Позднее наследство,
Призрак, звук пустой,
Ложный слепок детства,
Бедный город мой.

Тяготит мне плечи
Бремя стольких лет.
Смысла в этой встрече
На поверку нет.

Здесь теперь другое
Небо за окном -
Дымно-голубое,
С белым голубком.

Резко, слишком резко,
Издали видна,
Рдеет занавеска
В прорези окна,

И, не уставая,
Смотрит мне вослед
Маска восковая
Стародавних лет.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Понимаю понемногу -
В жизни вовсе нет чудес.
Вижу дальнюю дорогу,
Белый дым и черный лес.

Очень хочется уехать,
Не на время - навсегда,
В белый край, где бродит эхо,
Провожает поезда.

Там заря во мгле туманной,
Там в ночи горит звезда.
Просто, ясно, первозданно,
Словно в детские года.

Понимаю понемногу -
В жизни вовсе нет чудес.
Вижу дальнюю дорогу,
Белый дым и черный лес.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Почему скажи, сестрица,                 Am
Не из Божьего ковша,            Dm E7
А из нашего напиться            Am
Захотела ты, душа?              Dm G7
Человеческое тело -             C
Ненадежное жилье,               Gm7 A7
Ты влетела слишком смело        Dm
В сердце тесное мое.            Dm6 E7

Сердце может истомиться,
Яду невзначай глотнуть,
И потянешься, как птица,
От меня в обратный путь,
Но когда ты отзывалась
На призывы бытия,
Непосильной мне казалась
Ноша бедная моя.

Может быть и так случиться,
Что, закончив перелет,
Будешь биться, биться, биться,
И не отомкнуть ворот,
Пой о том, как ты земную
Боль и соль и желчь пила,
Как входила в плоть живую
Смертоносная игла.

Пой бродяжка, пой синица,
Для которой корма нет,
Пой, как саваном ложится
Снег на яблоневый цвет,
Как возвысилась пшеница,
Да побил пшеницу град,
Пой, хоть время прекратится,
Пой, на то ты и певица,
Пой, душа, тебя простят.

Почему скажи, сестрица,
Не из Божьего ковша,
А из нашего напиться
Захотела ты, душа?
Человеческое тело -
Ненадежное жилье,
Ты влетела слишком смело
В сердце тесное мое.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Попрощаемся что ли, родная,
Уезжаю в чужие края.
Эх, кровать ты моя раскладная,  |
Раскладная подруга моя.                 | 2 раза

        Не стираются в памяти даты,
        Знаменуя истории ход.
        Я купил тебя в семьдесят пятом
        У тесовых Петровских ворот.

        Дело было двадцатого мая
        Запоздалой московской весной.
        Чем ты мне приглянулась - не знаю,
        Но вполне допускаю - ценой!

Пусть не вышла ты ростом и статью,
Нет причины о том горевать.
Ты была мне хорошей кроватью,   |
Это больше, чем просто кровать.         | 2 раза

        Я не брошу тебя на помойку
        И не сдам в металлический лом.
        Пусть покрытая славою койка
        Под музейным хранится стеклом.

        И пока не остыла планета,
        Свой последний свершив оборот,
        У музея кровати поэта
        Будет вечно толпиться народ.

Попрощаемся что ли, родная,
Уезжаю в чужие края.
Эх, кровать ты моя раскладная,          |
Раскладная подруга моя.                         | 2 раза

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Дай вам Бог, с корней до крон
Без беды в отрыв собраться,
Уходящему - поклон,             |
Остающемуся - братство.                 | 2 раза

Вспоминайте наш снежок
Посреди чужого жара,
Уходящему - рожок,              |
Остающемуся - кара.             | 2 раза

Всяка доля по уму,
И хорошая и злая,
Уходящего - пойму,              |
Остающегося - знаю.             | 2 раза

Край души, больная Русь,
Перезвонность, первозданность.
С уходящим  - помирюсь,                 |
С остающимся - останусь.        | 2 раза

Но в конце пути сияй
По заветам Саваофа
Уходящему - Синай,              |
Остающимся - Голгофа.           | 2 раза

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

По тусклым дорогам идут скоморохи,
По главному шляху, по малой дороге.
Отвергнуты церковью, признаны Богом
По русским дорогам идут скоморохи...

Что могут они? - Потешать, скоморохи.
Что могут они? - Рассмешить, скоморохи.
А могут ли что-то решить скоморохи,
Какие вопросы, в какие эпохи...

Пойдут они в город, посмотрятся, где бы
Устроить им игрища утречком рано,
Для красных Петрушек поставить вертепы
Поближе к базару, подальше от храма.

Забудет старуха невзгоды и беды,
Забудут холопы кабальные ети,
Забудет боярин войну и победы,
Когда затанцуют козлы и медведи.

Пусть к злобе и мести взывают пророки,
Пускай кулаки воздвигают над веком.
Народу надежду внушат скоморохи
И смехом его напитают, как млеком.

Воспрянет старуха с козой на аркане,
Торговые люди, стрельцы, лесорубы.
И даже боярин в брусничном кафтане
И ангелы грянут в небесные трубы.

