На стыках времени дичают поезда.
И словно не звезда - сапфир синее неба.
Им дарит путь откуда в никуда
Надрельсовый фонарь, доверчиво-нелепый,
Прозрачный, как окно из мира в немиры,
Прекраснейшие не-Миры, где только синий,
Где только синий цвет, и на его огне
Кружу, как на крыле, над призрачной пустыней.
Там, над пустыней – больше, чем звезда:
Сапфир, что в небе синевы не чает.
И вглядываясь в синь, совсем дичают
На стыках времени ручные поезда.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Небо – свинцовые лапы на плечи,
Волны к ногам полумертвой стайкой.
Это природа. Она не лечит,
Если душа устала.

Небо с глазами тоскливого дога...
Бедные волны рукой приласкаю.
Господи! Как же мы все одиноки –
Небо, и волны, и скалы...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мы живем, как в грозу деревья,
Землю с небом навеки спутав.
И приходим – из недоверья,
И уходим – в сплошную смуту.

Бог мой, Бог мой, приходит полночь
Под окно – побирушкой жалкой.
Бог мой, Боже мой, где же помощь?
Светлый мир обернулся свалкой.

Ни словечка. Лишь всхлипы ветра.
И себя мне едва ли жалко.
На пылающих углях рассвета
Плачет-пляшет ночь-нестинарка.

Окна в небо – бледней и выше.
Дыры в землю – глубже и ярче.
За прибоем едва ли слышен
Голос: Что тебе надобно, старче?

За спасение, за свободу
Несвобода – верить, не веря.
Пусть акульим зубам в угоду,
Отпусти – велика ль потеря?

Звезды смотрят сухими глазами,
Слезы трав вытирает ветер.
Отступись от меня, хозяин!
Не бывало меня на свете!

Нет вопроса – нет и ответа.
Нету дьявола – нет и Бога.
На высоком костре рассвета
Умирает ночь – недотрога.

И услышать бы, да – не в силах.
И служить бы – да не умею.
Так – судила. Так – не простила.
И не будет суда страшнее.

Мы живем, как в грозу – деревья,
Землю с небом навеки спутав.
И приходим – из недоверья,
И уходим - в сплошную смуту.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Над вершиной сияющей
Суетных дней и судеб
Что там слышится –
Чуждое или навеки родное?
Ты был найден – не мною,
Оставлен – и вовсе не мною
Среди неравнодушных –
До ненависти – людей.

В этот страх пустоты,
Как извечность дороги сквозь ночь,
В этот ужас потерянной сути
До дна погружаясь –
Ты кому-то сумеешь помочь.
Но тебе – не помочь.
И смиренно стою
Под крестом твоим, странно чужая.

Я не стану молить –
И кого бы я стала молить?
За спасенье твое
Не платить мне такою ценою.
Ты был найден – не мною.
Оставлен – и вовсе не мною.
Мы не врозь – и не вместе.
И этого не изменить.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Надежда - неясный свет.
Душа твоя ждать устала,
А я еще не настала -
Меня в этом мире нет.

Что происходит во мне?
Тишиной объяснимо
Лучик скользнул по волне.
Снова проходишь мимо.

Твои принимаю сны.
Как незаметно - помнишь? -
В платье из темной волны
Вышла на берег полночь...

Ты в своем далеке
Через печали слышишь -
Словно в немой тоске,
Дождик коснулся крыши.

Твои принимаю сны.
Душа твоя звать устала,
А я еще не настала -
Взываю из тишины...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Нелепо, снарядом осколочным,
Вколочена в облака.
Звенишь ты во мне, осколочек
Нездешнего ветерка...

Не помню тебя, не знаю тебя –
Откуда мне этот след?
Но в глубине – нет, не памяти –
Вдруг снова твой силуэт...

Не этого времени отзвуки
Подхватывая на лету,
По содроганию воздуха
Почувствую непустоту.

Не помню тебя, не знаю тебя –
Откуда мне эта боль?
Твое ли сильнее памяти,
Желание быть – собой?

