Далеко стакану до чайника
Да и незачем быть ему чайником.
Проживу я весь век беспечальником,
Если только не буду начальником.
Только капает мне на сознание,
Как начну проводить я дознание -
Враз находятся величальники,
Производят меня в начальники.
И встает моем горле отчаянья ком -
Ощущаю себя я начальником.
День за днем!

Бабы горе свое мне рассказывают,
Синяки на грудях мне показывают.
Я гляжу на их груди, сочувствую
И себя начальником чувствую.
Воры курят мои папиросы,
Говорят мне: начальник, ты нас уж прости!
Обсуждают со мною вопросы
О свободе и необходимости.
И сижу я в ражу, будто бы под хмельком
И в себя прихожу я начальником
День за днем!

Изменяется неизменное,
Превращаюся постепенно я
Из засранца да из охальника
В рафинированного начальника.
Ощущаю я чувство трезвости
Неизведанное ощущение
Становлюсь я хорошим до мерзости
И порядочным до отвращения.
И глотаю я слез и отчаянья ком,
И клянусь быть хорошим начальником.

1970

Приятель, брось про подвиги свои,
Заткни воронку, отойди в сторонку.
Тебе всю жизнь свистели соловьи,
А я поставить не могу коронку.

Я улыбался, стоя на плоту,
Меня несло - и некуда спасаться...
Но было это в том смешном году,
Когда я мог открыто улыбаться.

Где та река? Мглой скрыто время то.
Его я слышу, как далекий шепот.
Я потерял два зуба, но зато
Взамен их получил хороший опыт.

Вошел он в жизнь, работу и любовь
И приучил на женщин не бросаться,
Поскольку за отсутствием зубов
Я им не мог эффектно улыбаться.

Я к воздержанию, как к жене, привык,
Но был еще зубастым тем не менее,
Когда сломал по пьянке верхний клык -
И это было следующим знамением.

Теперь кусался я не без труда.
Я знал - мне не командовать парадом.
И если улыбался иногда,
То, как в стихах у Гейне - только задом.

Теперь в рассвете сил я - сорок лет!
Но зубы экономлю, как патроны.
Кусаю редко - только лишь в обед,
И то, когда с подливом макароны.

Не улыбаюсь - сапиенти сат!
Улыбчивых людей не понимаю.
И мысль одна туманит мне глаза:
На чем я следующий свой зуб сломаю?

1982

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Меня дождик вымочил - солнце обсушило,
Мне поесть захочется - я хлебца пожую.
Все, на что я жалился, давным-давно зажило.
Песен жалостных я больше не пою.

     И бегу я к ночам от ночей,
     Обходя мудрецов и врачей.
     Спросит кто: чей ты, бич, - а я ничей!
     Ой, бичей на Руси, ой, бичей!

На врагов своих, друзья, не умею злиться я,
Хоть и ставят тенета на пути моем.
Донимают в основном бабы и милиция
И охотятся за мной, как за мумием.

     И бегу я к ночам от ночей,
     Обходя баб, ментов и врачей.
     Спросит кто: чей ты, бич, - а я ничей!
     Ой, бичей на Руси, ой, бичей!

Опасаюсь, братцы, я пить с интеллигентом:
Как засадит двести грамм, так в народ идет.
В душу лезет, как в карман, пользуясь моментом,
А потом же в тот карман тебе же накладет.

     И бегу я к ночам от ночей,
     Избегая красивых речей.
     Спросит кто: чей ты, бич, - а я ничей!
     Ой, бичей на Руси, ой, бичей!

Я не в свой не лезу кон - ты других учи давай.
Если я чего украл - а ты чего глядишь?
У меня такой закон - на себя рассчитывай
Или как фанера над Парижем пролетишь.

     И бегу я к ночам от ночей,
     Как бежит между сопок ручей.
     Спросит кто: чей ты, бич, - а я ничей!
     Ой, бичей на Руси, ой, бичей!

1979 - 1983

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я Дон-Кихот, мне нету тридцати,
В меня еще никто не тычет пальцем
И где-то коз пасет мой Санчо Панса,
Не ведая о будущем пути.

Мне, как и всем, пока по нраву свет,
Тот статус-кво, что нам ниспослан Богом.
Возможно он кому-то вышел боком,
Но почему, мне трудно дать ответ.

