...И я учусь играть на флейте.
                    (Геннадий)

Тяжелую флейту к губам подношу
и воздухом терпким древесным дышу,
а звук этот густ, духовит и тяжел -
великой державы великий посол.

        .......

О вечная флейта! О кровоточащая флейта!
Твой голос - как зов сотни тысяч голодных волков,
твои обертоны - как звон непосильных оков.
Лучи на экране, но вместо видений и слов
лишь чувства одни отражаются на киноленте, -
не нотного стана чудная заморская вязь,
но мокрого снега паденье в осеннюю грязь
великих дорог, по которым прошли караваны
со всем содержимым несметных своих тороков,
с огнем драгоценных камней, анаши и шелков,
а пространство иное, небывшее медленно канув...

        .......

Но я не помню, прижимаясь
к твоим страдальческим устам,
как страшно мне, как я устал,
я лишь неистово страдаю.
И, в прихотливый звук врастая,
податливый твой тонкий стан
корнями пальцев оплетаю.
Твои звучащие цвета,
твои поющие цветы
всем существом своим питаю
на грани тьмы и пустоты
иной, холодной, запредельной,
где молнии цветные снов
не прошивают полотно,
звезд трепет скрывшее давно,
и где не слышно колыбельной.

        .......

На низменный кисельный берег
молочной медленной реки
выходят чинно рыбаки,
замок снимают с низкой двери
сарая, лодки достают
и медленно, смакуя, пьют
земное молоко, не веря,
что это просто молоко
бежит из дальних облаков;
принюхиваются, как звери...

        .......

И я - один из тех лесных зверей,
что навзничь опрокинется однажды,
сраженный наповал музыкою твоей,
и будет умирать от голода и жажды
в виду забывших о добыче егерей.

        .......

И в правом полушарии моем
давно не знают, что творится в левом,
и голова - как черный водоем.
В нем рыбы мертвые, а тело стало хлевом.
Там с блеяньем, рычаньем и сопеньем
моих идей мятутся воплощенья
и, становясь то гадом, то скотом,
я падаю все в тот же водоем.

        .......

Там звонкая больная тишина.
Из вязкой топи, с илистого дна,
взираю в опрокинутую высь
с тупым непониманьем и укором.
Там, перед одеревеневшим взором,
прямые параллельные сплелись.

        .......

В этой бездне ни лестниц, ни строп, ни канатов,
нет ни центра, ни грязных скрипучих окраин,
ни врага, ни, тем более, друга и брата...
Каждый шаг твой во времени вечности равен,
и движенье руки как в замедленной съемке,
вдох - столетье, и выдох столетие длится,
слово скажешь кому, или глянешь - потомки
в удивлении прячут смущенные лица.
Им неясен язык, на котором творили и пели
наши предки, невнятно движенье души -
и чего же ты хочешь от них?
Почему, как птенец на снегу,
замерзает твой стих?
Но и мне не понять, отчего их глаза опустели...
Может быть, только эта тяжелая флейта,
эта кровоточащая флейта
и вылечит их.
Так возьми ее в руки и выдуй блестящую ленту
фейерверка,
        стальную разящую ленту,
как ребенок - сверкающий мыльный пузырь,
как сосуд - стеклодув,
как дракон,
или так, как хвостатая нечисть в аду -
сатанинское пламя;
подними этот ствол, эту тяжкую ношу
со всеми корнями,
ощути непосильность работы
сведенными спазмом руками,
как и я, выдувающий душу
сожженными флейтой губами,
чтобы горькое дерево вдруг переплавилось в стих.

14. 02. 1992

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Увидеть дождь и раствориться в нем
восторженным солдатом леденцовым,
средь сахарного города, где мухи
ленивые вмерзают в купола,
как в айсберги - останки экспедиций,
до полюса когда-то не дошедших...
Средь города медового, который
стечет в канал, и некто, повернувший
бесстрастно кран, невольно удивится
чуть внятной сладости...

7. 05. 1993

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

...И призрачные города
над степью в мареве вставали
из пепла. Так мы узнавали
исход бесцельного труда.
Мираж струится, как вода...
Лишь по усталости металла
конец пути определяли,
в конце тоннеля - ломкий свет.
Так мой пожизненный портрет
с посмертной маски рисовали.

