Те, кто кричат во здравие, те очень почитаются.
Поэтому и надо во здравие кричать.
А кто имеет мнение, встревает и мешается,
И рушит нам единство, их надо удалять.

Теперь другое время, и взгляды все меняются.
Теперь не бюрократы, кто ими был вчера.
Сказать немножко лишнего сегодня разрешается.
Играйте в демократию - хорошая игра!

А мы с тобой пристроимся в теньке до полной ясности.
Что будут изменения - пока еще вопрос.
Все мы еще заплатим за расширение гласности.
Да нет! Платить тот будет, кто принял все всерьез.

С разгулом демократии все с критикою носятся.
А мы составим списочек тех, кто кричал Ура!.
Они ж с своею гласностью все опростоволосятся.
И будет все по-прежнему, все будет, как вчера.

И будем жить по-прежнему, по-прежнему - по Брежневу.
И вновь не будет страха за свой казенный стул.
Нам надо жить по дружески, наказывать по нежному,
А этот с перестройкою немножечко загнул.

Сентябрь 1987

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Эй, Россия, мне ответь, кто твой нынче государь?
Отвечает мне Россия: Генеральный секретарь!
Жаль не каждый Генеральный в этом мире гениальный.
Очень трудно гениальным стать в России генеральным.

Как при власти коммунистов развивается страна!
По талонам все продукты, мясо, водка и жена.
Мужики в ЦК писали: Всех интересует нас,
Если жены по талонам, сколько можно в месяц раз?

Моему соседу Васе очень нравится закон.
Он талоны на супругу обменял на самогон.
Ну, а нашему богатству удивляется весь мир.
Ведь теперь с рублями ходят наши граждане в сортир.

На заводе все в запаре и с утра играют тушь.
Над продукцией над нашей посмеяться едет Буш.
Мы, конечно, показали все чего завод достиг.
И от смеха у бедняги появился нервный тик.

А чего тут удивляться, мы же держимся основ.
Глядя на работу нашу, даже плакал Горбачев.
Ездий, Миша, за границу в буржуазную страну.
А у нас не появляйся, не расстраивай жену.

1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я скажу вам: В ресторанах жизнь хороша!
Только вот в моих карманах нет ни шиша.
Ходит по проспекту много разных людей,
Но кто мне подаст хотя бы сотню рублей.
Я работаю до ночи, как идиот,
Но имею все же очень хилый доход.
От того смотрю с тоскою на ресторан.
Стою, смотрю, разинув рот, как истукан.

Припев: А где-то музыка, шик,
        А я еще не старик.
        И мне чего-то тоже хочется, хотя бы на миг.
        Но дома много забот,
        Жена с зарплатой ждет.
        Пойди проспись, пойди проспись, и все пройдет.

Пьяный фраер на рояле мучает джаз.
Вновь гуляет в ресторанах избранный класс.
На заводах пашут люди, но только тут
Деньги рекой мимо текут.
Жизнь диктует нам законы нового дня.
Шулера стригут купоны, но без меня.
Что мне от того, что я ударник труда?
Деньги ухо...деньги уходят не туда.

Припев.

Мне кричат в пивной за стойкой: Пей, старина!
Нам пока что по карману хряпнуть вина.
Равноправие в стакане, сущность в вине,
Философия всей жизни скрыта на дне.
Раз в кармане вошь в аркане, брось свою спесь.
И по пьяне в ресторане к бабам не лезь.
Не для нас рояль импровизирует джаз,
И эти девочки танцуют не для нас.

Припев.

1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ах, как мы раньше жили! Для нашего то рода
Кормушкою хорошей бывал бюджет народа.
И, как при коммунизме, все жили мы при блате,
Катались по курортам, при кругленькой зарплате.

Протягивал я руки, указывал дороги,
А вы мне доверяли и протянули ноги.
А был я важный дядя, дубовый - значит стойкий.
Подайте Христа ради, я - жертва перестройки.

Куда же мне деваться? Работать не умею.
Ах, как хотел бы снова народу сесть на шею.
Люблю брать власть я в руки, руководить народом.
Но вот столкнули, чурки! Мне хуже с каждым годом.