И это почему убьет меня.
Причислив к неудачникам прошедшим,
Меня, как их, объявят сумасшедшим
В тот день, когда я сяду на коня.

Я знаю все, что будет впереди:
Я буду голодать, болеть и драться,
А после боя добрый Санчо Панса
Мне перевяжет рану на груди.

Май 1968

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Лежал тридцать лет я на печке -
Калик принесло, хоть убей, хоть рыдай!
Вручили мне меч и уздечку.
Вручили.
Иди, - говорят, - побеждай!
И вот я по свету мотаюсь,
В сердца, как в ворота стучусь - колочусь.
Сражаюсь - лечусь, замиряюсь -
Лечусь,
Дерусь - и по новой лечусь.

        Но ежли кто на Русь -
        Постережется пусть!
        Я ворогом поганым подотрусь!
        Вали меня под нож,
        Хули меня, как хошь,
        А родину не трожь,
        Едрена вошь!

Годами - то я не мальчишка,
Кобыле ровесник, кобыле своей.
Последний истлел пиджачишко,
        Последний,
Под старой кольчугой моей.
Мне морду бивали несчетно
Дурным и нахальным в пример,
      Например,
И зубы ни к черту, и нервы
Ни к черту,
Особо - седалищный нерв.

        Но ежли кто на Русь
        Я гоголем пройдусь
        И ворогом поганым подотрусь!
        Вали меня под нож,
        Хули меня, как хошь,
        А родину не трожь,
        Едрена вошь!

Народец пошел окаянный!
Все дразнят меня: свистопляс,
        Да нахал!
Всю жизнь на кобыле шатаешься
        Пьяный.
Уж лучше бы землю пахал.
Того не смикитят, придурки,
Что кабы не я, вот те истинный
        Крест,
Давно бы с говном бы смешали нас
        Турки,
И портили б жен и невест.
        А тут

        Ежли кто на Русь -
        Я мигом разберусь
        И ворогом поганым подотрусь.
        Вали меня под нож,
        Хули меня, как хошь,
        А родину не трожь,
        Едрена вошь!

Наступит конец моим мукам,
Измениться вскорости времени лик,
И бабки расскажут - поведают внукам,
Что был я могуч и велик.
Всех слабых защитником был он,
Красив и нисколько не стар...
Однако - пойти попроведать кобылу:
С рассветом иду на татар.

        И ежли кто на Русь...

1982

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я Вечный Жид. То, что для вас эпоха -
Неделя для меня по моему календарю.
Я Вечный Жид. Я видел очень много,
И мне на вас плевать, и это я вам говорю:
      Исчезнет жизнь, и прах закружит ветер,
      Моря возникнут новые из человечьих слез.
      Я Вечный Жид, единственный свидетель
      Того, как идеалы превращаются в навоз.

Средь вас, чужих, безлик, неслышен, нем я.
У вас Любовь и смерть по своему календарю.
Я Вечный Жид, невидимый, как время.
Мне страшно одному, и это я вам говорю:
      Давно забыт, один на белом свете,
      Тепла не жду, любви не жду, дорога далека.
      Я, Вечный Жид, несу свое бессмертье
      Туда, где в темной синеве кончаются века.
      Туда, где в темной синеве кончаются века.
      Туда, где в темной синеве кончаются века.

1967

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Кому, как не мне петь об этом
Об этом,
Об этом,
О том, как встречается где-то
С дорогою синий рассвет.
И тает за речкою где-то
Туманное
Лето.
Кому, как не мне, петь об этом,
Чему и названия нет.

Припев: От заката вода красна,
        От росы трава голуба,
        А дорога моя длинна,
        Только горечь да пыль на губах.

Приходит усталая осень,
Ах, осень,
Все осень.
Приходит усталая осень
В последний из солнечных дней.
Швыряется листьями осень
В холодную
Просинь,
И листья рекою уносит,
И нет их дороги длинней.

Припев.

Хожу я по белому свету,
Брожу я
По свету,
И все, что я видел рассветы,
Никак не прибавят мне лет.
Кому ж, как не мне петь об этом,
Об этом,
Об этом,
Кому, как не мне петь об этом,
Чему и названия нет.

Припев.

