Дорого - пробить панцирь.
Новых три луны ада
Капает с ресниц, пальцев,
Все опять не так: Ладно!
Не убережешь грима,
Запоет душа злее,
Если прогорю мимо -
Ни о чем не пожалею.

Дорого носить звоны -
Дешево бежать в щели.
Хохочи, весна: вона,
Феникса опять съели!
С воздухом в живот метя
Пулей проливной в вечность,
Догоняет вор-ветер
Раздувать в глазах свечи.

А за глазами соль с перцем,
Темнота рычит - выдавит затвор.
Есть еще на жизнь вето,
Но уже дает трогать.
У сокола одно сердце,
Крылья, лапы, хвост, прочего всего -
А меня почти нету...
Но зато сердец - много!

Унеси их прочь, ветер,
Не мое не тронь - смажет:
Вынутый из вод светел,
Вынутый из дел страшен!
Ворожу луной, глянцем,
В тень по одному прячу,
В кончиках ресниц, пальцев,
Чтобы возвратить - зрячих.
Чаяний моих шире
Весен голубых кроны,
И звенит капель миры
В центр моего схрона.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Раду-раду-радуга -
Не во поле зрения,
Рады-рады-рады бы -
Кабы не везение:
Вечные садовники,
Боги многоликие
В зарослях терновника
Горе мое кликают.

Вот труды отрадные -
Трав тишайших пение...
Как за славу ратную -
За долготерпение:
Утомитесь, резвые,
Не чините терниев,
Не точите лезвие
За долги дочерние!

Из темницы-данницы,
Со слепой окраины -
Он свое отмаялся -
Отпустите Каина!
С царскою наградою,
С ласковым велением:
Принесет он радугу
Во мое спасение.

На лугах предания
Голоса ожившие
Отпоют страдания
И любови бывшие.
Кану, окаянная,
В донник неигольчатый,
В медуницу, пьяную
Звоном колокольчика!

Раду-раду-радугу
Воспою весеннюю,
Раду-раду-радуясь
Новому везению:
Боги все и дьяволы -
Общие садовники -
С пением оставили б
Заросли терновника!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Дорого - пробить панцирь.
Новых три луны ада
Капает с ресниц, пальцев,
Все опять не так: Ладно!
Не убережешь грима,
Запоет душа злее,
Если прогорю мимо -
Ни о чем не пожалею.

Дорого носить звоны -
Дешево бежать в щели.
Хохочи, весна: вона,
Феникса опять съели!
С воздухом в живот метя
Пулей проливной в вечность,
Догоняет вор-ветер
Раздувать в глазах свечи.

А за глазами соль с перцем,
Темнота рычит - выдавит затвор.
Есть еще на жизнь вето,
Но уже дает трогать.
У сокола одно сердце,
Крылья, лапы, хвост, прочего всего -
А меня почти нету...
Но зато сердец - много!

Унеси их прочь, ветер,
Не мое не тронь - смажет:
Вынутый из вод светел,
Вынутый из дел страшен!
Ворожу луной, глянцем,
В тень по одному прячу,
В кончиках ресниц, пальцев,
Чтобы возвратить - зрячих.
Чаяний моих шире
Весен голубых кроны,
И звенит капель миры
В центр моего схрона.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Выпала такая блажь -
Болтаться на ветру
Оранжевым флажком-огарком.
Выпросила вам тепла -
Уже из Самых рук -
Берите все, кому не жарко!
   Будет все по пожеланию,
   По заклинанию,
   По баловству!

Вырви-клочьями
По закоулочкам,
По нити шелковой
На подоконник -
Между прочими
Разбилась, дурочка,
А не понравится -
Пускай прогонят...
   Будет все по пожеланию,
   По заклинанию,
   По баловству!

