Восторги сопутствуют мраку
И утром и солнечным днем.
За право на бодрость готовы на драку
И челюсть любому свернем.
Бодримся же мы по науке:
Я – солнце! Я – космос! Я – бог!.
Бодримся за делом, бодримся от скуки,
Вдыхая космический смог.
Внушенье и самовнушенье –
Вот два вековечных столпа.
Жизнь наша – дорога, жизнь наша – броженье,
А бодрость – всему голова!
Бодры колдуны и масоны,
Бодры короли и шуты,
Бодры богачи, их костюмы, кальсоны,
Авто, секретарши, коты.
Мы сами – вселенские судьи,
И поднят высоко наш рог!
Подумайте, как не бодриться нам, люди,
Отвергшим понятие Бог?

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

А правда в том, что всюду враг –
В саду, в подъезде и в квартире.
Куда ни направляешь шаг,
Ты для него – мишенью в тире.
И вот на негативе дней
Вдруг проступают откровенья:
То каноничные – темней,
То своевольные – светлее,
А то опять наоборот...
И каждый – часть, а целых – нету.
Броженье бурное идёт,
Охватывая всю планету.
И в каждом – золото и медь,
Мы то на папертях, то в спальнях.
И лишь святых всё меньше средь
Ортодоксальных и опальных.
И всё труднее с кем-то быть:
Кто знает, что он мыслит втуне?
И рвётся межу нами нить,
И девке верится – Фортуне.
...Но всё ж, в итоге кутерьмы
Отделятся от плевел зёрна,
И рожь отделится от тёрна,
И Свет отделится от тьмы.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Восторги сопутствуют мраку
И утром и солнечным днем.
За право на бодрость готовы на драку
И челюсть любому свернем.
Бодримся же мы по науке:
Я – солнце! Я – космос! Я – бог!.
Бодримся за делом, бодримся от скуки,
Вдыхая космический смог.
Внушенье и самовнушенье –
Вот два вековечных столпа.
Жизнь наша – дорога, жизнь наша – броженье,
А бодрость – всему голова!
Бодры колдуны и масоны,
Бодры короли и шуты,
Бодры богачи, их костюмы, кальсоны,
Авто, секретарши, коты.
Мы сами – вселенские судьи,
И поднят высоко наш рог!
Подумайте, как не бодриться нам, люди,
Отвергшим понятие Бог?

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Восторги сопутствуют мраку
И утром и солнечным днем.
За право на бодрость готовы на драку
И челюсть любому свернем.
Бодримся же мы по науке:
Я – солнце! Я – космос! Я – бог!.
Бодримся за делом, бодримся от скуки,
Вдыхая космический смог.
Внушенье и самовнушенье –
Вот два вековечных столпа.
Жизнь наша – дорога, жизнь наша – броженье,
А бодрость – всему голова!
Бодры колдуны и масоны,
Бодры короли и шуты,
Бодры богачи, их костюмы, кальсоны,
Авто, секретарши, коты.
Мы сами – вселенские судьи,
И поднят высоко наш рог!
Подумайте, как не бодриться нам, люди,
Отвергшим понятие Бог?