1973

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ученый мир пусть говорит про этот про метеорит,
А правды все равно им не добиться,
Поскольку все, что врут они, догадки хилые одни,
А я вот лично видел очевидца.

Был очевидец сед и сух, он пил за трех и ел за двух,
И он мне рассказал, как было дело.
Сижу я с бабой, - говорит, - ем оленину, - говорит,
Как слышу где-то что-то пролетело.

Потом удар, потом пожар, из леса выкатился шар,
Раскрылся - из него выходят люди.
Подходят, встали у костра, дай, говорят, скорей ведра
И молоток - чинить машину будем.

А я как есть безо всего, в хозяйстве у меня всего
Два котелка, да баба, да собака.
Я объяснил им все, как есть, и пригласил с собой поесть,
Вот только выпить не было, однако.

Они ребята ничего, достали зелья своего,
Уселись и расставили стаканы.
Я говорю им, так нельзя, давайте познакомимся.
Давайте говорят, мы - марсиане.

Я с ними пил аж до утра, потом спросил насчет ведра.
Дай лучше бабу, - говорят ребята -
Без молотка мы улетим и без ведра мы улетим,
А вот без бабы будет трудновато.

Они взлетели через час, и вот я думаю сейчас,
Что сделал я тогда благое дело.
Ведь если б бабу я тогда им для ремонта не отдал,
У них бы хрен машина полетела.

Но только вот ночной порой тоскливо мне, хоть землю рой,
Ведь бабы нет со мной, вот несчастье.
Чем ей тут было не житье, а эти гаврики ее
Наверно разобрали на запчасти.

1973

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я от охотников крупных и мелких
Слышал советы за рюмкой не раз,
Как выследить белку, как выстрелить в белку
И как угадать ей дробинкою в глаз.
     Слабость людская - замазывать мазы,
     Но я никогда им в глаза не зевал,
     Хоть знаю отлично, что белки безглазой
     На базу ни разу никто не сдавал.

Мягкость моя меня часто подводит.
Я не могу наплевать и уйти.
И часто бывает - советчик приходит
И мне начинает лапти плести.
     Я полон советов от носа до пяток,
     Я знаю, как пятна сводить на штанах,
     Как пить без закуски, как бить куропаток
     И как изменять, чтоб не знала жена.

Советчики ходят за мною, как тени.
Жизнь мне не в жизнь - хоть в могилу ложись.
Ваше здоровье - наше почтение,
Мне хватит советов на целую жизнь.
     Я водку могу уже пить из тарелки,
     А что до умения в белок стрелять -
     Дайте дробинку мне, дайте мне белку,
     И я покажу ей кузькину мать.

1969

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я когда-нибудь стану седым,
Захочу побывать в тех местах,
Где когда-то сказала мне ты,    |
Чтоб я мальчиком быть перестал. | 2 раза

Я тебя постараюсь найти
И скажу, не сводя с тебя глаз:
Я отсутствовал долго, прости.
Просто я выполнят твой наказ.

Я давно не мальчишка, поверь.
И спустился на землю с небес.
Только что в этом толку теперь, |
Если желтым на сопках стал лес, | 2 раза

Если мы постарели с тобой,
И забыл я давно те места,
Где со мною простилась любовь,  |
Где я мальчиком быть перестал. | 2 раза

1969

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Никто не знает, сколько нам отмерено,
Когда и где, зачем и как помрем.
Нам время отмеряется уверенно
Одним лишь отрывным календарем.
Погода на Туру сегодня мочится,
И грустно мне, хоть я не новосел.
И жалко мне себя - аж выпить хочется.
Ну, просто выпить хочется - и все.

Уходит осень тенью незаметною
И красит сопки в желтые тона.
Бичи бегут на юг толпой несметною.
Бичам зимой на Севере хана.
Пройдет шуга рекой, как аллегория
Людской судьбы, несущейся к концу.
Меня отправит кто-то на факторию,
А я кого-то вновь отдам под суд.

Не красят размышления эклектика,
Не лезу я в философы ничуть,
Но все-таки при слове диалектика
Мне выпить хочется за что-нибудь.
Хочу я выпить, например, до дикости
За светлое значенье темных слов.
За случай - вариант необходимости,
За стимул, то есть палку для ослов.