Ах, эта перестройка - проклятая затея.
От речи Горбачева я становлюсь бледнее.
Жить стало очень трудно в системе хозрасчета:
Ни орденов, ни званий, ни должного почета.

А раньше, вот бывало, указывал дороги.
А вы мне доверяли и протянули ноги.
И был я важный дядя, теперь я на помойке.
Подайте Христа ради. Я жертва перестройки!

1987

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я в стройотряд поехал первый раз.
И я не ехать был бы очень рад.
Но сам декан нажал тогда на нас,
Чтоб добровольно записались в стройотряд.
Но, как известно, горе - не беда.
Ведь я же комсомолец-активист.
Узнав о том, что я припру туда,
Умрет от ужаса наш враг - капиталист.

Приехал городской интеллигент.
Сказали где, куда и как копать.
Хлопок в плечо: Давай паши, студент!
А то привык штанины протирать.
Рабочих на объекте не видать.
Зато начальников повсюду пруд пруди.
И каждый норовит меня послать.
А раз послали, собирайся и иди.

Один из них кричит: Халтурить нечего!
Тебе работу бы по силам надо дать.
И выдал план: Отсюда и до вечера,
Как экскаватор, должен прокопать.
С энтузиазмом сделаешь такое!
Энтузиазмом мы забьем любую брешь.
Работал без прогулов и запоя.
И пройден мной километровый был рубеж.

Я стал похож на грязного ханыгу,
Домой вернуться бога я молю.
Пашу, как лошадь, получаю фигу:
Зарплату здесь дают предел к нулю.
Не жди домой меня, родная мама!
Мы тут умрем с лопатою в руке.
Мы здесь работаем все, как герои БАМа,
За тех, кто отдыхает налегке.

Меня посмертно тут найдет награда.
Поставят памятник - лопату и совок.
Напишут: Тут боец из стройотряда
Рыл до последнего и сделал все, что мог.
Потом придут к могиле пионеры,
Пробарабанят, отдадут салют.
Потом уйдут все с ощущением веры,
Что нечего соваться в институт.

28. 07. 1987

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В лаборатории мы с Васей физику учили.
И что-то где-то соединили.
Вдруг как бабахнет. Вот это дело!
Все всюду вспыхнуло и все взлетело.

- Хороший взрывчик! - сказал друг сразу,
Вися на люстре с подбитым глазом.
Висел он черный и безобразный.
Я ж вылез с дальнего угла ужасно грязный.

А лаборантик, только что вошедший,
Орал на нас, как будто был он сумасшедший.
На люстре Вася же качался будто птица.
Ногами дрыгал он, пытаясь опуститься.

Свалился Вася. Святые боги!
И лаборант тот откинул ноги.
Ну, развелось же лаборантов в конце века,
Упасть нет места для человека.

Ну, так и надо ему, пускай он знает,
Пускай студентам он работать не мешает.
И вновь мы что-то соединили
И что-то где-то переключили.

Я с Васей в схеме поменял совсем немножко.
Но после взрыва вылетаем мы в окошко.
Полет бы был вполне удачен наш,
Но, к сожалению, это третий был этаж.

- А я все понял! Все дело в вилках, -
Кричал мне Вася потом в носилках.
Но деканат нас быстро не забудет,
У нас же практикум по ядерному будет.

1987

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Хожу, гуляю я. Кого я трогаю?
Я как и все люблю страну убогую.
Я как и все хочу свободно есть и пить.
Я как и все хочу при коммунизме жить.
За что ж страдаю я, родные братия?!
Ведь я рабочий класс, не бюрократия.
Да я ж за равенство по конституции.
Ведь я ж буржуев сверг при революции.

Припев: Гуляй, Россия-мать! Корми диктатора.
        Не можем свергнуть мы эксплуататора.
        Сидит в Кремле, подлец, да нас третирует.
        Уж, лучше пусть буржуй эксплуатирует.

Давай ори во всю, эпоха гласности!
Но помни, бдит майор госбезопасности.
Они всегда учтут любые мнения.
Гляди, пойдешь в Сибирь на поселение.
Нагрянет рынок и дела пойдут всерьез.
Деньки последние гуляй, партийный босс.
Эх, загуляла власть, казна кончается.
Генсек в загранке снова побирается.

Припев.

