Рано утром я вышел в наш сад
И собрал упавшие за ночь звезды,
Сегодня ты наденешь белое платье,
Сегодня бал...
Сегодня бал у Королевы Весны!

Если в доме твоем больше нет любви -
Захлопни дверь и выброси ключ,
Выйди на улицу, нынче праздник,
Сегодня здесь
Трава прорастет сквозь асфальт!

Сегодня - бал! Праздник последних ночей,
И значит, мы скоро устанем от вечного дня,
Но сегодня звезд все еще здесь,
Они еще могут согреть,
Они улыбаются нам
В эту последнюю ночь!

Когда серп совсем молодой луны
Скроется в вечерний туман
Мы вернемся в твой дом,
И на пороге вырастет клен,
И тихонько вздохнет скрипка сверчка.
А под утро мы выйдем босыми в сад
И с зажженной свечой побредем
По высокой траве,
Провожая Весну...

весна 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

На высоком холме, среди спящих трав -
Почерневший от времени крест,
Это было здесь...
И тело того же цвета, что кость,
И глаза безумные, как на краю,
А голос просит дождя...
И я с содроганием узнаю -
Это мой голос!
Здесь...
Здесь начинается Засуха...

Мы те, кто прожил полторы войны,
И у нас уже нет времени на любовь -
Остались только детские сны.
Вы искали конкретности бытия,
Но не видели протянутых рук,
Из-под ваших подошв стекала кровь,
Из-за вас начиналась война.
И это предчувствие больших перемен
Заставляет меня ловить ветер в лицо
И раскаленная кровь хлещет из вен...
Нет! Это наша жизнь бьет фонтаном из скважин!
Но Засуха кончается,
Наступает Время Дождя.

Я оставил кровавый след на песке,
Я отдал свою кровь и впитал в себя яд,
Я хотел бы петь при свечах, но не знаю с кем,
И пытаюсь увидеть того, кто все-таки свят.
И в чаше с нектаром божественных грез
На самом дне - ядовитая слизь,
И мое лицо бывает мокрым от слез,
Но это только волны - это следы их брызг.
Нет! Я держу нашу кровь в раскрытых ладонях!
Но Засуха кончается,
Наступает Время Дождя.

Крылья делают из птичьих перьев,
А мы забыли желанье полета -
Движения к небу из крови и пота,
Так пусть нам воздастся по нашей же вере!

И право, что толку молится крестам,
Когда пустые глазницы в затылок глядят,
И наши тела прикованы к ржавым гвоздям,
И каждый из нас, наверное, свят.
И с разбитых губ стекают последние капли Любви...
Но Засуха кончается -
Наступает Время Дождя!

декабрь 1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Так вашу мать! Срывайте стоп-кран!
Время уже на нуле.
Нынче окажется каждый болван
В золоте или в золе.

Сегодня шансы у всех равны -
Единственный день в году!
И все, кто что-то кому-то должны
Сегодня взимают мзду.

Нынче монархом станет паяц,
И должником кредитор,
И генерал крадется на плац
Как кладбищенский вор.

Завтра - начнется обычный день
Для тех, кто не будет убит,
Кого не задушит своя же тень
В День Последних Молитв.

Мы сами себе возвели царя,
На котором шапка горит.
И только шепчемся втихаря
В День Последних Молитв.

Сегодня, конечно, не Новый Год,
И даже не Рождество,
Всем уже от ворот - поворот,
А нам и боле того -

За нами закроют стальную дверь,
И труп понесут на щит.
Ибо никто не молился теперь -
В День Последних Молитв.

ноябрь 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Это правило вечно, как древний сфинкс,
В этих фразах вся мудрость усопших жрецов -
Наступает срок, и мы падаем вниз,
Чтобы нам не забрызгали грязью лицо.

Нас с детства учили ходить в строю,
Хором дышать и толпою жить
Не жалеть себя, не щадить свою,
А любить того, кто правит в грязи!