Выпала такая блажь -
Болтаться на ветру
Оранжевым флажком-огарком.
Докричалась, дождалась:
Звенигород во грудь -
Глядите все, кому не ярко!
   Будет все по пожеланию,
   По заклинанию,
   По баловству!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

То ли вправду,
То ль задаром мерещится
Как безумная беда
В море плещется?
Закружи - не отпускай -
В звездном неводе,
Слез несметных жемчуга...
Эка невидаль.

Нить серебряную тку
В утро раннее,
Не роняй меня от губ -
От дыхания!
Звуки всенощного бдения
Скликаются,
А круги да по воде -
Разбегаются...

В свете тихая, стою
Завороженно, -
Как заброшенный приют,
Дар непрошеный:
Так далече водит ночь
За бессонницей...
Шелестит веретено.
Спать - не хочется.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Жалея самым черным днем,
Не обнеси меня огнем,
Помилуй - жарь еще!
На бочке сплю пороховой,
Вдыхаю дым - мне дом родной
Мое пожарище.

Когда горю - ни дать, ни взять, -
В молитве мысленной опять
Тянусь из кожи вон
И рву по нитке от судьбы,
Могла ж плести ее -
Да было бы предложено...

Для смерти все мы хороши,
И нет творца и разрушителя
Опаснее,
О как безжалостно-груба -
Я благодарная раба ее
И пассия -

Воздушный шарик в вышине,
Лишь перед нею я нежнею
И блаженнею,
Лишь перед нею я легка,
Как все, кто до смерти алкал
Самосожжения!..

На пепелище - новый храм,
Ловлю в просторе: Аз воздам -
Как никогда еще, -
Что так не будет мне тепло,
Что так не будет мне светло -
Как на пожарище!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Средь множества наречий
Во тьме изнемогли.
Так выйди им навстречу -
Испей печаль земли...
Утихли отголоски,
Какая немота!
В туманах вавилонских
Все башни изо льда.

Врагам моим в угоду
Оковы приготовь:
Возьми мою свободу -
Верни мою любовь!
Неужто сердце - камень,
Летящий в никуда?
Как будто под ногами
Лишь темная вода...

Обман любых обличий
Стерплю. Не прекословь!
Возьми мой голос птичий -
Верни мою любовь!
В беспамятстве, в опале -
Я помню тот язык!
Неужто не позвали,
И не отсюда крик?

Средь множества наречий
Во тьме изнемогли.
Иду к тебе навстречу,
Не чувствуя земли.
Неужто сердце - камень?
Какая немота...
Как будто под ногами
Лишь темная вода.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

То ли больница - не кров -
То ли сам себя предал:
Мол, будь здоров
Там, на своем Nigredo,
А тут - двери с петель -
Вечер-невечер...
Полетай, мой пепел,
С ветром в неба чернь!

То овечий пух, то вороний глаз,
То крыло - одно - так назначено:
Белых стад пастух проворонил... Ах,
Как любила ночь, - нет меня черней!

В ночь не петь - не жить. Прогони ж опять
По долгам людей - во служение:
Где вина просить, где вины снискать,
Где искать в воде отражения!

Колокольным сном, колокольным лбом
В мостовые биться с поклонами...
Только белым днем за таким огнем
Головы беречь - нету гонора!

Ты не бойся петь на таком огне -
Я хоть старый вор - сосчитаемся:
Белый снег - тебе, черный ветер - мне.
Колокольчик - даром старается.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Как в большую дыру на паркете
Все с испугом глядят на меня...
О, замерзшие сукины дети,
До чего ж мы боимся огня!

Два живых соблазняющих глаза
Заставляют в горячке гореть,
Кто не вырвал бы с корнем заразу,
Лишь бы только - туда - не смотреть?

Два живых соблазняющих глаза
Увядают - вольно же терпеть...
До великого смертного часа -
Не успеть, не успеть, не успеть!

В равной степени страшно - о, боже! -
Рева тигра и писка мышей...
Что ж, неведенья толстая кожа -
Во защиту трусливых ушей.

Кто ласкал свою белую птицу?
Кто пещерных не гнал пауков?
О, не дай им вовек заблудиться
Среди мертвых твоих городов!