Не вправе я вступать в борьбу с законами,
А у судьбы спокон веков закон:
Кого-то балует судьба лимонами,
Кого-то ящиком из под лимон.
Я на лимоны наплюю из гордости,
А ящиком печь растоплю в избе.
И выпью нынче я не в знак покорности,
А выпью нынче я назло судьбе.

1969

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Позвонили мне в отдел в половине первого,
Женщина кричит: скорей, иначе беда!
Работа у нас тихая, но временами нервная,
Взял с собою я фонарь и пошел туда.

Захожу в квартиру я - пресвятая дева!
На кровати бич лежит - страшно посмотреть!
Посмотрел направо я, посмотрел налево
И принял решение - с честью помереть.

Я его за ворот - раз! Чтобы он проснулся,
Прислонил спиной к стене и по морде - бах!
Он чуть-чуть открыл глаза, тихо улыбнулся
И как даст мне между ног, извините в пах.

В тот проклятый день мужик был, видать, в ударе.
Он на мне стоял, ходил и, кажется, сидел.
Помирая, вспомнил я, что в руке фонарик
И врезал между глаз ему, как раз, куда хотел.

Утром захожу к нему, прямо в вытрезвитель,
Говорю, теперь сиди, ковыряй в носу.
За поломанный фонарь, за порванный китель -
За сопротивление власти попадешь под суд!

А мужик мне говорит: дурачок безмозглый!
Мол, не хуже твоего кодекс знаю я.
Ты беги за пузырем, дуй, пока не поздно.
Превышение власти, знаешь, тоже есть статья.

Ты мне первый ворот рвал, что, неправда разве?
Первый вмазал по соплям - может скажешь нет?
Может ты с моей женой в неприличной связи,
Баба капнула тебе и - большой привет.

Поглядел я на бича - правду врет, скотина!
Главно - с бабою его я как-то согрешил.
Напоил я в тот же вечер сукиного сына,
А мундир потом тайком от жены зашил.

1970

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Обещал мне квартиру шеф целый год,
А сам резину тянул весь год, сукин кот.
Стал я психом от этих волнений,
Стал подумывать об увольнении.

Говорю как-то раз осторожно я:
Положение мое невозможное.
А он не верит, мол, это все нежности,
Уходи - за людей, мол, не держимся.

Разговор наш припомнил я давеча
И стал действовать прямо по Галичу:
Прихожу на работу я в пятницу,
Посылаю начальство я в задницу.

Шеф стоит в дверях - прямо сам не свой.
Проходи, говорит, у дверей не стой.
Чем с порога - то прямо глазами стричь,
Потолкуем, мол, Вениаминович.

Что же ты, говорит, прямо сразу-то,
Вроде ты, говорит, парень с разумом,
А ты коий день водку дуешь все.
Пьянствуй, хрен с тобой, вдруг одумаешься.

Сел я рядом осиновым колышком,
Закурил, не спросясь его, солнышко,
Говорю, мол, решение твердое,
И любуюся щефскою мордою.

Он глядит на меня - ну хоть вешайся,
А сам потом исходит от нежности.
Дал бы в ухо мне по-вероятности,
Да боится, подлец, неприятности.

Поскрипел он зубами, поморщился:
Все же ты журналист - не уборщица.
Ты ж уволишься, как разденешься,
А куда после этого денешься?

Поглядел на него я загадочно:
Я те, дядя, не фикус из кадочки.
Вот сейчас ухожу домой бриться я,
Документы возьму и - в милицию.

Год почти что прошел с того времени.
Уж жена разрешилась от бремени,
А мой шеф все на что-то надеется.
Все равно никуда, говорит, не денешься.

Приходи, говорит, компенсирую,
Прогрессирую и авансирую.
Манит он меня этими грошами,
Как старуха, хахалем брошенная.

Только я не такой, что был год назад,
И спокойно гляжу я ему в глаза,
И спокойно сношу его происки,
Потому что служу я в угрозыске.

1971

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я сижу за столом, как дурак за печью.
Я инспектор УГРО в двадцать восемь лет.
Обладаю умом и культурной речью.
У меня под боком сейф - в сейфе пистолет.