Но мы падаем вниз, ладонями в воду,
Ведь вода отмывает любую грязь,
И недаром море нам дарит свободу,
А земля дарует нам только власть.

И мы уже не слышим гари костров,
Нам уже привычен болотный смрад,
И мы тоже не можем без громких слов,
И хотя мы не боимся взглянуть назад,
Но для нас пока неизбежен возврат
Туда, где...

Мы падаем вниз, ладонями в пламя,
Ведь пламя священно во все века!
Больше нет свечей в разрушенном храме,
Остались лишь ожоги на наших руках.
И вот - мы не слышим пения птиц,
И колокола, что по нам скорбят,
И мы жжем ладони, и падаем вниз,
Чтоб услышать хотя бы самих себя!!!

октябрь 1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В сером небе - огненный дождь
Летящих звезд.
Это движется наше время
Туда, где воздвигнут погост.

И пепел смеется над пламенем свечек,
И небо пахнет дождем,
И мы каждый вечер играем в Вечность,
Мы не видим, куда мы идем -
Мы ищем точку опоры!
Мы ищем точку опоры!
Мы ищем точку...

И мы выходим в холодный парк,
И играем листьями в покер.
А ведьмы смеются с засаленных карт,
Они знают, что дождь - это джокер!
И ветер, что вычистит наши души,
Уже выгорает дотла.
И если приходит День Совершения,
То творят только злые дела!
Мы ищем точку опоры!
Мы ищем точку опоры!
Мы ищем точку...

Вот и приходит День Совершенья,
И уходит, как обычный день.
А мы поймем - ничего не случилось,
И утопим усталость в вине.
И мы оставим на лицах улыбки -
Следы наших как-нибудь...
Мы не видим вокруг ничего такого,
Что стоило бы перевернуть!
Мы ищем точку опоры!
Мы ищем...
Мы ищем точку опоры!!!

октябрь 1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Люди, а что вы умеете, люди?
Каждому Бог подарил ремесло -
Строите, пашете, учите, любите,
Мил вам топор и знакомо весло.

Но почему, даже сидя за кроснами,
Вы все не можете мира соткать?
Люди, а жить вы умеете, господи,
Так, чтоб не бить и в других не плевать?

Люди, а что вы имеете, люди?
Не усмехайтесь, взглянув на меня,
Просто подумайте - что с вами будет,
Если назавтра - час Судного дня?

Все, чем вы хвалитесь - прахом окажется,
Пеплом шарахнется вам же в лицо,
Будете биться, золою измажетесь,
Нищим предстанете перед Творцом.

Или спокойные, сытые, чистые
Тихо дотяните бренные дни,
Будете веровать, веровать истово
В то, что спасенье вас ждет впереди.

Вы отвернетесь: Да ведь атеисты мы!
Нету там рая, есть тленье и прах!
Нет, вы не люди, вы тени Антихриста -
В душах у вас расползается страх.

Молча дрожите, опасливо коситесь
В угол, где немо висят образа...
Остановитесь! Зачем же вы носитесь!
Люди, а есть ли у вас голоса?

Или вы все - лишь толпа-безголосица,
И пустота вместо радостных глаз?
И на язык то и дело мне просится:
Люди, а совесть осталась у вас?

Может, хоть ум или честь вы имеете?
Все вам отдам, и слова и гроши...
Нет, все продали и прибыль вы делите,
Молча, сопя, под рубахой - ножи.

1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

О-о-о-о-й, да костер...О-о-о-й, да костер...
Ой, да в полночи дымный столб...
Ой, время злое, лихое.
Пой, моя боль, да сердце вещее.
И давно вокруг - чисто поле,
И давно уже верить нечего.

И давно уже верить не во что,
И друзья молчат, и горят кресты,
А идем-то мы в пепле Вечности,
Ой, да позади-то гробы пусты!