Этот страх - не к скончанию света -
Просто плавится чья-то броня...
О, замерзшие сукины дети,
До чего ж мы боимся огня!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Может, не узнаешь,
Может, не услышишь,
Сторона земная
Не подпустит ближе -
Ближе руки к руке,
Кожи к коже,
Ближе зрачков в глотке -
Здесь негоже...

Правда, а не чудо:
Сызмалу, сначала
Теплых птиц оттуда
Я в руках держала,
Сколько их - глупышек синих -
Понатаскала,
Холила, выжить просила -
Да подыхали...

Как опять прогонят -
Поиграем в прятки -
Теплые ладони,
Вечная загадка:
Может быть, услышишь,
Может быть, узнаешь,
Нас подпустит ближе
Сторона земная...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я хотела бы жить одинокой сосной
В каменистых просторах, над гладью морской,
Чтобы солнце сжигало столетние сны,
Что рождались в мерцающем свете луны.

Стройных сосен стволы так прекрасны в лесу,
Но, душою любя их земную красу,
Не средь них я хотела бы жить и уснуть,
Жадно к солнцу усталые ветви тянуть.

Незаметно вдали растворяются дни -
Пусть печальными сказками станут они,
То украшены легким узорным снежком,
То обласканы ветром и птичьим крылом.

В них расскажет таинственный шепот ветвей,
Как рождается жизнь из бесплотных теней,
И о том, что найти ее смысл нельзя,
Он запутался, в звездах устало скользя.

Я хотела бы жить одинокой сосной...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Подставлю руки под ряды косые,
Как нищий, песенку спою:
Подайте, капли дождевые,
На бедность жалкую мою.

Касаясь рук холодной лаской
И за навязчивость кляня,
Хоть миг своей свободы царской
Не пожалейте для меня.

Даруйте мне немножко света,
Что, через вас пройдя, зажег
Рай красоты и многоцветья -
Лучистый радуги мосток.

И, пожалев, шепните тихо
Мне утешения слова,
Пусть в сердце вновь надежда вспыхнет,
Раздвинет тяжкий обруч голова.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

И снова серых туч
Давящая тоска,
И душный липкий луч
Плывет издалека,

Едва пробившись, он
Коснулся болью глаз,
Перескочил на клен,
Тихонечко угас.

Как душно и темно,
Тревожно на душе...
Взметнулся пыльный столб,
И ветер гнет уже

Тот клен и гонит прочь
Тревожный душный день.
А дождь приносит ночь
И жажду перемен.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

А весна придет - не оглянешься,
Не надышишься, не опомнишься,
Только воздух прозрачней памяти,
Только холод страшнее совести.

Дней вчерашних не подбираю
И жива ли, мертва - не знаю.

Не греши весной в полдыхания,
Жарче греешься - меньше платишься,
Не цветет твой букет сиреневый,
Не молчи же, душа пугливая!

Голой осенью, стылой датой
За пустую весну расплата.

То замерзну вновь, то оттаю вдруг,
Не щадит меня март простуженный.
Как улыбка твоя случайная
С этим солнцем весенним сходится!

Ты махнешь на меня рукою,
Улыбнись, не казни покоем!

А весна придет - не оглянешься,
Не надышишься, не опомнишься...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Что ты сделал с моей весной?
Что ты сделал с моим апрелем?
Как внезапен порыв хмельной -
Умираю, сгораю, смелею.
То ли миг, то ли век опален
Вспышкой света - случайной улыбкой,
Будь на век или миг продлен
Опаленный смертельный сон,
Не случилось бы снежности хлипкой.

Что ты сделал - случайный луч
Сдавлен тучей и умер в снеге.
Неизбежность проклятых туч,
Грязно-злых, бесновато-пегих.
Умираю, сгораю, смеюсь,
Не поверю, не знаю, не смею -
Ни намека, ни крика. И пусть.
Все равно я улыбки дождусь,
Отогреюсь, отважусь, осмелюсь.