Но скоро лопнет все мое терпение.
Возьмусь за молот я и двину гения.
Ох, где ты силушка моя былинная.
Я разнесу в Москве гнездо осиное.
Страна партийная, душа бумажная.
Страна коррупции, страна продажная.
Хоть кривобока ты, хоть и уродина,
Но я люблю тебя Россия-родина!

Припев.

4. 11. 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Раньше нами правили злые дяди-бяки.
Назывались дяди те дяди-коммуняки.
Но такое не могло нравиться народу.
И народ, конечно же, захотел свободу.

Но свободу злобные сторожат собаки.
И цензурой ведают дяди-КГБяки.
Но в стране хорошие были элементы.
Назывались дяди те - дяди-диссиденты.

Рассказали правду всем искренне и смело.
Тут такое началось - вся страна гудела.
И уже не правили нами дяди-бяки.
А пришли на смену им дяди-демокряки.

Говорить про многое дяди разрешали,
Но не меньше коммуняк нагло воровали.
Вновь сидят у власти там злые, как собаки.
Были демокрякими, стали коммуняки.

И куда податься нам? Где нам гнет ослабят?
Если те нас грабили, то и эти грабят.
Ну, так может надо нам их менять почаще,
Раз уж получается редьки хрен не слаще.

07. 06. 1996

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я много лет хочу с войны вернуться
С победой без победы - все равно.
И в тишину покоя окунуться,
Но возвратиться мне не суждено.

Контужена разрывами фугаса,
А в теле заспиртована душа,
Идет пехота - пушечное мясо.
Ни кто за нашу жизнь не даст гроша.

Чтоб пережить войну не хватит жизни:
За год войны седеет голова.
Я отдаю гражданский долг отчизне.
Хоть может, что отчизна не права.

Верхи решат, а нам же делать дело
По горло в политическом говне.
Война вошла осколком в мое тело.
Она навек останется во мне.

Нам удалось от смерти увернуться.
Но как забыть былое, старшина?
Нам с той войны не суждено вернуться,
Пусть даже и закончилась она.
Нам с той войны не суждено вернуться,
А значит не закончилась она.

22. 09. 1996

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Am               E            Am
На улице весна, а ты сидишь в психушке.
A7                                Dm
Там строем по нужде и строем на обед.
Dm                              Am
В бессилье ты ревешь, и слезы на подушке.
E                            Am
Пишу тебе, в стихах передаю привет.

Весь мир сошел с ума от сумасшедших денег.
Тебя ж предупреждал, но ты пошла сама.
Сиди теперь молчи, мой милый шизофреник.
Сиди себе читай вслух Горе от ума.

Сидели диссиденты, преступники-магнаты.
Там тайно проживали партийные тузы.
В психушке часть врачей-то в психи кандидаты,
Часть доктора наук безумства и шизы.

Вчера сказал мне врач, что ты там раздвоилась.
Куда мне сразу двух, не ясно для чего.
Твое второе я в кого-то там влюбилось.
Ведь для двоих меня не хватит одного.

Врач даст, как инквизитор, диагноз на любого.
Когда ты невменяем, то лучше помолчи.
Врачи там вынут душу из всякого больного,
Но заложить обратно не смогут те врачи.

Там на твоем окне стоят цветочки в вазе.
Теперь я доказал, что я тебя умней.
Куда ж моя любовь поехала по фазе?
Как мне ее догнать, спрошу я у врачей.

Всегда мы так живем, чего хотим, не знаем.
Все верим в чудеса, не ценим то, что есть.
И если жизнь со мной считать не будешь раем,
Напомню я тебе палату номер шесть.

При встрече я сказал вчера твоей подружке:
С развитием ее, ей место только там.
Всех женщин я б вообще не выпускал с психушки,
Лишь только погулять со мной по вечерам.

11.03.1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В одной из психушек жил бес небольшой.
Принес его псих, неизвестно какой.
Со психа в психушке он спрыгнул с плеча,
Попрыгал немного и влез во врача.
Бес гнусный рассудок его потеснил
И все восприятие переменил.
Врач этот глядит, всюду психи живут,
А если все психи должны быть все тут.