Трубный глас поднял всех,
Ой, да на суд нас зовет...
Так давай, сестра, я приму твой грех,
Унесу с собой, никто не найдет.

Ой, да за грехи мои страшные
Отпусти меня белым кречетом -
Чтобы мог разбиться о пашню я,
И уже желать больше нечего...
Чтоб взяла меня воля-волюшка...
И поверил я, что верить не во что...

О-о-о-о-й да костер...

26 января 1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Из писем, ненаписанных сегодня,
Всплывают строчки перед сном во мне.
Писал тебе. Мне дышится свободней,
Когда уже смеркается в окне.
Писал Тебе. Комкал и рвал бумагу -
В чем упрекать друг друга мы должны?
Как вкус перестоявшей черной браги
Горчит во мне сознание вины.

Друзей судить - придумано не нами,
Но мерой Божию воздастся по делам:
Тебе - за то, что мучилась стихами,
И мне - чтобы не рвался в удилах.
Тогда объявят все мои изъяны
И чревоточины на сердце обнажат -
За то, что за стихи садился пьяным,
За то, что не испробовал ножа.

Мы, презирая собственную бренность,
Мним из себя поэтов и певцов.
И иногда (прости за откровенность)
Я ненавижу в зеркале лицо.
Не правда, что один в степи не воин!
Костры, дороги - в этом наша Русь!
И, если уж врага я удостоен,
То значит, хоть на что-то, но гожусь.

Встречаю ночь зажженной папиросой,
Чефиром, обжигающим нутро;
Пока еще болят мои занозы -
Живу и я, горит мое перо!
Гори, гори, звезда моих сомнений,
Меняй наш курс в штормящей пелене -
Среди невзгод, в годину потрясения,
Одна лишь ты пребудешь верной мне.

октябрь 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мы двенадцатый месяц воюем с зимой,
Наши латы уже почернели от снега.
Но зиме не пройти, не прорваться сквозь строй,
Осеняемый вечным знамением Веги.

Целый год напролет злая ведьма-метель
Пики синего льда нам вонзает в аорты...
Мы прошли миллионы, мильарды земель,
Оставляя в сугробах замерзших и мертвых.

Мы, рожденные в тесных глубинах пещер,
В темноте, в черной копоти, в сладком угаре -
Что нас гонит наверх, от привычных вещей,
Что мы здесь потеряли - одумайся, парень!

Мы двенадцатый месяц не спим, мы идем,
Прикрывая от снега и ветра плечами
Горстку теплой земли, напоенной дождем,
Горстку нашей мечты, эхо нашей печали.

Встречный ветер сбивает с пути караван
Уносящий в себе мир далекий и юный,
Где вербенник цветет, зеленеет трава,
И блестят прихотливо забытые руны.

Мы двенадцатый месяц воюем с зимой,
Наши латы уже почернели от снега.
Но зиме не пройти, не прорваться сквозь строй,
Осеняемый вечным знамением Веги.

декабрь 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                М. Чюрленису.

В каком-то неслышимом свете
Предвестником правды и бед
Застыл уже виденный где-то
Молчащий слепой силуэт.

Черно монашье одеянье,
Лицо скрывает капюшон...
Молчанье, он хранит молчанье
Среди неведомых времен.

И пахнет тленьем в пустоте,
В согнувшейся фигуре скорбной,
Но он звучит - он сам в себе
Звучит угаснувшим аккордом.

В сухом и жгучем разнотравье
Застыл он странны изваяньем...
Туман стал плотью, сон стал явью...
Молчанье, он хранит молчанье.

Он бог тумана, свето-тьмы -
Нам души рвут и больно ранят
Внезапно вставшие шипы
У золотистого тюльпана.

И в наступившей тишине
Лениво вздрогнуло шуршанье -
То тень шагает по стерне...
Молчанье, он хранит молчанье.

И в души входит постепенно
Его извечный гулкий прах,
И как надежда на рожденье,
Сияют звезды в головах.