26. 07. 1988

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Место действия - город, в котором пребыть
до бессмертья, до полураспада понятий,
даже если удастся бежать из объятий
то ль квадрата квартала, то ль цепкой судьбы.
Время действия - вечность, вселенская полночь.
Вы мне скажете: Полно! И, право же, - полно
на своем шутовском языке.
Я спускаюсь к реке.
Этот берег не часто Харон посещал:
смерть не любит пустынь. Рассыпаются четки.
На лицо - антикубики. Всякий кристалл
норовит преступить монотонность решетки.
Строй ломается - звук рассыпается на
обертоны, и свет в его видимой части
исчезает. Легко ускользнуть от участья
в сотворенье лакун.

14. 08. 1993

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Безумие рождается в тоске,
да бьется меж домов припадочное эхо.
Подробность фонаря в промасленной реке
подобна зеркальцу раздробленного смеха.
Не уловить твой вздох, не осязать твой взгляд,
губами к истине твоей не прикоснуться, -
глядится в воду перевернутый фасад,
как будто зданье захочет перегнуться
через щербатый серый парапет,
пить нефти радугу, как сливки кот лакает
шершавым языком.
                    А серебро монет
дна этих вод давно не достигает.
Им тонкой пленки не преодолеть, -
так к морю и плывут от века...
Припомню, прежде чем оцепенеть:
Ночь. Улица. Фонарь. Аптека. -
вот истина.
           Я наконец дойду
до стрелки Стикса и холодной Леты.
И усмехнется сфинкс, когда найду
на берегу свои монеты.

11-13. 11. 1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Острие самописца
вонзилось мне в грудь,
проросло и, корнями отправившись в путь,
разветвилось у неба...
И каждая ветвь
выводила слова
на небесной траве...
И струились лучи,
и лучилась струя,
и струилась строка...
Разве это был я?
        Разве это был я?
                Разве это был я?

24. 11. 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я деревом был. Ты сказала мне: Птица, лети!
Я крылья ветвей распрямил, к облакам устремляя...
Но я не могу улететь: без корней умирают
деревья, и птицы, и люди, и звезды в пути.
Рожден на корню и возрос на корню, и лететь,
врастая корнями в подземный этаж небосвода...
Мне Гидрометцентр ответит, какая погода, -
и, Землю с орбиты сорвав, воспарю в пустоте.

26. 02. 1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Уйти, ну если не от мира,
ну если не из жизни, то
захлопнуть дверь своей квартиры
и кануть в светлое ничто.
Меж угольев дымящих - пальцев -
расплавить ключ и бросить прочь...
Особый вариант скитальца
уходит в ночь.
Вне имени и вне дорог
бредет ни дервиш, ни пророк
под красною степной луною...
        ______________

Нет, это не карма.
Душа моя нынче слилась с абсолютом...
Нет, это не карма.
В воронку пространства стекают минуты.
Нет, это не карма,
я нынче взорвал все мосты над взбешенной рекою,
Нет, это не карма...
Я сжег свое имя и отчество.
Боже, прости этот грех,
но я волен быть только собою...
        ______________

Моя родина умерла под утро
тихо, во сне, без судорог,
оставив в душе цветной отпечаток любви ко мне...
А, может, она просто глубоко уснула?..
        _______________

Это - белая ночь.
На забытых предметах кристаллики времени,
крупная хрусткая соль.
Я вхожу в этот дом
и встречает меня только пыль.
Лишь поникшие свечи...
Усталый помятый ковыль в тусклой вазе...
Никто не войдет,
даже если я вспомню пароль.
        ______________

Как крест нательный на груди,
ключ от разрушенного дома.
Я шел дорогою знакомой,
но видел пропасть впереди,
обрыв во тьму. Но что же это -
край жизни или же край света?
        ______________

Я под дождем насквозь промок,
в моей двери чужой замок,
мой телефон звонить устал,
а ключ застрял.
Мне не уйти, и всё звонят.
И, как преступника, меня
здесь так легко врасплох застать.
Звонят, и как им не понять,
что я давно живу не здесь,
что я никто,
что я нигде,
что я - не я...
Но кто же я?
        ______________

