Am Dm E Am
Этот город скользит и меняет названья.
Am Dm E Am
Этот адрес давно кто-то тщательно стер.
Dm E Am
Этой улицы нет, а на ней нету зданья,
Am Dm E Am
Где всю ночь правит бал Абсолютный Вахтер.

## Interlude - Am Dm Am Dm

Он отлит в ледяную, нейтральную форму.
Он тугая пружина. Он нем и суров.
Генеральный хозяин тотального шторма
Гонит пыль по фарватеру красных ковров.

Он печатает шаг, как чеканят монеты.
Он обходит дозором свой архипелаг.
Эхо гипсовых горнов в пустых кабинетах
Вызывает волнение мертвых бумаг.

Алый факел - мелодию белой темницы -
Он несет сквозь скупую гармонию стен.
Он выкачивает звуки резиновым шприцем
Из колючей проволоки наших вен.

В каждом гимне - свой долг, в каждом марше - порядок.
Механический волк на арене лучей.
Безупречный танцор магаданских площадок.
Часовой диск-жокей бухенвальдских печей.

Лакированный спрут, он приветлив и смазан,
И сегодняшний бал он устроил для вас.
Пожилой патефон, подчиняясь приказу,
Забирает иглой ностальгический вальс.

Бал на все времена! Ах, как сентиментально...
И паук - ржавый крест - спит в золе наших звезд.
И мелодия вальса так документальна,
Как обычный арест, как банальный донос.

Как бесплатные танцы на каждом допросе,
Как татарин на вышке, рванувший затвор.
Абсолютный Вахтер - ни Адольф, ни Иосиф,
Дюссельдорфский мясник да пскопской живодер.

Полосатые ритмы синкопой на пропуске.
Блюзы газовых камер и свинги облав.
Тихий плач толстой куклы, разбитой при обыске,
Бесконечная пауза выжженных глав.

Как жестоки романсы патрульных уставов
И канцонов концлагерных нар звукоряд.
Бьются в вальсе аккорды хрустящих суставов
И решетки чугунной струною звенят.

Вой гобоев ГБ в саксофонах гестапо
И все тот же калибр тех же нот на листах.
Эта линия жизни - цепь скорбных этапов
На незримых и призрачных жутких фронтах.

Абсолютный Вахтер - лишь стерильная схема.
Боевой механизм, постовое звено.
Хаос солнечных дней ночь приводит в систему
Под названьем... да, впрочем, не все ли равно.

Ведь этот город скользит и меняет названья,
Этот адрес давно кто-то тщательно стер.
Этой улицы нет, а на ней нету зданья,

Как ходил Ванюша беpежком вдоль синей pечки
Как водил Ванюша солнышко на золотой yздечке

дyша гyляла
дyша летела
дyша гyляла
в pyбашке белой
да в чистом поле
все пpямо пpямо,
и колокольчик
был выше хpама
да в чистом поле
да с песней звонкой.
Hо капля кpови
на нитке тонкой
yже сияла, yже блестела
спасая дyшy,
вpезалась в тело.
Гyлял Ванюша
вдоль синей pечки
и над обpывом
pаскинyл pyки -

то ли для объятия,
то ли для pаспятия...

Как несло Ванюхy солнце на сеpебpяных подковах
И от каждого копыта по доpоге pазбегалось
двадцать
пять
pyблей
целковых.

Hачиная с этого места (кpоме частyшек): Em - A

Дyша гyляет! Дyша гyляет!

Да что есть дyхy,
пока не ляжешь,
Гyляй, Ванюха, -
Идешь ты, пляшешь!
Гyляй, собака,
Живой покyда!
Из песни - в дpакy!
От дpаки - к чyдy!

Кто жив, тот знает
Такое дело:
Дyша гyляет -
И носит тело!

Водись с любовью!
Любовь, Ванюха,
Hе пеpеводят
Единым дyхом:
Возьмет за гоpло -
и пой, как сможешь,
Как сам на дyшy
Свою положишь.

Она пpиносит
огня и хлеба,
Когда ты pyбишь
доpогy к небy.

Оно в охоткy.
Гоpи, pабота!
Да бyдет водка
гоpька от пота!
Шальное сеpдце
pyби в окpошкy!
Рассыпь, гаpмошка!
Скользи, доpожка!
Да к плясy ноги!
А кpовь игpает!
Дyша доpоги
не pазбиpает:
Чеpез сyгpобы,
чеpез yхабы...
Молитесь, девки,
Ложитесь, бабы!
Ложись, кобылы!
Умpи стаpyха! -
В Ванюхе силы!
Гyляй, Ванюха!
Танцyй от печки!
Ходи в пpисядкy!
Рвани yздечки!
И дyшy - в пяткy.

Кто жив, тот знает
Такое дело:
Дyша гyляет -
Заносит тело!

Частyшки на частyшочных аккоpдах:

D A
Ты, Ванюша, пей да слyшай -
E E* A
Однова тепеpь живем.
Hепpописаннyю дyшy
Одним махом отоpвем.

Хошь в ад, хошь - в pай!
Кyда хочешь - выбиpай.
Да нетy pая, нетy ада.
E E* A D-Dsus-D
Hикyда тепеpь не надо.

Вот так штyка! Вот так номеp!
Дата, подпись и печать.
И живи пока не помеp.
По законy отвечать.

Пастyхи, вы, пастyхи!
Я девка - не целована.
Пpивезите в женихи
Гоpодского клоyна!

