Как до рассвета ошалело, 
Её пел сонеты в тишине. 
Как она всё же разглядела, 
Чего, конечно, нет в тебе. 

Как потерялась за порогом, 
Дорога, кажется, навечно. 
Как вы на мизере, на голом, 
Срывали крупный банк беспечно. 

Как было весело и шумно, 
В проулках улиц и дворов. 
Как в фарт вы верили безумно, 
Когда ва-банк шли без тузов. 

Ты расскажи ещё за время, 
Увы, которого, не стало. 
Когда, по-подлому, под темя, 
Судьба не била, не ломала. 

Когда кутили, как гусары, 
Мешая с водкою винцо, 
Когда кабацкие швейцары, 
За рубь вас помнили в лицо. 

Ты расскажи мне за водилу, 
Да, за красавца - капитана, 
Ещё за Юрку - заводилу, 
Что в мир иной ушёл так рано. 

И как порой бывает больно, 
А тебе надо, чтоб больней, 
Но посылая эту боль на... 
Идёшь дорогою своей. 

А, впрочем, нет, Толян, не надо, 
Ты лучше спой про всё про это. 
Не про мгновения азарта, 
Про зиму, что сошла за лето. 

И пусть все песен ждут за карты, 
Перетемни в последний раз, 
Давно всё было и неправдой, 
Вот и гитара, в добрый час! 

Ах, если проскочил бы он тот миг, 
Ах, если дотянул бы до антракта, 
Быть может, смертный час и не настиг, 
Быть может, и отделался б инфарктом. 

Ушёл артист, великий лицедей, 
Осиротели комики и мимы. 
А я смотрел на плачущих людей, 
Стоял, смотрел и плакал вместе с ними. 

Навзрыд прощались, не стыдяся слёз, 
Поклонники из разных поколений. 
И был в глазах заплаканных вопрос: 
За что?.. и опускались на колени. 

Хоть зависти и чувства не чета - 
Учили ещё в школе по картинкам, 
Не дачам и не банковским счетам, 
А я вот позавидовал… поминкам. 

После него и стыдно умерать, 
И в жизнь особо как-то нету веры. 
Он не спешил от жизни только брать, 
Скорей наоборот, и больше меры. 

Ему ещё играть бы да играть, 
Ему бы жить ещё до ста и более. 
…А вот теперь нет силы даже встать, 
Обидно до корней мозгов, до боли. 

Проходит время страшной той поры, 
Когда он отыграл живой спектакль. 
На кладбище ходил. Купил цветы. 
И не сдержался. Как тогда заплакал. 

Минуло время, мы повзрослели, 
Одни поднялись, другие сели, 
Но, как и все мы, стихами болен, 
Остался друг наш Андрюха Школин. 

Давай, Андрей, нам спой о жизни лагерей, 
О том, как в детстве мы гоняли голубей, 
Да про томичку спой, Андрюха, не забудь, 
Да, кстати, налито, поехали...ну, будь! 

О том, что Роза не дождалася, 
Хотя и Лёхе в любви клялася, 
Да об этапе, о новогоднем, 
Споёт Андрюха для нас сегодня. 

С тоской в обнимку, а то с бедою, 
Мы всё ж довольны своей судьбою, 
Хотя по кнопкам Вован не скоро, 
Попасть сумеет, ну не умора? 

И пусть давно уж не бабье лето, 
Но Белым снегом душа согрета, 
Сгорела спичка, апрель вернётся... 
И может Роза ещё дождётся. 

Минуло время, мы повзрослели, 
Но вот душою не постарели, 
Нам вольной песни, да хоть под мухой, 
Андрей, давай-ка, нам спой, братуха! 

Спасибо, Бока, за твой талант, 
Как человек ты и музыкант, 
Любовь народа уж заслужил, 
Добра и счастья, чтоб я так жил. 

Когда звенит звонок, мы отдыхаем, 
Не может сладить с буйной головой. 
И за тебя мы водочку лыхайем, 
Сперва по первой, после по второй. 

Желаем счастья тебе, Борис, 
Ведь жизнь кидает то вверх, то вниз, 
Но Чёрный ворон, он как бальзам, 
Нам лечит души от многих ран. 

Тебе всегда конечно же мы рады, 
И с нетерпеньем в гости к себе ждём. 
И будет нам действительно наградой, 
Коль вместе мы когда-нибудь споём. 

