Подняться вверх над миром суеты
И суесловья - вот итог дороги,
И мы идем уверенно как боги
За прозвучавшим зовом красоты.

Отбросив обаянье доброты,
Друзьями называем мы немногих,
А жизнь опять хлопочет на пороге,
Расставив бед незримые посты.

Познаем все - пустыню нищеты,
Души пропащей мертвые черты
И радость возвращения к любимой,

И ветви купины неопалимой
Поманят нас средь белой пустоты,
Чтоб напоить любовью неделимой.

1980

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Пока я хожу по весне,
Пока я топчу тротуары,
Пока еще вовсе не старый,
Душа не погаснет во мне.

Пусть ярко не будет пылать,
Пусть тихим огнем чуть займется,
Я знаю: она не сдается,
И я начинаю опять

Плевать на причуды судьбы,
Спешить без зонта по ненастью
Навстречу какому-то счастью,
Какому - не знаю, увы...

И ночью, черкая листы,
Бездарнейше тратя чернила,
Пойму - не вернуть то, что было,
А было и лето, и ты,

И тихий полет голубей
Над утренней площадью Славы,
Неспешный как стих Окуджавы,
Все тише, все дальше, слабей...

И будут со мной эти дни,
Как первый глоток кислорода,
Меняются мода, погода,
Лишь мы неизменны одни.

Все то, что храним в глубине,
Все помню - рассветы, гитары,
Пока я топчу тротуары,
Пока я хожу по весне.

1982

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Старая сводня с косой!
Как вам живется, старуха?
В доме, как в погребе, глухо,
Ходит котенок босой...

Помните прежние дни,
Пир средь чумных палисадов?
Что вы, хозяйка, не надо
Род человечий бранить.

Раньше была как весна,
Нынче в глазах ваших холод,
Раньше ухаживал Воланд,
Ну а теперь - тишина.

Сколько скосила в любви,
Нынче же бьете наотмашь!
К черту гостиный пирог ваш!
В нем и мука на крови...

Сколько ушло без следа,
Ваши познав поцелуи...
Только вот вас обману я
И не умру никогда.

1984

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                  Привет тебе, блистательный Козлов!
                        (Александр Еременко)

Шалом тебе, блистательный Исаак!
Синай в песках, все движутся с соскользом.
Кругом безверье и сплошной бардак.
Синедрион прошел не в нашу пользу.

Меня вчера к Пилату занесло,
Там выяснил я, как Христа распяли:
Все собрались у Каиафы в зале
И танцевали фрейлехс всем назло,

И тут Иуда тихо подошел
И настучал, аж вспоминать противно -
Спасителя он заложил за гривну,
А тот не ведал. Вот такой прокол.

Не прерывая фрейлехса, тогда
За ним послали вертухаев свору
И повязали, суки, словно вора.
Скажу тебе, Исаак: Пришла беда...

Его от пыток мигом понесло,
Он речь повел с утра до ночи сразу,
Но мало кто услышал эти фразы -
Шел сильный газ, и многих развезло.

Потом его прогнали через строй
От Понтиева дома до Голгофы.
Он нес свой крест, в уме слагая строфы:
Таких блядей попробуй перестрой!

Затем его распяли на гвоздях
Под свист ворья и очень падших женщин,
Но он воскрес, и нимбом был увенчан,
И сел иже еси на небесях.

Как надоело видеть мне бардак,
Что расцветает, но не в нашу пользу,
А гвозди входят в плоть богов с соскользом.
Шалом тебе, блистательный Исаак!

1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Волненье, бессонница, стрессы...
Живем на свете, как герои пьесы,
Мы любим, встречаем, бросаем,
С трамваев и автобусов свисаем.
Не знаем, что завтра случится,
И кто нам в двери утром постучится,
Меняются время и моды,
Но не меняем мы своей природы.