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

О, юный милый люд,
Бытующий под спудом...
Синоним секса – блуд.
Давай, займемся блудом.
Серьезна ль жизнь? Пустяк!
Нас научили в школах
Презерватив, как стяг
Вывешивать на шторах,
Грехов ль бояться нам
На ниве просвещенья?
Ни юбкам, ни штанам
Ни чуждо обольщенье.
Ведь неуемный нрав –
Среди новинок модных.
Наш образ жизни здрав
С позиции животных.
В сетях шальных идей
Мы примеряем нимбы,
Ведь нет иных путей
На лютые Олимпы.
...Так, веря в ерунду,
В постельное везенье,
Окажемся в аду –
В краю без утешенья.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Думая ерунду,
Действуем наудачу...
Как преуспеть в аду?
Спорят – трудна задача.
Надо бы похудеть,
Сформировать фигуру,
И танцевать, и петь,
И ублажать натуру.
...В мире Медей, Астарт
Ночью реклама ярче.
Волосы сдам в ломбард,
Грейпфрут взращу на даче,
Сделаю педикюр,
В тень окунусь акаций.
Уж реализм, так сюр –
В марево медитаций!
В тайнах светил и рун
Будут открыты сроки.
Деточки Клон и Глум
Будут учить уроки.
Стану палить в луну,
Изобличать соседа,
Злобно терзать струну,
Маску носить эстета,
В лоне безумных сект
Ждать дурака-мессию,
Чтобы в расцвете лет
Кануть в эвтаназию.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Газета Колбасная правда
Лежит на столе у меня.
Газете страна моя рада,
И рада газете родня.
Колбасные новости льются
В глобальные наши умы,
Содружества воссоздаются
Со звонким названием Мы.
Мы верим Колбасной газете...
Колбасная в травах роса,
Колбасная шхуна и ветер
Колбасные рвёт паруса...
Колбасные жирные слитки
На фото шестой полосы.
Здесь сказано (даже в избытке!)
О сотнях сортов колбасы.
Живём колбасою, надеждой
На святость посредством её –
Измерим, отрубим, отрежем,
И песни во славу споём!
...И тычет в колбасное палец
В безумной мирской суете.
И тщетно колбасный страдалец
Распят на колбасном кресте.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Наставники иные были
Сто лет назад, и до того...
О, СМИ, ну как без вас мы жили?
Вы, кроме прочего всего,
Нас учите азам, манерам,
Неутомимой болтовне...
О, вы подобны пионерам
В безумной радужной стране!
Нет, не хулю тебя, Отчизна,
Не ты одна безумна – мир.
Одно мне ясно: СМИ, вы – виза
В непрекращающийся пир
Лукавых толков, сплетен, смеха,
Унынья, злобы и острот.
Везде спокойствию помеха
Ваш вечно пошлый анекдот.
Но понимаю – от бессилья
Сонм пиршеств отдаёт чумой,
Блохастые пегасьи крылья
Несут конягу на убой...
Всё будет хорошо! – твердите.
Да полно, будет ль хорошо?
Всё хуже, хуже мир – смотрите –
Всё боле смысла он лишён.
Вы – волчья бешеная стая,
К вам демократы – на поклон.
Вы кем-то куплены... Я знаю,
Вы все – диверсия ООН,
Которая продажна тоже.
Масонам служит? ЦРУ?
(У самого мороз по коже –
А вдруг полковник на шнуру)
Вам безразличен люд и судьбы,
Коль СМИ шабашат – всё гори!
Вы адвокаты, вы и судьи,
Но подсудимые внутри.
Вновь версии плодите, маясь,
На Истину вам наплевать!
...В который раз опять пытаюсь
В навозе зёрна отыскать.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

  
Нынче в книжных магазинах
Сверхъестественная жуть
(Не повесишь на осинах,
Всех, кто жаждет заглянуть...).
   Разместились здесь на лавке
   В дикой, непотребной давке
   Фрейд, Блаватская, Раджниш...
   И не хочешь, а глядишь!
Жаждешь повертеть судьбою?
Заходи в публичный дом:
Сонник рядом с ворожбою,
Бес в обнимку с колдуном...
Конкуренция такая –
Каждый охмурить готов.
Здесь духовность не святая
И научность дураков.
Здесь за чистую монету
Принимают чью-то грязь.
Здесь библейские сюжеты
Истолковывает мразь.
   Здесь о вкусах не поспорят,
   Здесь запутают, заморят,
   Заморочат здесь людей
   Иллюзорностью идей.
На обложках льстиво-нежны
Ведьм шеренги и полки.
Молодёжь глядит с надеждой
На ловушки и силки.
Здесь привычно обещают
Привести на чудный пир.
Но заманчив (каждый знает!)
Только в  мышеловке сыр.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Вот снайпер-акушер берет на мушку
Живой комок. Ты не узнаешь, дева,
Как пахнет шейка от плеча до ушка,
Как пальчики нежны. Такое дело...

Он чувствовал в утробе – все нормально.
Предательница – ты, хирург – убийца.
Вы после смерти встретитесь реально,
Но не за тем, чтоб встречей насладиться.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мальчики и девочки
В платьях кружевных.
Зайчики и белочки
На гробах иных...
Что-то вы недвижимы,
Что-то плачут все...
Ближе, ближе, ближе мы
К кровяной росе.
Семьи ваши – сироты.
Гиблые места...
Вы, как жертвы Ирода,
Пали за Христа,
За Христа, Рассеюшку.
Перевёрнут пласт...
Помолитесь, деточки,
В Царствии о нас.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

