Весна...
Полжизни променяю на полнеба,
Eдва почую трепет мартовского нерва.
Eдва под кожей запульсирует в волненьи
Безумная душа, захлебываясь вдохновеньем...

Кажется, кручусь,
   кажется, верчусь,
      кажется, смеюсь,
         кажется, взлетаю,
Кажется, сейчас заново рожусь,
   кажется, боюсь,
      а чего - не знаю...
Ветер-сумасброд
   мой целует рот,
      все наоборот заставляя делать...
Кажется, люблю,
   кажется, дышу,
      кажется, живу
         так, как мне хотелось...

Весна
Заставит откровенничать прохожих,
Согреет их, таких укутанных, похожих...
Весна...
Мы, кажется, становимся сильнее,
Не пряча каждый волос
      на своем продрогшем теле...

Кажется, кружусь,
   кажется, верчусь,
      кажется, смеюсь,
         кажется, взлетаю,
Кажется, сейчас заново рожусь,
   кажется, боюсь,
      а чего - знаю...
Ветер-сумасброд
   мой целует рот,
      все наоборот заставляя делать...
Кажется, люблю,
   кажется, дышу,
      кажется, живу
         так, как мне хотелось...
Весна...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Вновь темнота в напряжении держит
И не расслабиться - это привычка.
В поиске новых чернильных отличий
Пальцы замучили пишущий стержень.

В поиске новых отличий от света
Прожит был день, значит ночь будет тоже.
Только не ждать, не звонить, не тревожить,
Только не слушать зовущего ветра.

Просто нельзя приближаться так близко,
В душу глядеть, как в глазок, и пугаться.
Просто нельзя беспричинно остаться
В прожитом дне, без смертельного риска.

Но можно завыть на всходящее солнце,
Можно обрадоваться повторенью,
Можно всегда целоваться лишь в губы!
Можно оставить любимой свой адрес,
Выкинуть ключ от единственной двери
И называться потом ненормальным,
Странным, почти сумасшедшим и глупым.

А можно прижаться зрачками к рассвету,
Можно бежать параллельно вдоль неба,
Можно упасть и заплакать от злости.
Можно ослепнуть от грязи и слепо
Гладить руками дорогу к любимой...
Можно войти неожиданно бледным
И называться непрошеным гостем.

Вновь темнота в напряжении держит.
И не расслабиться - это привычка.
Просто нельзя приближаться так близко...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Меня в миру прозвали - апельсин.
Я приземляюсь на твоем столе -
Счищаешь кожу, будто серпантин,
Предпочитая лакомство луне, -
Я для тебя всего лишь витамин,
Ты вовсе не тоскуешь обо мне.

Меня в миру прозвали - апельсин
За рыжий нрав и слишком колкий цвет,
Но точно говорят - сто бед в обед -
И, я меняюсь, имена поправ,
Ведь никого податливее нет,
Когда я остаюсь в твоих руках...

Меня в миру прозвали - апельсин.
Ты ничего не знаешь обо мне
И думаешь, что я в твоей судьбе
Вот-вот раскроюсь и начну цвести,
Друзей наприглашаешь полный дом:
Подумать только, апельсин расцвел!

Представьте, в середине января!
А я смолчу, я - фрукт, чего болтать зазря?
А вдруг во мне и внутренностей нет:
Ни мякоти, ни сердца, ни костей...
Вот тут-то и наступит хэппи-энд -
Мне нечем угостить твоих гостей.

Меня в миру прозвали - апельсин.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Летела утка над Парижем,
Дразня бескрылые деревья,
Они толпились по аллеям,
Они тянули лапы выше.

И весь Париж смотрел на небо,
А ты сказал мне: Эка важность -
Уселась птица-дура смело
На шпиле Эйфелевой башни!

А мы не будем жить в Париже...
Не купим дом с большой мансардой
И не пойдем с изящной таксой
Гулять по набережным Сены.

И ты ругаешь мой французский,
Нетерпеливо обнимаешь
И отнимаешь модный томик
Француза Поля Элюара.
Ну, неужели ты не понимаешь? -
Нам никогда не жить в Париже.

Всего полдня, всего полночи,
Потом - полжизни разговоров
О том, что полюбила очень,
А умирать еще не скоро.

Так не пойми меня превратно,
Коль поглядеть опять приспичит,
Как с непосредственностью птичьей
Гуляет утка по Монмартру.

Ведь мы не будем жить в Париже,
В плену Атлантики и моды,
И нежной лягушачьей лапкой
Закусывать свои невзгоды.

И шутишь ты, что любишь уток,
Тем паче - с квашеной капустой
И приручаешь, приручаешь
Поклонницу французских сказок.
Но неужели ты не понимаешь? -
Нам никогда не жить в Париже...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Осень... Ты помнишь, как она роняла листья?
Помнишь, как люди прятали глаза под шляпами из фетра?
Зябко укутывались кроны в шубку лисью,
Мерзли, им, так по-детски, не хотелось сырости и ветра.

Ты помнишь, как он гнал по лужам август?
Помнишь мосты ночные в недоуменье разводящие руками?
Мы не летали, но так спешили  на любимый голос!
Звали, но вновь не называли имя за дождливыми штрихами...

Ты помнишь тех дождей немногословье?
Помнишь, они торжественно спадали к многоцветью под ногами?
Мы не сказали, мы просто не смогли назвать любовью
Осень, что обнаженная, то рдела, то бледнела перед нами...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ах, чернобровый котик, дикий котик
Из сказочного леса Лукоморья,
Так за нос ветер-оборотень водит,
Обманывая запахом приволья,
Как будто все дозволено и счастье
Не за большой горой, а рядом с домом,
Где старый дуб, смеясь, меняет платья,
А кот молчит в предчувствии иного...

И, поводя в задумчивости бровью,
Хвостом пушистым отгоняет ветер,
Что шепчет, будто ласковой ладонью,
Любимейшая женщина на свете,
Коснется мягкой шерстки, и что завтра
Весь мир приобретет другие краски... -
Кот с грустью признает, что это правда,
Но почему-то забывает сказки.

Она умчит на поезде-драконе
И больше никогда не возвратится.
Разговорится с принцем на перроне
И позабудет все кошачьи лица.
И, как болезнь, на лес нахлынет осень,
А в небе, лишь оно устанет плакать,
Появится из облаков цепочка,
Похожая на след кошачьих лапок...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Если б я была... кирпичным домом,
То давно бы разложила
На кирпичики и окна
Все свои шальные мысли.
Тараканы - старожилы
Разбежались бы и кто-то
Не пришел и не ушел бы,
Потому что нету двери.
Потому, что в доме
Ни звонка и ни порога.
Всех гостей встречает ветер,
Даже ты теперь не исключенье.
Правда, в непогоду в доме трудно -
Дождик капает на мозги -
Вот веселье так веселье!
Заходи же, будь как дома.
Хочешь, выпей чаю с таком,
Хочешь, выйди прямо в окна.
Я совсем не издеваюсь,
И почти люблю свободу!
Если б я была кирпичным домом,
То давно бы разлюбила
И не слушала б, как рвется
Лифт, сквозь мой этаж на небо...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.