Желанье – сильней забвения,
Сильнее смертей и дат...
Из зеркала мне, как прозрение –
Мой – вдруг незнакомый – взгляд.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ноги грезят дорогой,
Воли ждут голоса.
За луной-недотрогой
Светлый путь в небеса.
Небо чистого нимба,
Небо ясного сна.
Провиденьем хранима,
Не задета струна.

...Ни струны, ни стремленья –
Только шепот травы.
За звездой исцеленья
Бродят синие львы.
Бродят, бредят о сущем,
Что иным невдомек.
Что вам трепет насущный,
Неземной мотылек?

Ветра чуткий попутчик,
Коченей на ветру.
На свободу отпущен,
Я немножко умру.
Я нескоро воскресну –
На неделе лишь раз.
Продиктовано бездной
Воскресенье для нас.

Будут истины – чужды,
А законы – стары.
О любви и о дружбе
Грезят ваши миры.
Не мечтая – получат,
Не жалея – спасут.
В колыбели могучей
Ветры землю несут.
Постижимое Богом –
Боль земную спасать.
Ноги грезят – дорогой.
Воли ждут голоса.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ночь с глазами темно-печальными,
Ночь-не-крик и ночь-не-молчание,
Лодки листьев к стволам причалены, -
Не торопятся отплывать
В завороженно-одичалые
Очи неба со звездами-чайками.
Отплывает лишь сон нечаянный –
Сон, в котором нам не бывать...

Ночь с глазами темно-печальными,
Не прощение и не прощание.
Вены веток в сумрак впечатаны...
Ночь без имени, просто ночь.
Просто – ночь. Но с такими ночами
Настигает нас чье-то отчаянье.
Ночь приходит, как завещание
Тех, кому уже не помочь.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

О, безрассудство – в танце и любви!
Не ты ли мне сказал смелей живи?
Я осмелела.

Не опасаясь больше темноты,
Я потеряла зыбкие черты –
Душа без тела.

И в танце ветра, и в дыханье сна,
В весь этот мир навеки вкраплена
Сияньем светлым.

Теперь – зови меня или лови –
Весь мир помешан на моей любви –
Танцую с ветром!

Свой тонкий храм ты посвяти ветрам,
Ты, помнится, его построил сам,
Моя погибель!

Чередованье сумрака и тьмы
Сияет ярче, как мечтали мы,
На каждом сгибе.

Ветвящихся пространств упруги сны,
Как отголоски запахов лесных
В костре осеннем.

Привет бродягам! В зелени ветров
Находит каждый свой летучий кров
И озаренье.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Обнаружьте во мне злодея,
Посвятите мне пять проклятий!
Я надену черное платье
И уйду, ни на что не надеясь.

Я уйду туда, где свобода,
Где в слезинки вмерзают звезды.
Не смотрите на непогоду!
Прокляните, пока не поздно!

Мне не надо любви и дружбы –
Посерьезнее есть занятья...
Но ответьте всерьез – неужто
Жалко вам для меня проклятья?

Я не плачу – здесь слишком сыро.
Но прошу, уже не надеясь:
Прокляните меня всем миром,
Обнаружьте во мне злодея...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Обреченное, неизречимое –
Что-то тащит по дну река...
Я-то дура неизлечимая.
Ты-то как?

Погруженные не ко времени
В глубину отдаленных тем –
Почему же всегда не с теми мы
На кресте?

Здесь ли, там ли – какая разница?
(Все – из общей тьмы да во тьму).
Но судьба все-то вечностью дразнится –
Почему?

Еле слышно теченьем мчимые –
Да по дну (ох и тошно мне!).
Жизнь, зараза неизлечимая –
Вся на дне.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Двум теням –  невозможность встретиться.
Этим дням – свет Большой Медведицы,
Белый свет звезды.
День ли, ночь – но во сне нечаянном
Я ль не дочь двух земных отчаяний
Неземной беды?

Этот дым – да от стрел ли огненных?
Тень звезды – неземным подсолнухом
Да за солнцем вслед...
Двум теням –
Невозможность встретиться.
Он не нам – след Большой Медведицы,
Белый звездный свет.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Отблеск мечты новогодней
В сердце усталом храня –
Ты еще будешь свободным...
Ты еще вспомнишь меня...