А он плывет, идет в тебя,
В зрачки в дурманящем тумане,
И дверь откроется, скрипя...
Молчанье! Он хранит молчанье.

лето 1989

Все - или только часть?
Жизнь или все же честь?
Вот бы попасть в масть
И позабыть месть.

Жизнь пишем набело -
Кляксами по судьбе.
Кровью глаза залило -
Значит, пора - бей!

Трупными пятнами
Пахнет любовь теперь.
Хэй, осторожней с бабами! -
В каждой живет зверь.

Конь мой да степь вольная,
Песня, да нож со мной!
Ну-ка, первопрестольная,
Кто на кого войной?

В жилах твоих корчится
Гной да гнилая кровь,
И вечно у нас не кончатся
Ненависть и Любовь.

Господом не оплакана
Наша с тобою жизнь,
Думали, плачем? На-ка вам,
Выкуси, подавись!

В небе коса месяца,
Горло свое готовь!
Нынче у нас встретятся
Ненависть и Любовь.

Кто это там кричит нам: Стой!
Мол, не те времена!
Отстаешь? Ну и черт с тобой -
Повисай в стременах!

Все мосты уже сожжены
И степь позади горит.
Поверней нож рукой сожми -
У нас есть путь до Зари.

Кровь фонтаном из горла -
Вам и не снилось!
...Жаль только - слишком скоро
Сердце остановилось.

Счастье ночами снится нам,
Снятся жена и кров...
Но мчатся вослед убийцами
Ненависть и Любовь!

Скачут как прорицатели
Эти повыдыри.
Да это же замечательно,
Черт вас всех подери!
Да это же замечательно -
У нас есть путь до Зари!

19 марта 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Послушай, раб, подай мое стило!
Опять мой божий дар себя являет
И таинство соединенья слов
И музыки безумцем управляет.

В лесах осенних подарил тепло
Бог Дионис сиротам-кипарисам...
Увы, мой друг! Но неизбежно зло
Родиться не для песен, а для писем.

Последний вздох осенней тишины...
Пропустите его, забывшись в неге.
Как будто в мире не было войны,
И раб еще не думал о побеге.

Как будто отвечают мне друзья
На письма - ну хотя бы раз в полгода!
А вся эта мышиная возня -
Попойки, одиночество, походы

Растает клубом пыли на дороге...
Как много парадоксов в наши дни!
Как прежде, миром управляют боги,
Как раньше - ошибаются они.

Туманен мир. Еще в его ростке
Таятся смуты, войны и событья,
И чудо, неделимое ни с кем,
Лежит в пыли... Нам стоит только выйти!

Дороги между нами или дыры?!
В них тонут люди, письма или вещи...
Но как ведется, люди бросят лиру -
И бросят камень в чудаков, посмевших

Пройти изгнание, забвение, хулу,
И кров чужой, и даже хлеб нездешний,
И повернуть к отцовскому столу,
И улыбнуться в суетной надежде,

Что их поймут. Но странен их псалом,
А притчи чужды, смысл их обиден...
Ведь мы, куда бы нас не занесло,
Лишь тискаем дурацкое стило,
А нам бы выйти... Вывод очевиден.

август 1990

Чуть качаются черные горы -
Столп бездонного вечного мира.
Как и прежде, вожди-мародеры
Нам с тобой назначают кумиров.

И ступени святых церквей
Вознесут к кресту, а не к небу,
Пересолен гнилой елей,
И уже не кажется хлебом.

Вот и мы! - стоим у ворот,
И кричи, не кричи - не откроют.
Нас давно пропитал смертный пот
Мутным запахом высохшей крови.

По горячим стальным листам
Марширует отряд солдат.
Открывайте ворота нам!
Просыпайтесь, бейте в набат!
Открывайте ворота нам,
Открывайте ворота в ад!

Мы безногие, мы безрукие,
Всю дорогу в грязи да лжи,
И хотя бы за эти муки-то
Ты помилуй нас, откажи!