Что ты сделал - вчерашний смех
Тает в солнце твоем случайном,
И расчетливый мудрый грех
Скован чистой и нежной тайной.
Не приму, пусть все снег замел,
Хрупок лед, голова кружится,
То ли миг, то ли век прошел,
Ветер снежный апрельский зол,
Не сбежать, не прорваться, не скрыться.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Кручу - кручу - выкручиваюсь,
Гадаю и выгадываю,
Из времени выпутываюсь
И свечкой в воду капаю.

Плачу - плачу - выплачиваю,
И я смеюсь, не плачу я,
Но снова вижу в зеркале
Личину незнакомую.

Она опять подстрижена
Неловким парикмахером,
Рукой своей не волосы -
Душа перелохмачена,

Как в руки лезут ножницы,
Каким же притяжением
Влечет к обрыву, к пламени,
На острые края?

Я от тебя выкручиваюсь
И каюсь виноватою,
Но снова перед сказкою
Горит душа косматая,
Горит душа косматая...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

         1

Кто имел палачей,
Кто терпел палачей -
Не отплакал вотще.

Не любил палача -
Возлюби палача:
Сей науки горчат

И колючат плоды,
И ударом под дых -
Где они, а где ты? -

Разноликих глаза:
Черносердых глаза,
Светлодухих глаза

Прямо в душу - искус,
Раздирающий груз
Так похожих на вкус

Разноречестей, свойств
Человечьих устройств,
Как твоих - беспокойств,

Как твое - в-темноте,
Как твое - не-у-дел,
Как твое - быть-беде,

Как твое - как-я-мог,
Как твое - спаси-Бог,
Как твое - хоть-глоток!

Осуждайте, вольны...
Хоть глоток - без вины!
Хоть денек - без войны!

         2

И вас, тиранящих меня,
Я выбираю для огня -
Для пытки адовой,
Вот так и надобно!

Самокопающим до дна
Вы - лишь ничтожная цена
За взгляд - не зрящему,
За сон - не спящему,

Всем вашим крайностям во мне -
В одной крови, в одной броне -
Кипеть наречием
Противоречия,

Мой приводя порочный круг
В движенье, дело ваших рук -
Мой взгляд не зрящего,
Мой сон не спящего.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

          1

Я зачерпну из лужи,
Вылью, что было в блюдце.
Жди, говорю, и слушай,
И не сбивайся с пульса.

Я о своем с собою,
Не напрягая голос.
Уговорили - с боем.
Приговорили - к соло.

Только мешает стрекот
Мысли - она одна лишь, -
Ты не ищи упрека.
Я о своем. Ты знаешь.

Правда, ну разве силой
Держат кого незрячим?
Не о тебе просила.
Не о тебе и плачу.

          2

Вздрогну во сне глубоком
Как от удара гонга:
Было: к больному волку
Кто-то привел ягненка.

Жертва - с такого луга,
Что ко всему готова.
Знаю, что по заслугам.
Было, и будет снова.

Будто и час условлен...
Кто говорит, что дети
Как за паек и кровлю -
За маяту в ответе?

Просят - где сразу бедно,
Ищут - где сразу скучно,
Или в саду заветном
Дарят плоды поштучно?

Сразу - так полной мерой!
Веришь: плодов даритель
Даже больной химере -
Неравнодушный зритель.

Плакать - так плачем вместе,
Сев на краю дорожки.
Ехать - так честь по чести,
Чтоб зазвенели дрожки!

Где виноватых ищут -
Там, где тепло и сухо?
Разве такая пища -
Зрению или слуху?

Долго ли отогреться...
Малость, какая малость,
Если больное сердце
До смерти не сжималось

Следствием - чьей причины?
Чур, на сегодня хватит:
Кто им внесет лучину?
Кто за ночлег заплатит?