...разменная монета
на расписной тарелочке кассира,
тарелочка, несущая монету на плоскости своей,
или кассир, меняющий монеты на банкноты?
Но если я - монета, кто банкнота?
И если мы - банкноты,
то кто и что оплатит, нас разменяв?
        ______________

...и если ты хочешь раздавать удары
одновременно налево и направо,
ты должен иметь тысячу рук и тысячу ног...
Для любви же нужна
всего лишь одна душа.
        ______________

Южный город, забросанный снегом кипящих садов,
словно пальцы на горле дорог над великой водой.
Утоли мою боль эмигранта
и слезы изгоя осуши...
Кто так нехорошо подшутил над тобою?
Кто построил тебя, чтоб разрушить, и кто уберег,
пыльный храм одиночества на перекрестке дорог?..

21-23. 10. 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Нет, мне уже не хватит века,
чтоб голос твой забыть.
В подземке клянчат медь калеки, -
а мне, ну как мне быть?

Сесть нищим в темном переходе, запутанном хитро,
и трепетать, когда проходишь, бросая серебро,
или в незапертые двери тихонько постучать,
и, умирая, вдруг поверить в величие врача?

12-13. 03. 1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

По поднебесью женщина плыла
на облаке и пела под гитару.
Слова просты, мотив - до боли - старый...
Но ангелы оставили дела.
И тихо плакал ласковый Господь
в божественном своем непониманье -
за что же ей ниспослано страданье?
Как в эту хрупкую земную плоть
вместилось столько радости небес,
болезненной, бессмертной райской силы?..
А облако певунью уносило,
и плакал Бог - по ней иль по себе.

24-25. 09. 1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Зачем ты расцепила пальцы?
Я не успел расставить сети.
Пока летишь из поднебесья,
забыв на облаке гитару,
я озеро тебе наплачу,
бездонное, как око смерти,
чтоб поутру не увидали
следов последнего полета.
Уйдешь на глубину и станешь
усталой золотой скульптурой,
светящейся в прозрачных водах.
Но слезы солоны, и вскоре
мне станет нечем любоваться:
ты растворишься без остатка,
и я забуду этот голос
и сладкий взрыв прикосновенья...
Зачем ты расцепила пальцы?!

27. 12. 1992

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Гитара изморозью нот кровоточила.
Да кто теперешний поймет, что прежде было! -
Прозрачней бриллианта звук и тоньше нити,
Что тянет сквозь века паук, - да вы взгляните! -
Или слова и в безднах глаз их сочетанья?
Что было раньше - не про вас - то было знанье.
Что это - девушка поет, иль колоколец
В степи рыдает и зовет, чтоб у околиц
Полузабытых деревень молились дети?
Сгоришь птенцом в сухой траве, а кто заметит?
Я не могу тебе сказать: не будь свечою! -
Есть право древнее сгорать - глаза закрою
И вижу тонкий язычок огня живого -
Рукам и сердцу горячо и тесно слову...
Есть право древнее светить, - и вот ты светишь,
А нам - огня, огня в пути! - жестоки дети...
Я мог бы погасить сплеча, но твердо знаю,
Что смысла нет лишь в тех свечах, что не сгорают.
И вот я ветер прочь гоню и капли злые,
Чтоб не увяли на корню цветы живые.

24. 12. 1990 - 2. 01. 1991
Москва - Нижний Новгород

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Перешагни рубеж!
Переплыви реку!
Играет на трубе
журавль в глухом снегу.
Благодарю тебя
за темный лабиринт:
там, впереди, дробясь,
звезда твоя горит.
Неярок этот свет,
но трижды негасим,
и я иду вослед
за пламенем твоим, -
и всякий новый круг -
что вечности виток -
задремлешь поутру -
сомкнет глаза цветок.

2. 10. 1993

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Не дрожи, моя девочка, - дело к рассвету, -
мой котенок замученный, спи.
Проплывают над нами чужие планеты,
веют ветры в далекой степи.
Обволок сизый пепел в камине поленья,
словно в мех, мир закутался в снег.
На червленом снегу золотые олени
начинают предутренний бег.
Не ломай свои пальцы: стократно больнее
отравиться чужою бедой.
Если страшное что увидала во сне -
я развею его, - Бог с тобой.
Пусть забудется ужас дурных сновидений,
прошлых ссор и негаданных бед.
Положи свою голову мне на колени, -
буду долгую песню тебе
я шептать и беззвучно и горько молиться,
охраняя твой хрупкий покой;
будут мягкие теплые волосы виться
под моею бессонной рукой...