Если б ты был всесилен, Господи,
Ты бы нам не дарил покой.
Отчего ж твои космы с проседью
Похоронной цветут травой?

Что пророкам твоим загадывать,
Что провидцам писать в триптих?!
Открывай же ворота адовы
Для последних бойцов твоих.

И не жди - не заснем спокойно,
Не покинем единый строй -
Нам дороги грядущим войнам
Успевать бы закрыть собой.

Нет покоя в святой обители -
В твоей воле продолжить сечь...
Снова, сопли подолом вытерев,
Встал малец. И взялся за меч.

декабрь 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Философы и фанатики, явившиеся на землю
Невовремя, в дни пожарищ и судорожной чумы -
Сплетаются ваши судьбы от века, и не затем ли,
Чтоб хлеб, посеянный вами, не пробовать вам самим.

И гении, и безумцы - вы просто упорно жили,
Мечтали порой о счастье и охраняли дом.
Но конь вороной и всадник меряют жизнь и мили,
С потом рождаются мысли и с кровью живут потом.

Порою меняются роли, как в сказочном водевиле -
Философ готовит шпагу, фанатик уходит в скит...
Отчаянных этих смертных сверстники не любили,
Но почему-то не верили, что кто-то из них убит.

Вас и хоронят наспех - пошевелив немного
Смерзшуюся породу. Кладут лицом на восток...
И вздрагивают, встречая во сне или на пороге
Пустивших в глубины корни и давших живой росток.

Философы и фанатики, явившиеся внезапно,
Невовремя, в дни молчания, забывшего имена -
Пророчество и отечество сквитается с вами завтра!
Точите ж ножи и перья - в кельях и в стременах!

сентябрь 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Что ни год да по России, что ни год -
Недород гуляет в поле, недород,
То зальет водой посевы по весне,
То сожжет кровавой кашей...
Говорили нам - конец чужой войне,
И пришел черед для нашей!

Снова в поле льется кровь,
Пляшут молнии клинков,
А по всей родной земле
Горит хлеб.

Где же нам теперь-то разобрать
Кто помощник, кто спаситель, а кто тать,
И кто скажет вдовам
Да мальцам бедовым -
Кем отец их был убит,
Кем убит, да где лежит.

Ешьте, люди, полову -
Уберечь б голову!
Улеглись среди полей
Мужики, что всех честней,
Вместо них из всех щелей
Лезет злой сорняк пырей!

По России что ни год -
Недород, ой, недород...
Пятый год война идет!

май 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В нашем мире машин и экранов,
Там, где нет ни крестов, ни киотов,
Ах, как много, друзья, Дон Жуанов,
И как мало, увы, Дон Кихотов!
Ах, как мало поэтов и бардов,
Прорицателей и ясновидцев!
Может быть, это высшая кара,
Только мы опоздали родиться.

Время шпаг и погонь пролетело -
Наступает эпоха расчетов,
И закрасили углем и мелом
На гравюрах лицо Дон Кихота.

И ржавеют доспехи и копья
По углам, да по пыльным чуланам...
Ах, как трудно, увы, Дон Кихотам...
Так чего же желать Дон Жуанам!

Под балконом не слышится вздохов,
Оттянули на руки авоськи.
К сожалению, в нашей эпохе
Трудно быть Дульсинеей Тобосской!

Не несут нас с тобой каравеллы
Ко спасению гроба Господня...
Мы закрасили черным и белым
Этот образ прекрасный сегодня.

Так чего ж вы печалитесь, Анна,
Ваше горе становится вздором!
Не податься ль, друзья, в Дон Жуаны,
Коль нельзя уже стать Комондором.

Только знаю - где дождь и туманы,
Где разлуки и наши походы
Отступают, друзья, Дон Жуаны,
Остаются одни Дон Кихоты.