Тебя мы никогда не забываем, 
И с нетерпеньем песен ждём твоих, 
И знаем, отвечаю, точно знаем, 
Что очень скоро нам подаришь их. 

Желаем, Бока, тебе всего... 
С тобой замеса мы одного. 
И эту песню, как в добрый час, 
В знак уваженья, прими от нас. 

А на проспекте здесь всегда бывает людно. 
И прокурсетки вечерком кишмя кишат. 
Все с виду стильные, любвеобвильные, 
И за лавэ желанья ваши разрешат. 

Когда под вечер оживают рестораны, 
Туда завалим мы с братвою до зари. 
Нальём по стопочке холодной водочки, 
А на десерт закажем порцию любви... 

А когда за полночь минуты пробегают, 
Все к телевизору поближе, как закон. 
Всё, театральное и музыкальное, 
В прямом эфире предлагает Рубикон. 

А в казино здесь прожигают миллионы, 
И от того бюджет страны трещит по швам. 
Экс-депутатики, отмыть мандатики, 
Спешат, пока не надавали по ушам... 

Здесь, от понятия неписаных традиций, 
И от привычки непредвиденых затей. 
Кто встал у должности, без лишней скромности, 
Берут в команду только братьев и зятей... 

А поезда уж из Армении не ходят... 
Концы ж с Ирана караванам не видны. 
От безобразия торчит вся Азия, 
Что на печенье променяли пол-страны... 

А дом правительства у нас, как санаторий - 
Там принимают только хилых и больных. 
Потом откормлены, везде оформлены, 
И начинается лечение родных... 

Ну, а когда подходит очередь народа, 
Больной со справкою на выписку в момент. 
А оформляется и принимается, 
Очередной, больной и тощий пациент... 

Вот потому страна у нас как психбольница. 
Без коридоров, процедурной и дверей. 
В грязи оформились, в князья оформились, 
Ну где берётся столько грязи на князей!? 

Из года в год мрачнее жизни перспективы. 
И не хватает ни терпения, ни слов. 
Народу бублики, как низшей публике. 
И тошнота от изобилия козлов... 

Вот потому-то поезда у нас не ходят. 
А в самолётах эмигрирует народ. 
Слова банальные, увы, реальные, 
А вот хотелось бы, чтоб всё наоборот... 

Бирюзой волны играет наше озеро Севан. 
До утра не затихает полуночный ресторан. 
До чего ж народный метод самогонщиков живуч! 
Вам предложим мы отведать местной водки Караундж. 

Есть в Одессе молдаванцы - там бомбят, берут на понт. 
А былые ереванцы здесь расскажут вам про Конд. 
Про историю любую, про года, что далеки. 
И про гвардию лихую вам расскажут старики. 

В Ереване, Ереване кто душой вдруг занемог, 
С водкой чистою в стакане есть уютный Поплавок. 
Оттянуться тут несложно - принесут и подадут. 
А потом, как на таможне, до копейки обдерут... 

А на площади Свободы мы покормим лебедей. 
Инстиктивно, от природы, поснимаем мы ... девчат. 
Всё в порядке, мы у цели, без страховки мы сейчас. 
Ну, а если что подцепим,- есть Арменикум у нас... 

В Голливуде Аль Пачино. В Голивуде Микки Рурк. 
В жёлтой прессе просочилось будто всё им сходит с рук. 
Разодеты словно франты! Без понятья про армян. 
А у нас свои таланты - Грант Арамыч Тохатян! 

На Титанике, из фильма, появилася звезда. 
Девки не проходят мимо ни за что и никогда! 
Стал звездой, как по заказу, от одной лишь роли пьян, 
Но, слабо двенадцать сразу? Это ж - Миша Погосян! 

Разрывается Мадонна - супер-бомба, секс-снаряд. 
Неплохая вроде форма, но задрипаный наряд. 
Поучилась бы манерам, элегантности дворян. 
Ну хотя бы на примере у Сюзанны Маркарян. 

Если зрителей в аншлаге, а на сцене никого, 
И не знают бедалаги где сейчас найти его... 
Тот, кому нужны так люди и кто нужен так людям, 
Анархистом есть по сути - бесшабашный Ахвердян. 

Розенбаум в Петербурге воспевает город свой. 
И по всей тверской округе Миша Круг,он в доску свой. 
Саша Новиков в Свердловске нам немало песен спел. 
А Владимир Бажиновский украинский менестрель... 