12.04 - 12.06. 1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Когда бы ты вошла в меня,
не отрицая, не кляня:
так входит снег в проем окна,
так входит в комнату луна
и в дом плывет цветущий куст
с той стороны, где ветер густ,
как блики масла на холсте...
Я растушую, как пастель
в шероховатости листа,
волну травы, цветов цвета...
И звезд прихлынет синий стон,
и крови колокольный звон
подарит ветер над рекой,
всепониманье и покой.

02. 10. 1993

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Дом оборачивается к лесу,
        лес оборачивается к свету,
                свет оборачивается вкруг твоей головы
                        дымчатым пушистым нимбом...
                                Это ли не чудо?...

2. 10. 1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Смеюсь - так безутешно, так отрадно -
печаль то ль утолили, то ль украли.
Приглаживаю волосы пустыни,
хребтами гор расчесываю ветер,
ласкаю обмороженной рукою
седые кудри шелкового моря;
ловлю любовь, раскачиваю голос,
бок теплый колокола глажу, словно
округлое и теплое колено...
А медь мурлычет, словно кот у печки,
в ней закипает грозовая нежность;
Расправив крылья, звонница взмывает
в серебряную бездну поднебесья...
Свечой уходит, вздрагивая мерно.
Так горек дым последней сигареты,
так соль сладка невыплаканных слез...

5. 11. 1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Старик-звонарь на колокольне
чуть дрогнет слабою рукой -
медь еле слышно отзовется.
Но как мы, смертные, нечутки!
Пожалуй, только петухи
услышат тихое стенанье,
да пес сердитый ворохнется
в своей дремотной конуре,
угрюмо брякнув ржавой цепью.
Седою сгорбленною птицей
парит над бездною звонарь,
а мы устали и уснули.

13. 01. 1992

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ах, Агасфер! И я, как ты, скитаюсь
под треснувшею крышей мирозданья.
Я в Персии бывал, я жил в Элладе,
я Вечный город видел и Афины,
я наблюдал последний луч закатный
на порыжевших стенах пирамид...
Я Иудею, Сирию прошел
и Понт Эвксинский переплыл не раз -
везде одно и то же.
Даже скифы, воедино слившись с лошадьми,
от нас не более отличны,
чем дети матери одной отличны друг от друга.
Увы, все постижимо под луною -
язык, обычаи, склонности людские.
Я вверх по Борисфену поднимался,
где время остановлено в лесах
и сумрачные люди, словно дети,
незыблемы в язычестве своем.
Любой плебей, владеющий латынью,
считает варварством их образ жизни,
но Зевс не предпочтительней Перуна
и весь вопрос не в имени ли только?
А впрочем, где тебе, отвергнувшему Бога,
намеренья его понять,
когда и я, деливший трапезу с учителем
и слушавший божественные речи,
все в той же тьме брожу за веком век,
и проповедь моя - тень тени,
все то же варварство, что говорить?!
Ах, ты опять о вечности? Что вечность? -
лишь первое тысячелетье страшно,
ну, может быть, второе или третье,
а после смерть, бессмертье, - все едино, -
и труд привычен, и подвижна грань.
Натура человечья такова,
что привыкаешь к любому состоянию души,
а вечный ужас - то же состоянье.
Ужели быть отвергнутым людьми
так страшно, так невыносимо,
когда отверг Творца.
А впрочем, я не вправе судить тебя...
Прости, да и прощай.
Пойду по холодку. Не ждет дорога.
Отправлюсь вновь куда-нибудь на север,
там стану валуном или сосною
и отдохну, заспав свою усталость...
А, может, в Индию - давно там не бывал:
не проповедовать, о нет, - скорее
к их странностям немного приобщиться.
Ты прав, мой жребий легче много крат,
но каждый сам свой выбирает путь,
на то нам и дарована свобода.
Ужель тебе и это объяснять?..
Теперь прощай. Устал беседовать с тобою.
Не плачь. И за тебя в дороге помолюсь.
Движение располагает к молитве, к философии.
Прощай же.