Пусть забыт Дон Кихот, но беспечен,
Пусть не знает он сам, что он ищет!
Он пройдет среди писем и песен,
Оставаясь счастливейшим нищим!

Не судите же нас слишком строго,
Мы допели, пора собираться...
Так давай веселее в дорогу,
Подпевай, старый друг Санчо Панса!

Не судите же нас, ради Бога,
Мы допели - пора собираться...
Так давай, потихонечку трогай,
Дай мне руку, мой друг Санчо Панса!

октябрь 1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В черном небе рвутся струны
Под рукою ветра.
В поле черном да безлунном
Замерла карета,

И ни прямо, и ни кругом -
Нет коням пути!
И ни бога, и ни друга
В замершей степи.

- Эй, ямщик, коней гони,
Замерзаю, право!
- Да как сказились они,
Нет на них управы,

То ли бесы их мутят,
То ли вьюга валит -
Только бьются да храпят,
Пропадаем, барин!

- Эй, ямщик, бросай-ка кнут,
Да не души их сбруей,
Пусть бегут да нас несут
Куда сердце чует.

Выносите ради бога,
Лошаденки милы!
Ой, ты, дальняя дорога,
Снежная могила!

Снег летит из-под копыт,
Кружат кони в поле,
Мелко лоб ямщик крестит -
Все, мол, в Божьей воле...

Где-то рядом во дворах
Псы завыли,
Залетели в ворота -
Кони в мыле.

И глядел, сдурев, ямщик,
Как седок богатый
Поклонился до земли
Загнанным конягам.

Видно, конь не раз спасал
Друга дорогого,
Если с очень давних пор
К счастью в дом подкова...

1988

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Поднимите к небу головы
И откройте смелее глаза -
В синем небе бьется колокол
И на травы ложится роса.

Кони под окном оседланы -
Копытами бьют!
Все дорогами - проселками
Нас в дальний путь зовут.

Бросьте вы избу уютную
Да сверчков надоевший скрип,
Входите в ночь подлунную -
Вы услышите стук копыт.

Будут сборы недолгими -
Не привыкать
Нам степными дорогами
К горизонту скакать.

Эй, кончайте расставания!
Да не плачь, жена,
Видно, мне дорога дальняя
Богом суждена.

И пылит дорога звездами
Из-под копыт,
Над российскими березами
Мой конь летит.

А над горизонтом поднимается звезда -
Вечная звезда, манящая звезда...
И бежит, бежит куда-то вольная вода -
В лунное степное Никуда!

1988

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Убрана рожь, и остыли поля,
Стойкий и терпкий дух ковыля,

Тихий, безумно красивый простор...
Вечер над полем руки простер;

Зелень уже пополам с желтизной,
Ветер гуляет над темной водой;

Кружит над полем лист от осины...
Осень вступает в пределы России.

И, пролетая клином вдали,
Лето уносят с собой журавли.

1986

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                Александру Дольскому.

Прощай, двадцатое столетье!
Уйдешь, как волны на песке,
Уйдешь опавшим садом Летним,
Спускаясь к замершей реке.

Прощай, двадцатый век безумный,
Век скоростей и стрессов век!
Век безалаберный и юный
Уходит в грохоте ракет.

И все спокойно-величаво,
Последний лист ложится в снег...
Век двадцать первый у причала,
Прощай, прощай, двадцатый век;
М жить опять начнем сначала -
Прощай, прощай, двадцатый век!

1986

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ах, дай же мне, Господи, крылья,
Чтобы себя уберечь!
Подземные силы бессилья
И злого желания меч
Скоро как двадцать столетий
Творят свои злые дела...
Ложитесь же, право, под плети,
Красуйтесь в своих кандалах!
Нас боги расчетливо метят,
И мне - серебро и зола.
Кляните меня, иноверцы!
Я враг ваш по крови и брат.
Но эта зола в вашем сердце
Однажды ударит в набат.
Но все это пламя без спора,
Хотел бы отдать я одной...
Тону в твоих карих озерах,
Как в омуте - вмиг, с головой.

