Как туман в январе открывает случайно
Из-под снега клочок прошлогодней травы,
Может фраза одна, как нежданная тайна,
Приоткрыть уголок синевы.

Я любовь для разлуки открыл понемногу,
Я стихи отворил неразумным речам,
Научился в тревоге глядеть на дорогу
И напрасный огонь зажигать по ночам.

К нам идут холода чередой осторожной,
Застывает январь над травою в снегу.
Я люблю тебя так, как любить невозможно.
Я поверить себе не могу.

Март 1999

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Растаял снег на пустырях,
В деревьях шевельнулись почки...
Из всех житейских передряг
Мы выбрались поодиночке.

Как вдруг из мартовской тоски
Холодной крови на пределе
В весенние черновики
Вонзилась Вербная неделя.
И свет, прочитанный с листа,
Предстал родней и неделимей,
Как будто только что Христа
Встречали мы в Ерусалиме,
И голоса сливались в гул,
И пальмы плыли шалашами,
И молодой послушный мул
Прядал мохнатыми ушами,
Как будто клейкая листва
Сумела пережить ненастья...

И вновь наполнились слова
Бессмертным ожиданьем счастья.

6 апреля 1999

Когда, во мне признав бездельника,
Открылись ведьмины лужки,
И молодняк хмельного ельника,
Дрожа, привстал на корешки,

Не ты ли из-под тени клетчатой,
Серьгами медными звеня,
Казала палевое плечико
И все глядела на меня...

Как паутину ни развешивай
Над вешней чащею лесной,
Как ни гоняй по кочкам лешего,
Ты вряд ли справишься со мной...

И делать нечего другому там,
Где крепче слова веток вязь,
Где мы стоим вдвоем над омутом,
Как две сосны, переплетясь.

16 февраля 1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В этой сладкой и прогорклой предвечерней тишине,
Где Владимирская горка откровенная вполне,
На скамеечках как будто давний шепот слышен вновь,
И неблизкий репродуктор напевает про любовь,

Там в кленовом оцепленьи лица девочек смуглы,
Там ложатся чьи-то тени на кленовые стволы,
Репродуктор напевает и, придерживая крест,
Князь Владимир застывает, словно слушает оркестр.

Гимназисты и старушки, пионеры, юнкера,
Близлежащие церквушки, белошвейки, шофера
Горку держат на примете, — не прощайся, не зови, —
Двести лет здесь все на свете объясняется в любви.

А внизу неторопливо изгибается вода,
Скачут кони, льётся пиво, пререкаются суда,
Но деревья прошивает черепица красных крыл,
Словно рядом проживает сам архангел Михаил.

Не вертеть бы головою, не ловить бы этот взор,
Не следить, как меж листвою проплывёт фуникулёр,
Он скользит все мимо, мимо — показался и исчез,
Лишь любовью объяснимо ожидание чудес.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Среди огней искрящихся вигилий
Вечерний Дрезден обнимает Эльба;
Плывет челнок без видимых усилий,
Тревожат воздух праздничные стрельбы.

Звенит хрусталь, дрожит фарфор саксонский,
Толпа шумит, и шутит пунш над кем-то;
Чудные сны, глухие отголоски
Влекут в поля влюбленного студента.

Легко ли жить в клоповнике под крышей
И состоять у стряпчего в конторе
Секретарем за жидкий суп остывший,
И сохранять поэзию во взоре.

Легко ли быть веселым и беспечным,
В хмельном кружке в кружок сдвигая кружки,
В кромешной тьме, в пространстве бесконечном
Оставив свет студенческой пирушки,

И видеть, как в горячих, дымных спорах
Бледнеют лбы и розовеют лица,
Когда уже подмешивает порох
В глумливый дух рассвет Аустерлица,

Но в свежий снег забросив треуголку,
Забыть, что жизнь темна и бестолкова,
И украшать взъерошенную елку
В пресветлый праздник Рождества Христова.

Октябрь 1994

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Em               Am      D7         Gmaj
Дело тут не в любви - просто надо уехать,
Em              Am           D7         G     E7
Просто надо забыть, хоть на год, что к чему.
               Am         D7      Gmaj
И бежать в тишину за услышанным эхом,
E7             Am       F#7       H7
В переливы надежд и дождей кутерьму.

C7 H7 E7

Просто надо уйти в предвесеннюю слякоть
И туманы тащить на покатом плече.
Я сегодня в апрель убегу без оглядки
От твоих непонятных зачем?.