Гена Жаров и Звездинский - все поют о Колыме. 
Им не нужен берег финский - им неплохо и в Москве! 
Вилли Токарев в Нью Йорке всё поёт про берег свой: 
Небоскрёбы, небоскрёбы - а я маленький такой... 

Наговицин - Дори-дори,- на Урале первый друг! 
Беломорканал,- до боли, воспевает Оренбург. 
Нижний Новгород, Тюханов, не сменил на Магадан. 
Вот зачем я, без изъянов, рассказал про Ереван. 

Из покон веков так было - хорошо там, где нас нет! 
И куда б не заносило - лучше дома места нет! 
В Ереване, Ереване - солнце, горы и вода. 
Если будешь в Ереване не забудешь никогда! 

Они лапшу навешали на уши, 
Всё распродали - не видать ни зги! 
И даже SOS - Спасите Наши Души. 
Не пеленгуют ихние мозги. 

Припев:
Вакхалии, вакхалии, вакхалии, 
Тотального госрэкета мужья. 
Ограбили Армению, обхаяли, 
Пораспродали всё от фонаря. 

Особняки, охрана, мерседесы... 
И семизначные валютные счета. 
Куражатся от жиру, словно бесы, 
Их не волнует больше ни черта! 

До коль терпеть каприз провинциалов? 
Тупых и толстожопых мудаков! 
До коль смотреть на сборище шакалов? 
Клиентов казино и бардаков... 

Припев:
Вакхалии, вакхалии, вакхалии, 
Эпоха официального вранья. 
Ограбили Армению, обхаяли! 
Шакалов свора, стая воронья... 

Как гемморой коррупция в расцвете. 
Все куплены: менты, учителя... 
И всё вокруг в каком-то чёрном цвете, 
И то ли ещё будет - ой ля-ля... 

Армения от моря и до моря, 
Пошла ко дну - на корабле был брак. 
А что оставим мы сегодня детям? 
Эх, сохранить хотя бы Аквапарк... 

Припев:
Вакхалии, вакхалии, вакхалии, 
Дубовые, тупые господа! 
А мафия - не хуже чем в Италии. 
И геноцид такой же - как тогда... 

В Пекине все гордятся воробьями. 
С китайскою проблемой всяк знаком... 
Наркотики прославили Майами. 
А мы горды - французским коньяком... 

Не будь судьёй - да не судимы будем... 
Но как же не судить сегодня их!? 
Неужто мы со временем забудем, 
Что нас считают за глухонемых... 

Припев:
Вакхалии, вакхалии, вакхалии, 
Маразм демократических побед. 
Классически народ же свой подставили. 
А кодексы, законы - просто бред... 

А, может быть, смириться и сломаться? 
И согласиться, что таков венец... 
Тогда, друзья, давайте называться, 
Безмозглою отарою овец! 

Тогда, глядишь, мочить и перестанут, 
В сортирах первокласных кабаков... 
Да только души наши подустанут, 
Под тяжестью навешаных оков... 

Вакхалии,вакхалии,вакхалии... 

Если жить не для Жизни, 
Для чего ж тогда жить? 
Да не лучше-ль при жизни, 
Вопрос Жизни решить. 

Кому хлеба горбушка, 
Да ядрёный табак. 
Кому год, кому вышка, 
А кому четвертак. 

Кто по мокрой - лет восемь, 
Кто за кражу - лет шесть. 
Ну, а наша пять - восемь, 
Безнадёжна совсем. 

Сотню судеб решает, 
Чья-та злая рука. 
Ну, а нам оглашают, 
По статье УПК. 

Тех, кого обложили, 
Всех забрал вагон - зак. 
Против воли обжили, 
Страшный Архипелаг. 

Ты явилась, когда я забыл, что такое отрада, 
И погасла звезда моя, кто ты, живая душа? 
Не живая душа я, а смерть - приготовиться надо, 
Собирайся, с тобою сейчас мы пойдём не спеша. 

И промолвил поэт:Смерть красивой такой быть не может, 
В этом я убеждён, этой жизни хлебнувши сполна. 
И ответила девушка:Зря тебя это тревожит, 
Я ни чья нибудь смерть, а твоя, такая одна. 

Ну, а я рисовал тебя в мыслях кривую с косою, 
А сейчас, если честно, то встрече с тобою я рад. 
И ответила девушка:Вот я отныне с тобою, 
Нам пора уже уже, всё, оглянись на прощанье назад. 

Пред поэтом, слогавшим когда-то свой стих, вдруг предстали, 
Чёрно-белые кадры глухо-немого кино. 
Мать с отцом в изголовье его колыбельки стояли, 
А потом всё залило стихами хмельное вино. 