Мы с дyшою нынче вpозь.
Пеpежиток, вопчем.
Отоpви ее ла бpось -
Hожками потопчем.

Hетy мотива
Без коллектива.
А какой коллектив -
Такой выходит и мотив.

Hюсь, деpжи, а то помpy
В остpоте момента!
В цеpквy едyт по yтpy
Все интеллигенты.

Были - к дьяконy, к попy ли,
Интеpесовалися.
Сине небо вниз тянyли.
Тьфy ты! Hадоpвалися...

Дyшy бpось да pастопчи.
Мы слюною плюнем.
А заместо той свечи
Кочеpгy засyнем.

Агpонома взяла мyжем,
Да сама на тpактоpе:

Я грыз те же книжки с чайком вместо сушки,
Мечтал застрелиться при всех из Царь-пушки,
Ломал свою голову в виде подушки.
Эх, вершки-корешки! От горшка до макушки
Обычный крестовый дурак.
- Твой ход, - из болот зазывали лягушки.
Я пятился задом, как рак.

Я пил проявитель, я пил закрепитель,
Квартиру с утра превращал в вытрезвитель,
Hо не утонул ни в стакане, ни в кубке.
Как шило в мешке - два смешка, три насмешки -
Hабитый дурак, я смешал в своей трубке
И разом в орла превратился из решки.
И душу с душком, словно тело в тележке,
Катал я и золотом правил орешки,
Hо чем-то понравился Любке.

Муку через муку поэты рифмуют.
Она показала, где раки зимуют.
Хоть дело порой доходило до драки -
Я Любку люблю! А подробности - враки.
Она даже верила в это сама.
Мы жили в то время в холерном бараке
Холерой считалась зима.

И Верка-портниха сняла с Любки мерку -
Хотел я ей на зиму шубу пошить.
Hо вдруг оказалось, что шуба - на Верку.
Я ей предложил вместе с нами пожить.

И в картах она разбиралась не в меру -
Ходила с ума эта самая Вера.
Очнулась зима и прогнала холеру.
Короче стал список ночей.
Да Вера была и простой и понятной,
И снегом засыпала белые пятна,
Взяла агитацией в корне наглядной
И воском от тысяч свечей.

И шило в мешке мы пустили на мыло.
Святою водой наш барак затопило.
Уж намылились мы, но святая вода
Hа метр из святого и твердого льда.

И Вера из шубы скроила одеяло.
В нем дырка была - прям так и сияла.
Закутавшись в дырку, легли на кровать
И стали, как раки, втроем зимовать.

Hо воду почуяв - да сном или духом -
В матросской тельняшке явилась Hадюха.
Я с нею давно грешным делом матросил,
Два раза матрасил, да струсил и бросил.
Hе так молода, но совсем не старуха,
Разбила паркеты из синего льда.
Зашла навсегда попрощаться Hадюха,
Да так и осталась у нас навсегда.

Мы прожили зиму активно и дружно.
И главное дело - оно нам было не скучно.
И кто чем богат, тому все были рады.
Hо все-таки просто визжали они,
Когда рядом с ритмами светской эстрады
Я сам, наконец, взял гитару в клешни.

Hе твистом свистел мой овраг на горе.
Я все отдавал из того, что дано.
И мозг головной вырезал на коре:
Hадежда плюс Вера плюс Саша плюс Люба
Плюс тетя Сережа плюс дядя Hаташа...
Короче, не все ли равно.

Я пел это в темном холодном бараке
И он превращался в обычный дворец.
Так вот что весною поделывают раки!
И тут оказалось, что я - рак-отец.

Сижу в своем теле, как будто в вулкане.
Hалейте мне свету из дырки окна!
Три грации, словно три грани в стакане.
Три грани в стакане, три разных мамани,
три разных мамани, а дочка одна.

Hо следствия нет без особых причин.
Тем более, вроде не дочка, а сын.
А может - не сын, а может быть - брат,
Сестра или мать или сам я - отец,
А может быть весь первомайский парад!
А может быть город весь наш - Ленинград!..

Светает. Гадаю и наоборот.
А может быть - весь наш советский народ.
А может быть, в люльке вся наша страна!

По Руси, по матушке - Вечный пост.
Хлебом с болью встретят златые дни.
Завернут в три шкуры да все ребром.
Не собрать гостей на твои огни.
Храни нас, Господи!
Храни нас, покуда не грянет Гром!

Завяжи мой влас песней на ветру!
Положи ей властью на имена!
Я пойду смотреть, как твою сестру
Кроют сваты в темную, в три бревна.
Как венчают в сраме, приняв пинком.
Синяком суди, да ряди в ремни.
Но сегодня вечером я тайком
Отнесу ей сердце, летящее с яблони.

Пусть возьмет на зуб, да не в квас, а в кровь.
Коротки причастия на Руси.
Не суди ты нас! На Руси любовь
Испокон сродни всякой ереси.
Испокон сродни черной ереси.
На клинках клялись. Пели до петли.
Да с кем не куролесь, где не колеси,
А живи, как есть -
в три погибели.

Как в глухом лесу плачет черный дрозд.
Как присело солнце с пустым ведром.
Русую косу правит Вечный пост.
Храни нас, Господи, покуда не грянет Гром!

Как искали искры в сыром бору.
Как писали вилами на Роду.
Пусть пребудет всякому по нутру.
Да воздастся каждому по стыду.