Все ищем мы жизни вершины
И накликаем на себя кручины,
И что же выходит в итоге?
Мы выбираем не свои дороги...
Что ж делать с дорогой не тою?
До одури мы сжаты суетою,
Бросаем друзей и любимых
И ловим то, что пролетает мимо.

Как выйти из этого круга,
Уйти от разрезающего плуга,
Остаться с прекрасными днями,
Деревьями, цветами и друзьями...
Извечны такие вопросы,
И возникают на пути откосы,
Все ищем и ищем ответы,
Надеясь, что не все еще пропето.

1984

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я говорил и, может, даже пел во сне,
Что умирать так рано не хотелось мне,
Но кто-то в небесах решил все за меня,
И был живой, а нынче стал покойным я.

Сочтя мои грехи по бухгалтерии,
Мне записали райские критерии,
И, снисходительно простив грехи мои,
Меня пустили в рай, за что спасибо им.

Ну, как мне рассказать о райских радостях?
Там вся еда готовится на сладостях,
Там все к тебе с улыбкою и ласкою...
Условия, короче, просто райские!

Там все тебе открыты удовольствия,
Там в магазинах вдоволь продовольствия,
Там пиво пьют с таранькою просоленной,
И целый день звучат там песни Долиной.

Там молодые все, кто были старыми,
Там улицы завалены гитарами,
Меня там все просили: Спой нам, лапочка!,
И я им про зеленую пел лампочку.

Я пел там про дожди и пел про осени
(Я много петь могу, если попросите),
Но надоел в раю своими песнями,
И мне на землю опустили лестницу.

Могу вам дать советы ненапрасные:
Когда вдруг положение ужасное,
И если с того света нету лесенки -
Всегда помогут авторские песенки!

1979

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

По асфальту, по дороге,
По газону, по траве,
По дождю проходят ноги,
Мысли бродят в голове:
Осень-время увяданья,
А весна придет когда -
До свиданья, до свиданья,
До свиданья, господа!

Не зарплата, не карьера
Носят по миру меня,
Просто осень выше меры,
Просто ночь длиннее дня.
Начал маятник качанья -
Вам сюда? А мне - туда...
До свиданья, до свиданья,
До свиданья, господа.

Будет все, как прежде было,
Я ведь знаю: без меня
Не утихнет ветра сила,
Не померкнет блеск огня
И не рухнет мирозданье,
Не растают города,
До свиданья, до свиданья,
До свиданья, господа.

На замок закрою чувства,
А иначе не уйти,
Станет холодно и пусто
Мне на выбранном пути.
Запоздалое прощанье
Мне приносят провода.
До свиданья, до свиданья,
До свиданья, господа...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Какое утро, просто гран шартрез!
Кузнечики без умолку стрекочут...
И я, мадамы, вмиг бы вас увез
Всех по домам, но лошади не хочут.

Какое утро нынче на дворе,
Какое небо, ну почти, как в Сочи!
И я, мадамы, мчался бы скорей,
Во весь опор, но лошади не хочут.

Таких кобыл не сыщешь ни фига,
И днем за ними я ходил и ночью,
И на бегах давным-давно бы я
Взял первый приз, но лошади не хочут.

С питаньем (ох!) вопрос опять тяжел,
Овес же нынче дорожает очень.
Я б лошадей на уголь перевел,
На антрацит, но лошади не хочут.

Я жил их жизнью и в конюшне спал -
Завистники пусть что хотят лопочут!
Два года я их к водке пручал,
Но я все пью, а лошади не хочут.

И пусть недолог лошадиный век,
Порою человечий век короче.
Для лошадей друг лучший - человек!
Вы поняли? А лошади не хочут.

1982

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

По городу идет чужой трубач,
Чужую он мелодию выводит,
Как крысолов из старой сказки, бродит
Ночной глашатай новых неудач.

Мелодия пугающе странна,
В ней отзвук непонятного и злого,
Безжалостного медленного слова
И отсвет нескончаемого сна.

По городу идет чужой трубач,
Закрыты ставни, притаились люди,
Мелодия плывет, и души крутит,
И разрывает души, как палач.

