Pyccкий север, город Кировск.
Третий день пурга в окно.
Мы оторваны от мира
И все выпито давно.
И к гостинице Хибины
Ни тропинки, ни следа.
И мы все неразделимы.
И, возможно, навсегда.

Припев: Снег давно засыпал двери
        Ветер воет в темноте
        Остается только верить
        В то, что кончится метель.
        Эта Кольская метель.

А пока звучат гитары
Суховато, но звучат.
И пока xватает пара
В бане венички стучат.
И пока труба дымится
Не страшна еще беда.
И так хочется влюбиться,
И, возможно, навсегда.

Припев.

С добрым утром, дымный Кировск!
Раствунчору наливай.
Солнце хмурое побрилось
И сказало всем: Гудбай
Ну и пусть проходит мимо,
Что нам ночь и холода.
Мы уже нашли любимых
И, возможно, навсегда.

Припев: Снег давно засыпал двери
        Ветер воет в темноте
        Остается только верить
        В то, что кончится метель.
        Ну а мы с любовью верим
        В эту Кольскую метель.
        Заполярную метель.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Альпийский вечер гаснет в Шамони.
Давай его проводим за столом.
Давай беспечно посидим одни
И под огонь тихонечко споем.
И воспарим и станем чуть добрей
От теплоты неяркого огня.
И докурив на розовой заре,
Погасим свечи прожитого дня.

Припев: Как нежны вокруг горы по утру
        В сонных ласковых ветрах.
        Как они легко реют высоко
        В предрассветных облаках.
        Как горит свеча первого луча
        Поднебесного шатра!
        Как легка пора
        Горы по утрам встречать.

Промчится день и в маленьком шале
Мы безмятежно сядем у огня.
И с наслажденьем выпьем Бужеле
За неизбежность завтрашнего дня.
За чистоту нетронутых снегов,
За мимолетность мартовской поры.
За теплоту знакомых берегов
И ожиданье будущей горы.

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мы ели шашлык по-карски,
Текло по устам вино.
И Белалакая краски
Мы видели не в кино.
А если с утра качало,
Кружило на целине,
Спасслужба нас выручала
Стаканчиком каберне.

Белалакая закатные облака
В них засыпает красавица Сулахат.
И наполняя солнцем заздравный рог,
Тост поднимает за нас тамада Эрцог.

Мы ели цыплят с тузлуком,
И чокались коньяком.
Ведь жизнь - неплохая штука,
Тем более под хмельком.
А если уж в наших песнях
Сиреневый плыл туман,
Раскачивались созвездья
И пела в ночи луна.

Горы Домбая, Инэ, Алибек-Баши,
Тост поднимая, ты капни в бокал души.
Незабываем, как и всегда Кавказ,
Горы Домбая, мы помним и любим вас.
Белалакая закатные облака
В них засыпает красавица Сулахат.
Спи, дорогая. В этот закатный час
Горы Домбая, мы выпьем еще за вас.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Когда в лучах заката
Вершины розоваты,
И солнце виновато
Скользит за облака,
Послушай, дорогая,
Как, горы обвивая,
Над крышами Домбая
Проносятся века.

Послушай, как в ночи
Орган реки звучит.
И под огонь свечи
Со мною помолчи.

Когда в лучах рассвета
Звезда погаснет где-то,
Не сожалей об этом.
Нить ночи коротка.
Послушай, дорогая,
Как, горы пробуждая,
Над крышами Домбая
Проносятся века.

Когда дождливым летом
К тебе, костром согретой.
Вернется песня эта.
Прислушайся слегка.
И вспомни, дорогая.
Как, горы обвивая.
Над крышами Домбая
Проносятся века

И вспомни, как легка
Была в руке рука.
И нежности река
Несла нас сквозь века.

Балкарская река в камнях шумит лениво.
В мангале шашлыки румянятся слегка.
Порывы ветерка разносят запах пива,
И с пивом у реки сидят два голубка,
А что нужней всего друзьям для разговора?
Ни звонкий женский смех, ни песни под свечу.
Друзьям всего нужней, чтоб рядом были горы
И белый-белый снег, и водочки чуть-чуть.

Про девочек они наверняка забыли.
А может, негде взять, а может, недосуг.
Зачем обременять сердца, что отлюбили?
И голубки сидят на речке Ачи-су.
А что нужней всего друзьям для разговора?
Ни звонкий женский смех, ни пылкость чьих-то щек.
Друзьям всего нужней, чтоб рядом были горы
И белый-белый снег, и водочки еще.

