Вечер. Сборы. Улетаю.
Догоняю птичью стаю.
Кончен спор. Прости.
                  Не плачь.
                          Забудь.
Чашка чаю. Сигарета.
Есть вопросы, нет ответа:
Ну зачем испытывать судьбу?
Убегаю от уюта –
Ждет меня моя каюта,
Собран чемодан, пиджак зашит.
Уезжаю в край неблизкий.
Спишь.
      Пишу тебе записку:
Может быть, вернусь.
                   Пока.
                         Пиши.

Ночь. Такси с зеленым глазом.
Все труднее раз от разу
Убегать в леса от этих крыш.
Нелегка судьба бродяги,
Но в житейской передряге
Может, ты меня еще простишь...
Утром будет скорый поезд.
Ни о чем не беспокоясь,
Я сойду один в лесной глуши.
Буду жить я одиноко,
Вспоминая ненароком:
Может быть, вернусь.
                    Пока.
                         Пиши.

Лес меня обнимет нежно
И опять я стану прежним –
Кроманьонцем с луком и стрелой.
Но однажды от молчанья
Взвою на луну печально
И посыплю голову золой.
Что дала мне та свобода?
Сквозь пространство, через годы
Я услышу зов твоей души.
И, себя подвергнув риску,
Я вернусь. В двери – записка:
Больше не вернусь.
                 Прощай!..

1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Так и случается...
                Верю гаданью,
Знаю – написано мне на роду:
Где-то за морем, за небом, за далью
Ты меня ищешь.
              А я тебя жду.

Вечное действие: рыцарь на битве,
Он неподвластен земному суду;
Дама – при детях, на кухне, в молитве –
Ждет и надеется.
               Я тебя жду.

Неумолимое время уходит,
Смена сезонов – на полном ходу,
Ты – одинок, неприкаян, свободен,
Вечно в дороге,
              и я тебя жду.

Жизнь продолжается: я обрастаю
Домом, вещами, привычкой к труду.
Знаю, что эта надежда пустая:
Ты не приедешь.
              Но я тебя жду.

Так и случится: веков через триста,
С миром, с людьми и с собой не в ладу,
Ты приплывешь на облезлую пристань,
На дебаркадер,
             где я тебя жду.

Пламенный шелк не потрепанных реях;
Я –
    среди зрителей в первом ряду,
Ты –
     воплощение славного Грэя.
Ты узнаешь меня?
               Это я тебя жду...

Только мечта остается мечтою,
Вихрем проносится дней череда!
Что остается мне делать с тобою?
Ждать и надеяться,
                верить и ждать!

1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я придумаю зеленое море
И белее снега берег песчаный,
Где растет полынь и дикий цикорий
И ни капли горьких слез и прощаний.
И как только ты по мне заскучаешь,
Ты откроешь сон на первой странице –
Запах соли, синий бриз, крики чаек
Позовут тебя к себе, будут сниться...

Я придумаю предутренний город
С кружевными флюгерами на башнях –
Не бывает там высоких заборов,
Так как жители честны и бесстрашны.
Запечатаю в конверт, брошу в ящик,
И когда тоска по мне – хуже прочих,
Ты увидишь этот город манящий
И уйдешь в него с двенадцатой строчки...

Я придумаю полтысячи сказок:
В каждой сказке – шепот слов колыбельных...
Ты просмотришь каждый том по два раза,
Только грусть твоя не станет слабее.
И тогда – рвану я в путь безоглядно,
И когда в окне закат покраснеет,
Я приеду – и с тобой буду рядом,
И ты впервые улыбнешься во сне...

2000

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Что случилось? Весна обманула меня -
Обещала мне сердцебиенье унять,
Обещала полеты из снов наяву,
Солнце, пение птиц и живую траву,
Но проклятием этой весне
Падает снег...

Зеленеет военным билетом тоска,
И копаться в себе - лишь проблемы искать:
Что внутри, что вокруг - запустения пыль,
Вместо дружеских рук - сотни взглядов слепых,
И никто ни слезы не прольет -
Ветер и лед...