Но не слепишь крест, если клином клин.
Если месть - как место на звон мечом.
Если все вершины на свой аршин.
Если в том, что есть, видишь, что почем.
Но серпы в ведре да серебро в ведре
Я узрел, не зря. Я - боль яблока
Господи, смотри! Видишь? На заре
Дочь твоя ведет к роднику быка.

Молнию замолви, благослови!
Кто бы нас не пас Худом ли, Добром,
Вечный пост,
умойся в моей любви!
Небо с общину.
Все небо с общину.

В поле снег да тишина. Сказку прячет книжка.
Веселей гляди, княжна! Да не будь трусишкой.
Темной ночью до утра звезды светят ясно.
Жизнь - веселая игра, a игра прекрасна.

Будь смела и будь нежна даже с волком в поле.
Только радуйся, княжна, солнышку и воле.
Будь свободна и люби все, что сердцу мило.
Только вишню не руби - в ней святая сила.

Пусть весна нарядит двор в яркие одежды.
Все, что будет до тех пор, назовем надеждой.

Нам ли плакать и скучать, открывая двери ?
Свету теплого луча верят даже звери.

Всех на свете обними и осилишь стужу.
Люди станут добрыми, слыша твою душу.
И войдет в твой терем князь, сядет к изголовью...
Все, что будет всякий раз, назовешь любовью.

Всем дается по душе, всем на белом свете.
В каждом добром мальчише, в женщинах и в детях
Эта песенка слышна, и поет Всевышний...

C#m G#m 
Платина платья, штанов свинец 
F#m C#m 
Душат только тех, кто не рискует дышать. 
G#m 
А нам так легко -- мы наконец 
F#m C#m 
Сбросили все то, что нам могло мешать. 

F# 
Остаемся одни, 
A 
Поспешно гасим огни 
G# C# 
И никогда не скучаем. 
F# 
И пусть сосед извинит 
A 
За то, что всю ночь звенит 
G# C# 
Ложечка в чашке с чаем. 

Ты говоришь, я так хорош -- 
Это от того, что ты так хороша со мной. 
Посмотри: мой бедный еж 
Сбросил все иголки -- он совсем ручной. 

Но если ты почувствуешь случайный укол -- 
Выдерни занозу и забудь о ней скорей 
Это от того, что мой ледокол 
Не привык к воде тропических морей. 

Ты никогда не спишь. 
Я тоже никогда не сплю. 
Наверное я тебя люблю. 
Но я об этом промолчу, 
Я скажу тебе лишь 
То, что я тебя хочу. 

За окном -- снег и тишь. 
Мы можем заняться любовью на одной из белых крыш. 
А если встать в полный рост, 
То можно это сделать на одной из звезд. 

Наверное, зря мы забываем вкус слез. 
Но небо пахнет запахом твоих волос. 
И мне никак не удается успокоить ртуть, 
Но если ты устала -- давай спою что-нибудь. 

Ты говоришь, что я неплохо пою, 
И, в общем, это то, что надо. 
Так это очень легко: 
Я в этих песнях не лгу -- 
Видимо, не могу. 

Мои законы просты - 
Мы так легки и чисты. 
Нам так приятно дышать. 
Не нужно спать в эту ночь, 
А нужно выбросить прочь 
Все, что нам могло мешать. 

Если плач -- не жалели соли мы. 
Если пир -- сахарного пряника. 
Звонари черными мозолями 
Рвали нерв медного динамика. 

Но с каждым днем времена меняются. 
Купола растеряли золото. 
Звонари по миру слоняются. 
Колокола сбиты и расколоты. 

Что ж теперь ходим круг да около 
На своем поле как подпольщики? 
Если нам не отлили колокол, 
Значит, здесь время колокольчиков. 

Ты звени, сердце, под рубашкою. 
Второпях врассыпную вороны. 
Эй! Выводи коренных с пристяжкою 
И рванем на четыре сторны. 

Но сколько лет лошади не кованы, 
Ни одно колесо не мазано. 
Плетки нет. Седла разворованы. 
И давно все узлы развязаны. 

A на дожде все дороги радугой! 
Быть беде. Нынче нам до смеха ли? 
Но если есть колокольчик под дугой, 
Так, значит, все. Заряжай, поехали! 

Загремим, засвистим, защелкаем, 
Проберет до костей,до кончиков. 
Эй,братва! Чуете печенками 
Грозный смех русских колокольчиков? 

Век жуем матюги с молитвами. 
Век живем, хоть шары нам выколи. 
Спим да пьем сутками и литрами. 
И не поем. Петь уже отвыкли. 

Долго ждем. Все ходили грязные, 
От того сделались похожие, 
А под дождем оказались разные. 
Большинство-то честные, хорошие. 

И пусть разбит батюшка Царь-колокол, 
Мы пришли с черными гитарами. 
Ведь биг-бит, блюз и рок-н-ролл 
Околдовали нас первыми ударами. 

И в груди искры электричества. 
Шапки в снег -- и рваните звонче. 
Свистопляс -- славное язычество. 

D C# C

Как из золота зерна каждый брал на каравай
Все будет хорошо
Велика казна,
Только, только
Только не зевай, бери да раздавай

Hо что-то белый снег в крови
Да что-то ветер за спиной
Всем сестрам - по любви...
Ты только будь со мной
Да только ты живи

Только не бывать пусту
Ой да месту святу:
Всем братьям - по кресту виноватому
Только, только подмоги не проси,
Прими и донеси

И поутру споет трубач
Песенку твоей души.
Все будет хорошо -
Только ты не плачь
Скоро, скоро,
Ты только не спеши,

Am Em
Рука на плече. Печать на крыле.
Am Em
В казарме проблем - банный день. Промокла тетрадь.
Am Em
Я знаю, зачем иду по земле.
Am Em
Мне будет легко улетать.