И кто-то не выдерживает тишь
И тихо подпевает, подпевает,
И хор растет, мелодия крепчает,
Все разрастаясь над пустыней крыш.

Чужой трубач, кривляясь и кружа,
По улицам полуночным проходит,
И горожан на улицы выводит
Мелодия ночного миража.

А кто не смог мелодию напеть,
Кто не поддался общему порыву -
Он дома умирает молчаливо,
Безумию предпочитая смерть.

А хор идет шеренгами колонн,
А хор идет за трубачом, как крысы...
Из головы повыветрились мысли,
И лишь луны там поселился стон.

По городу идет чужой трубач,
По своему по городу, чужому...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Над ростовскими звонами дождь
Третий день купола омывает,
Лужи вдребезги он разбивает...
Ты услышишь, к окну подойдешь,

Ну а там за окном купола,
Купола, купола золотые,
От дождя загрустили святые,
И у нас, грешных, плохи дела.

Разливается дождь по траве,
Мы тоскуем от этой картины.
Что ни час - все минуты противны,
Лишь раздумья кипят в голове.

Может к лучшему эти дожди -
Больше времени есть оглянуться,
Все увидеть, от мыслей очнуться
И мгновенью сказать: Подожди!

Подожди, ты недолго живешь,
Подожди, не спеши, ты прекрасно!
В эти дни стало многое ясно. ...
Над Ростовом качается дождь.

1984

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Открыта крышка черного рояля,
И в ожиданьи замер шумный зал.
Вот первые аккорды зазвучали,
И Музыка взошла на пьедестал.

Родился день и умер понемногу,
И как мираж, появятся вдали
И дама треф, и дальняя дорога,
И воробьи купаются в пыли.

Сачмо рояля, он направит звуки
Исполнить свой чарующий обряд,
И мы не слышим, как устали руки,
Как клавиши под пальцами болят.

То бьется звук, как раненная птица,
То тихо бродит около меня...
Белеют запрокинутые лица,
И Жанна д’Арк выходит из огня,

И все века, эпохи и народы
Сойдутся здесь, у рамповых границ,
Играет пианист, проходят годы,
Играет, все играет пианист.

1981

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Обрывки туч бродяга ветер
По небу носит...
Прощай, мое хмельное лето,
Вступаю в осень.

А было лето, как река,
Как звон металла,
Плыла звезда издалека
И не сгорала.

Тогда я был самим собой,
Не притворялся,
И в безнадежности любой
Не потерялся.

Летели дни, кружились дни,
А я был счастлив
И животворные огни
В свечах не гасли

Я не был сроду одинок,
К чертям приметы!
Но вот закончилось оно,
Хмельное лето,

И дождь рисует на окне
Печать разлуки,
И кто-то плачет обо мне,
Ломая руки.

Деревья в ржавую листву
Стоят одеты,
А облака плывут, плывут
В хмельное лето.

Их рвет в куски бродяга ветер,
По небу носит.
Прощай, мое хмельное лето!
Вступаю в осень.

1983

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                                В.Х.

Подожду до утра, отдохну от утрат,
Будет день - будет пища.
Где тот парень, что жил и со мною дружил,
Где его мы отыщем?

Вот и дом его сер средь обшарпанных стен
Небольшого квартала,
И квартирный звонок, и старух говорок
Догорает устало.

У подъезда есть след от дешевых штиблет
На застывшем бетоне.
Отшумит много лет, только впаянный след
В море дней не утонет.

Что стоишь и молчишь, почему не кричишь?
Или боль не скрутила?
Увело, унесло и сугроб намело
На родные могилы.

К черту эти места! От потерь я устал,
Отпустите же душу!
Что за страшная блажь - в список бьет карандаш
И кого-то разрушит...

Я туда скину крест, где смертям нету мест,
И навечно все живы.
Кто же край тот укрыл, край, где нету могил,
Где я буду счастливым?