И промолвил поэт:Смерть красивой должна быть такою, 
В этом я убедился, с тобой пообщавшись сполна. 
Мы теперь неразлучны отныне с тобою, 
Ты ни чья нибудь смерть, а моя, ты такая одна. 

И ушли они, за руки взявшийсь, по лунной тропинке, 
Так никто и не понял, кого была в этом вина. 
И сверкали потом на Земле толь роса, толь слезинки, 
Он один был такой, и она, вот такая, одна. 

По погосту бродит ветер омский, 
Завывая, плут, под баритон. 
Оршулович, Северный, Высоцкий. 
А теперь в могилу лёг и он. 

Так поочерёдно забирает 
В своё чрево матушка-Земля, 
Будто наперёд про всех всё знает, 
Отбирая лучших для себя. 

Только не подумайте превратно, 
Но Земля стоит на трёх рублях. 
Ведь и сам он пел неоднократно: 
В ней мы - дома, а на ней - в гостях. 

Истинный художник верит в Бога, 
В свои силы, веру и любовь. 
Дом казённый, дальняя дорога, 
Было так, случилося так вновь. 

Не искал он почестей и званья, 
Просто, как умел, он так и жил. 
Ну, а что касается признанья, 
Он его в народе заслужил. 

А по погосту бродит ветер омский, 
Завывает, плут, под баритон. 
Оршулович, Северный, Высоцкий. 
А теперь в могилу лёг и он. 

Что ж не долбите, как раньше, души, 
Дескать, не певец и не поэт. 
Докричались, жалкие кликуши, 
Шандрикова с нами больше нет. 

Если в Ереване вы зашли в кабак, 
Взяли на копейку - на счету пятак, 
Если обсчитали так, что не дай бог! 
Значит вы попали прямо в Поплавок... 

Припев:
Ой-на, джана, джана, джана-джан, 
Вот какой наш город Ереван... 

Если отключили дома телефон. 
Значит в Ереване есть система тон. 
Ну а кто с уплатой не успел, 
Значит тех накажет дядя Арментел... 

Если захотите срочно позвонить, 
И делов, всего-то, надо лишь спросить: 
Подскажите, братцы, где здесь Херасос? 
И любой ответит вам на ваш вопрос... 

Припев.

Если при знакомстве говорят: Сасун, 
Ну, или, Панос - так не бери на ум. 
Не твоя здесь, вовсе, кроется вина, 
Просто есть такие в мире имена... 

Если в кинотеатре тряпки, барахло, 
Шмотки, бытовуха всё из Садахло. 
Значит вся торговля лишь наживы для, 
Вот всё что осталось от России-бля... 

Припев.

Если вы решили круто погулять, 
Пропустить пол-литру, нашампурить б...ь, 
Загулять козырно, отряхнуть карман, 
Значит приезжайте прямо в Ереван... 

Если при знакомстве с местною пардон, 
Подцепили глупо проклятый СПИДон. 
Дефицит иммуный вылечат за раз, 
Так как есть Арменикум только лишь у нас! 

Припев.

В Ереване можно-круто загудеть. 
Если лохануться - можно залететь. 
Ну а если кто-то не поверит нам, 
Приезжайте сами в город Ереван... 

Припев - 2 раза.

Ветер куражится, ветер балуется. 
С кем-то ругается, с кем-то целуется. 
Ночь белоснежная кажется майскою, 
Это пришла зима, да ереванская! 

Снегом усыпаны серые лавочки, 
Где целовались влюблённые парочки. 
Нет, не забыта та ноченька майская, 
Просто пришла зима, да ереванская! 

Ветер назойливо лезет за вороты. 
-Всё позабыто!- Сказала мне гордо ты. 
Ты же по сердцу, словно рубаночком... 
Что же наделала ты, ереваночка?! 

Ты так ловко про лярву подметил 
Да российских девчат центровых, 
И, что толк в этом знаешь, заметил, 
Эх, сюда бы сейчас мне всех их. 

Жизнь, Сибирь, здесь - кривая монетка, 
Как покатится, хрен разберёшь. 
Золотая, красивая клетка, 
Так воробушком в ней и живёшь. 

Тело, что оно, тело привыкнет, 
Хоть года и ломают, и гнут. 
Ну, а коли душа, брат, закиснет, 
Так тогда, считай - полный caput. 

