, зовут, окликают. Иду.
Отвечаю, как только услышу вопросы.
Это что-то превыше и быта, и прозы,
Неподвластное воле, закону, труду.
Счастье мне посулят или только беду:
Если скажут - иду, если скажут - иду.

Я иду вдоль по узкой дорожке луча,
Вдоль по линии тонкой и нитеобразной,
Вдохновляясь, задумываясь, бормоча,
Но с покорностью рабской и безобразной.

     Снова зов голосов, как в давнишнем году.
     Понимаю, что это от нервов, наверно.
     Тем не менее, реагирую нервно:
     Вызывают - иду, вызывают - иду.

Это просто такая теперь полоса,
Что звучат голоса.
Это совестью было и мыслью.
А теперь голосами звучит в голове:
То шуршит малошумною мышью,
То трезвонит, как Пасха по бывшей Москве,
То завоет, то хряпнет, то охнет,
Это скоро ослабнет, заглохнет.

     Снова зов голосов, как в давнишнем году.
     Понимаю, что это от нервов, наверно.
     Тем не менее, реагирую нервно:
     Вызывают - иду, вызывают - иду.

1987

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.