Что же дальше? Вернуться, замять и забыть?
Кто подскажет мне все повороты судьбы?
Или все же пробиться сквозь стену чужих
И с размаху - с разлету по-новому жить?
Вот и верь после этого снам!
Злая весна...

1996

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Липнет к пальцам серый смог
От дешевых сигарет.
Я пишу тебе письмо...
А за окнами - рассвет:
Город стряхивает сон,
Грязный снег и черный лед,
И над миром, невесом,
Запах тополя плывет.

Но соринкою в глазу -
Одиночества печаль...
В путь трамваи поползут
Пассажиров привечать.
Мне бы тоже - хоть сейчас!
Да вот только путь размок,
Недокончена свеча,
Недописано письмо...

Мне бы бросить все дела,
Прочь тоску, печаль и грусть!
Зря ли я тебя ждала?
Не приехал - ну и пусть!
Улечу на край земли
И - лови меня, тоска!
Вышибаю клином клин,
Чтоб никто не разыскал.

Но бесплодие надежд
Убивает эти сны,
Именительный падеж
Стал дороже остальных.
И без адреса письмо
Улетит в небытие.
Не приехал - знать, не смог
В этом нет вины ничьей.

Прошагают год иль два -
Нас запишут на скрижаль:
Превратимся мы в слова,
И уже не убежать.
Как в кусочке янтаря
Мы застынем сотней смол.
В город движется заря
Я пишу тебе письмо...

1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ветер в листьях тополиных,
Запах влаги, свежесть Волги,
В пику дням июньским длинным
Ночи летние недолги.
День делами перегружен -
Пыль и зной, жара и жажда,
Ночь раздаривает лужи
Каждой травке, яме каждой.

Дождь ночной июньский юный
Умывает старый город,
Напевая звоном струнным:
Я к тебе приеду скоро...
Я сижу на чемодане,
Жду такси дождливой ночью:
Позади твои страданья -
Я приеду. Это точно.

Только заблудился где-то
Огонек такси зеленый...
Я придумывала это
Для тебя, мой окрыленный.
Ночь отступит осторожно:
Нет дождя, нет чемодана,
Сухо спит в пыли дорожной
Неумытый город странный...

Я усну под шелест ветра,
Укрываясь тонким пледом...
Сон... Предчувствие рассвета...
Скоро я к тебе приеду...

1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Все укроет мягкий снег
Белоснежным одеялом...
Огонек горит в окне,
В доме печь гудит устало,
Тихо дремлет серый кот,
Нос прикрыв хвостом пушистым,
Воет ветер в поле чистом,
Стынет в чашке молоко.

Гулко ходики стучат,
Хлеб грызут на кухне мыши,
Еле теплится очаг -
Как живой, теплом он дышит.
Я засяду за стихи,
Кот запрыгнет на колени.
Оживить пытаясь тени,
В печку кину дров сухих.

Словно музыка богов
В тишине ночного дома
Легкий звук твоих шагов
Как аккорд звучит знакомый.
И, теплом объяв меня,
Ты войдешь за звуком следом,
И, укрывшись теплым пледом,
Сядешь рядом у огня...

Ты и я... и ни души
В этом странном зимнем мире...
Серый кот заснуть спешит...
Мы одни в пустой квартире...
За окном пушистый снег
Белоснежным одеялом...
В доме печь гудит устало...
Огонек погас в окне...

1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мой город любимый, моя колыбель!
Зачем я всегда возвращаюсь к тебе?
Отравы спокойствия улиц глотнуть?
Смолчать, отсидеться, нырнуть в глубину?

Мой город родной! Ты меня не берег.
Тебя исходила я вдоль-поперек,
По улицам плыл розоватый туман,
Корявые рифмы, дешевый роман...

Мой город жестокий! Скажи, восскорбя,
За что же я так ненавижу тебя?
Большая деревня, где все на виду,
И лица знакомых приносят беду...