  
Чем досадила миру ты, сестра, –
Монастырями, верою, судьбою?
В горниле разведенного костра
Тебе мешают быть самой собою.
Ты ныне затаилась, словно мышь,
Перед чудовищем в цилиндре белом
И плачешь, и горюешь, и скорбишь,
Вся отдана на откуп лицемерам.
Да, бытие твое – нелегкий труд,
И без войны ты обходилась редко.
Цивилизованный глумится люд
Над верностью твоей великим предкам.
Ах, Сербия, святая сторона!..
Нет, велика ты прошлым и грядущим!
Не все здесь кончится, держись, страна,
Ты дорога безмерно райским кущам.
Враги твои засохнут на корню,
Духовно ты сильней, за то и злоба
Обрушилась на голову твою,
А им уже отверсты недра гроба.
К тебе на помощь снова Русь придет,
А коли и ее поставят к стенке,
Знай: ничего бесследно не пройдет,
Ведь на свободе – мрак, и Свет – в застенке.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

  
Чем досадила миру ты, сестра, –
Монастырями, верою, судьбою?
В горниле разведенного костра
Тебе мешают быть самой собою.
Ты ныне затаилась, словно мышь,
Перед чудовищем в цилиндре белом
И плачешь, и горюешь, и скорбишь,
Вся отдана на откуп лицемерам.
Да, бытие твое – нелегкий труд,
И без войны ты обходилась редко.
Цивилизованный глумится люд
Над верностью твоей великим предкам.
Ах, Сербия, святая сторона!..
Нет, велика ты прошлым и грядущим!
Не все здесь кончится, держись, страна,
Ты дорога безмерно райским кущам.
Враги твои засохнут на корню,
Духовно ты сильней, за то и злоба
Обрушилась на голову твою,
А им уже отверсты недра гроба.
К тебе на помощь снова Русь придет,
А коли и ее поставят к стенке,
Знай: ничего бесследно не пройдет,
Ведь на свободе – мрак, и Свет – в застенке.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

   ***
Все же нас раздробили в муку,
В ядовитый коктейль замешали.
Видишь: Правда висит на суку,
А на Лжи – ордена и медали.

Нас готовили семьдесят лет,
Доводя до кондиции души,
И теперь, что ни логика – бред,
Что ни истина – вороны кружат...

Нам четыре шага до апатии,
Ведь над миром лютует пурга.
Столерантили нас, сдемократили
И приладили к ликам рога.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

   ***
Ищет крошки голодная стая,
И узором покрыто стекло...
Много праздников глупых я знаю,
Много пиршеств никчемных прошло.

Жизнь празднуя от безнадеги,
Мы сблудились, скурились, спились,
Не несут нас короткие ноги
К горизонту, в небесную высь.

Голос разума – тише и тише –
Тщетно морщится узенький лоб...
Дремлет голубь на кромке под крышей,
Вспоминая всемирный потоп.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

***
Мятемся убого, и мыслим убого.
Сияет терновый венец...
Когда перестанем мы радовать Бога,
Наступит вселенной конец.

Не каждому счастье земное дается.
Достиг, не достиг – не юли.
Когда перестанем мечтать и бороться,
Закончится время Земли.

Когда поплывем по теченью, как падаль,
Сочтя, что красиво плывем,
Отрежет лозу на корню Виноградарь –
Гнилье порастает быльем.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

    
Так живем мы в объятиях
жуткого зноя и пыли.
Нам наполнили брюхо,
а душу наполнить забыли;
Средство спутали с целью,
на брюхо учили молиться.
На пупы медитируем,
пряча бесстыжие лица.
Мы забыли Отца,
Сына предали мы на распятье.
Заблудилась овца,
и монета исчезла из платья,
Затемнились умы,
и под глазом налип лейкопластырь.
Уничтожены мы...
Но у храма стоит добрый Пастырь.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