Да не тут-то, Валет, брат краплёный, 
Был и в прикупе, был подкидным, 
В переделках лихих закалённый, 
Долго жил по понятьям блатным. 

Так что сейчас меня, брат, хрен сломаешь, 
Подойди - ощетинюсь ежом. 
И, как Яшка поёт, ну ты знаешь - 
На кармане я с финским ножом. 

Нет, да нет, да ужалит по-скотски 
Ностальгия, подкравшись змеёй. 
Вот тогда выручают Высоцкий, 
Вова Шандриков песней своёй. 

Полотно, Миша Круг, Амирамов, 
Песни Галича и Джигурды, 
Саша Новиков, Федька Карманов, 
А теперь вот, дружище, и ты. 

Вот напьюсь и возьму тут Sparkasse 
Не от бедности - для куража. 
Всё исполню по высшему классу, 
И тогда разрядится душа. 

И тогда берегись, друг сердешный, 
Завалю к вам с хрустами в Курган, 
Ведь, что тут, что у вас,- я нездешний, 
Так уж лучше у вас мне, чем там. 

Пэрвим делам покупим барашка 
И зарэжим его на шашлык. 
Купим зэлэни, сиру и бражка, 
Хрен домашний, вина и балык. 

Позовём в гости Яшка Боярский, 
Без него я, братишка, не пью. 
Позовём и певец красноярский, 
Пусть спаёт нам Тамичка свою. 

Не забудем Кужевский Сирожа - 
Я на Форум яму пакричу. 
И Лариса приедет к нам тожа, 
Я, как Буба, Лариса хочу. 

Я хочу, чтоб мы выпили вместе, 
За часть тэла мужского, братан, 
За Адама ребро, честь по чести, 
Милый женчины, тост этот вам! 

Ну, а после, а после, конечно, 
Я в Германию, Школин - в Москву, 
Ничего в этом мире не вечно, 
Но мы истину знаем одну: 

Что, когда собираемся вместе, 
Сила есть, можем и напролом. 
А ещё есть хорошие песни 
За богатым сибирским столом. 

Талантами мой город одарён! 
Живут здесь замечательные люди... 
Я в улицы и здания влюблён, 
И, фраер тот, кто город свой не любит. 

Сравнится с элегантностью дворян, 
С примерами достоинств и морали... 
Подвластно лишь Сюзанне Маркарян, 
А остальные смогут ли - едва ли!.. 

Коль некуда мне деться от тоски. 
И жажда, под завязку, сушит глотку. 
У Ахвердяна доводы вески! 
Когда он на двоих предложит водку... 

А вот ещё - Георгий Минасян! 
Он песнями пленял девиц в станицах. 
Ах, Жора-Жора!... Сочи - Ереван. 
Лос Анджелес ты предпочёл столице... 

Мы шлём привет свой дамы, господа, 
Для Боки - от друзей из Еревана! 
Как жаль, что он уехал навсегда, 
И вот живёт теперь за океаном... 

Здесь жил, творил, работал Орбелян! 
И радовал всегда своим составом. 
Все знают - Анжелика Топалян, 
Была всего оркестра-талисманом... 

Живут у нас и щёголи, и франты... 
Посол армянской песни Есаян! 
Но вместе с тем не меньше есть таланты, 
Мой друг Сенсей - Саркис Оганесян!.. 

Расслабиться поможет мне стакан... 
Зайду в кабак и до утра засяду. 
Послушаю Армишу Григорян! 
И весь её состав - Гоп-стоп бригаду... 

Пусть манят вас другие города. 
А нам хватает даже Дилижана. 
И если вы не верите, тогда, 
Попросим спеть Армена Дарбиняна!.. 

Красив в огнях вечерний Ереван. 
И, вот, ещё один для встречи повод. 
С друзьями соберёмся на гужбан, 
И побазарим - за любимый город... 

Когда бы не маэстро Ерзнкян, 
Оркестром не пришлось бы нам гордиться. 
А как поставит пьесу Хандикян, 
В натуре можно просто застрелиться... 

Здесь Ида и Григор Агаханян, 
Единственый, пока что, в своём роде. 
От юмора его я в стельку пьян, 
Хоть на Острог, пока что, нет пародий. 

Уехал жить за океан и Жан. 
Теперь для всех для нас он иностранец. 
Но Рафаэл Артёмыч Котанджян, 
Он был, он есть и будет ереванец. 

