Написать. Позвонить. Уехать.
Но кому? Для чего? Куда?
Обмануло нас злое эхо:
Нас и не было никогда.
Звук имен не расслышать в звоне
Шпаг злословия и обид.
И свеча на пустом перроне
Непонятно по ком горит.

С ненавистным упрямством память
Каждый раз твердит об одном:
В цвет зимы перекрасить знамя -
Это проще простого. Но
Наши спины привыкли к смеху,
А ладони – к чужим плевкам.
И по новой обманет эхо
Заглядевшихся в облака.

16-21 января 2004 г.
г. Москва

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Колес привязчивый мотив
Вспорхнет тревожно.
Обманем ангелов пути
Нехитрой ложью.
И вот звенящий от тоски
Нездешний ветер
Уже не снег, а лепестки –
Белее снега лепестки –
Метет в кювете.

Растают рельсы, как вода
В песке, в брусчатке.
На остановке Никогда
Сойдем с площадки.
И только взглядом проводить
С тобою сможем
Двоих влюбленных впереди -
Лет на пятнадцать впереди,
На жизнь моложе...

20 мая 2004 года

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                         Пограничники невидимых черт,
                         Партизаны неоглядных отчизн...
                                        Никита Зонов

Ты устал возвращаться сюда –
Под прицелы оконных крестов,
Под провисшие в смерть провода,
Под линованный сумрак листов.
Ты устал возвращаться живым
В зачарованный ад немоты,
В лабиринт обращений на вы,
В гарнизон постаревшей мечты.

Но считая, как годы, рубли
В потускневшей потертой мошне,
Ты ни разу свои корабли
Не сжигал наяву – лишь во сне.
И кляня за стаканом тоски
Обреченность и горький удел,
Ты твердил про седые виски,
Не сказав ничего, что хотел.

Извини, я не верю уже
В откровенность твоих эскапад.
Мы увидимся на рубеже,
Где встречают заблудших солдат.
Ты предъявишь пустой вещмешок,
Ты наврешь про желанье служить...
Ты ведь таки не понял, дружок,
Что такое – на родине жить.

17-18 июля 2004 г.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Август в Крыму.
Горькая сладость краешка лета.
Мнится: пойму,
Кем я когда-то жил в этом краю.
Август в Крыму.
Перебродившую терпкость ответа
Бережно пью.

Это сонное таинство грез,
Невесомая ласка воды,
В небе соль нерастаявших звезд –
Это мы: это я, это ты.
С перевала текут облака,
Лес промок от вершин до корней.
Мы как камешки греем в руках
Эти девять оставшихся дней.

4-5 августа 2004 г.
Крым

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я ожидал от него
Каких-то внятных чудес,
А он таится от меня, точно тать.
Он молчалив, словно бог,
Он изворотлив, как бес,
И мы никак не можем с ним поболтать.
Я пару раз замечал
Его за левым плечом,
Но не уверен, откровенно сказать.
Ведь если это был он,
То объясните, при чем
Тогда тоскливые, как осень, глаза?

... Я прожил жизнь, как хотел,
Я ни о чем не жалел.
И вот поэтому обидней всего,
Что счет предъявлен был мне -
А список всех моих дел,
Когда пришла пора, спросили с него.
Он отдал все. И ушел
Искать другого себе,
Ткнув наугад в огромный список живых.
А я подумал: Зачем
Он промолчал о тебе
И предложил мне поработать у них?

23-24 августа 2004 г.
г. Москва

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Времени медное крошево
Сыплется к нашим ногам
Милостынею непрошеной,
Не предназначенной нам.
Трать без зазрения совести -
С нищего спрос невелик!
Прошлым потерям подсчет вести
Глупо. И мы не вели.

Хлопнув ладонями-ставнями,
Дом отвернется от нас.
Как получилось, что стали мы
Лишними здесь и сейчас?
Ладно, чего теперь сетовать!
Что уместилось в горсти -
То и храни. А без этого
Незачем дальше брести...