Хмарь встает от болот, над землею плывет
И друзей моих ищет...
Подожду до утра, отдохну от утрат,
Будет день - будет пища!

1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

           Памяти Сергея Минина

Если листья по воде -
Быть беде.
Если осень жжет глаза,
Как слеза,
Значит, думай, милый мой,
Что с тобой,
Это вовсе не пустяк -
Все не так.
Что же взгляд такой больной,
Милый мой?
Разъедает душу грусть?
Ну и пусть.
Скольких женщин ты любил
И забыл,
Сколько бросило тебя
Не любя!
Подними же воротник -
Дождь велик.
Что там осени дурман,
Ты не пьян.
Ты идешь по мостовой
(Бог с тобой!),
Бьются в лужах пузыри -
Фонари,
Над Тагилом осень бьет
Листья влет.
Ты вокруг себя смотри -
Не дури.
Друг твой рядом каждый день,
Словно тень,
Он, конечно, поддержал
Твой накал.
Милый мой, ну не дури -
Покури.
Пусть погиб один, ну что ж,
Не вернешь.
Сосчитай свои грехи
И стихи -
Будет легче всех поклаж
Твой багаж.

1983

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                Посвящается М.Гольц

Ты помнишь, как облако шло над водою,
Касаясь волны и качаясь от ветра,
И солнце росло над травой молодою,
Нам было просторно в объятиях лета.

Слова заплетались прекрасным узором,
И было для нас в целом мире пустынно,
Мы медленно шли в небеса через гору,
Казалось, что время навеки застыло.

Две дочки чертами тебя повторяли,
Две ноты летели за голосом следом.
Они то улыбку в себе растворяли,
А то предвещали разлуку и беды.

И прошлое из этих нот вырастало,
Рука над рекою - да было ли это?
Пятнадцать снегов с той поры отлетало,
Пока не пришло это тихое лето.

А пальцы касались светло и устало,
И день подходил к своему завершенью.
Звезда на дорогу, погаснув, упала,
Исполнив желание нам в утешенье.

И не суждена была встреча с бедою.
Нас ветер ласкал, неуклюж и беспечен,
По-прежнему облако шло над водою,
И длился веками наш медленный вечер...

1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Остатки маленьких домов
Окружены микрорайоном,
И тают столбики дымов
Под небом ярким и бездонным.

Остатки маленькой любви
Приводят к новым поворотам,
И хоть зови ты, не зови -
Не откликается никто там.

А жизнь проходит полпути,
И мы с тобой на перевале,
И нам с тобой еще идти
Туда, где раньше не бывали...

Прости, мой добрый человек,
Слова поспешные порою,
Необратим минутный бег,
И мы, конечно, не герои.

Остатки маленьких домов,
Остатки маленькой любви,
А жизнь проходит полпути,
Прости, мой добрый человек...

1986

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Аз охн вэй! - кричали флибустьеры:
Не надо нам ни хлеба, ни мацы,
Готовы отказаться от карьеры,
Дрожите же, заморские купцы!

Вам нынче все равно, что день, что вечер,
Забудьте навсегда и гладь и тишь,
Пока мы ваши трюмы не облегчим,
Мы даже есть не будем рыбу фиш!

От Жмеринки до острова Гаити,
От Винницы до мыса-таки Горн
Без всяких фиглей-миглей и политик
Естественный мы проведем отбор.

Проскакивая море, будто лужу,
Мы собираем крупный гонорар,
И шмотками до клотика загружен
Наш боевой корвет Сара Бернар.

Здесь хорошо, но все-таки не дома,
Бананы, ананасы - чепуха!
Раввин наш корабельный дядя Сема
Тоскует по головке чеснока.

Но скоро эти хохмы мы закончим
И возвратимся в Керченский пролив,
И для друзей наш канонир Арончик
Дельфинов на тараньку засолил.

Аз охн вэй! - кричали флибустьеры,
Завидев синагогу у порта:
Наливку мы не сменим на мадеру
И не обменим наши паспорта!