За каждым углом, в подворотне любой –
Нигде не дают оставаться собой,
И эта привычка – заклеить конверт
Не клеем конторским, а клеем Момент –

Закрыть и упрятать на самое дно
То, чисто свое, что другим не дано.
Мой город, чужим городам не чета!
Ты письма мои так бесстыдно читал...

И общих знакомых шпионская сеть
Не даст убежать, улететь, умереть –
Стальными цепями привяжет к себе,
В объятиях душных сломает хребет.

Мой город кошмаров, горячки и снов!
Ведь ты для меня – как основа основ.
Я снова, напялив колпак шутовской,
На улицы выйду сражаться с тоской...

Мой город – мой бог, мой палач и мой страж!
Однажды пойму, что прощаться пора...
И, слыша мой плач у себя на груди,
Ты скажешь: Свободна. Простил. Уходи.

1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                    Сентябрь аллеи рыжими усеивает кляксами,
                    Дождит сковозь сито мелкое, да кляксы ворошит...
                    И если честно говорить - то настроенье так себе
                    У маленькой художницы
                    В промокшей синей курточке -
                    С этюдником на плечике она домой спешит
                                                        В. Кульбакин

И снова в город придет сентябрь
в плаще багряном. Водой залиты
ущелья улиц... А мне хотя бы
коснуться кистью своей палитры.
Я нарисую на синей выси
ветвей чернеющие огарки,
аллею в кляксах кленовых листьев
и прошлогоднюю встречу в парке...

Ты не встречаешь меня с работы –
ты снова пишешь стихов каскады,
терзаешь струны, рисуешь ноты
и наблюдаешь за листопадом...
Ты тоже помнишь уют кофейни
и неизменный восточный ветер,
и темноты аромат шалфейный,
и расставания на рассвете...

Мы эту память с собою носим
и бережем даже друг от друга...
Закономерно приходит осень –
и мы на миг забываем ругань,
нам все неважно... мы живы прошлым...
На старых письмах сопит собака
И мой этюдник в сарае брошен,
Твоя гитара устала плакать...

2000

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Тигр ушел.
Котенок лапой
Мягко в дверь ко мне стучится.
Может, чудо вдруг случится?
На пороге – кошкин год.
Хорошо.
Хитрец усатый
Поиграл клубком на спицах.
Снег идет, но мне не спится.
Век с собой уводит кот.

Кто увидит суть ответа?
Кто узнает, где же будет
Поворот дороги судеб?
Время движется вперед.
Без обратного билета
Стык годов пересекая
На заснеженном трамвае
Век с собой увозит кот.

26.12.98

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Тигра есть хищник. Умна и жестока,
Очень хитра и коварна притом.
Может тебя и загрызть ненароком
Или прибить полосатым хвостом.

Тигры характер - кремень, а не тряпка,
Тигры улыбка - клыкастый оскал,
Эта, с когтями, изящная лапка
Напоминает: расплата близка.

Тигра, конечно, бывает и кошкой:
Ходит по крышам, орет на трубе;
След заметая хвостом на дорожке,
Сутками бродит сама по себе.

Помня о вредной тигриной повадке,
Цепь, поводок и ошейник - забудь!
Может, тогда, облизнувшись украдкой,
Тигра заглянет к тебе как-нибудь...

1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Не свершилось, конечно, чуда,
Не упало на землю небо:
Я твоей никогда не буду,
Ты моим никогда и не был.

Только в первый раз это больно,
А потом привыкаешь плавно -
Не создай себе треугольник,
Не забудь ни разу о главном...

Ты поймешь. Всему свое время
(Только главное - чтоб не поздно)
Доказательство к теореме
Мне не кажется слишком грозным.

Но смотри: журавль улетает
И ему до тебя нет дела,
А синица, хоть не святая,
Все ж летала и даже пела.

Оставляю тебе возможность
Обернуться, остановиться,
Чтобы слышал ты, как тревожно
Может биться сердце синицы.