Он принял решенье, планету спасать
И всех, кто снаружи, в психушку сажать,
Спасению этому жизнь посвятить
И все население перелечить.
Вот так разрастался тот бес небольшой,
А врач подружился с старушкой шизой.
Дружа с той шизою почувствовал он,
Что он вновь родившийся Наполеон.

В нем бродит идея: Москву захватить,
Да с этого центра планету лечить.
Сидит он в психушке, мечтает о том,
Как вскоре построит гигантский дурдом.
А все доктора там в дурДуме сидят.
Все взглядом с шизою на массы глядят.
И все их слова говорят ни о чем.
А сам президент уже стал главврачом.

05. 03. 1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В DataModule дремлет ClientDataSet.
Он давно без движенья лежит.
DataSouser скажет тихонько: Привет!
Дай мне данные. Просит TGrid.

И ClientDataSet скажет: Ладно! в ответ,
Да пошлет на Provader запрос.
Вот какой-то OLE получил этот бред
И сквозь Windows в сервер понес.

Продолжая идти по локальной сети
В те края, там, где сервер живет.
Сможет адрес найти, постареет в пути,
Но к Provader-у все же дойдет.

А Provader сидит на TTable глядит.
Он ему зачитает приказ.
Вот тогда-то винчестер слегка зашуршит,
Собирая, что нужно для нас.

И пойдет уж тогда тут обратный процесс.
Я ж достану пивка не спеша,
Отхлебну из стакана, восславлю прогресс
И скажу: Наша жизнь хороша!

18.12.1997

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мне кажется, порой, я кончил жить.
Я существую с завистью к живому.
Я разучился искренне любить.
А кто способен научить такому?
А тело что, когда нет духа в нем?
Скопилище ничтожных жалких клеток.
Я кукла в чьих-то ловких пальцах днем.
Вокруг меня толпа марионеток.

И так беспомощна их глупая возня,
Погоня за престижем и успехом.
А вот средь них - взгляните! - это я,
Давлюсь тупым и лживо-грязным смехом.
Я кончил жить. Я начал выживать.
Я был б средь тех, кто распинал святого.
Мне снова стало страшно умирать,
Мне легче лгать и убивать другого.

Один палач, что по уши в крови
Мне говорит: Кровь укрепляет тело!
Любовь для слабых. Смысла нет в любви.
Нет до нее мне никакого дела.
И я свободен, значит я не раб.
Меня не мучат глупые желанья.
Я страшен всем, а значит, я не слаб.
И в этом моей жизни оправданье.

Ему не кажется, что он закончил жить.
Поскольку жизни он не знал и не узнает.
Судьба его - бессмысленно прогнить
В тщеславной похоти, которую питает.
Слепая месть безумного меча,
Что правит в мире сером и убогом.
Я пожалел бездушье палача
И за него молился перед Богом.

28. 10. 1997

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Жили мы по-Божески, хором пели в мессии.
Только инквизиция начала репрессии.
И на праздник Троицу взяли брата Павола
И распяли изверги, как агента дьявола.
А святого Петора взяли до рассвета,
Так как был приверженцем ветхого завета.
Но, такого не стерпев, поднялась элита
И немедля свергла культ, культ митрополита.

Припев: Расцветает рай земной
        Выше, дальше, шире.
        Славим мы поповский строй
        Самый лучший в мире!

Вот попа Онуфрия выбрало собрание.
Поп Онуфрий обещал путь на процветание.
Но на шею посадив новую обузу,
Повсеместно каждый день жрали кукурузу.
Верят дьяконы в богов, верят в мир загробный.
Хоть правитель не умен, но зато не злобный.
Но повел Онуфрий тот линию не нашу:
Показать всем обещал кузькину мамашу.

Припев.

Новый поп опять не дал нам расправить плечи.
Он с амвона говорил сладостные речи.
Прихожан всех усыпил проповедью тою,
И политика его привела к застою.
Но, как дьяволы с пути сбить нас ни стремились,
Мы исправно всем богам каждый день молились.
И причуды всех святых мы терпели стойко,
Но нагрянет божий суд или перестройка.

Припев.

май 1988

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Массы заполнили улиц структуру.
Влившись в нее, закрепляются твердо.
Из кабинета, как в щель-амбразуру,
Чинуши глядит перепугано морда.
Мысли-кошмары в черепе шарятся:
Вновь экстремист там толпу будоражит!
Кто-то на кресло мое, видать, заритсяя
И за спиной тайно заговор вяжет.