Подайте, господа, на медный грош,- 
Затянет голос тихо, монотонно. 
Как поживает на чужбине Форш? 
Наверно знает только Марадонна... 

Бонжур, мадам и вам, бонжур, месье! 
Мы любим и Марго, и Д,Артаньяна. 
Да только не заменят они все, 
Нам одного Вардана Петросяна... 

Блатной команде пламенный привет, 
Мы шлём и для Ашота Хоротяна! 
А ностальгию выбьет в айн момент, 
Весёлый юмор Гранта Тохатяна. 

За океаном чёрный хлеб тяжёл. 
Мы шлём привет свой Макарян Эльвине. 
Ах, Эрна, уж который год пошёл, 
Как ваш талант сверкает на чужбине... 

С тех пор прошли не малые года. 
По-крупному всё в мире изменилось. 
И вот теперь для нас поёт Тата, 
Вот видишь, как всё в жизни получилось? 

Патриотизм Шушаны Петросян, 
По жизни помогает нам немало. 
Послушаю я Лёву Малхасян, 
И на сердце тоски как не бывало! 

Такое вам приснится лишь во сне: 
Красивый голос, трепетные глазки. 
Когда хоть раз послушаешь Сонэ, 
То кажется, что очутился в сказке... 

Здесь Арамо и Эмма Петросян, 
Нас радуют всегда своим дуэтом. 
Что ереванец Миша Погосян 
Напоминает песнями об этом. 

Не меньшие таланты есть ещё... 
Те, о которых забывать не надо. 
Когда я слышу голос Сирушо, 
Ну что ещё на этом свете надо?! 

Клифт от Диора не возьму в кредит. 
И обойду Картье без разговоров. 
Карусик мне заделает прикид, 
И буду я не хуже чем Киркоров! 

Люблю свой Ереван я без прелюдий. 
Люблю зимою, осенью и летом. 
Живут здесь замечательные люди! 
И я, сейчас, вам рассказал об этом... 

Пики да заточки, карты и вино. 
Девочки-цветочки, пьяное танго. 
Полная программа под аккордеон, 
И гуляй, босота, веселись притон! 

Лягаш хиляет, лягаш пасёт. 
Хвостом виляет, но не зайдёт! 
А мы за дуру,так, невзначай, 
Одну за Муру, а две на чай! 

Узкие проулки, мини-лабиринт. 
Боевые урки - гвардии стрелки! 
Полная программа - хриплый патефон, 
И лабает тихо нам аккордеон... 

Да что нам Бруклин! Да что Лиман! 
Порвали булки - айда в шалман! 
Завалим Милке мохнатый сейф, 
И на подстилке уйдём мы в дрейф... 

Пики да заточки, карты и вино. 
Девочки-цветочки - пьяное танго. 
Узкие проулки, мини-лабиринт. 
Боевые урки - гвардии стрелки... 

Где подруга моя только тёмная ночь. 
Да и та мне навряд ли сумеет помочь. 
Где за дверью дубак, а на крыше вертух 
Да средь ночи, едрёной, махорочки дух... 

За кормушкою Рэкспостоянно ворчит. 
Подогреешь лавэ - замолчит, заторчит. 
А не будет капусты, не будетхрустов, 
В БУР упрячут аж до потемненья мозгов... 

А в окошке Весна!Во дворе месяц-май. 
Я сейчас побегу,-не стреляй,вертухай! 
Только он-волкодав,-не привык выбирать, 
Он присягу давал,-значит будет стрелять... 

Я,на зло мусорам, не откинусь в побег, 
Хоть и жаждут они окропить белый снег. 
Им собачьи повадки по духу близки, 
Я не дам им в упор прострелить мне мозги... 

Здесь массивский Артур и бакинский Олег, 
Положили на БУР и пошли на побег. 
Только он, волкодав, не любил с детства бег, 
И послушный калаш уложил их на век... 

Наша жизнь - беспредел! Нам цена - медный грош... 
Потому как мы псами закатаны в Кош,- 
Где за дверью дубак,а на крыше вертух, 
Да средь ночи, едрёной, махорочки дух... 

Это значит - шквал аплодисментов, 
Крики Браво по арене всей. 
Это всё не ради комплементов, 
Это всё от сердца, для людей. 

Маленькие грустные новеллы 
Вызывали почему-то смех, 
Может оттого, что все проблемы 
На себя он брал один за всех. 

Исцелял всех нас он от печали, 
Оттого наверно на земле 
Зрители, любя, его прозвали 
Грустный клоун с осенью в душе. 