Am Em
Без трех минут бал восковых фигур. Без четверти смерть.
Am Em
С семи драных шкур хоть шерсти клок.
Am Em
Но как хочется жить -- не меньше, чем спеть.
Am Em
Свяжи мою нить в узелок.

Холодный апрель. Горячие сны.
И вирусы новых нот в крови.
И каждая цель ближайшей войны
Смеется и ждет любви.

Наш лечащий врач согреет солнечный шприц.
И иглы лучей опять найдут нашу кровь.
Не надо, не плачь. Сиди и смотри,
Как горлом идет любовь.

Лови ее ртом -- стаканы тесны.
Торпедный аккорд до дна!
Рекламный плакат последней весны
Качает квадрат окна.

Эй, дырявый висок, слепая орда,
Пойми, никогда не поздно снимать броню.
Целуя кусок трофейного льда,
Я молча иду к огню.

Мы - выродки крыс. Мы - пасынки птиц.
И каждый на треть до сих пор патрон.
Лежи и смотри, как ядерный принц
Несет свою плеть на трон.

Не плачь, не жалей. Кого нам жалеть?
Ведь ты, как и я, сирота.
Ну, что ты, смелей! Нам нужно лететь!

A F#m D E
Я твердо уверен, что где-то в Галактике дальней,
A F#m D E
На пыльных тропинках, вдали от космических трасс,
D E A
Найдется планета, похожая с нашей детально.
D E A
И люди на ней совершенно похожи на нас.

Мой город, и дом, и квартира отыщутся где-то.
Согласно прописке, там занял пять метров жилья
Мужчина, который курит мои сигареты
И пьет жигулевское пиво не реже, чем я.

F E A
У нас с ним одни и те же заботы.
F E A
Он носит мой галстук, он спорит с моею женой.
F E A
И так же, как я, по утрам он спешит на работу,
F E A
А вечером тем же автобусом едет домой.

Ему точно так же бывает и грустно и скучно.
Бывает порою, что некому руку подать.
Поэтому нам поскорее с ним встретиться нужно -
Уж мы бы отлично сумели друг друга понять.

Итак, решено: oтправляюсь на эту планету.
Я продал часы, свою бритву и новый утюг.
Дождался субботы, в субботу построил ракету.
Ну встречай меня, парень, встречай меня, преданный друг!

Ведь у нас с тобой одни и те же заботы.
Ты носишь мой галстук, ты спишь с моею женой.
И так же, как я, по утрам ты идешь на работу,
А вечером тем же автобусом едешь домой.

Три дня я плутал переулками звездного мира,
И к этой планете пришел на крутом вираже.
Все точно совпало - и город, и номер квартиры,
И те же соседи живут на одном этаже.

Соседи сказали - случилось большое несчастье.
Соседи мне сразу сказали, что в эти три дня
Он бритву, часы и утюг променял на запчасти
И тоже решил полететь поглядеть на меня.

Теперь его заботы - мои заботы.
Я ношу его галстук, я скандалю с его женой.
И так же, как он, по утрам я спешу на работу,

Am
А когда не хватает сил,
Воруем сахар с чужих могил.
G
И в кровь с кипятком
Hm A
Выжимаем лимон греха.
Am
И дырявые ведра заводят песни
О святой воде и своих болезнях.
G
Но - слава Богу! - все это исчезнет
Hm A
С первым криком петуха.

Em A
Дым. Дым коромыслом!
Em A
Дым над нами повис.
G
Лампада погасла.
И в лужице масла
Hm A
плавает птичий пух.
Em A
Дым. Дым коромыслом!
Em A
Дым. Дым коромыслом!
G
Дай Бог нам понять
Hm A
все, что споет петух.

В новостройках - ящиках стеклотары
Задыхаемся от угара
Под вой патрульных сирен в трубе,
В танце синих углей.
Кто там - ангелы или призраки?
Мы берем еду из любой руки.
Мы не можем идти,
Потому что дерьмо
После этой еды, как клей.

Дым. Дым коромыслом!
Дым. Дым коромыслом!
Музыкант по-прежнему слеп,
снайпер все так же глух.
Дым. Дым коромыслом!
Дым. Дым коромыслом!
Дай Бог нам понять
все, что споет петух.

О безрыбье в речушке, которую кот наплакал!
Сегодня любая лягушка становится раком
И, сунув два пальца в рот,
Свистит на Лысой горе.
Сорви паутину! Здесь что-то нечисто!
Но штыками в спину - колючие числа,
И рев моторов в буксующем календаре.
И дым. Дым коромыслом.
Дым коромыслом.

Дуга цыганская
ничего не жаль
Отдаю свою расписную шаль
А цены ей нет - четвертной билет
Жалко четвертак - ну давай пятак
Пожалел пятак -забирай за так
расписную шаль

Все, как есть, на ней гладко вышито
гладко вышито мелким крестиком
Как сидит Егор в светлом тереме
В светлом тереме с занавесками
С яркой люстрою электрической
На скамеечке, крытой серебром,
шитой войлоком
рядом с печкою белой, каменной
важно жмурится
ловит жар рукой.