1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Здравствуй! Я - твой человечек,
Нарисованный вчера.
Я родился в свете свечки
Из-под росчерка пера.

Ты одним штрихом красивым
Набросал мой силуэт.
Я старался что есть силы
Быть хорошим. Так ведь нет:

Осмотрев меня критично,
Ты решил, что я - не то,
И движением привычным
Смял и выкинул листок.

Но ведь мне-то было больно!
Но ведь я - уже живой!
Я ведь вольно иль невольно
Для тебя - родной и свой.

В каждом новом человечке
Ломтик от твоей мечты!
Но опять приходит вечер
И за стол садишься ты -

И на смятых листьев груду
Я, конечно, упаду...
Можно, я последним буду
В нескончаемом ряду?

Отложи свой карандашик:
Видишь - на часах зима.
Мне с тобой уже не страшно
Даже в лютые шторма.

Обними меня покрепче,
Не обидь меня судьбой!
Я -всего лишь человечек,
Нарисованный тобой...

1999

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

        ... В телефонной трубке голос:
        Здравствуй, я ждала звонка...
                         М. Веретенников

Ты прости меня, любимый:
Грусть - осенний лейтмотив...
Гроздь оранжевой рябины,
Боль, зажатая в горсти.
Понимаю обреченно,
Что в принцессы не гожусь.
Засыпает пепел черный
Листьев праздничный ажур:

Жгут листву. И за грудиной,
Где рубцы скрывают боль,
Вдруг я слышу чистый, дивный
Звук, зовущий за тобой.
И еще ступенькой выше...
Ночью, днем, издалека
Позвони - и ты услышишь:
Знаешь, я ждала звонка...

И еще наверх ступени...
Бред стихов, бессонниц дрожь,
Мне дает успокоенье
Обложной осенний дождь.
Мой любимый, ты прости мне
Дождь, листву, наивный стиль -
Ведь иначе не остынет
Боль, зажатая в горсти.

1999

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Снова заныло сердце:
Тронулся поезд тихо -
Гусеница по шпалам
Медленно поползла.
Рану присыпали перцем -
Мечешься, ищешь выход.
...а с неба звезда упала,
счистив остатки зла...

Обиды давно забыты,
Но пропасть осталась та же -
Тем больше, чем поезд дальше.
Господи, дай мне сил!..
Закрутимся с нашим бытом,
Жизнь черное белым замажет
И больше не будет фальши...
... а свитер тот все же носи...

Люди, милые люди,
Те, что стоят на платформах:
У многих глаза пустые,
У многих - полные слез.
Скажите, что с нами будет -
Зальют нас в другие формы
И там мы спокойно застынем*
...иль будем любить всерьез?..

1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Улица. Ночь. Фонарь.
Слякоть, застывшая льдом.
Писем в костре - гарь.
Лестница, дверь. Дом,

Стол, шифоньер, Диван,
Лампа, ковер, окно.
Словно сюда не зван -
Холодно и темно.

Сяду за стол. Пишу.
Снова пошли стихи.
Улицы утренний шум,
Треск твоих слов сухих.

Больно до тошноты -
Первый уход навсегда:
Ты мне теперь - не ты,
Переживу - не беда.

Сяду. Попью чайку.
Две сигареты - в дым.
Где-то сменю строку,
Чем-то займусь другим.

Запах. Чужие духи.
Плачу - плачу кредит.
Если пошли стихи -
Значит, жизнь впереди?
1996

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мальчишка

Темнота над землей беспредельна
Ни конца этой ночи, ни края,
Ни ответа, ни вздоха, ни звука,
Лишь слезинка с небес упадет...
Спит мальчишка на смятой постели,
И во сне он, наверно, летает.
Словно крылья, окрепшие руки
Унесут его в дальний полет.

В тот единственный домик на свете,
Где на кухне мурлыкает кошка,
Где горит настоящая свечка
И стучат, словно сердце, часы.
Где по старой к доброй примете
Ожидание в желтом окошке -
Это мама тревожится вечно:
Ну куда же пропал ее сын...