20 января - 2 апреля 2005 г.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Когда уйдет последний гость,
Собрав остаток сил,
Уйдет, надеясь на авось
И позднее такси,
Не торопись захлопнуть дверь.
И посмотри в окно
Вслед уходящему. Поверь,
Ему не все равно.

Припомни, из каких домов
Ты уходил вот так,
И с кем делил недолгий кров,
Как на метро пятак,
И как хотелось, уходя
(Не говори, что нет),
Увидеть в пелене дождя
Глаза глядящих вслед.

Дверь, словно ножницами, нить
Обрежет: он – и вы.
Мы научились уходить,
А провожать – увы.
Знаток науки непростой
Один – Харон-старик.
А просыпаться с криком Стой!
Я так давно привык...

3-4 марта 2005 г.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

E7sus E7 E7sus E7 Am Am7+ Am7 Am6

       E7sus
И было ласковое небо
      E7                         Am   Am7+ Am7 Am6
Над уснувшим предъянварским городком.
        E7sus
И вечер этот грустным не был,
        E7                         Gm7 Gm6 A7/5+ A7
Хоть, казалось, и грустил о ком-то он.
         D          Dm
И месяц тонкий за рожок
        G           C7+
Хватало облако - щенок,
  Am7       E7sus
Удравший в ласковое небо
      E7                         Am Am7+ Am7 Am6
Над уснувшим предъянварским городком.

И были белые метели,
Заморочившие голову снегам.
И это был конец недели,
День седьмой уже спешил к своим друзьям.
Он в тишине под бой часов
Год старый запер на засов,
Забыв про белые метели, заморочившие голову снегам.

А в старом доме на пороге
Две свечи одним горели огоньком.
Для всех, кто сбился бы с дороги
В Новый Год, они служили маяком.
Но до рассвета никого
На этот свет не занесло.
...И было ласковое небо над проснувшимся январским городком.

Декабрь 1988

E7sus {032220}
Am7+ {011200}
Am7 {010200}
Am7 {012400}
Gm7 {13331x}
Gm6 {03321x}
A7/5+ {120200}
C7+ {000230}

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

И спит Москва, укрывшись октябрем,
Склонившись на пожухлую листву.
Да, здесь и вправду незачем вдвоем,
Здесь легче и светлее одному.

Ну вот, я, кажется, нашел ответ,
Куда-то запропавший в сентябре.
Нет, я над вами не смеюсь, нет-нет.
Вы оглянитесь: осень на дворе,

И в электричках зажжены огни,
Сквозит ноябрь сквозь стылые леса,
И сумрачны коротенькие дни,
А дождь похож на чьи-то голоса...

Октябрь 1988 г.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Конус из света и снега.
Белого вальса клавир.
Медленно катит рассвета телега
В залитый сумраком мир.

В темном окне не узнаю
Сказочный твой силуэт.
Медленно катится счастье по краю.
Вот оно было - и нет.

Память как старые письма:
Можно прочесть - не прожить.
В конусе белом снежинки повисли...

Февраль 1990 г.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Малыш, прости мне песенку мою,
Ее слова бессвязные прости.
Отдай свою тревогу ноябрю -
Он унесет ее с собой в горсти.
А песенка... Да разве дело в ней!
Зачем тебе печаль ее, малыш?
Она горька - горька, как этот снег,
Что льет сейчас капелью с наших крыш.

Как тает снег! Смотри, малыш, смотри,
Покуда ты совсем не повзрослел!
Потом придут другие ноябри,
Но ты их не заметишь между дел.
А я, малыш, родился в ноябре,
И он, и этот снег - все это я.
Но стынет полночь на твоем дворе,
Преддверие морозов декабря.

Октябрь 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Год уходит в снегопад,
В белый занавес безбрежный.
Старый, прожитый небрежно,
Очень частно невпопад
Год уходит в снегопад.