Сны, пролетевшие мимо
Сказочные миры...
Мы были тихо хранимы
Древним сюжетом игры.

Наше двойное терпенье...
Наш непричесанный вид...
Слышали ангелов пенье,
Не замечали обид.

Кто нас сумел бы обидеть?
Боги? Мы были сильней.
Мы, в нашем истинном виде –
В песне. В сиянье. В огне.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                      Дэниелу,
                      Михаилу Гончаруку,
                      отцу Го

Отворите мне кровь –
Она, глупая, выхода ищет.
Раскроите мне грудь
Своевольно поющим мечом.
Может, вы ни при чем
На вселенском пустом пепелище,
Только я – на любовь к нему,
И на гибель в нем обречен.

Мы теряем миры,
Спотыкаясь о кости свои же.
Мы теряем себя,
За спиной оставляя миры.
Наши игры стары,
Как в снегу прошлогодние лыжи.
Мы бежим от себя –
Нам не выйти из этой игры.

Ах, какие пиры мы богам
Нашим злым задавали!
Ах, какие загадки!
Проклял облик свой волчий Фафнир.
Мы последнюю битву
Из лени своей прозевали,
За игорным столом
Наш последний не выигран мир.

Мы уже не сидим –
Мы еще не спешим за добычей.
В головах наших гулких
Бродит вкус неземного пути.
Ветер выветрит дым
В лабиринтах цветных переулков
Мы подпрыгнем по-птичьи,
И, едва покачнувшись –
Взлетим!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Перед грозой – такая тишина,
Как будто, знать не зная, что случится,
Бог повторяет наши имена,
Желая их звучаньем насладиться
В последний раз...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

              Пошли мне, Господь, второго...
                  (А. Вознесенский)

Перед лицом, перед стеной зари последней,
Пока еще на этой стороне,
Я постараюсь стать как можно незаметней –
Чтоб вам потом поменьше плакать обо мне.

Ах, мне уже учиться слишком поздно,
Перед лицом закатного огня...
Стена тонка и тает – видишь звезды?
Они зовут, они поймут меня.

Я доросла к тебе из сотен одиночеств.
Я миру этому в сиделки не гожусь.
О, удержи меня! Дай руку, если хочешь –
Я задержусь.

Я знаю, что нас ждет до самого отплытья –
Сраженья каждый день за наш насущный свет.
Ты – выдержишь? Рассвет. Вот – первое открытье
В нежданном счастье – двуедином естестве.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Избави судьба вас от сумрачных слов,
От снов прошлогодних,
От древнего ужаса зыбких основ,
От злого сегодня.

Избави судьба вас, и длящийся миг,
И мысли о счастье,
И полный достоинства древнего миф,
И звезд сопричастность.

Исполнено солнечного волшебства
Эльфийское пенье,
Где полные тайны прямые слова –
Как в небо ступени.

Кто счастье творил в безнадежной поре –
Тот нас понимает.
А что до подснежников в январе –
Так это бывает.

Ах, счастье такое опять не в цене:
Мол, кто его видел,
Где люди стоят не спиною к спине –
Обидой к обиде?

Обидой к обиде, бедой за беду –
И тьма подступает.
Но снова хранители в землю уйдут,
Рассвет добывая.

Избави судьба вас от сумрачных снов,
От слов прошлогодних,
От древнего ужаса зыбких основ,
От злого сегодня.

Над всем Средиземьем крылатый рассвет.
Сияет как прежде
На западе Гилтониэль Элберет –
Созвездье Надежды.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

По реке уплывает деревце –
Обреченное, как обида.
Даль – близка. И на что надеяться,
Если сердце покою открыто?

Здесь разгадывать больше нечего.
Под водой спит звезда речная.
А улыбка луны так доверчива,
Словно жизни совсем не знает.

Больше с места меня не стронете.
В лунном мире – свои понятья.
В лунном зеркале, в тихом омуте
Заблудились мои проклятья.