По тусклым дорогам идут скоморохи,
По главному шляху, по малой дороге.
Отвергнуты церковью, признаны Богом
По русским дорогам идут скоморохи...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

А за окнами - снег, зима,
Чисто русский, собачий холод.
Я еще не сошел с ума,
Но уже далеко не молод.

Грустно все-таки, дверь скрипит,
На морозе собака лает,
Враг не дремлет и друг не спит
И пощады никто не желает.

Сколько света горит кругом,
Всюду свет, темноты не видно.
Тридцать лет - а дурак дураком...
Дураком помирать обидно.

А наверно такие есть -
Отработали, отдыхают.
Вот он мир - полыхает весь,
Ярким пламенем полыхает.

Псина глупая, что скулишь!?
Видишь, кончилось царство мрака.
Не услышит никто, шалишь!
Зря скулишь, говорю, собака!!!

А за окнами - снег, зима,
Чисто русский, собачий холод.
Я еще не сошел с ума,
Но уже далеко не молод.

Сколько света горит кругом,
Всюду свет, темноты не видно.
Сорок лет - а дурак дураком...
Дураком помирать обидно.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Спасибо, осень, спасибо, милая,
Ты возвращаешься ко мне опять.
И возвращается все то, что минуло
И что не чаялось уже понять.

Спасибо, осень, спасибо, странница,
Смотрю, как в зеркало, на календарь.
Все образуется и все исправится,
Ты госпожа моя, я - государь.

Но не караю, все больше милую
На Павелецком, выпятив грудь.
Здесь я встречаю мою любимую,
Приходит поезд на пятый путь.

Спасибо, осень, спасибо, умница,
Ты возвращаешься, чтоб намекнуть,
Что возвращается все то, что сбудется
И что не чаялось уже вернуть.

1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Строжайшая женщина в мире
Над ужином тихо колдует.
Пред нею картошка в мундире
И соли немножко и лук...

Ее непоседливый друг
На клубень старательно дует.
Пред ним кожура на газете
И хлеб на газете и соль...
И располагает к беседе
накрытый клеенкою стол.

А день за окном дотлевает,
Он сумрачен и сыроват.
И лампа на них изливает
Свои шестьдесят что ли ватт.

А руки им греет картофель
И дело идет к темноте.
Чайник стоит на плите...

Строжайшая женщина в мире
Над ужином тихо колдует.
Пред нею картошка в мундире
И соли немножко и лук...

И окна холодные эти
И окна холодные эти
И этих картофелин дух
Так располагают к беседе
И не обязательно вслух.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Как тебе живется, королева Анна,
В той земле - во Франции чужой?
Неужели от родного стана
Отлепилась ты душой?

Как живется, Анна Ярославна,
В теплых странах? - а у нас зима.
В Киеве у нас настолько славно, -
Храмы убраны и терема.

Там у вас загадочные дуют
Ветры с океанов вдоль земли.
И за что там герцоги воюют,
И о чем пекутся короли.

Там мечи, и панцири, и шкуры,
Войны и охоты - все одно.
Там под вечер хлещут трубадуры
Авиньонское вино.

Ты полночи мечешься в постели,
Просыпаясь со слезой.
Хороши ли быть на самом деле
Королевой Франции чужой?

Храмы там суровы и стрельчаты,
В них святые - каменная рать.
Своевольны лысые прелаты,
А до Бога не достать.

Хорошо почувствовать на ощупь,
Как тепла медовая свеча.
Девушки в Днепре белье полощат
И кричат, по-русски хохоча.

Как тебе живется, королева Анна,
В той земле - во Франции чужой?
Неужели от родного стана
Отлепилась ты душой?

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

      Em       F#7      Hm
Знаем эти толстовские штучки -
       Em    A7         D
С бородою, окованной льдом,
      Н                    Em
Из недельной московской отлучки
     C#7                 F#
Воротиться в нетопленый дом.
     Hm               Em
Затопите камин в кабинете,
     A7              D7+
Вороному задайте пшена,
      Н                Em
Принесите мне рюмку вина,
      C#7              G F#
Разбудите меня на рассвете.
      Hm               Em
Погляжу на морозный туман
     Hm       F#       Hm
И засяду за длинный роман.

Будет холодно в этом романе,
Будут главы кончаться как вдруг,
Будет кто-то сидеть на диване
И посасывать длинный чубук.
Будут ели стоять угловаты,
Как стоят мужики на дворе,
И, как мост, небольшое тире
Свяжет две недалекие даты
В эпилоге, когда старики
На кладбище уйдут у реки.

Достоевский еще молоденек,
Только в нем что-то есть, что-то есть.
Мало денег, кричит, мало денег!
Выиграть тысяч так пять или шесть.
Мы заплатим долги, и в итоге
Будет водка, цыгане, игра.
Ах, какая начнется игра!
Ах, какая начнется игра!
Ах, какая начнется игра...

Затопите камин в кабинете,
Вороному задайте пшена,
Принесите мне рюмку вина,
Разбудите меня на рассвете.
Погляжу на морозный туман
И засяду за длинный роман.