          3

Впрочем, и там зверинец
Тот еще - да без толку.
Выйдешь - как на витрине,
Тут уж завоешь волком.

Рвется - где сразу тонко -
Да ничего не ниже:
Кто - твоему ягненку
Раненый глаз залижет?

Стыд ли возьмет бесстыжих -
Горе ли огорошит?
Пить - так до дна и выше,
Жить - так никак и больше.

Пей (ни к чему вопросы,
Скуп, кто питья не принял) -
Вдруг да прозреешь (нонсенс!) -
Будешь прозрачней Грина.

Только во взгляде волчьем
Кротость - белее мела.
Вдруг (или сразу?) Впрочем,
Это не наше дело.

Тот не ломал извилин,
Кто не искал дороги, -
О, как тебя манили
Песенки-недотроги!

Песни, где сразу звонко -
Солнце алмазы нижет:
Кто - твоему ягненку
Раненый глаз залижет?

          4

Я о своем не спорю -
Мне ни к чему безгрешность.
Видишь, какое горе...
Слышишь, какая нежность...

Агнец с подбитым глазом -
Боже, какая жалость...
Ну же, хоть оба сразу! -
Боже, какая малость...

Вот и весна - теплеет,
Да не видать проталин.
Ты не проси елея
У закаленной стали.

Пусть не узнаю брода,
Пусть берега размыло,
Я не могу - в угоду,
Я говорю - как было.

Рвется - где сразу тонко,
Звонко - где сразу дали:
У моего ягненка -
Голос твоей печали.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Наклонялась к моей колыбели,
Мы молчали... Тепло на губах...
А отметину ту проглядели,
Проглядели предпесенный страх.

Быть хотелось и тверже, и злее,
Но у страха - глаза велики:
И поныне - как губы теплеют,
Мягко падает жизнь из руки.

Вспоминая глаза - за глазами,
Вспоминая любовь - за бедой,
Я живу золотыми часами,
Пред которыми даже покой -

Только знак, что крадется усталость
После (может быть, честных) трудов,
А за нею - похмельная жалость,
Что все было не так и не то.

После стольких же, право, отметин -
Петь и помнить, сжигая мосты:
Страх не больше, чем страж и свидетель
Терпеливой моей немоты.

Мы молчали - стихи и стихии -
Мое сердце несли на руках...
Улыбаются губы - сухие,
Но осталось тепло на губах.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Зряче мой, Отче мой, глянь на меня:
Спрячусь ли - нет ли - да звон не унять... -
Как тонкое древо под гнетом смеется,
Смотрело закатное солнце.

Долго ль до ночи - не стихнет в беде
Звон-колокольчик - счастливый удел,
Не правде порука, не мукам награда -
Изволь, моя милость, порадуй!

Долго ль до света? Вот песнь заведу:
Зряче, отведай настой-лебеду -
Чрез горечи чище воды из колодца -
Тебе, о рассветное солнце!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

- Я думаю, что это могло быть, - сказал я.
- Нет, вы опять шутите. Я верю потому, что
от этой истории хочется что-то сделать.
Например, стукнуть кулаком и сказать:
Да, человека не понимают.
- Кто не понимает?
- Все. И он сам не понимает себя.

Александр Грин Бегущая по волнам
___________________________________________

Автору Снежных сказок (Константину Киселеву)

1

Дерево растет медленно.
Особенно если о нем никто не знает:
заброшенное, поди, досталось местечко -
задний двор, забытые вещи, трава на крыше...
Два ворона - он и она - ходят вдвоем,
но дистанция что-то говорит о длинной жизни,
глубоких раздумьях, крепкой памяти...
Люблю смотреть, как они расходятся далеко
и, внимательно долбя клювами мерзлую землю,
остаются - в одной связке.