Ничему не придать значения...
Ниоткуда не ждать подмоги...
Три дороги несет течением –
Три, несбывшиеся, дороги...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

           Про девочку из Гватемалы –
           Она от любви умерла...
                (Рубэн Дарио)

От песен моих вы свободны, милорд,
Свободны от слез моих.
В тонкие сети волшебных слов
Ловить? Я не помню их.

Сны отдаленны, как небеса.
Беды отдалены.
Ваши сияющие глаза
Помню едва – сквозь сны.

Звездам кивну, подсушу траву.
Как просветленны дни!
Я – умираю или живу?
Кто бы мне объяснил!

В ровном сиянье дневного сна
Беды свои просплю.
Я в вас нисколько не влюблена.
Просто – не разлюблю.

Что ж, вам от песен моих светло,
Или уже рассвело?
Неловко сломанное крыло
Уже не болит – зажило?

Крылья раскрою – уже трубят.
Смеясь, уйду в синеву.
Видишь, я не умру для тебя,
Просто – навек оживу.

...Что с Вами? Где Вы? Очнитесь, милорд.
Вот выпейте... Все прошло?
На небе? Птица. А что – Ваш горб?
Там... Видите ли... Крыло...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

           Про девочку из Гватемалы –
           Она от любви умерла...
                (Рубэн Дарио)

Сказки перепутаны давно.
Грезятся усталые трамваи.
Мы дышать – и то не успеваем.
Пусть неровно – это все равно.

Все равны предвестники, давно
Все перед бедою усреднены.
Если где-то рухнули колонны –
Значит, чье-то дрогнуло окно.

Значит, при свече твое лицо
Впадинками глаз бредет и бредит
По небу, и небом, словно лебедь,
Катится забытое кольцо.

Сказки без возврата, без конца.
Нет у них кольца. И нет начала...
Там, где было на колу мочало –
Голова. С остатками лица.

Свечка – не снаружи, а внутри
Язычком немеющим мерцает.
Бедный Йорик! Ни крыльца, ни рая:
Мир, где слепы все поводыри.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Слишком долгим было ожиданье...
Слишком трудной искренность была...
И любовь, не находя признанья,
Как гроза, мимо себя прошла.

И теперь, ни флейта, ни цунами,
Вечности флажок в руках вертя,
Бродит, как неузнанное нами,
Наше нерожденное дитя.

Полускрипом дремлет в половицах,
Полувздохом просится из уст
Полудремотой – когда не спится –
Тихая доверчивая грусть...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Снам своим, что обещали сбыться,
Ты не знала истинной цены –
Девочка, похожая на принца
Дальней, непридуманной страны.

О, неузнавание печали
В беспечальности беспечных дней!
Твой корабль едва-едва отчалил
К берегам несбыточных огней...

Ах, сестренка утреннего бриза,
Суетою не побеждена,
С кораблями призрачного Лисса
В глубине закатного окна...

Море станет сумрачней и выше
По волнам отчаяний и зол,
Тихий голос бедствия услышав,
Ты легко скользнешь за горизонт.

Где он, твой пригрезившийся рыцарь?
Вспомним без тревоги и вины
Девочку, похожую на принца
Дальней, полупризрачной страны.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Случайности неуловимый след...
У ночи голос, кажется, простужен.
Ты где-то нужен.
Там ли ты, где нужен?
Иль нет?

Мир не спасешь
Абстрактной вселюбовью.
И ночь охрипла, звать тебя устав.
И запеклись рассветные уста
Реально бурой, некрасивой кровью...

Закономерности неумолимый свет
Тревогой выворачивает душу.
Чужое горе,
Вдруг прорвавшись, душит.
Там, где ты нужен – нет тебя и нет...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                         Ф.Г. Лорке

Бледный невкусный сыр
Сирого дня...
- Сир!.. Сир,
Оставьте, забудьте,
Простите
Или убейте меня!

Обессиленный призрак
При зраке луны –
Бледнотлеющей призмой,
Где заключены
Молчанья челны,
Причален.

Ах, Луна отплывает
Осколочком льда,
Еле слышно живая бормочет вода,
Свои невода,
В которых попалась иная беда,
Качая.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.