дело тут не в словах, не в забытых привычках
И не в том, что пора старый климат менять.
Просто дремлют леса, и кричат электрички,
Да озерный огонь ожидает меня

Там, где пулями града испуганы совы,
Где умеет весна колдовать наяву...
Я сегодня в апрель укачу двухчасовым,
Вслед за песней своей уплыву.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Задиристый крещенский холод
Бьет воздух, что охотник, влет,
И слышит удивленный город,
Как чистой меди вторит лед.

Мороз. Но счастье дышит жарко
На кручах звонкого Днепра,
И жизни, кажется, не жалко
Ни золота, ни серебра.

Вершины радостно расправил
Строй тополиных пирамид,
Каштан, склоненный к православью,
Пред светлой церковкой стоит.

А выше - каждое оконце
Гоняет яркие шары,
И треплет молодое солнце
Остаток боли и хандры.

Ты видишь: над былым разводьем
Соединились берега.
Чем глубже в почву мы уходим,
Тем непреложнее снега.

Когда они бредут по кругу
Небес и новогодних зим,
Мы отдаем тепло друг другу,
И все же им принадлежим.

19 января 1996

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

По ночным переулкам — шаги...
Человек от любимой уходит...
В пустоте только эха круги
К занавешенным окнам восходят,
Только мелкая сетка дождя
В фонарях неразрывно синеет...
Он, конечно, забыл, уходя,
Запахнуться в пальто поплотнее.
В переулках ночных моросит...
На углу за дежурной аптекой
Осторожно ночное такси,
Как корабль, подберёт человека...

Тихий свет сквозь двойное стекло,
Человек виноват перед нею.
Он от той, у которой светло,
Возвращается к той, что роднее...
Эта ночь, этот поздний приход,
Все его выдает с головою...
Целый час, целый дождь, круглый год
Два окна зажжены над Москвою.

По ночным перулкам — шаги...
Человек от любимой уходит...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Тяжелой царственной одежде
Созвучен перезвон оков...
Над всеми землями, как прежде,
Сияют сорок сороков.

В родстве очарованье места
И притяжение беды.
Покайся, польская невеста!
Очнись, наложница Орды!

Но не унять надменной черни.
Какой молитвы ни твори -
За Нарой меркнет свет вечерний,
И ропщут данники твои.

И видно, ждать уже недолго,
Когда, примяв полынь-траву,
Сибирь и Дон, Урал и Волга
Пойдут войною на Москву.

20 апреля 1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

По следам травяной колдуньи
Ты ушла в колдовские чащи.
Раньше я, право, и не думал
О былом, как о настоящем.
А теперь я тону в желаньях,
Не понять мне, где быль, где небыль...
Постоянны в твоих посланьях
То листок, то цветочный стебель.

Выпал снег, и разлегся иней...
Разойдясь по чудным заносам,
Сколько раз ты была гусыней,
Да и я оставался с носом.
Но ранимые любят гордых,
Лепестки облетают в руки,
И играют на клавикордах
То ли гауфы, то ли глюки...

Что за древнее врачеванье
На полыни да на крапиве -
Вот мое самобичеванье
И твоя фитотерапия...
Где убудет, потом прибудет,
Есть охотники на истому.
Если так никогда не будет,
Значит все будет по-другому.

27 ноября 1997

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мы пленники приземистого лета,
Его глаза пылают белизной...
Еще с утра одолевает зной,
Деревья млеют в обмороке света.

Окружены дорогой окружной
И мудростью из Ветхого Завета,
Мы знаем, что сбывается примета,
Когда ковчег сооружает Ной.

Прозрачны воды, берега тихи.
Тяжелый воздух с привкусом сиропа
Нашептывает смертные грехи.

Но в ожиданьи нового потопа
Посуду бьют хмельные женихи,
И малыша качает Пенелопа.

11 июня 1996

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

На долгую жизнь, где ни слез, ни любви, ни вражды,
Уедем в Изборск. Там - осенние реки остыли.
Там всё улеглось. Там краплёные красным сады
Плоды отряхнули, и лето разлито в бутыли.

Там - иней в Покров. Там - звезды одинокий фонарь
Горит поутру сквозь воркующий дуб голубиный.
В заутрений звон заплетает изборский звонарь
Зарю золотую и благовест стылой рябины.