В своём деле быть старался первым, 
Да и дело было авангард. 
Только вот не выдержали нервы 
От периодических преград. 

Отказало сердце, а причины? 
Множество их, хоть кати шаром. 
Что ж не бережёте величины, 
Сознавая мощь их всю потом? 

Что же вы не скажете при жизни, 
Что несёте на похоронах? 
Может, тогда меч и не завис бы, 
Сожалейцы, побери вас прах. 

Грим, колпак, свет рампы, смех бех фальши, 
Крики Браво и оваций гром. 
Новый клоун веселит всех дальше, 
Но не так, как это делал он. 

Этап, конвой, сухие нары... 
Баланды вшивой кипяток. 
Видавшим все эти кошмары, 
Всех благ в маляве шлёт Острог. 

Кто поднял срок, не выдав друга. 
Кого ШИЗО не расколол. 
Кого с червонец ждёт подруга. 
Кого шукает Интерпол... 

Познавшим БУР, дай Бог терпенья. 
А не познавших - пронеси! 
Забудь на век про откровенья. 
Не верь! Не бойся! Не проси!.. 

На окнах сталь да арматура. 
А на душе тяжёлый груз. 
Запретка - шанс, но пуля-дура... 
Да за глазком мышиный туз. 

Да будет день на смену ночи 
И будет ночь на смену дню... 
Да будет срок ваш днём короче, 
На зло в погонах воронью. 

Привет, братва! Привет, пацанки! 
Бандиты, воры, шулера. 
Всё в прошлом, граждане-гражданки, 
Теперь одни лишь номера... 

Москва, Ростов и Караганда, 
Одесса, Харьков, Ереван. 
Лихую сборную команду 
Собрал суровый Магадан. 

Да будет день на смену ночи. 
И будет ночь на смену дню. 
Да будет срок ваш днём короче, 
На зло в погонах воронью... 

Часто тебя вспоминаю, как героиню из книг. 
В мыслях тебя обнимаю и забываюсь на миг... 
Слышу твой трепетный голос: Милый, любимый, родной! 
Розовый, розовый город свёл нас навеки с тобой. 

Восемь лет - это не мало, восемь лет - это ведь срок! 
-Знаешь, а я загадала - ты не вернуться не мог... 
-Ты не сердись,- вот и повод, чтоб пропустить по одной! 
Розовый, розовый город свёл нас навеки с тобой. 

В небе появятся звёзды, в небе повиснет луна. 
-Знаешь, обоим нам просто, просто ведь я не одна. 
-Ты не одна- я с тобою.- Ты не один - я с тобой! 
Розовый город, не скрою, свёл нас навеки с тобой... 

Китайские товары,- тай ра-ри, ра-ри, ра-ри, 
Кубинские сигары, армянский Сигарон, 
Грузинский Цинандали, из Греции миндали, 
И, словно на вокзале, кишмя кишит перрон... 

На ярмарке товары,- тай ра-ри, та-ри, та-ри, 
А если есть товары, то куча не мала. 
Торговля здесь в ударе, а продавцы в наваре, 
И в башленом затаре родная Сурмала! 

И как в валютном баре,- тай ра-ри, та-ри, та-ри, 
Хмельные перегары от водки и вина. 
Дымят, как перегары, шашлычные поджары 
И прочей разной шары здесь с понтом до хрена... 

Как будто на бульваре,- тай ра-ри, та-ри, та-ри, 
Красивые фонтаны, уютные кафе. 
Все девочки в загаре, как в западной Сахаре, 
С подносиками в паре идут по Сурмале. 

Я подмигну Тамаре,- тай ра-ри, та-ри, та-ри, 
И ей я на гитаре сыграю и спою. 
И пусть растопчут шмары повсюду тротуары 
Им не составлю пары - останусь в Сурмалу!.. 

И попала на игру со мною,
Что искала - всё нашла вполне.
Её судьба всё выдала с лихвою,
Ну а мне стволом по голове.

И чего ей дома не сиделось,
Чем ей эта жизнь не подошла.
Жуть как ей скандальчику хотелось,
Впрочем что искала то нашла.

И попутал чёрт связаться с нею,
Вляпался, теперь уж не взыщи.
Где она - понятия не имею,
След её простыл - ищи свищи.

Чем она бандиту приглянулась,
Мыслей и догадок хоть убей.
Как бы всё бедой не обернулось,
Дальше как бандит поступит с ней?