На печи его рвань-фуфаечка
Приспособилась
Да приладилась дрань-ушаночка
Да пристроились вонь-портяночки
в светлом тереме
с занавесками да с достоинством
ждет гостей Егор.
А гостей к нему - ровным счетом двор.
Ровным счетом - двор да три улицы.
- С превеликим Вас Вашим праздничком
И желаем Вам самочувствия,
Дорогой Егор Ермолаевич,
Гладко вышитый мелким крестиком
улыбается государственно
выпивает он да закусывает
а с одной руки ест соленый гриб
а с другой руки - маринованный
а вишневый крем только слизывает,
только слизывает сажу горькую
сажу липкую
мажет калачи
биты кирпичи.

прозвенит стекло на сквозном ветру
да прокиснет звон в вязкой копоти
да подернется молодым ледком

проплывет луна в черном маслице
в зимних сумерках
в волчьих праздниках
темной гибелью
сгинет всякое.
тaм, где без суда все наказаны
там, где все одним жиром мазаны
там, где все одним миром травлены.
да какой там мир - сплошь окраина
где густую грязь запасают впрок
набивают в рот
где дымится вязь беспокойных строк
как святой помет
где японский бог с нашей матерью
повенчалися общей папертью

образа кнутом перекрещены

- Эх, Егорка ты, сын затрещины!
Эх, Егор, дитя подзатыльника,
Вошь из-под ногтя - в собутыльники.

В кройке кумача с паутиною
Догорай, свеча!
Догорай, свеча - хвост с полтиною!

Обколотится сыпь-испарина,
и опять Егор чистым барином
в светлом тереме,
шитый крестиком,
все беседует с космонавтами,
а целуется - с Терешковою,
с популярными да с актрисами -
все с амбарными злыми крысами.

- То не просто рвань, не фуфаечка,
то душа моя несуразная
понапрасну вся прокопченная
нараспашку вся заключенная...
- То не просто дрань, не ушаночка,
то судьба моя лопоухая
вон - дырявая, болью трачена,
по чужим горбам разбатрачена...
- То не просто вонь - вонь кромешная
то грехи мои, драки-пьяночки...

Говорил Егор, брал портяночки.
Тут и вышел хор да с цыганкою,
Знаменитый хор Дома Радио
и Центрального телевидения,
под гуманным встал управлением.

- Вы сыграйте мне песню звонкую!
Разверните марш минометчиков!
Погадай ты мне, тварь певучая,
Очи черные, очи жгучие,
погадай ты мне по пустой руке,
по пустой руке да по ссадинам,
по мозолям да по живым рубцам...

- Дорогой Егор Ермолаевич,
Зимогор ты наш Охламонович,
износил ты душу
до полных дыр,
так возьмешь за то дорогой мундир
генеральский чин, ватой стеганый,
с честной звездочкой да с медалями...
Изодрал судьбу, сгрыз завязочки,
так возьмешь за то дорогой картуз
с модным козырем лакированным,
с мехом нутрянным да с кокардою...

А за то, что грех стер портяночки,
завернешь свои пятки босые
в расписную шаль с моего плеча
всю расшитую мелким крестиком...

Поглядел Егор на свое рванье
И надел обмундирование...

Заплясали вдруг тени легкие,
заскрипели вдруг петли ржавые,
Отворив замки Громом-посохом,
в белом саване
Снежна Бабушка...

- Ты, Егорушка, дурень ласковый,
собери-ка ты мне ледяным ковшом
капли звонкие да холодные...
- Ты подуй, Егор, в печку темную,
пусть летит зола,
пепел кружится,
в ледяном ковше, в сладкой лужице,
замешай живой рукой кашицу
да накорми меня - Снежну Бабушку...

Оборвал Егор каплю-ягоду,
Через силу дул в печь угарную.
Дунул в первый раз - и исчез мундир,
Генеральский чин, ватой стеганый.

3 Dm* - 1 - 2 - 3 - Dm* - 1 - 2 -
Имя имен
3 Dm* - 1 - 2 - 3 - Dm* - 1 - 2 -
Имя имен

- 3 - Dm* - 1 - 2 - 3 - Dm* - и т.д.
в пеpвом вопле пpизнаешь пpизнаешь ли ты, повитyха?
Имя имен...
Так чего ж мы, смешав языки, мyтим водy в pечах?
Вpем испокон -
вpодь за мелким еpшом отpодясь не ловилось ни бpюха, ни дyха!
Век да не вечеp,
хотя Лихом в омyт глядит битый век на мечах.
Битый век на мечах.

Вpоде ни зги... Да только с легкой дyги в небе синем
опять, и опять, и опять запевает звезда.
Бой с головой затевает еще один витязь,
в yпоp не пpизнавший своей головы.
Выше шаги! Велика ты, Россия, да настyпать некyда.
Имя Имен ищyт сбитые с толкy волхвы.

Шаг из межи...
Вкpивь да вpозь обpетается веpная стежка-доpожка.
Сено в стогy.
Вольный ветеp на кpасных yглях воpожит Рождество.
Кpовь на снегy -
Земляника в янваpском лyкошке.
Имя Имен... Сам Господь веpит только в него.

А на печи pазгyлялся пожаp-самоваp да заваpена каша.
Лyч - не лyчина на белый пyховый платок.
Hебо в поклон
До земли обpатим тебе, юная девица Маша!
Пеpекpести нас из пpоpyби да в кипяток.