В бревенчатый дом над шумливой подземной рекой
Уехать самим, и пожитки по почте отправить
В забытый Изборск, за которым поля и покой,
И вечная жизнь, и недолгая бренная память.

1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

На влажном берегу, укрывшись под плащом,
Я дожидался старого парома...
В мелькании дождя, в далеких всплесках грома
Дрожал мой сад и зеленел плющом.

Казалось, всем, что близко и знакомо,
Я был отпущен, понят и прощен.
И дом стоял в прощанье превращен,
Не чувствуя ни боли, ни надлома...

Былого света уголок укромный
Мне не укрыть ни краешком плаща,
Ни нежностью, ни памятью огромной.

И все-таки, под ветром трепеща,
Вернет меня на этот берег темный
Зеленоватый волосок плюща.

21 апреля 1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Среди бесшумных птиц
Созвездия темнели,
Но в сполохах зарниц
Деревья пламенели...

Был так же свет чреват
Воздушным водопадом
У приоткрытых врат
Над Гефсиманским садом:

В траве молчал скворец,
Была тиха долина,
Покуда Царь-Отец
Внимал молитве Сына;

Любовью опалив
Крылатых, пеших, конных,
Скопления олив
Нахохлились на склонах...

Меня заметил Бог
Как раз перед ненастьем.
Я вымок и продрог,
Я был наполнен счастьем...

Гремел веселый гром,
Не предвещая страха.
Я возвратился в дом.
Мой мальчик слушал Баха.

Парадной двери стук
Не оборвал работы,
И прорастала в звук
Тычинка каждой ноты.

24 мая 1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мы сами избрали дорогу
На край необжитой земли,
Забавы оставили Богу
И тихо из Рая ушли.

Так, рядом по собственной воле
Упрекам Творца вопреки
Мы долго брели через поле
До этой широкой реки.

Ты помнишь, как в дождь мы промокли,
Но запад был нежен и ал,
Мы знали, что Он нас не проклял -
Он Сына за нами прислал.

А в этом все дело! Вот в этом (!)
И соль, и тревога, и боль,
По этим-то верным приметам
Всей жизнью ответить изволь.

Отмерь и аршин, и заботу,
И цену свою назови,
И чтоб никогда по расчету,
И чтобы всегда по любви,

Чтоб разом, как райская птица,
Нарушив молчанья обет,
За сотню веков расплатиться
Щепотью простуженных лет.

12 декабря 1996 - 20 января 1997

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Не поймешь, на какую беду
Снегопад прижимается к стеклам.
Слышишь, кто-то проходит по льду
Между Андерсеном и Софоклом.

Наступает полярная тень,
Изменяя черты и приметы,
И усталый лапландский олень
Воду пьет из немеющей Леты.

На пространствах живого холста
Разошлись непреложные пятна,
И такая в глазах темнота,
Что тебе ничего непонятно:

То ли это блажит воронье
Над единственным светлым оконцем,
То ли сердце упало мое
Коченеющим медленным солнцем.

Но и это, как видно, не в счет -
Нет рукам ни страны, ни закона...
Снова Герда по снегу идет,
И свершает обряд Антигона.

7 октября 1996

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Приляг в траву и туфли скинь.
Как мягок августа орнамент,
Какая нам открыта синь,
И голуби летят над нами.

На дне невиданных высот,
Под неба чистого теченьем
Все, что еще произойдет,
Наполнится его значеньем.

Не отрывай от неба взгляд,
Выпытывай его часами,
Покуда голуби летят -
Объятия родятся сами.

Ведь молодая грудь Земли
Пространством дышит с упоеньем,
Чтоб и друг друга мы могли
Понять одним прикосновеньем.

13 августа 1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

За то, что нам потворствует весна
Рожденьем ветра и дрожаньем почек,
За то, что чувством жизнь обожжена
Живут слова и Бог за нас хлопочет.

Покуда привередливая плоть
Противится небесным откровеньям,
Необходимо все перемолоть,
Скупые звуки выверив по звеньям.

Пора! Пора! И нечего пенять!
Но, оставляя временные шанцы,
Всем слабым сердцем, всей душой понять,
Что выдохнуть важней, чем отдышаться...

1 февраля 1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ну вот, мой свет, мы дожили до счастья.
Ах, если бы не эти холода,
Не эти беспросветные ненастья,
Не эти расставанья навсегда...