1984

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Год, начавшийся смертью отца,
Мерной поступью тянется к Лете,
И такой надвигается ветер,
Что поднять невозможно лица.

Словно гвозди вползают в гранит -
Каждый час оглушительно звонок,
И заходится в крике ребенок,
И ворона над домом скрипит.

Разрастается запахов век -
Пахнет тлением дым сигареты,
Тянет гнилью от берега Леты
И шинелью смердит человек.

Подожди, время, не бронзовей,
Лучше выкурим по сигарете:
Мы тебе не приемные дети
И не худшие из сыновей.

Невозможно понять до конца
Тех, кто в дни изобилья постился,
И зачем, как болезнь, появился
Год, начавшийся смертью отца.

1992

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

На город размокший снега выпадают,
Дожди свои шпаги ломают о стены...
Ах, ваше величество, вас ожидает
Посланник далекой чужой Картахены.

В далекой стране расцвели хризантемы,
Выносят дожди из земли самородки,
И ночью звучат менестрелей поэмы,
И так длинен день и так ночи коротки.

Вам бросить бы все и уехать за море,
Забыть навсегда о дождливой погоде...
Как скучно годами стоять на дозоре
И только мечтать о Великом Походе!

Ночами вам снятся гитары аккорды,
Да жаркое небо, да грохот прибоя.
Ах, ваше величество, Генрих Четвертый,
Ну что же поделать вам с вашей судьбою?

Уехать туда, где на пыльной саванне
Неведомых птиц беспокойные звуки,
Где солнцем вино заиграет в стакане,
Где людям неведомы горе и муки?

...Но вот прозвенело. Семь тридцать, вставайте,
И желтый автобус помчит вас на смену.
Ах, ваше величество, не унывайте -
Ищите, ищите свою Картахену!

1978

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Зашелестели березы листвой предосенней
На берегу у обрыва к зеленому морю.
Вот и настало прощание с утренней ленью,
Тихо скрываются летние ясные зори.

Ветер березовый тянет тоскливые ноты...
Сжечь партитуру тоски и ненужной печали!
Вот наступают и в нашей судьбе повороты,
И Фрези Грант отмечает наш путь каблучками.

Где-то нас ждут и шторма, и тайфуны, и бури,
Но не одними шипами наш траверс увенчан -
Ждет бесконечная нежность спокойной лазури
И с гумилевским жирафом веселая встреча.

Не говори мне обиженных слов на прощанье,
Видишь, я счастлив, а море меня не обманет,
Память моя не загружена злыми вещами,
Ветер утихнет березовый в сером тумане.

1978

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

            Посвящается Л.Ваксману
                    и Г.Перевалову

Я уважаю вас, ребята,
Когда, измучась над строкой,
Блуждая в дебрях самиздата,
Вы обретаете покой.

Круты горлитовские стены,
Крепки в издательствах замки,
За ними классики степенно
Пирог свой делят на куски.

А вы не просите подачек,
Мешая струны и перо,
Стихи слагая наудачу,
Лишь этим сеете добро.

Зыбки песочные хоромы,
Но, может, тем и хороши.
Поэты вы не по диплому,
А по строению души.

Я вас люблю, мои собратья,
За то, что вас порой корю,
И все, что вам хочу сказать я,
Не запинаясь, говорю.

Что нам делить? Мы вместе - сила!
Гитарный не фальшивит лад.
Нам наше время объявило,
Что сцена ждет и зритель рад.

И мы выходим на подмостки,
Зажав гитару на басах,
В душе совсем еще подростки,
Но с сединою в волосах,

И от заката до заката
Не прерываем свой рассказ.
Я уважаю вас, ребята!
Горжусь, что я один из вас.

1986

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Вот он идет, богатый и седой,
А начинал, как жлоб из подворотни,
Сквозь дыры в брюках он светил исподним.
Ах, Боже мой, какой был молодой!