Площадь кипит мощью судного часа:
Ну-ка подайте нам этого гада!
Жадным потоком течет биомасса.
Что оно хочет, народное стадо?!
Стадо?! Нет. Мы - агрессивная щелочь!
Крик из толпы, как удары кастета:
Ну-ка хватай кабинетную сволочь
И вырывай из гнезда-кабинета!

Позажиралися, слуги народа!
Где Ваш кормитель - великий учитель?
Жиреешь, чиновничья порода,
Харю засунув в спецраспределитель?
Тысяча глоток гигантским орудием...
Как от тротила разрыв атмосферы.
Уничтожать мы без жалости будем
Вирус опасной бумажной химеры.

Мы безоружны, Мы против террора.
Митинг свернет постамент аппарата!
Злобно глядит кабинетная свора:
Жаль, что сегодня не время диктата!
Корчится прошлое вырванным нервом.
Вырван наружу, но не обезврежен.
Мы ж бунтари в поколении первом,
Значит и новый диктат неизбежен.

Сказал щепетильный чиновник из Центра:
Лишнего дали народу свободы!
И по Сибири колючая лента
Вновь возрождает 30-ые годы.
Из кабинета строчат предписания:
Загнать по квартирам-ячейкам стихию!
Кончать все внеплановые митингования!
Рано пускать нам свободу в Россию! Рано!

май 1988

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

За первыми лицами первое слово,
Где есть надстройка, а где есть основа.
Они всегда знают то, что мне надо.
Решениям их поколение радо.
Я тоже в экстазе отброшу сомнения,
Ликую, приветствуя их решения.
Ведь ими указано мне направление,
А значит я начинаю движение.

Я робот, я должен внимать наставлениям.
Я запрограммированный их решением.
А если поломка? Все проще простого -
Заменят меня без забот на другого.
Мы общество роботов, у нас свои замы.
Живем по заданию центральной программы.
Но нынче программу вдруг нам поменяли:
Модернизация нашей морали.

Поют оды нам толпы автопоэтов.
А кто против нас - против власти Советов.
А кто против нас? Таких нынче нет.
Их вывел из строя наш Автосовет.
Даешь нашим кадрам автоматизацию!
Даешь нашим массам работотизацию!
Пронумерованы Маша и Саша -
Вот вам идеальное общество наше.

Слушайте нашу агитинформацию!
Массам идейную стерилизацию!
Посадим у теле Машу и Сашу.
Кушайте нашу идейную кашу!

1988

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Вы думали, что трон царя вы сбросили? Наивные.
Гляди, из мрамора дворцы стоят какие дивные!
Видать остались семена, повырастали трончики,
И в них партийные теперь засели фараончики.

Одели на народ ярмо изгои кабинетные.
Хотя все по уши в дерьмо, зато все партбилетные.
Как частокол райком, обком, и каждый измывается.
А что в стране сплошной дурдом, кого это касается?

Под звонкий барабанный бой к всеобщей экзекуции.
Вот кто-то закричал: За мной! К всеобщей революции!
Идет крестовый наш поход. Могилы со звездою.
Давай шагай! Вперед! Вперед! К всеобщему застою!

Мы всех сильней! Мы лучше всех! Играем мы в солдатиков.
А вместо мудрецов в ЦК гербарий маразматиков.
И вечно в пройгрыше в игре мы с госидеотизмом.
Все путают социализм давно со сталинизмом.

Как рыба бьемся мы об лед всеобщего застоя.
Одет смирительный костюм колючего покроя.
Подполья не создали мы, открыты наши лица.
Кого-то приютит тюрьма, кого-то психбольница.

Плюет чиновник на закон, что толку в конституции?
Пора бы партию создать для новой революции.
И как бы не были в былом пути у нас тернисты,
Возможно, что в стране еще остались коммунисты.

1988

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Холодно звезды с неба глядят.
Прыгнула ночь раненым зверем.
Властные люди щурят свой взгляд:
Верите нам? Нет, мы не верим.

Сильные люди в черных плащах
Тянут в петлю дней вереницу.
Загнанной птицей бьется мой страх.
Я задушу глупую птицу.