Он уже не ищет встреч,
Год, тревогой уличенный
В суетливости никчемной,
В неумении беречь.
Он уже не ищет встреч.

Горечь снега, сна глоток,
Позабытая картинка
На листочке - паутинка
Никому не нужных строк:
Горечь снега, сна глоток.

Год уходит в снегопад.
Бог с ним, пусть себе уходит.
Не ищу других мелодий,
Напеваю наугад:
Год уходит в снегопад.

Декабрь 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Пора! Задрожит под ногами вагон.
И все, что оставить тебе суждено,
Все взвалит на серую спину перрон,
Отрежет холодное рельс полотно.

Качнутся привычные связи твои,
И вот, рассыпаясь под гомон колес,
Все то, что так долго в себе возводил,
Покатится прочь, в темноту, под откос.

Грусти невпопад, втихомолку кури,
Смотри, как бежит на восток колея.
Окрашена всеми цветами зари
Дорога - как новая память твоя.

Июль 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Впереди оловянного войска гарцует
Мой трубач на коне, распластавшемся влет.
С оловянной трубой, отрешенный от сует,
Постоянно стремящийся только вперед.
И несется неслышный призыв над полками,
И волнует сигнал оловянную грудь,
Призывает: Шагни по земле сапогами,
А о том, что придется ответить - забудь.

Но нельзя ускакать на лошадке с подставкой,
Бесполезно трепать оловянную плеть.
Ты бессмертен, трубач мой с фигуркою плавкой,
Ты не можешь ни выжить и ни умереть.
Так куда же ты рвешься, бессмертный солдатик,
Что же манит тебя за холмы покрывал?
Ты не знаешь да знать и не можешь, фанатик,
Потому что извечно таков ритуал.

И согласно ему, я - ничтожнейший смертный,
Я не волен решать и не волен любить.
Оглянись и скажи, что же отдано в жертву
Миражам, что пригрезились нам впереди?
Все, что было! И не на что больше молиться.
Потому, не прожив даже первую треть,
В оловянную пешку боюсь превратиться,
Неспособную даже назад посмотреть.

Апрель 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

День закружился сорванным листом,
Спускаясь к невозвратности чертогу.
Форейтора фонарик за мостом
Одним мазком перечеркнул тревогу.
Лишь Млечный путь, как продолженье сна,
Как продолжение земной дороги.
Непостоянство, осень, тишина,
И я стою, прощаясь, у порога.

Ветра стихший оркестр и листва, как огарки свечей,
Чуть заметные в хрупкой аркаде осенних лесов,
Опустевших от добрых, веселых и шумных гостей.
На часах уже осень. Пора бы и дверь на засов.
Я в березовой зале стою, и ствола капитель
Согревает последним оставшимся с лета теплом.
Закружила друзей уводящих дорог канитель,
И последние свечи кружат, догорев, над столом.

Сентябрь 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В белом бархате снега, в закатном венце
Ты проводишь меня
Неизвестно, когда, неизвестно, куда и зачем.
И на белом перроне, как в мире, одна
Хвостового огня
Станешь отблеск ловить, пока он не погаснет совсем.

Я войду, возвратившийся, в старую дверь,
Что меня позабыла уже,
Повзрослевший, прокуренный, вобщем, до боли непрежний.
В пыльных стеклах моих растворенных окон
Луч рассыплется, как в витраже,
И блеснет, отразившийся, маленькой искрой надежды.

Февраль 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

И выжигает все до пепла
В нелепом пламени обид.
Наверное, душа ослепла,
Коль не болит.

Сентябрь 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Одиночество вновь нагадаем себе,
И потянутся дни.
Покоряясь придуманной нами судьбе,
Как мы плачем одни!

Ни о чем не жалея, ничуть не спеша,
Будто так же вдвоем,
Только слушая, как наши слезы шуршат,
Как одни мы поем!