Всего два друга - ночь и пистолет,
Всего один ночлег на Молдаванке.
Ему сулили радости цыганки,
И он был рад в свои семнадцать лет.

И как бы ни хитрили мусора,
Но он всегда сухим валил из дела,
И не одна девица вслед глядела,
И жизнь его пьянила как игра.

Сапог со скрипом, шляпа канотье
И брюки от портного Зильбермана,
Неотразимый, как герой экрана,
И золотая цепь на животе.

Вот он идет, богатый и седой...
Да то мираж, ведь он погиб от пули,
Когда чекисты в лоб ему шмальнули
Над черноморской ласковой водой.

Нам написал о нем один аид
И получил такую же награду -
Когда его убили в Петрограде,
На Молдаванке плакали навзрыд.

1994

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Это будет все потом -
Плач, прощанья и объятья,
Шевелись скорей, приятель!
Паровозик - под мостом.

Паровозик под мостом,
Он скулит от нетерпенья,
Полон радостного рвенья
На подъёме на крутом.

Все, что бросил - не беда.
Будут новые заботы,
Там за первым поворотом
Ждут другие города.

Впереди зеленый свет.
Чемоданная горячка,
Вот и опустела пачка
От дешевых сигарет.

Начинаем новый том -
Плач, прощанья и объятья,
Шевелись скорей, приятель!
Паровозик - под мостом.

1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Смотрю недавно по TV я танец Саломеи,
И вдруг жена моя в сердцах, нахмурясь, говорит:
Удобную религию придумали евреи -
Гиюр пройдешь, едрена вошь, и ты уже аид!
Коль захотел киргизом стать, таджиком иль узбеком -
Не выйдет это у тебя, раз не был им рожден,
А тут прошел гиюр и стал достойным человеком,
И гордым званием еврей навечно награжден.

        И будет все отличненько,
        И правильно как будто,
        Почувствуешь, что лично ты
        Вернулся из галута.

Чтоб поприличней имена остались нашим вдовам,
Меняем то, что с детства нам родитель подарил,
И если Медведенко ты, то сразу станешь Довом,
А коль с рожденья Кимельфельд - останешься, кем был.
Непросто в Эрец Исраэль семейству Габдулханов,
Ведь Хайфа, что ни говори, немного не Казань.
И очень быстро их глава линяет в Перельманы,
А значит, путь везде открыт и сняты тормоза.

        Судьба Иван Петровичу
        Здесь кажет ягодицу,
        Не лучше ль в Рабиновича
        Ему переселиться?

Но кто есть кто и кто был кем, не скроешь за туманом,
Хоть нынче все защищены единою графой -
Вот этот праведный Ицхак, конечно, был Иваном,
А этот мудрый Авшалом был раньше Мустафой.
Среди моих соседей нет ни эллина ни грека,
Мезузы радостно блестят на косяках дверей,
А как увидишь поутру киргизского узбека,
То сразу духом воспаришь: Здорово, брат еврей!

        Миллиард китайцев, мать твою,
        Хотят аз-охн-вэя...
        Хорошую религию
        Придумали евреи!

1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Легко на сердце от водки Кеглевич,
Она скучать не дает никогда.
Ее не пили ни Фальк, ни Малевич,
Хотя Кеглевич вкуснее, чем вода.

Кеглевич утром глаза вам откроет,
С травы поднимет, направит домой,
И если будет потребность в героях -
После Кеглевича станет им любой.

И каждый выйдет бесстрашным и дерзким,
Коль зашумят над Землей камыши -
И Чингачгук, и Чапаев, и Ржевский,
И Робинзон с верным другом Йом Шиши.

Кеглевич жить и любить помогает,
Что не стояло - часами стоит.
И кто четвертый бокал поднимает -
Тот, без сомненья, истинный аид.

Шагай в ханут, если стало хреново,
И вмиг отступит любая беда.
И кто Кеглевичем весь проспиртован,
Тот не стареет нигде и никогда!

1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.