2

Не думай, что долгие зимы - страшная вещь.
Просто время уходит не туда, куда надо людям -
в дырявый дымоход, за печную задвижку -
а если времени нет, никогда не узнаешь,
скоро ли кончится зима...
Холод стоит, будто выйти забывает,
а по скрипучему двору бродит зверь,
мается без теплой берлоги,
без доброй руки,
без тихой колыбельной,
мычит, задыхается от собственной тяжести...
Никто и не догадается, что ему хорошо.
Зверь укутывается паром,
вдыхает снег - выдыхает сказки.
Сказки тают, касаясь моей щеки -
ничего, говорит, будет тебе другая.
А что на крыльце кто-то плачет -
грустно, конечно,
но ведь и это о том же...
Ничего нет лучше,
чем когда душа бродит -
спелой горечью, клейким соком, травяным медом -
собирай, напоминает, закатывай в бутылки...
Когда еще придет кто-нибудь,
чтобы поговорить о том же -
а дерево растет медленно...

3

Чудесное растет в простых вещах,
не застит свет, прячется за плечом,
крутишься за ним, как собака за своим хвостом -
жаль, зубы коротки...
а все мелкое кричит, как голодная чайка
(попробуй не заметь соринку в глазу):
- Море!
- Где?
- Да вот же...
- Это - море?! А идет оно...

4

Падать в любовь - это мелко.
Падают всегда на мелководье,
уже на лету соображая на троих -
поросячий страх, такой же восторг, потом скука
(есть еще чужой дядя, но он за кадром) -
об участи черепной коробки
с шепотом я пропала
и пропадать, так с музыкой...
Не умеешь плавать - сиди на берегу,
лепи халявные куличики,
соображай воздушные замки,
проковыривай канавки в судьбе,
наполняя их галькой и гулом,
пока очередной чужой дядя
мимоходом
не зашвырнет тебя на мелководье
вниз головой...

5

Что? Почему дядя за кадром?
Подойди к колодцу, позови свое детство
(даже если его не было: вдруг оно где-то есть),
только не ори - всех жильцов перебудишь...
послышится гомон далекого праздника,
скрип качелей, смутно знакомые голоса людей,
которых не может быть, но ты их зачем-то любишь...
а если позвать чужого дядю - одно дребезжание.
Эх, взять бы молоточек,
простучать все фибры с жабрами,
все лишние звуки повыкидывать,
чтобы от дребезжания этого уши не затыкать:
пока не будет чистого звука -
с места не сдвинусь...

6

Очистить звуки.
Прорастить дурацкую улыбку.
Простить наконец свое детство -
хотя бы за скрип качелей.
Из пустого прошлого достать одичавшего зверя
и разделить его тяжесть -
ему уже все равно, а тебе приятно...

7

Из всего можно извлечь пользу.
Вот, например, бессонница:
лежать в темноте,
прислушиваясь к стуку собственного сердца,
и находить в нем то,
что безуспешно искал у других.

8

Если бы не ты -
у меня бы ничего не получилось.

9

Понимание - это совсем простое тепло,
невыносимый комочек жизни.
Ты меня понимаешь -
это я имею смысл,
это ты говоришь:
Хорошо, что ты есть,
ошибайся снова -
на моем чердаке всегда есть место для тебя...
Хорошо, если это чердак
или сараюшка на заднем дворике,
где можно залезть по лестнице на верхнюю полку,
стащить из родительских запасов
банку консервированной фасоли
и рассказывать друг другу сказки.
Или страшные истории -
от них ворованная фасоль становится вкуснее.

10

Человек живет там, где его помнят.
Мне неуютно в чужих домах
(не вписываюсь в интерьер),
а на твоем чердаке мне самое место:
маленькое пыльное зеркальце -
лежу себе, зайчиков пускаю...

11

Ладонями тоже можно пускать солнечных зайчиков,
на зайчиков лучше смотреть боковым зрением -
иначе можно сжечь глаза,
и тогда все, что вам будет видно -
это что вам угодно...

12

Да угодно же, угодно...
Но что я буду отражать,
когда меня снова повесят в гостиной?
Представляешь:
входят люди, заглядывают в зеркало,
а там - пыльный чердак...