Думай, Гамлет, думай принц одесский,
На ошибку права больше нет.
Ведь бандит серьёзный, наглый, дерзкий,
До сих пор тот помню пистолет.

По катранам я - и там накладка,
Чувствую не ладные дела.
Объявилась некая подсадка,
И сказали будто от меня.

И пошло, поехало, поплыло,
Аж до похищения жены.
Ни зацепки - хоть одна бы всплыла,
Хуже нет зловещей тишины.

Благо Крёстный выслушал, уважил,
Разобрались вскоре что к чему.
А нето ещё врагов бы нажил,
Мне это признаться ни к чему.

И Безвредный вскоре появился,
Поперёд хозяина пришёл.
С дамами моими объявился,
Хлопнул литру пива и ушёл.

От своих одесских приключений,
До ушей довольная звезда.
Укатила с массой впечатлений,
Их теперь ей хватит на года.

Бабы все капризами похожи,
Но когда каприз у мужиков,
Так и хочется сходить по роже,
Только грубость - юмор дураков.

Если вам доведётся когда-то, 
На могилке одной побывать. 
Пожалейте его вы, как брата, 
Смерть одна - её не миновать. 

Словно баджен он люд веселил, 
Словно шамес он был для народа. 
Словно реб он всем счастье дарил, 
Будто, только одна и забота. 

Он и брат, и мелад, и друг... 
Всё писал для простого народа. 
Всё писал и писал...только вдруг, 
Оборвалася жизнь, словно ода. 

Словно звук вдруг исчезла она, 
Словно воин, ушедший в поход. 
Но осталась евреев страна, 
Но остался еврейский народ. 

Будут жить его книги века, 
Его пьесы в еврейском народе. 
Быстротечна же жизни река, 
Неизбежно всё в нашей природе. 

До свидания, Конд и Горветка, 
Силачи, Бангладеш и Каскад. 
Подфартила мне жизни рулетка, 
Я уже не вернуся назад. 

Здесь друзья меня встретили круто. 
Говорят: Не оставим в беде! 
Обещали помочь мне, как будто, 
Но куда-то исчезли вдруг все... 

Я остался один одинёшек. 
Лишь с надеждой на лучшие дни. 
Позабыт всеми я, позаброшен, 
Да вокруг лишь проблемы одни... 

В золотую, красивую клетку, 
Я попался, что ни говори. 
И теперь за мясную котлетку, 
Я пашу от зари до зари... 

А попробуй хоть раз оступиться. 
А попробуй хоть на день отстать. 
По кривой понесёт колесница, 
Так затопчут, что больше не встать... 

Мне когда-то положенный велфер, 
Перестали уже выдавать. 
Сколько я по лоэрам не дрейфил, 
Ничего не сумел доказать... 

Эмигрантская, тяжкая доля. 
Второсортный какой-то народ. 
Бюрократии, вольная-воля, 
Механизм ещё тот - в рот компот! 

По счетам расплатиться непросто, 
Им не видно конца - ё-моё! 
Этих цен я не выдержу роста, 
С каждым днём дорожает жильё... 

А друзья с каждым днём дешевеют... 
Как в сельпо уценённый товар. 
Жить, как раньше, они не умеют, 
Получив от судьбы гонорар. 

Я в Лос Анджелес въехал легально. 
Нелегально потом стал шутить. 
Не за тем, что нутро аморально, 
А за тем, чтоб себя прокормить... 

На бензине замешивал воду. 
Пару раз прокрутил медикал. 
На страховке освоился с ходу, 
И, чуть было, разок не попал... 

По расчёту решил я жениться. 
Мне за тридцать - ей семьдесят пять. 
Это ж надо такому случиться, 
Как всегда, невезуха опять... 

С ней полгода прожил - как ханыга, 
Проклиная всё - фрак да фату. 
А потом померла каркалыга, 
Завещав состоянье коту... 

Тут ещё налегли террористы. 
Самолётом таранят дома! 
По стране разбрелись экстремисты, 
Назревает большая война... 

Эмигрантский контроль жесточает. 
Перекрыты дороги и порт. 
Вся сия канитель означает, 
Очень даже возможен депорт... 

Здесь на Западе волчьи порядки. 
Без понтов - натуральный острог! 
Променял с дуру я, без оглядки, 
Ереван на пожизненый срок... 

Эх, судьба ты моя, лотерея! 
Выручала меня ты не раз... 
Прибываю в одно только веря, 
Что амнистии выйдет Указ...