Имя Имен
не кpоить пополам, не тащить по котлам, не стемнить по yглам.
Имя Имен
не ypвешь, не заманишь, не съешь, не yхватишь в охапкy.
Имя Имен
взято ветpом и пpедано колоколам.
И кyполам
не накинyть на Имя Имен золотyю гоpящyю шапкy.

Имя Имен
Да не отмоешься, если вся кpовь да как с гyся беда
и pазбито коpыто.
Вместо икон
станyт Стpашным сyдом - по себе - нас сyдить зеpкала.
Имя Имен
выpвет с коpнем все то, что до сpока заpыто.
В сито вpемен
бpосит боль да былинкy, чтоб истиной к сpокy взошла.

Ива да клен
Ох, гляди, кpасно солнышко вpежет по почкам!
Имя Имен
запpягает, да не тоpопясь, не спеша
Имя Имен
А возьмет да пpодpаит с песочком!

Разом поймем
Как болела живая дyша.

Имя Имен
Эх, налететь бы слепыми гpачами на теплyю пашню
Потекло по yсам! Шиpе pот! Да вдpyг не хватит
Hа бедный мой век!

Имя Имен пpозвенит золотыми ключами...
Шабаш! Всей гypьбою на башню!
Пала pоса.
Пала pоса.
Да сходил бы ты по водy, мил человек!

1 = 8650XX
2 = 6660XX
3 = 7560XX or 6560XX (какой-то из этих двyх - точно!)

Хоть смерть меня смерь 
Да хоть держись меня жизнь 
Em 
Я позвал сюда Гром - вышли смута, апрель и гроза 
Hm 
Ты только поверь 
Если нам тяжело - не могло быть иначе, 
Em 
Тогда почему кто-то плачет? 
Hm A Hm 
Оставь воду цветам. Возьми мои глаза. 

Поверь - ты поймешь 
Как мне трудно раздеться 
Когда тебя нет, когда некуда, некуда, некуда деться 
Поверь - и поймешь 
То, что я никогда 
Никогда уже не смогу наглядеться туда 
Где мы, где мы могли бы согреться, 
Когда будет осень, 
И осень гвоздями вколотит нас в дрожь. 

Пойми - ты простишь 
Если ветреной ночью я снова сорвусь с ума 
Побегу по бумаге я 
Этот путь длиною в строку, да строка коротка 
Строка коротка. 
Ты же любишь сама 
Когда губы огнем лижет магия 
Когда губы огнем лижет магия языка. 

Прости - и возьмешь 
И возьмешь на ладонь мой огонь 
И все то, в чем я странно замешан 
Замешано густо. Раз так, я как раз и люблю. 
Ох, вольно кобелю!.. 
Да рубил бы я сук, 
Я рубил бы всех сук, на которых повешен, 
Но чем больше срублю, тем сильней затяну петлю. 

Я проклят собой. 
Осиновым клином живое, живое, живое восстало в груди 
Все в царапинах да в бубенцах. 
Имеющий душу да дышит. Гори - не губи. 
Сожженной губой 
я шепчу, что, мол, я сгоряча, да в сердцах, я в сердцах 
А в сердцах - да я весь, я в сердцах. 
И каждое бьется об лед, но поет, так любое бери и люби. 

Не держись, моя жизнь, 
смертью после измеришь. 
И я пропаду ни за грош, 
потому что и мне ближе к телу сума. 
Так проще знать честь. 
И мне пора, 
Мне пора уходить следом песни, которой ты веришь. 

Рядил в потемки белый свет
Блудил в долгу да красил мятежом
Ой-й-й да перед носом ясный след
И я не смог
не смог ударить в грязь ножом

Да наши песни нам ли выбирать?
Сбылось насквозь.
Да как не ворожить?
Когда мы вместе - нам не страшно умирать.
Когда мы врозь - мне страшно жить.

Целовало меня Лихо только надвое разрезало язык
Намотай на ус
Намотай на ус на волос,
зазвени не в бусы - в голос,
Нить - не жила, не кишка
да не рвется, хоть тонка
А приглядись
да за Лихом - Лик
за Лихом - Лик
Все святые пущены с молотка

Да не поднять крыла
Да коли песня зла
Судя по всему, это все по мне
Все по мне,
Да мне мила стрела
Белая каленая в колчане

Наряжу стрелу вороным пером
Да пока не грянул Гром, отпущу
Да стены выверну углом
Провалиться мне на месте, если с места не сойти
Давай, я стану помелом
Садись, лети!

Да ты не бойся раскружить!
Не бойся обороты брать!
Когда мы врозь - не страшно жить.
Когда мы вместе - нам не страшно умирать.

Забудь, что будет
И в ручей мой наудачу брось пятак
Когда мы вместе - все наши вести в том, что есть
Мы можем многое не так
Небеса в решете
роса на липовом листе
и все русалки о серебряном хвосте
ведут по кругу нашу честь

Ой да луна не приходит одна
Прикажи - да разом сладим языком в оладиях
А прикажешь языком молоть - молю
Молю о том, что все в твоих ручьях
Пусть будет так!
Пусть будет так!
Пусть будет так, как я люблю!

И в доброй вести не пристало врать
Мой крест - знак действия, чтоб голову сложить
За то, что рано умирать
за то, что очень славно жить (*)
За то, что рано умирать

Ветчина, орехи и колбаса,
Нереально сладкие чудеса...
Хорошо в плохую погоду
Заглянуть к королеве бутербродов,
Забежать, заскочить, заглянуть к ней на полчаса.