В лучах уже горят последние вершины,
И солнца апельсин скатился за бугор.
О чем же говорят друг с другом те мужчины?
О чем же голубки ведут свой разговор?
О том, что ни к чему мальчишеские споры,
И дело не в вине - им вместе хорошо
Наверно, потому, что есть на свете горы.
И белый-белый снег, и тост на посошок.

Вдали остался шум вокзала.
Вино заполнило бокалы,
Вино из виноградных лоз
Под тост - За первый стук колес.
За то, что нас домой увозит тепловоз.

А горы таяли вдали,
И как не пей, не скрыть печали.
Ведь жажду гор не утолить
Одним бокалом Цинандали.

Глоток вина за тех, кто был,
Глоток вина за тех, кто будет.
За тех, кто горы не забыл
И - кто вовеки не забудет.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Солнце в зените, жаркие нити бус,
Шум Алазани и Мукузани вкус.
Горные ветры Твиши, Тетры, Псоу...
Нет, не забыть, Колхида, твоих красот!
Здесь Хванчкара и Аджалети.
Словно Кура, льется Эрети!
И Алазанской долины чарует Цвет.
Здесь Ахмета и Цинандали.
Пей до дна! Пой, генацвали!
Пей на здоровье,
И ты проживешь сто лет.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я смотрю на горы Испании
И на пальмы на берегу.
И нетрезвым своим сознанием
Воспринять это не могу.

Мне бы белый песок излучин
Синеву Жигулевских гор
Я к Испаниям не приучен,
Мне б под водочку помидор.

Как зазывно гудят мне с моря
Проходящие корабли.
Загудеть с ними что ли с горя
Вдалеке от родной земли.

Мне бы белый песок излучин
Синеву Жигулевских гор
Я к Испаниям не приучен,
Мне б под водочку помидор.

Рестораны мне невновинку,
Мне не надо вин дорогих.
Вы накройте мне по старинке
Стол с икорочкой на троих.

Да чтоб севрюжка с родных излучин,
Чтоб пивко с Жигулевских гор,
Да я к Сангрии не приучен,
Дайте к водочке помидор.
И на всякий пожарный случай
Дайте к водочке помидор.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Была бы честь, была бы удаль,
И голова цела покуда.
Хмельные в радости и в грусти,
Мы наши локти не опустим.

Всё может быть, всё может статься,
С женою может муж расстаться,
Невеста может разлюбить,
Но чтоб ВОЕННЫЙ бросил пить ?!

Хрусталь ли, кружки - безразлично!
Лишь было б общество прилично,
ЛИШЬ был бы повод не банальным,
Лишь был бы тост оригинальным.

Всё может быть, всё может статься,
С женою может муж расстаться,
Невеста может разлюбить,
Но чтоб ВОЕННЫЙ бросил пить ?!

За гром побед, за дым сражении.
За честь, за горечь поражений,
За дам прекрасных, за удачу,
Мы будем пить и не иначе!

Всё может быть, всё может статься,
С женою может муж расстаться,
Невеста может разлюбить,
Но чтоб ВОЕННЫЙ бросил пить ?!
Не может быть,
Не может быть,
Не может быть,

Июнь 1981

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я вижу заснеженный лес,
Лыжню, уходящую в гору,
Любимые сердцем Раздоры
И синь Подмосковных небес.

Раздоры какие раздоры
У жарких костров на снегу
Где мяч волейбольный рисует дугу
Под старых гитар переборы

И если б не горы вдали,
Не их первозданная снежность
Я отдал бы всю СВОЮ нежность
Любимым Раздорам своим

Спасибо красотке судьбе
За лес и за синие горы,
За то что есть в ЖИЗНИ Раздоры
И синь Подмосковных небес.
И где вспоминаются в тесном кругу
Далекие синие горы

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

К чему мне африканская жара,
Синайский зной и аравийский ветер?
Раз в ожиданьи душного утра
Я думаю о подмосковном лете.

Где хорошо под небом дождевым
Петь у костра родного Подмосковья,
И утром, просыпаясь чуть живым,
На чай с дымком поглядывать с любовью.
Чай распивать под небом дождевым.

Мне ни к чему снега непальских гор
В заоблачном неугасимом свете.
Раз вглядываясь в солнечный простор,
Я думаю о подмосковном лете.

Где хорошо под небом дождевым
Петь у костра родного Подмосковья,
И утром, просыпаясь чуть живым,
На на рюмочку поглядывать с любовью.
И распивать под небом дождевым.

Меня не манят теплые края,
Когда вблизи костер горяч и светел,
Когда под токованье глухаря
Я растворяюсь в подмосковном лете.

Где хорошо под небом дождевым
Петь у костра родного Подмосковья,
И ощущая вновь себя живым,
На девочек поглядывать с любовью.
И воскресать под небом дождевым.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.