13

Увидят - испугаются, да же?
Жаль,
опять не получилось праздника для всех,
но что ж поделаешь.
Зато здесь можно много чего насобирать -
так, по пустякам...
Вот закатное солнце поджигает деревья,
глянцевый ворон задевает крылом верхушки свечек,
ворон тоже горит - а я думаю:
насколько дольше
я собирала бы клейкий мед мгновений,
если бы не знала, что ты знаешь меня...
и не важно - прямо сейчас, или тогда, или завтра...
мед-то собирается в одной,
всегда одной невообразимой точке,
из которой прорастает моя вселенная,
горящая вместе с верхушками деревьев,
вместе с глянцевым вороном
на зимнем солнце...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

     Выпросила у рыбки удочку...

1

Март смиряет ко дну - можно дунуть и лечь...
Тот, кто свечи зажег, право, пить не умел,
Он бросает слова на огонь, но ни млечной тоски,
Ни хвалы на избитом уме.

Лица кружатся, толпами падая в снег,
Листья просят о смерти у жадной воды,
И московский асфальт все черней и косней,
Все проходит и лжет, дождь смывает следы.

Можно дунуть и лечь... Но болит пустота,
Как забытая вещь. Бессловесная речь
Достигает ушей, но не так и не там -
Я не больше, чем трещина в чьем-то ребре...

Я не более, чем... Уклоняясь к плечу,
Шепоток: Только соль донесу - пропаду...
Пропади, говорю, я живу, как хочу,
Как умею... не знать ничего - но в бреду

Повторять: отвечаю за весь этот ад,
За дороги печали, за черный асфальт,
За сухие глаза, за плохую игру
И за долгие годы к родному ребру...

Мои свечи горят, осыпается соль,
Терпеливо и пристально теплится нить,
Продолжая на медленном выдохе столь
Неразумную жизнь - на весенние дни...

2

     Немного теплого куриного помета
     И бестолкового овечьего тепла -
     Я все отдам за жизнь: мне так нужна забота,
     И спичка серная меня б согреть могла.

          Осип Мандельштам

И в третий раз я выбросила сеть -
И проглотило море бред паучий.
Бродить бы мне по берегу, свистеть,
Не отзываясь окрикам уключин...
Зубами скрипну - но не удивлюсь,
Что я опять на удочку молюсь.

А совесть по-собачьи проскулит,
Что лучше не смотреть на дно корыта,
Где раз в неделю сердце не болит -
Поскольку нечем больше крыть...
И голоса, как в вату,
Уходят в глубь и не ведут обратно -

К неведению. К людям и к огню,
К овечьей ласковости. К спичке серной...
Ведь надо было, надо? На корню -
На корне языка - прижечь наверно?
Терпи теперь. Ты - можешь: улыбнись.
А я... Молчать, скрипеть. Катиться вниз.

И замерзать. Но плыть на Соловки. Где этим летом
Набрать две горсти снега? - положить
На грудь. Онегин, я тогда... - Любить
Я сроду не умела. Впрочем, это
Не так уж... Не держаться на ногах
Не худшее, чем чувствовать твой страх

И обещать тоскливо - днесь и впредь
Не трогать акватории закрытой...
Как глупо - не бояться умереть,
Но не чинить разбитого корыта.
Ах, рыбка, рыбка... не продешеви...
Не худшее... чем дрожь такой любви,

Что быть бессильна для тебя полезной...
Должно быть, время-то твое летит
Теперь скорее. А мое стоит,
Как ангел в изголовье у болезни,
Сжимая руку страшно и легко.
И наш апрель - как детство - далеко.

Немногих свеч, не стоивших игры -
Не жалко. Пусть крепчает грусть
Под сумерки, и все слова серы...
Хоть ими... вместо воздуха... давлюсь...
И медленно - мычащих, некрасивых -
Я выдыхаю. Каждое - курсивом...

