Шигин Борис Текст песни: Август. Ахтуба. Ахматова... Борис Шигин
Спорит с берегом волна Песня облака лохматого За прибоем не слышна. Ведь в России век так водится, Кто горластее – тот прав. Пресвятая Богородица, Укроти наш дикий нрав! Помоги услышать тихие Струны попранной души, Что звучат в далеком Тихвине, Да и в Пензе хороши. Я всю жизнь за это ратовал: Перья – что, смотри полет! Август. Ахтуба. Ахматова... Кто услышит, кто поймет? Кто займется волнорезами, Кто волне намнет бока? Ах, когда ж мы станем трезвыми, Мы ведь пьяные пока! Пусть ушедшие утешатся, Не за свой удел молю. Пусть волна – лихая грешница Не мешает кораблю. Пусть матросы хамоватые, В небо вперившие взгляд, В нем услышат стих Ахматовой, Профиль Анны разглядят. И проспятся, и помолятся, И услышат – хоть слегка, Как поют и славят Троицу Над рекою облака.
Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.
В моей электричке по-детски мне спится, Проспал я все станции, зорьки узоры. И все потому, что в ней нет проводницы, А есть лишь одни старики-ревизоры.
Сосед моей песней не прочь угоститься, Но звук не обронит родная гитара, И все потому, что здесь нет проводницы, А есть контролер, да и тот очень старый.
Такие дела, Беломор я смакую, Но даже не так папироса дымится. И, глядя в окно, потихоньку тоскую, Мечтая всерьез о своей проводнице.
За пару часов был не в силах влюбиться – Такого не ведал я в жизни позора, И все потому, что в ней нет проводницы, А есть лишь одни старики-ревизоры.
Я чаю с лимоном желаю напиться, Но пьяный сосед предлагает мне сотку... И все, у кого нет в пути проводницы, Забыв о чаях, напиваются водкой.
Такие дела, Беломор я смакую, Но даже не так папироса дымится. И, глядя в окно, потихоньку тоскую, Мечтая всерьез о своей проводнице.
Летит электричка – зеленая птица, Но что-то мне кажется долгой дорога, И все потому, что в ней нет проводницы, А есть машинист за десятком порогов.
О станциях мне с ним не договориться, И песен моих он не слушает вовсе... Ах, где же ты, где ты, моя проводница? Ну как я узнаю, где станция Осень?
Такие дела, Беломор я смакую, Но даже не так папироса дымится. И, глядя в окно, потихоньку тоскую, Мечтая всерьез о своей проводнице.
Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.
Шигин Борис Текст песни: Аромат XX века Борис Шигин
Ведь я сочинитель, человек, отнимающий аромат у живого цветка. (А. Блок)
Я знаю века аромат, Он цвел при мне и гнил при мне. Он был на запахи богат: Благоухание и смрад В его дурманящем вине.
Он был похож на тот цветок, Что, распускаясь сотни раз, Дарил рассвету лепесток, Но, чуя холода поток, Бежал от смерти хищный глаз.
Он пах любовью и войной, Салютом, топливом ракет. Он, как рубахи пот, со мной. И горький мед, и сладкий гной Противней нет, роднее нет!
Я весь пропитан им насквозь, Его снегами закален, С желаньем или на авось, Как вдруг пробивший стену гвоздь, С ним выйду в мир иных времен.
И кто-то хмыкнет – прошлый век, Как будто это копромат И кто-то свистнет – прошлый век! И будет этому лишь рад... Увы, его закончен бег, Но женщин, войн, цветов и рек Я должен помнить аромат.
Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.
Шигин Борис Текст песни: Девятый возраст. Мне уже за сорок... Борис Шигин
Девятый возраст. Мне уже за сорок. Я раб вещей, мне дом уютный дорог, И так же несвобода дорога, Как некогда любимая свобода? Спросите-ка у бедного народа, Какая власть желанна - что строга! Девятый возраст. Девять, а не восемь Мое число. А девять - это осень! Уже горит сентябрьский желтый свет. Но голос флейты мокрого асфальта, Безумно понижаясь до контральто, Подсказывает мне: предела нет! Колодцы-клапаны иначе день откроет, И музыка иная звонким роем Меж листьями сырыми полетит. Ах, этот новый голос, - кто же ропщет, Уйду за ним в оливковые рощи, В сады Эдема - кто мне запретит? Девятый возраст. Он немного странен. Я им, как дикий зверь, досадно ранен. Хоть знак его - Разумная Душа, Я все равно безумствую покуда: Как мальчик жду неведомого чуда И строю рай под крышей шалаша! Девятый возраст. Он не угрожает, Напротив, награждает урожаем, Плоды его и спелы, и сладки, Как чуть морозцем тронутые вишни... И все же я прошу тебя, Всевышний, Ты мне рубаху новую сотки! По возрасту - знать, красную рубаху, В которой можно смело и на плаху,– Пора за прожитое отвечать! Не убегать, не прятаться, не злиться. Покаяться, коль грешен, вновь родиться... Девятый возраст - вот его печать.
Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.
Урок географии, Видимо, был не впрок. Да что географии - Жизни моей урок. Три месяца - лето, Три месяца - осень... Бред! Поверили в это, А правды-то в этом нет.
Что летние ночи Короткие - ерунда! Вот зимние - очень Короткие... Холода. И стало понятно, Что логики голос груб. А время зависит От нежности женских губ!
Ты знаешь, старик, Я почти что поверил в то, Что нам говорил О душе тот мудрец Платон. Но все это пламя, А век наш недолгий - дым! Мы поняли сами, Что значит тепло звезды.
Что все в этом беге Почти что наоборот. Конь - сзади телеги, Не вовремя поворот... Некстати Надежда, Признание - невпопад, И голым стволам одежда – Лишь снегопад.
Ну, что же, старик, Наступают на нас снега. И белый их лик Ты по-черному не ругай... Как шлемы у римлян, Верхушки дубов горят. Предзимье, предзимье Холодного ноября!
Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.
Я пью осенний дух, он кажется на вкус сегодня странен. Ах, это все туман. Растает ли – поверить нелегко: Так затаилось все и умерло в заманчивом обмане. И значит, это он подлил в питье слепое молоко.
Я слепну день за днем: не вижу ни обмана, ни подлога. Меняю малахит на просто зеленеющую медь... Но погоди, туман, не уходи, постой еще немного, С приходом дня не тай и дай в обмане сладком умереть.
Я к женщине иду, она живет вдали от шумных улиц, Мы с ней не пьем вина, не проклинаем близкую метель. И не бежим на юг – мы только что из жарких мест вернулись: Я из квартиры душной, она из треста типа карусель.
Мы смотрим на бамбук, торговка уверяла, что китайский. И яблоком хрустим, – ах, что за дивный запах, что за вкус. И где-то далеко под парусом идем в залив Бискайский, Давно уж потеряв нам якорем служивший грусти груз.
Но это все туман, он одолел всех, кто живет в низине. Бежать на косогор, оттуда видно очень далеко. Пока ж в его плену антоновские яблоки в корзине, И женщины рука, пролившая на платье молоко.
Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.