23. 12. 1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я бы стеблем стальным стал
под печальным крылом заката,
я бы выбросил письменный стол
и, не дожидаясь расплаты,
покрытое амальгамой лицо
обернул бы к Иерусалиму, -
но слыву отлученным жрецом
и не строю боле Голема.
Просто, как старый громоотвод,
электричество укрощаю,
просто в каждом разряде - ответ
или часть его небольшая.

31. 05. 1994

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Источи мой камень вечной каплей!
Лопнет почкой старое сомненье.
Тьма и вечность входят в старый город.

что мне жить, когда ты - умираешь?
Что мне плакать - глазу нет зацепки -
а сухие слезы кто увидит? -
сушь такая, что бессилен голос,
вянут травы, трескается небо.
Солнце стало в мареве луною,
светит, да не греет; вечный иней
обращает завитки в кристаллы,
прорастая камешком в аорте.
Тлей, мой ангел, в мертвом поднебесье
одинокой жаркою звездою
между звезд усталых и холодных.
Там ли ты? - но колокол твой бредит
истовой молитвой инославной
на руинах Сергиева Града.
Дай мне руку, одинокий хиппи!
Мы войдем в траву, как в виноградник,
словно в храм высокий Диониса...

23. 04. 1994

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Люби меня! - кто это говорил?
Не я ли в предыдущем воплощенье?..
Огня! Огня!
Душе не хватит сил,
но оболочка выдержит горенье
и, переполненная пустотой,
задвижется бесчувственно скульптура...

13. 11. 1993

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я забыл день рождения, имя и место, где жил.
Что за дом, что за Ноев ковчег так манит, так мерцает? -
а впустить не желает, лишь тихо цепочкой бряцает,
чтобы я не вошел и, не дай Бог, чтоб не наследил.
Ну а дождь все сильней, и промокла одежда моя
и, как губка морская, впитала небесную воду.
Я продрогну цепною собакой у самого входа,
но не стану стучать: я не гость, и хозяин - не я.
Буду лаять, гремя своей цепью, в промозглую тьму,
чтобы глотку сорвать до несчастного жалкого хрипа.
А хозяева, видимо, спят - и ни вскрика, ни всхлипа...
Дай им мира, о Господи, в запертом этом дому!
Я уйду под дождем, а потом под метелью, назад;
но не вспомню утерянных накрепко паспортных данных
и замерзну в сугробе в беспутстве своем окаянном,
и осенний снежок тихо припорошит мне глаза.

1-2. 02. 1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

              1.

Ах, я только глупый подопытный кролик
с вживленною в мозг идиотской машиной,
рождающей боль, но не чувствую боли,
хотя что есть мочи давлю на пластины,
а кто-то в ночи повернул выключатель,
но мир обесточен, - гляди себе с миром,
уставший от пытки тупой наблюдатель,
как время, подтаяв, сползает пломбиром.
Я чувствую, как истекают мгновенья,
и память скребется у черного хода
забитого накрест пустого строенья
любви, а бессмысленность слова свобода
царапает сердце в закрытые ставни,
как будто целует в раскрытые губы...
Свобода, - и сон вспоминается давний,
в котором поют водосточные трубы.
Простуженной дробью - железные капли
с железных небес на железную крышу...
Мудрее змеи, осторожнее цапли, -
не верю, не знаю, не вижу, не слышу;
лишь память лелею меж странствий и странствий,
как старая дева лелеет невинность;
и в этом заржавленном влажном пространстве
не хочется верить, не слышно, не видно
ни света в конце отсыревших тоннелей,
ни глади морской с высоты перевала...
Как мы - с электродами - здесь уцелели?
Похоже, что прошлое нас не узнало.

              2.

Я сам поверну выключатель и снова
будить свою боль потихоньку примусь,
но мир обесточен, и нужное слово
давно потерялось в сумятице чувств.
Я слишком спокоен, свою сверхзадачу
сложив в долгий ящик - увы, навсегда...
Да кто вам сказал: побежденные плачут? -
скорее - хохочут и рвут провода.

3-6. 01. 1992

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.