В мире слез и жестокой метели,
Где бездомность считают позором,
Тихо спит нераскрытая тайна,
Отодвинув на время свой страх -
...В спецприемнике, в смятой постели
Спит пацан - сирота, беспризорник,
Лишь во сне он домой улетает...
Не будите его до утра!

1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Если ты ощущаешь себя муравьем - не молись небесам,
Потому что тогда ты поверишь, что я - божество:
Облака на коленях моих, блики солнца в моих волосах,
Всемогущий придуманный бог, эфемерно живой.

Если я ощущаю себя человеком - пусть даже Творцом -
Я могу изучать муравейники и муравьев,
Только вряд ли с такой высоты разглядеть я сумею лицо,
обращенное в сторону солнца. Живое. Твое.

Ты не плачь! Этой жертвы твоей я совсем не хочу.
Муравей интересен, не больше... но я человек.
Ты уснешь на закате, а я, прислоняясь к мужскому плечу,
улыбнусь, вспоминая твой город в высокой траве...

23.02.04

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Коряки кормили куряк курагой.
Курякам куда как критично с едой...
Куряки купили кило кураги,
Которой кормили куряк коряки.

К обмену корявых курей корякам
Куряки кидали, курнув Кэмелка.
Корзину с курями – в каяк на корму.
Каюк. Украинцы накрыли в Крыму.

Красиво накрыли, курей отобрали;
Курякам скостили, коряков забрали.
К концу отпустили коряков к каяку,
Корму загрузили курями куряков.

Коряки кормили корнями курей.
Корякам калякал куряка Корней:
Кормите курей не корнями коряги,
Кормя их кормою каяка, коряки!

31.12.95

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ты приедешь под вечер в уездный N -
на закате года, в ноябрь, в метель,
мокрым снегом за шиворот...
                           В этот плен
лабиринтов улиц ты сам хотел...

Ты мечтал о мозаике мостовых,
подбирал название в ворохе карт,
подчинялся ритму стобов верстовых
и считал минуты в дыму плацкарт.

А в итоге - гостиница. Тусклый свет.
Телевизор. Соседи. Холодный душ.
Разве плохо было тебе в Москве?
Разве этот рай ты видал в бреду?

И однажды на утреннем сквозняке
ты сомнешь окурок, протрешь глаза
и пройдешь насквозь через турникет
мимо сонных стражников - на вокзал...

Посчитаешь остатки наличных средств,
Часовая очередь - ерунда.
Ты возьмешь билет на московский экспресс
и уедешь, как водится - навсегда...

Но в плацкартном сумраке, в полусне,
пролетая над насыпью, глядя вниз,
ты увидишь сквозь низко летящий снег
свой уездный N - свой ноябрьский Лисс...

Что тебе достанется? Горький смех...
Что тебе останется? Только выть,
да смотреть во сне, как искристый снег
заметает мозаику мостовых...

Москва - Новосибирск
2002, октябрь

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                       Навсегда расстаемся с тобой, дружок.
                       Нарисуй на бумаге простой кружок.
                       Это буду я. Ничего внутри.
                       Посмотри на него, а потом сотри.
                                           И.А.Бродский

                       Этот город стал для меня чужим.
                       Просто - место, в котором жил.
                                           А. Трофимов

Посмотри на карту, любезный друг –
Там слиянье рек, как сплетенье рук,
В ледяных ладонях скрипит снежок...
Нарисуй на бумаге пустой кружок –

Это я, это город, который был
Золотым кольцом на персте судьбы.
В онемевших пальцах – кусок свинца...
Тяжела обручальная власть кольца.

В сердцевине города, в пустоте
По кольцу трамвайному бродит тень –
Сгусток памяти, сумрак чужой зимы,
В ней когда-то жили другие мы...

Там теперь никогда не растает снег
Город скован льдом в междуручье рек
В междуречье теплится наша жизнь,
Одиноко тень на снегу лежит...