Однажды, весною, в час небывало жаркого заката, в Москве
на Патриарших прудах появились два гражданина... из Риги.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Труба трубит и маршевые роты,
Взяв на плечо, выходят на парад.
И наплевать, что где-то пулеметы
От нетерпения дрожат.

Для героизма хватит и бумажки,
Плевать на смерть, хоть мы навеселе.
И красный мак и белая ромашка
Растут на проклятой земле.
И красный мак и белая ромашка
Растут на проклятой земле.

Над ней взошли и радости и беды.
Чеканит шаг неумолимый рок,
А на штыках качается победа
И приближается порог.

Нам не узнать, чей выстрел был последний.
Потом соврут кто прав, кто виноват.
А наплевать на все пустые бредни
Лет через сорок-пятьдесят.

Нам жить еще всего четыре шага,
Их пулеметчик первым рвет струну.
Ромашка с маком, доблесть и отвага
На землю падают одну.

Труба трубит и маршевые роты,
Примкнув штыки идут в огонь и дым...
И, тихо ахнув, оседает кто-то...
И остается молодым...
И, тихо ахнув, оседает кто-то...
И остается молодым...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                Посвящается А.Морозову

Ты теперь ложишься рано,
Все равно усталый вид...
Словно шкурка от банана
Над губой щека висит.

За окошком ветер носит
Утешительную весть -
Сорок три - не семь на восемь,
Сорок три - не шесть на восемь,
Но, увы, не двадцать шесть...

Давай, дружок, закурим Яву -          |
Она посуше, чем Пегас,                |
Хотя такая же отрава,                   |
Но, кто жалеет нас - не правы,          |
А правы те, кто любят нас.              | 2 раза

Как не просто быть любимым
И как трудно не любить.
Если мы необходимы,
Значит так тому и быть.

Украшение мужчины -
Не только ум и седина.
У нас есть веские причины,
У нас есть веские причины,
Чтобы сегодня пить до дна.

Так наливай скорей в бокалы
И выпьем, как в последний раз.
Те, кто жалеют нас - не правы,
И, кто ругают нас - не правы,
А правы те, кто любят нас.

Так наливай скорей в бокалы
И выпьем, как в последний раз.
За тех, кто кто правы и не правы,
За тех, кто кто правы и не правы,
За тех, кто все же любит нас.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Когда зима, у нас такие ночи длинные,
А ты послушай, ты прислушайся, чудак,
Часы судьбы, твоей судьбы, часы старинные -             |
Тик-так, тик-так, тик-так, тик-так, тик-так, тик-так.   | 2 раза

С трудом работает механика усталая,
Ах, не до штурмов нам уже, не до атак,
А все скрипит, а все скрипит пружинка старая -          |
Тик-так, тик-так, тик-так, тик-так, тик-так, тик-так.   | 2 раза

Пускай дороги у нас длинные, не длинные,
А все равно когда-нибудь случится так.
Часы судьбы, твоей судьбы, часы старинные -
Тик-так, тик-так, тик-так, тик-так, тик-так, тик-так.

У нас не спрашивают - хочется, не хочется,
Так хохочи, пока хохочется, чудак,
Пока не кончится твое, пока не кончится -               |
Тик-так, тик-так, тик-так, тик-так, тик-так, тик-так.   | 2 раза

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Шарманщик гуляет по свету,
Бредет по московским дворам.
Шарманочка музыку, музыку эту
Играет с грехом пополам.

Шарманщик встает спозаранку
И трудится до темноты
Шарманка, шарманка, моя лихоманка...
И тут заедает лады.

На улице ветер, ненастье,
А ты, мой органчик, играй,
А ты из коробочки счастье
Скорее достань, попугай.

За счастье свое горожанка
Заплатит последний пятак
Шарманка, шарманка, моя лихоманка
Играй свою музыку так:

Шарманка, шарманка, шарманка,
Шарманка, шарманка, шарманка,
Шарманка, шарманка, шарманка,
Меня довела до беды.
Шарманка, моя лихоманка...
И тут заедает лады.

Потом после осени трудной,
Когда на бульварах черно,
Сидит он в подвале на Трубной,
Дает попугаю зерно..

За чашкой горячего чая
Сидит молчалив и устав..
Ведь счастье, ведь счастье другим отдавая
Себе он его не достал..

Шарманка, шарманка, шарманка,
Шарманка, шарманка, шарманка,
Шарманка, шарманка, шарманка,
Опять заедает лады...
Шарманка, моя лихоманка
Меня довела до беды.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я - маленький, горло в ангине,
За окнами падает снег
И папа поет, поет мне как ныне                 |
Сбирается вещий Олег.                  | 2 раза

Я слушаю песню и плачу,
Рыданье в подушке душу.
И слезы, и слезы постылые прячу                 |
И дальше, и дальше, и дальше прошу.     | 2 раза

Осеннею мухой квартира
Дремотно жужжит за стеной.
И плачу, и плачу над бренностью мира    |
Я - маленький, глупый, больной.                 | 2 раза

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.