3

Курсивом или нет - на кой Вам ляд
Сомнительные эти канители?
Когда с улыбкой отрываю взгляд -
И остаюсь с отверстием на теле...

Меня еще, пожалуй, слишком есть.
Мне б выглядеться, выдохнуться... Спеться
На тот формат, который легче есть
И принимать не страшно близко к сердцу -

По десять капель. Раз в неделю. Днем.
Диагноз - бес в ребро. Гомеопатия...
Мне нравится, что Вы больны... Замнем.
Я не давала клятвы Гиппократа.

4

Самые короткие ночи
В схватках закусили губу.
Мне сорока утром дострочит
Новую, с иголки, судьбу.

И довольно, голову свесив,
Глянет, как изнанка блестит...
Хорошо ль, Морозушко? Смейся -
Но не вынимай из кости...

Богу спозаранку икается:
Страх, какая темень внизу -
Человек бредет, спотыкается,
Пробует другого на зуб...

5

     Это animus, раненный в самый живот...
     Надя Делаланд

И затрепещет за спиной
Вся жизнь, подернутая тонкой,
Но нехорошей тишиной -
Как будто бросили ребенка.

Чертополох, полынь, стерня...
Все в ту же степь, все в ту же, в ту же
Идет, не глядя на меня,
Живот перевязав потуже.

Но - больно, больно... Этих чувств
Оцепененье продлевая,
Я словно видеть не хочу,
Что кровь его затвердевает.

Он не гадает - те, не те -
Всего лишь дети. Ни вопроса...
И нижет, нижет в пустоте
На нить гранатовую россыпь.

Мы спим - но как они не спят -
Как в камень грудью, всем течением -
Споткнувшись около люблю
об непроизносимое тебя...
За неимением.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Как будто засохшей лозы
Негромкое, в такт, громыхание.
Мне нравится этот язык
За то, что в нем нет придыхания

Сырой от дождя похвальбы
И крика последнего птичьего,
Что в нем ничего - от судьбы,
Что в нем ничего - от обличия,

Но только вскрывающий хруст
Внезапно нахлынувшей млечности...
Ах, сладко стоять на ветру
И знать о своей бесконечности.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Подарком неразгаданным
Горит заря озимая.
А много ль сердцу надобно? -
Лишь свечку негасимую.
И я пришью на радужку
Еще одну заплаточку,
Ты покачай, Иванушка,
Мою больную ласточку.
Уж осень расстарается
Последним бабьим месяцем -
Покоит душу-странницу,
Пока она надеется...

Светла,
      да птицы мои - вороны,
Дорога моя тайная
Вела
      во все четыре стороны,
А выбрала - метание.
И путь сей рассекается
Острейшим в мире месяцем,
Клубочек разбегается -
Натянется - изменится.

Ах, не звезду падучую,
Зимою - снега горсточку...
Не столько память мучает,
Как пробирает косточки.
Не запаслась соломою -
Зажмуриться, раскаяться -
Но, как у куклы сломанной,
Глаза - не закрываются.
Нет камушка на камушке,
Так погляди ж воочию:
Зачем, дурак Иванушка,
Тебе такая вотчина?

Светла,
      да птицы мои - вороны,
Дорога моя тайная
Звала
      во все четыре стороны,
А выбрала - страдание.
И путь сей освещается
Светлейшим в мире месяцем,
Клубочек, знай, вращается -
Отмолится - отбесится.

Немногим сердце греется,
Перебирая ласково
То ветряные мельницы,
То сундучок со сказками.
А осень лечит травами
И ягодами волчьими,
Льет солнце неразбавленным
На проклятую вотчину.
И чище бы, и проще бы...
И знают правду вороны -
Как узок путь от площади
На все четыре стороны.

Вольна,
      да птицы мои - вороны,
Дорога моя тайная
Темна
      на все четыре стороны,
И выбираешь дальнюю.
И будто обещается
Покой без расставания -
Клубочек возвращается
В родимое сияние...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.