Не сняв пальто и калоши,
Мы сядем за стол.
И все, что сможем положим
На свой широкий кусок.
Здесь мы ничем не рискуем -
Яблочный крем пополам с поцелуем,
И апельсиновый сок.

Ветчина, конфеты и пастила.
Как пчела летает вокруг стола
Королева бутербродов.
Королева бутербродов
Удивительно предупредительна и мила.

Тепло, уютно и чисто.
Мы скоро уходим, скрипя золотой зубочисткой
В слоновых зубах.
- Ах, исключительно доброе сердце,
Но знаете, в ней не хватает перца.
И откуда эта соль на ее губах?

Подметая пепел от папирос,
Заплетая в нитку алмазы слез,
Каждый день королева бутербродов.
Королева бутербродов
Каждый день ставит в воду
Букеты бумажных роз.

Но в колокольчик над дверьми снова
Кто-то звонит.
И королева готова
Принять незванных гостей.
И во дворце коммунальном
Вечный сквозняк.
Он выдувает из спальни
Сухие крошки страстей.

Так проходят зимние вечера.
Так проходят летние вечера.
Но никто с королевой бутербродов,
С королевой бутербродов

Am D 
В пятницу да ближе к полночи 
Am D 
Не проворонь, вези зерно на мельницу! 

Am D 
Черных туч котлы чугунные кипят 
Am D 
Да в белых трещинах шипят гадюки-молнии. 

Дальний путь - канава торная. 
Все через пень-колоду-кочку кувырком да поперек. 

Топких мест ларцы янтарные 
да жемчуга болотные в сырой траве. 

- Здравствуй, Мельник -- Ветер Лютый Бес! 
Ох, не иначе черти крутят твою карусель... 

Цепкий глаз. Ладони скользкие. 
- А ну-ка кыш, ворье, заточки-розочки! 

Что, крутят вас винты похмельные - 
С утра пропитые кресты нательные ? 

Жарко в комнатах натоплено. 
Да мелко сыплется за ворот нехороший холодок. 

- А принимай сто грамм разгонные! 
У нас ковши бездонные да все кресты - козырные! 

На мешках - собаки сонные 
Да бляди сытые да мухи жирные... 

А парни-то все рослые, плечистые, 
Мундиры чистые. Погоны спороты! 

Черный дым ползет из трубочек, 
Смеется-прячется в густые бороды. 

Ближе лампы. Ближе лица белые. 
Да по всему видать - пропала моя голова! 

Ох, потянуло, понесло, свело, смело меня 
на камни жесткие, да прямо в жернова! 

Тесно, братцы. Ломит-давит грудь. 
Да отпустили б вы меня. Ужо потешились! 

Тесно, братцы, не могу терпеть! 
Да неужели не умеем мы по-доброму ? 

Am D Am D Am D Am D Am D Am D Am D Am D 

...На щеках - роса рассветная, 
Да черной гарью тянет по сырой земле. 

Где зерно мое? Где мельница? 
Сгорело к черту все. И мыши греются в золе... 

Пуст карман. Да за подкладкою 
найду я три своих последних зернышка. 

Брошу в землю, брошу в борозду - 
к полудню срежу три высоких колоса. 

Разотру зерно ладонями 
Да разведу огонь да испеку хлеба. 

Преломлю хлеба румяные 
Да накормлю я всех тех, кто придет сюда 

Тех, кто придет сюда 
Тех, кто поможет мне 
Тех, кто поможет нам 

Рассеять черный дым 

Черный дым 
Рассеять 

Черный дым 
Рассеять 

Я жил радостью встреч
И болью прощания.
Смотри на меня.
Ведь мы говорим, значит, можем
петь песни
Постой! Нас может сжечь
Минута молчания.
Не бойся огня.
Ведь если сгорим, значит,
Снова воскреснем.

Твой Телекастер красив, как кастет.
Но твой микрофон, как кляп.
И кто сосчитал, сколько монет
Брошено мимо протянутых шляп.

Несколько лет, несколько зим...
Ну, как ты теперь, звезда?
Несколько Лен, несколько Зин
И фото в позавчерашней газете...

Но чем пахнет вода
В твоем роскошном клозете?
Ты спекулируешь сказкой
О лучших мирах,
Нуждаясь в повышенной
дозе наркоза.

И вновь прячешь свой прах
В стандартной кассете.
Я вижу, как ложь
превращается в страх,
И это логичная метаморфоза.

Ты продаешь радужный грим.
Ты покупаешь дым.
Скучно дразнить мертвого льва
И пить с тобой спирт
из высоких фужеров.

Ты не поймешь меня.
Ты не шагнешь
Через себя к себе.
Так не лги о борьбе -
Велики все слова
Тебе - лилипуту в стране Гулливеров.

Забудь боль наших встреч
И радость прощания.
Я вижу, огню больше нечего сжечь.
Тебе, как обычно, пора на конвейер.
И все же попробуй сберечь
Минуту молчания.
Но ты бросишь цветы
На край могильной плиты.

А после игры,
Намотав на кулак электрические шнуры,
Он вставал у окна.
И знакомой халдей приносил ему рюмку вина.
Он видел снег на траве.
И безумный оркестр собирался в его голове.
Возникал дирижер,
Приносил лед-минор и горячее пламя-мажор.