Держат свой меч они твердой рукой.
Падайте жертвы классовой битвы!
Жадно крадется ночь за спиной.
Зубы ее - лезвие бритвы.

Хищные звезды с неба глядят.
Пятится ночь раненым зверем.
Новые люди щурят свой взгляд:
Верите нам? Нет мы не верим.

1988

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Он был программистом приличным.
Хотя не курил и не пил,
Но Нортона чувством отличным,
И верный компьютер любил.

Тот был его другом желанным,
Того принимал он всерьез,
Кто UNIX-ам всяким поганым
Всегда б предпочел MS-DOS.

Он Турбо-среды был любитель,
Что звалась Паскалем шесть-ноль.
Где Борланд, великий учитель,
Играл не последнюю роль.

Однажды по парку гуляя,
Достаточно поздней порой,
Увидел, очки поправляя,
Навстречу шел мальчик плохой.

А мальчик тот был хулиганом,
Очкариков он не любил.
Ходил он по улице пьяным
И интеллигенцию бил.

И, громко ругаясь нечисто,
Рубашку последнюю снял.
Залез он в карман программиста,
А там Финогенов лежал.             (*)

А тот программист не терялся,
Сказал хулигану тому,
Чтоб тот восвояси убрался,
А то он расскажет ему,

Что Борланд создал Turbo Vision
И тем Микрософт победил.
И всяк будет нынче унижен,
Кто Vision тот не изучил.

Обмяк хулиган и стал тише.
А что это он ослабел?
Да, просто поехала крыша,
Его интеллект одолел.

Я знаю того хулигана,
Ведь он в психбольнице живет.
Любой из нас, поздно иль рано,
Туда все равно попадет.

18.03.1993
___________________________
(*) К.Г.Финогенов - автор
    книги Работаем с MS-DOS

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Am             Dm    E                 Am
Однажды лебедь дикий влетел на скотный двор.
Am               Dm     Gm            C
Какой был в этом смысл? Неясно до сих пор.
A7                 Dm   Gm               C
Возможно, только я лишь не понял смысл в том:
Dm               Am     E           Am
Ведь мог бы этот лебедь прикинуться гусем.

А во дворе скотина жиреет по часам.
Хозяин жрет от пуза и достается псам.
Там каждый из пернатых на жердочке сидит
И сверху на соседа нагадить норовит.

Тут лебедь, с непривычки, увидев тот бардак,
Сказал: Не все ж вы свиньи. Зачем живете так?
Так жить любая живность почла бы за позор.
Давайте же сегодня очистим скотный двор.

Но не по нраву речь та пришлася для свиней.
А гусь, как нам известно, все ж не товарищ ей.
Дерьмо убрать он хочет! И сделать все к зиме.
Тот белый гусь не знает, мы ж греемся в дерьме.

Видать, что нет у гуся достаточно ума,
Раз он не понимает всей важности дерьма.
Но лебедь был настырный и впрягся в воз с дерьмом.
Там были рак и щука запряжены уж в нем.

Все то смотрелось странно и глупо, согласись:
С телегою навоза хотеть подняться ввысь.
Из конуры же сука сердито морщит нос:
Я со двора ворюгам не дам стянуть навоз!

Той бдительною сукой облаян лебедь был
За то, что, как скотина хозяйская, не жил.
А в чем у этой басни вы спросите мораль?
Беда, морали нету! И это очень жаль.

23.10.1996

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ах, ты, чиновничая Русь!
Ты все такая же, как в старь.
Я снова на тебя молюсь,
Мой Генеральный Секретарь!
И что с того, что ты в Кремле?
Ты ближе б был на небеси.
А что ты оставляешь мне?
Кричать одно: Спаси! Спаси!
У власти Вы почти что век,
Но говорят мне там и тут,
Что был бы только человек,
А для него статью найдут.
Так что не дергайся, дурак,
Ты против линии идешь.
Сторожевых полно собак.
И зубы их острей, чем нож.
Меня загнали в коридор.
Шаг влево, вправо и расстрел.
Для них я сволочь, враг и вор
За то, что многое посмел.
Мне в спину дышит свора псов.
Мне жить еще какой-то миг.
И пьяным хохотом богов
Заглушит мой безумный крик.
Ах, ты чиновничая Русь!
Ты все такая же, как встарь.
Я лбом об ваши стены бьюсь,
Достопочтимый Секретарь!
И вот кричит какой-то гусь,
Что я холоп, песчинка, тля.
Я надорвусь, но не пробьюсь
Сквозь стены мощные Кремля.