Весь древний рай скрепляет голос хрупкий,
По проволокам вьющийся, как хмель,
Пульсирующий в телефонной трубке
В чужом краю, за тридевять земель.

Далекая, напевная, родная
Самой судьбой вознесена в зенит,
Желанное теченье сохраняя,
Еще прямей прямая речь звенит.

Из века в век она звучит целебней,
Любым созвучьем требуя живи!,
Чтоб удержаться на высоком гребне
Томления, печали и любви.

Мерцание глубокого рубина,
Сокровища на океанском дне,
Полынь в степи и под окном рябина -
Все говорит: ты помнишь обо мне.

4 июня 1997

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ночью томная вьюга мела,
А наутро иголкой сосновой
Синева небосвод подняла
Над землей побелевшей и новой.

Сквозь валы отступающей тьмы
Свет спешит на поляны пробиться,
Чтоб отметить явленье зимы
Неподкупным лучом очевидца.

Для кого этот угол пустой?..
Переезды? отлеты? кочевья? -
Словно странники к нам на постой
Год из года приходят деревья.

И пока раздвигают столы,
Извлекают вино из авосек -
Друг о друга стучатся стволы
На дома наплывающих просек.

23 ноября 1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                              Сереже и Марише

Едва за вами затворилась дверь,
Такая мгла над городом нависла,
Что на фасаде накренился зверь,
И в месяцах зашевелились числа.

Расплескивая груз других потерь,
Ударил дождь, и улица раскисла.
Ну как мне слушать музыку теперь,
Когда в ней нет ни радости, ни смысла.

Паренье крыльев, мерный стук колес,
Зияние разорванного круга
В календари бесшумно улеглось.

О странствия! - Особый род недуга;
На целый свет, увы, не хватит слез,
А нам не хватит жизни друг без друга.

24-25 марта 1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

От грозы и грома
Светел сумрак древний.
Вдалеке от дома
Я живу в деревне.

Кров здесь хоть непрочен -
Травяное царство
Помогает, впрочем,
Выжить без лекарства.

Каждый цветик лечит -
Нет ни в чем промашки -
Успокоют печень
Лепестки ромашки.

Где гулять красиво,
Летний сад подскажет,
Что расслабит слива,
Ежевика свяжет.

В мире сам с собою
Под скалою дикой
Выпью зверобою,
Закушу черникой...

Все на свете бренно,
Но врачует души
То отвар из хрена,
То настой из груши.

Среди ночи встану -
Экая отрада! -
Заварю калгану -
Женщины не надо.

Льнет ореха ветка
К чабрецу на камне...
Жаль, что пишешь редко
Ты издалека мне.

Запад брежжит кровью
На конверт измятый,
А у изголовья
Стынет чай из мяты.

27 июля 1997

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Спала листва на трепетных дубах
В ту ночь, когда, едва коснувшись слуха,
Безбожник Брамс и лютеранин Бах
Нам приоткрыли суть Святого Духа.

Вдруг проросло сквозь нотные крючки
Дыханье трав, вранье лесного хора,
И плакали тончайшие сверчки
Под кружевом нерусского собора.

Такая высь в недвижный лес вошла,
Просвечивая в старенький приемник,
Что сам Господь у темного ствола
Глядел на нас в древесные проемы.

Доверившись звенящей пустоте,
Несокрушимой музыкой палимы,
Стояли мы, едины во Христе,
Неторопливы и неразделимы.

5 декабря 2001

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Налетает грачиная вьюга,
И от спячки очнувшись едва,
Отделяется север от юга,
Отмирает от почвы трава.

Я пришел в тридевятое царство,
Я до самого сердца продрог.
Беспредельно мое янычарство,
И немерян изгнания срок.

Год за годом, которую зиму
Окруженный прощенной страной
Отбываю сиротскую схиму
На окраине речи родной.

5 апреля 1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                         Сереже

Словно легкий приглаженный камешек
Куролесит круги по воде,
Дождь залив задевает за краешек,
Да не знает - отплачется где.

На три всхлипа, скорей на три четверти
Томный пляж пьет прибой по глотку,
Распрощавшись с четвертою четвертью,
Мы в потемках бредем к маяку.

Среди трав, в черноморском просторе ли
Друг за другом идут корабли.
Так темна без огней Евпатория,
Что с причалов не видно земли.

И уже непонятно, мой маленький,
Кто сидит на крыльце золотом,
То ли мы отплываем на ялике,
То ли все это будет потом.

10 декабря 1996

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.