Горький город правды и город-враль,
Город времени, город зимы, февраль...
Никогда не сплести нам замерзших рук...
Этот город – ты. Ты рисуешь круг...

Вот и все. Круг замкнут. По счету три
Открывай глаза. Пустота внутри...
Что ж ты медлишь? Вот ластик – бери, стирай,
И прощай, мой друг. Мне пора.

2004 – 13.06.2006

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Здравствуй!
Пишу тебе душной ночью. Поезд плацкартный согласно графику едет в столицу.
Прости за почерк, верхняя полка – враг каллиграфии...
Если считать, что молчание – золото, я на порядок богаче Креза... Что говорить,
если жизнь расколота? Что там писать, если мир разрезали сами – дорогами,
рельсами, реками, меридианом на два полушария... Хочется душу излить, а
некому. Ведь не попутчикам, правда, душа моя?
Вот и молчу. Потому что слово сказанное обязательно лживо, а что не сказано –
в горле оловом жжет, выкипает, бежит по жилам – и убивает... Я научилась жить
с этой болью, помнить о смерти, ждать, улыбаться, искать причины, помнить
истоки всего на свете... Жизнь, что словом в меня врастает, что прорастает во
мне стихами, полнится смыслом и солнцем. Пустая бледная немота затихает...
Так бы всегда – жить на краешке пропасти, рожь раздвигая, взлетать в
необъятное небо, друг друга спасать, или мир спасти словом...
Сумбур...
Но давай о приятном, хватит, пожалуй, полночного бреда. Поезд – к рассвету,
колеса – к бою...
Жди... Я с тобой, я к тебе... Я еду... Я уже рядом.
P.S.: с любовью...

май-июнь 2006

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я лягу к тебе под ноги
Растрепанной серой тенью
На склонах холмов пологих
Мне будет листва - постелью
    Я буду питаться светом
    И умирать на закате
    Бродить за тобою следом
    На грубом сухом асфальте
А ночью в плену мистерий
За гранью свечного круга
Я буду метаться по стенам
И стискивать руки туго
    Однажды в вечернем свете
    На длинных лучах заката
    Ты удивленно заметишь
    Что тень твоя стала крылатой...

А дальше - полжизни будешь
бороться с самим собою
и тем, что другие люди
потом назовут любовью...

3 октября 2003

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Здравствуйте!
Вот я решила Вам написать.
Что-то мне стало тошно плести словеса, видимо, мне пора уступать дорогу тем, кто еще не рифмует любовь и кровь.
Вы-то меня поймете: не нужно слов, чтобы осмыслить идею живого Бога.
Как Вам живется там, за Большой рекой?
Жалко, что Вы уехали так далеко – глушь там у Вас, ни почты, ни интернета...
Вам одиноко? Вам скучно там без забот?
Впрочем, у нас опять високосный год – ждите друзей, их много уходит в лето...
Мы еще живы.
У нас, как всегда, зима с полным набором: простуды, дневная тьма, зимнее время, спячка, тоска по жизни...
Как говорит мой друг: прикрутить фитиль, тех, кто еще рифмует – списать в утиль, ибо февраль – и  мы не нужны отчизне.
Пусто...
С годами тускнеет свет фонарей, с каждым исходом меньше открытых дверей.
Мы убедились, что наши мечты – химеры: мы разучились кропать стихи по ночам и в диалогах предпочитаем молчать, нашим молитвам – увы! – не хватает веры.
Мнили себя богами, творили миры.
Вы же, Фонарщик, просто были мудры – наши творенья, как собственного ребенка, Вы окружали любовью.
Спасибо Вам!
Мир прорастает к свету, а не к словам, мне остается лишь отойти в сторонку.
Кутаю маленький мир в свою синеву, больше уже не рифмую, просто живу, просто дышу и пишу как могу, не более...

Ладно, пора заканчивать – скоро рассвет. Передавайте нашим большой привет.
Может, до встречи?
Прощайте.
P.S. С любовью...
                                                       2009

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.