9. 05. 1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я морду состряпал свою кирпичом,
Иду по Уфе и глазею кругом.
И песню в уме сочиняю о ней,
И вот выхожу на Бродвей.
Бродвей не в Париже, но все же Уфа -
Столица, а значит и жизнь здесь лафа.
Но, как пионер, тут всегда будь готов,
Здесь много крутых чуваков.

А девочки, как из кошмарного сна,
И курят, и пьют очень много вина.
Какие красотки! Любая не прочь
С тобой провести эту ночь.
Вот пьяный клиент, изо рта перегар.
Со знанием дела он ищет товар.
И только Минздрав СССР говорит:
Учтите, свирепствует СПИД!

На улице Ленина не по себе:
Глазеет стоглазый урод - КГБ.
И знает последний в Уфе хулиган:
Отсюда видать Магадан.
Тут чутко спецдяди следят, чтоб умы
Направлены были на благо страны.
И каждый, поняв все, направил свой ум.
И только вот я тугодум.

А вот упираюсь в огромнейший дом.
Из мрамора глыба. Так это ж Обком!
Здесь властные люди, сомнения нет.
У каждого свой партбилет.
Тут строят чинуши себе коммунизм.
И бьют бюрократы здесь бюрократизм.
А я мирный тип, никого я не бью,
Гуляю и песни пою.

Июнь 1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я по телеку глядел фильм про терроризм.
Как красиво там гниет их капитализм.
Мы не прочь бы так погнить, как они гниют.
Нас не сможет запугать страшный телеспрут.

Там Корадо - комиссар - очень боевой,
Но у нас не выжил б он серии одной,
Потому, - такие здесь долго не живут.
Ведь в Италии у них спрутик, а не спрут.

Теразини в ССР, если б прикатил,
Обязательно б у нас в партию вступил.
Стал бы член политбюро и, наверняка,
С Лигачевым за одно действовал в ЦК.

И Вас в этом убедить я всегда готов.
Вот скажите, где сейчас Гдлян и Иванов?
Нет, уж лучше помолчу, данные тая.
А не то Вам не узнать, где же буду я.

Я молчу, я жить хочу и смотреть кино.
Я твержу, что нет у нас мафии давно.
А какой ужасный там, страшный терроризм.
Наша ж мафия в стране строит коммунизм.

1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Давно прославлен на весь мир (скажи, какого беса?)
Провинциальный городок с названием Одесса.
Несправедливо, как и в старь, блатным всегда лафа.
Но есть столица, пуп земли с названием Уфа.

Любой алкаш бы не сменял Уфу на литр водки.
А всякие Нью-Йорки там годятся ей в подметки.
Понятно даже дураку, дебилу и балбесу,
Что одессит, пожив в Уфе, забудет про Одессу.

А Черным морем не хвались Одесса, ради бога.
У нас же Белая-река черней его намного.
О том, как любим мы ХимПром, рассказывать не буду.
Тут дым отечества родной разносится повсюду.

Химпром уфимцев обучил дышать вонючим ядом.
Конь Салавата встал давно к проблемам конским задом.
И призывает Салават, причем вполне серьезно:
Бросайся в пропасть с головой, топись пока не поздно!

Но мы смеемся и поем, от газа мы в экстазе.
Любой уфимец может петь и пить в противогазе.
Мы дымом уничтожим СПИД и всякую заразу.
Я - рядовой токсикоман - кричу: Давайте газу!

А ну-ка, мой, Башкортостан, мне песенку пропой-ка,
Как тут в Башкирии у нас шагает перестройка!
Обком нам песенки поет, и сладко спит народ,
И улыбается во сне, талон мясной сосет.

Пускай Жванецкий там лежит у моря и балдеет,
А то, что я не одессит, Одесса пожалеет.
Когда я пригоню табун к порогу одессита.
Скажу Одессе, принимай башкирского джигита.

1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.