Возвращаясь на улицы и пустыри,
Как на круги свои,
Мы ни с кем, кроме памяти, не говорим.
Как мы верим одни!

Но опять возвращая постылую клеть
Существу своему,
Так не хочется плакать, и верить, и петь
Одному.

Март 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Старик, мы оба так устали от зимы!
Но я-то осень жду, а ты торопишь лето.
Тебе давно уже про август снятся сны,
А мне - деревьев золотые эполеты.

Ты невозможнейших чудес от лета ждешь,
Твердя одно и то же имя как молитву.
А я устал твердить. Мне нужен просто дождь -
Разбавить осени богатую палитру.

Май 1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Дремлет время на твоих губах,
Полночь зябко кутается в тучи.
Нас с тобой качает на руках,
Как волна кораблик, добрый случай.

Что за важность - завтрашний рассвет.
Он тебя пускай не беспокоит.
Никого на горизонте нет,
Только наш кораблик, мы с тобою.

Теплый ветер трется о листву,
Парус-занавесочка трепещет.
Лишь бы он держал нас на плаву,
Скроенный из веры и надежды.

Июнь 1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Полустанок, полустанок,
Полуточка, полузнак.
Стук составов беспрестанный,
Остановочка - пустяк.
Но прозреньем запоздалым
Распахнулась темнота.
Двух минут не так уж мало,
Чтоб остаться навсегда.

А наутро, как с похмелья,
Не хватает двух рублей.
Проводник меня шинелью
Одолжил. И то теплей!
Полустанок, полустанок,
Оглянусь через плечо:
Может, я когда останусь.
Если свидимся еще.

Август 1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Дай Бог тебе счастливых писем,
Друзей понятных и простых.
Дай Бог от денег не зависеть,
И дочь, и сыновей двоих.

Дай Бог тебе писать не хуже,
Чем ты писала до того.
Дай Бог тебе удач и мужа,
А там и дома своего.

Декабрь 1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Одинокой нотой в воздухе осеннем
Говорок далекий загнанных колес.
Вот и я спускаюсь, ветками просеян,
Поздним листопадом на озябший плес.

На алтарь осенний, на ручей в овраге
Опускаю память ссохшимся листом.
Стоя на коленях, к леденящей влаге
Приникаю жадно пересохшим ртом.

Замерзая, бьется маленькая Лета,
Стискивает горло стынущей водой.
И плывут лоскутья сорванного лета,
До краев наполнясь прожитой бедой.

Август 1992

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

О ты, из чьих ладоней каждый миг
Жизнь как глоток из чаши принимает,
Кому обязан сушей материк,
А море - той волною, что вздымает,
Помилуй эту землю, что не спит,
Рождественским прихвачена морозом.
Помилуй тех, кто перьями скрипит,
Растрачивая на глаголы слезы.

Не ради чьих-то выгод и обид,
А просто потому, что не единым,
Помилуй тех, кто каджый день коптит
Твердь небосвода рукописным дымом.
Даруй свое помилованье тем,
Кто нем пред нерожденною строкою,
Кто тщит себя надеждой вечных тем
Коснуться - не душою, так рукою.

Ты видишь: ночь нетронутым листом
Ложится на столы и ищет слова.
Помилуй ради ночи тех, о ком
Не говорят потом, а только снова.
За невозможной кромкой бытия,
В бессмысленном и вечном воплощеньи
Никто из них - а стало быть, и я -
Не снизойдет до просьбы о прощеньи!

Декабрь 1996

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ночь. Полная луна.
Ветер.
Мне ночью не до сна.
Светел
Город в окне моем
Думает о своем.
Так и не спим вдвоем -
Я и он.

Растворяясь в дожде косом
Над привычным асфальтом трасс,
Пьяным мельничным колесом
Сам себя раскружу сейчас.
В переходе один ночном
Эхом бьюсь от стены к стене,
Притворяюсь дурацким сном,
Отраженьем в пустом окне.

Октябрь 1992

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.