21 ноября 1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Великий шут покинул мир...
Он умер в тесноте и прахе,
В помятой старческой рубахе,
За сценой, где кончался пир.

И на помостках пировали
Цари, вельможи, господа...
И тенью Страшного суда
Вино плескалося в бокале.

На этой сцене он смеялся
В лицо зажравшейся толпе,
Он над Всевышним издевался,
Но Бог призвал его к себе.

Когда архангел в сердце стукнул,
То, перед тем, как умереть,
Наверное, в последней шутке,
Он высмеял свою же смерть.

Тайком, на кладбище сыром,
Там, где лежат самоубийцы,
Хоронят смех в уставших лицах,
Хоронят вечное перо.

Открой же райские врата,
И не суди излишне строго -
Пусть умер он без власти Бога,
Помилуй, Господи, шута!

1988

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

А мы из тех, чьи голоса
Не так слышны в огромном хоре,
Не так безбрежно наше море,
Но так же чисты небеса.

Мы поднимаем паруса
Не бригантин, а старых кочей,
Не так легки они, но впрочем,
Еще возможны чудеса.

Пока сквозь голубой туман
Звучат гитары перезвоны
То, слава Богу, нам знакомы
Калейдоскопы дальних стран.

Где пали в землю семена,
Пробили камень и щебенку,
И с взглядом, свойственным ребенку,
Родились ваши письмена,
Явились миру ваши письмена.

Вот так, тихонько, о своем,
Мы подбираем ваш мотив,
И, подбородок положив
На сгиб гитары, тихо запоем

Что мы из тех, чьи голоса
Не так слышны в огромном хоре,
Не так безбрежно наше море,
Но также чисты небеса...

ноябрь 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                Леониду Семакову.

А у Микеланджело нет больных статуй -
Это только сердце плачет и болит...
Этот парень мог бы мне стать братом,
Так чего ж об этом говорить?
А с полотен Гойи смотрят в лица
Ужас света, святость темноты...
Хочется застыть и помолиться,
И уйти тихонечко в кусты.

А Чюрленис - чародей, волшебник -
Приподнял завесу на окне...
Дай мне шанс уйти туда последним
И не дай остаться в стороне.
Не дари мне горя без остатка,
Лучше дай мне счастья хоть разок -
Ведь без горя в мире жить не сладко,
А без счастья жить - какой же прок?

Угадай-ка друг, о чем я плачу,
Догадайся, почему смеюсь,
Дай ответ - хотя бы наудачу,
Погляди в глаза, я помолюсь.
Помолюсь на звезды и дорогу,
И на вечно преданных друзей...
Пусть осталось нам не слишком много -
Запевайте песню веселей!

Впрочем, погодите, я закончу,
Поцелую вас на посошок...
Сердцу нужно жить в любви и в корчах
А иначе жить какой же прок!

22 января 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Говорят, что море безбрежно. Но это не так -
Четкая линия горизонта
Всегда отрезает море от неба,
И вода совершенно смирилась с этим.
Море никогда не бывает безбрежным,
Вспомните: самое ласковое море - в заливах,
Где с всех сторон суша
И нет больших волн.
И даже если приходит шторм -
Море держит себя в берегах,
Потому что волны скрывают линию горизонта
И делают ее еще ближе.
И все-таки поэты называют море безбрежным,
Наверное, для романтики, которой давно уже нет
В этих усталых натруженных водах,
Ведь давно уже нет бригантин и шлюпов.
Поэты называют море бездонным, как небо,
Но это не более, чем афоризм -
Небо сверху, и у него может быть только крышка,
А батискафы давно измерили все глубины.
Море одело обычную рабочую спецовку
И не жалуется - наверное, привыкло...
...И все-таки... все-таки море безбрежно.
Надо лишь получше присмотреться к нему.

1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.