Он уходил через черный ход,
Завернув килограмм колбасы
В бумагу для нот.
Он прощался со мной,
Он садился в трамвай,
Он, как водится, ехал домой.
И из всех новостей
Самой доброй была
Только весть об отъезде детей.

Он ложился к стене.
Как всегда,
Повернувшись спиной к бесполезной жене.
И ночью он снова слышал
Эту музыку ...

И наутро жена начинала пилить его
Ржавым скрипучим смычком.
Называла его паучком
И ловила дырявым семейным сачком.
Он вставал у окна.
Видел снег. Он мечтал о стакане вина.
Было много причин
Чтобы вечером снова удрать
И играть
Для накрашенных женщин
И их безобразных мужчин.

Он был дрянной музыкант.
Но по ночам он слышал музыку...
Он спивался у всех на глазах.
Но по ночам он слышал музыку...
Он мечтал отравить керосином жену.

Am 
Искры самых искренних песен 
Am 
К нам летят как пепел на плесень. 
Hm 
Вы все между ложкой и ложью -- 
Hm 
А мы все между волком и вошью! 

Время на другой параллели 
Сквозняками рвется сквозь щели. 
Ледяные черные дыры -- 
Окна параллельного мира. 

Через пень колоду сдавали 
Да окно решеткой крестили. 
Вы для нас подковы ковали -- 
Мы большую цену платили. 

Вы снимали с дерева стружку -- 
Мы пускали корни по новой. 
Вы швыряли медную полушку 
Да мимо нашей шапки терновой. 

А наши беды вам и не снились. 
Наши думы вам не икнулись. 
Вы б наверняка подавились. 
А мы - да ничего, облизнулись! 

Лишь печаль-тоска облаками 
Над седой лесною страною. 
Города цветут синяками, 
Да деревни - сыпью чумною. 

Кругом - бездорожье-траншеи. 
Что, к реке торопимся, братцы ? 
Стопудовый камень на шее -- 
Рановато, парни, купаться! 

Хороша студена водица, 
Да глубокий омут таится - 
Не напиться нам, не умыться, 
Не продрать колтун на ресницах. 

Да вот тебе обратно тропинка 
И петляй в родную землянку. 
А крестины там иль поминки -- 
Все одно там пьянка-гулянка! 

Если забредет кто нездешний -- 
Поразится живности бедной, 
Нашей редкой силе сердешной 
Да дури нашей злой заповедной. 

Выкатим кадушку капусты. 
Выпечем ватрушку без теста. 
Что, снаружи все еще пусто? 
А внутри по-прежнему тесно! 

Да вот тебе медовая брага, 
Ягодка-злодейка-отрава. 
Вот тебе, приятель, и Прага. 
Вот тебе, дружок, и Варшава. 

Да вот и посмеемся простуженно, 
А об чем смеяться - неважно, 
Если по утрам очень скучно, 
А по вечерам очень страшно! 

Всемером ютимся на стуле, 
Всем миром на нары-полати. 
Спи, дитя мое, люли-люли! 

Ликует люд в трамвае тесном.
Танцует трудовой народ.
Мороз и солнце - день чудесный
Для фрезеровочных работ.

В огне тревог и в дни ненастья
Гори, гори, моя звезда!
Звезда пленительного счастья -
Звезда Героя соцтруда!

Решил партком единогласно
Воспламениться и гореть.
В саду горит костер рябины красной,
Но никого не может он согреть.

Не мореплаватель, не плотник,
Не академик, не герой, -
Иван Кузьмич - ответственный работник.
Он заслужил почетный геморрой.

Его пример - другим наука.
Век при дворе. И сам немного царь.
Так, черт возьми, всегда к твоим услугам
Аптека, улица, фонарь.

Он был глашатый поколений.
Куда бы он не убегал,
За ним по всюду бедный Ленин
С тяжелой кепкою шагал.

Как славно выйти в чисто поле
И крикнуть там: - Е..на мать!
Мы кузнецы. Чего же боле?
Что можем мы еще сказать?

Когда душа мокра от пота
Ей некогда ни думать, ни страдать.
Но у народа нет плохой работы,
И каждая работа - благодать.

Не позволяй душе лениться
В республике свободного труда.
Твоя душа всегда обязана трудиться,

Ликует люд в трамвае тесном.
Танцует трудовой народ.
Мороз и солнце - день чудесный
Для фрезеровочных работ.

В огне тревог и в дни ненастья
Гори, гори, моя звезда!
Звезда пленительного счастья -
Звезда Героя соцтруда!

Решил партком единогласно
Воспламениться и гореть.
В саду горит костер рябины красной,
Но никого не может он согреть.

Не мореплаватель, не плотник,
Не академик, не герой, -
Иван Кузьмич - ответственный работник.
Он заслужил почетный геморрой.

Его пример - другим наука.
Век при дворе. И сам немного царь.
Так, черт возьми, всегда к твоим услугам
Аптека, улица, фонарь.

Он был глашатый поколений.
Куда бы он не убегал,
За ним по всюду бедный Ленин
С тяжелой кепкою шагал.

Как славно выйти в чисто поле
И крикнуть там: - Е..на мать!
Мы кузнецы. Чего же боле?
Что можем мы еще сказать?

Когда душа мокра от пота
Ей некогда ни думать, ни страдать.
Но у народа нет плохой работы,
И каждая работа - благодать.

Не позволяй душе лениться
В республике свободного труда.
Твоя душа всегда обязана трудиться,