  
Среди кафе и ресторанов,
Пиццерий модных и столовых,
Макдоналдсов, бистро и баров
Нет лучше трапезных церковных.
Там бабушка подаст неспешно
Простую гречневую кашу,
Промолвит тихо и утешно:
Ходи почаще в церковь нашу...
И, как-то, вынырнув из фальши
Хмельных застолий и скоромных,
Я стану заходить почаще
В оазис трапезных церковных.
Там под иконами лампады,
Молитвы древние как пламя,
Там неизменно людям рады,
Там Крест – немногих верных знамя,
Там не за деньги труд – с любовью,
Там борщ вкуснее год от года,
Там вера выкуплена кровью
Непобеждённого народа.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Тут иконы дышат Богом,
Тут народ стоит крестясь.
Здесь подумаешь о многом:
Где твоя, где Божья власть,
Где твоё былое имя,
Где Его благая честь.
Тут надежда не остынет,
И с любовью вера здесь.
Тут буян смиренно замер,
Тут свечной горящий лес,
Тут священник, будто ангел,
К нам спустившийся с небес.
Трудно пастырем быть ныне –
Мир не тот, земля не та.
Мы на родине-чужбине,
Наша доля – маята.
Нестерпима эта мука –
Теплохладность. Но сейчас
Мнится, что протянет руку
Бог в одиннадцатый час.
Вы служите, вы кадите,
В восковых свечных лесах,
Потерпите, потерпите,
Вам зачтётся в Небесах.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

  
Смысл потеряв в несчетный раз,
Сорим мы жизнями убого.
И смотрит со стены на нас
Рублевский Спас глазами Бога.
В них нет следов былых обид,
Ни тени гнева и смущенья.
Он был из зависти убит.
Но снова ввысь летит ектенья...
А есть иконы на Руси,
Где Образ выглядит иначе,
Там, глядя на людей стези,
Господь, недвижно, тихо плачет.
И зря на этот Бога плачь,
Суть слез Его осознавая,
Вдруг видишь всю тщету удач,
Безумье их в преддверье края.
Все вздорным кажется в судьбе:
Никчемен пыл, бездарны вирши...
Икона плачет по тебе,
По мне, по нам, вполне погибшим.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

  ***
Вся жизнь – это роды, мучение жуткое.
Все время страдаешь – уснул или спишь.
Ты сжился с своей неразлучною мукою
И любишь ее, а уйдет – так скорбишь.
Как Вечность родить, если негой беременны?
Как жить веселей, если мучает плод?
Те, кто не страдают, никчемны и временны.
Страдающий любит стремнину – не брод.
Давай, шевелись! Ты не все еще выстрадал,
Беги от спокойствия, как от чумы.
Ножом не шали и не балуйся выстрелом,
Но не зарекись от тюрьмы и сумы.
Страданье – прощение, а не воинственность,
Оно – отреченье от склок и страстей.
Успех без страданья – бесплодная видимость.
Бесплодие – почва для мутных идей.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

  
Терпение – высшая радость.
Не счастье ли – жизнь терпеть?
Терпения самая малость –
И хочется верить и петь.
Нелёгкая где б не носила,
Какие б ни гнули лета –
В терпенье рождаются сила,
Смирение и доброта.
Исчезнут все беды, и что же?
Не черви мы и не трава,
Нам жить без терпенья негоже,
Душа без терпенья мертва.
Еда твоя мёд и акриды,
А люди – звенящая медь?
Не сетуй на зло и обиды,
Они просто учат терпеть.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

  
Непобедимы никогда,
Никем, ничем и не во имя!..
Нечеловеческое Имя
Нам светит в жизни иногда.
Ни шулерством, ни колдовством,
Ни силой грубой и жестокой
Не истребить стези высокой,
Поставленной над веществом.
И будет колокольный звон
Звенеть нездешне, нерушимо,
И не закроет Вечность ширма,
И Свет не обуяет сон.
Потуги жалкие тщеты,
Не властны вы над крепкой верой,
Вы скоро рухните фанерой
И черви истребят щиты.
Тебе ли, гордый Вавилон,
Торжествовать над Небесами?
Всё будет меряно весами,
И глубина, и небосклон.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

    
Чутко охраняя статус-кво,
И не зная берега иного,
Говорим мы часто: Рождество,
Забывая добавлять: Христово.
Нам за ту стыдливость – в сердце кол!
Ведь для нас все то, что вечно – лживо.
Зверю по нутру богатый стол,
Своенравье, сласти и нажива.
Что нам купола, колокола,
Исповедь, Причастье и Крещенье?
От соблазнов пышного стола
Далеки пощенье и прощенье.
Искони напоминая всем
Водяных, русалок или леших,
Мы забыли, кто мы и зачем –
Нас учили в школах КГБшных.
Леший, брат мой, вытолкни взашей
Все безумье мыслей, чувств, проделок.
Что традиций может быть верней,
С бесами не поощрявших сделок?
Накануне всенощной молясь
Покаянно, истово, рисково,
Ведай – белизне уступит грязь.
Здравствуй, здравствуй,
         Рождество Христово!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.