В дверь стучат, я кричу: Заходи в натуре!
Сунул в стол пистолет - всяко может быть.
Входит бабка в кабинет - вижу по фигуре.
Входит, значит в кабинет и начинает ныть:

У нее мол, братан плотник в Боготоле,
У нее радикулит и пенсия мала,
У нее мол, в грудях постоянно колет -
Бог свидетель, что она халата не брала.

Наплевать, я говорю, мне на ваши тряпки,
Наплевать мне, что у вас в Боготоле брат.
Ваше дело заявить, говорю я бабке,
Наше дело разобраться, кто тут виноват.

Бабка крестится на сейф и на батарею.
Заявляю, говорит, не видела его,
Заявляю, говорит, что помру скорее.
Он и стоит-то трояк, не более того.

У нее, мол, у самой мужики ночуют,
Мне толкует, все видать, там в углу дыра,
У нее четвертый день кочегар харчует,
И про ихнюю про связь знает вся Тура.

Плюнул я, записал бабки показания,
Расписаться ей дал - все, как на духу.
Я дежурным сказал, мол, вышел на задание,
И надел на себя служебную доху.

Я вернулся к шести и прямиком к дежурным
Те глядят на меня и, натурально, ржут.
Заходила, говорят, снова эта урна.
Если завтра приползет - точно посажу!

1970

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Прощай контора Никанора!
Я расстаюсь с тобой без слез и без посул.
Как говорила моя подруга Нора:
Каков ваш стол - таков наш стул.

Я про свою контору не скажу худого,
Хоть с наслаждением из нее слинял.
И зам начальника, придурок Вова
Ни в чем не сможет упрекнуть меня.

Я не желаю зла, ведь я не волк из чащи.
Прощайте, бывшие мои друзья!
Живите слаще, стучите чаще,
А туго станет - делайте, как я.

Февраль 1982

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ни о чем не хочу беспокоиться -
Постепенно жизнь образуется:
Все устроится и обустроится,
Изваяется, нарисуется.

Станут тихими воры и жалкими,
Бабы все станут юными девами,
Воздух смачно запахнет фиалками,
А в правительстве все будут левыми.

И утроится производительность,
Совокупный продукт умножится,
Воцарится вокруг обходительность:
И захочешь схамить - да не сможется.

И когда это обозначится,
Чтоб сберечь людям радость и свет,
Плебесцитом правитель назначится
И изгадит все в несколько лет...
Но!
Оснований нет беспокоиться,
Постепенно все образуется,
И так далее, и так далее...

15. 11. 1990

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Приятель мой сказал родной милиции КУ-КУ.
Ему не называться больше ментом.
Пропал приятель мой не за понюшку табаку -
Пропал за связь с преступным элементом.

Наехали чиновники - летехи и полковники
И пристают с вопросами к нему:
Ты расскажи нам, как тобой вертели уголовники,
Иначе гарантируем тюрьму.

Да, мой товарищ виноват, среди блатных имел он блат,
Все хазы знал он и по фене ботал
И ночью мог, один притом, свободно мог зайти в притон -
Он в уголовном розыске работал.

Ему бывало не впервой играть своею головой,
Его боялись урки, как мальчишки.
Полсотни благодарностей на книжке трудовой -
И ни копейки денег на сберкнижке.

Ах Вова, Вова, друг ты мой!
Сдай пистолет, иди домой,
Вот и тебе слеза блатных отлилась.
Бей в стену лбом, листай закон,
Пиши в ЦК, бери на понт -
Ищи в родной ментовке справедливость

А штукари - чиновники, летехи и полковники
Как девочки невинные глядят
Кто с тещами, кто с папами, с крайкомовскими лапами,
При дачах, при машинах, при блядях.

Они не будут нипочем якшаться с вором и бичом
И в сторону не плюнут без приказа.
Они не пачкались ни в чем, хоть точно знают, что почем -
Кому подмазать и кого отмазать.

Они научены глаза закатывать под образа
И петь про совесть, как про мать родную
А мы все киваем головой, поскольку знаем не впервой
Чиновничью компанию блатную.

Но знаю я, что срок придет и правду мой дружок найдет -
Не зря строчит он за письмом письмо.
Кто там чего бы не хотел - вернется он в родной отдел.
Кому-то ж надо разгребать дерьмо.

Декабрь 1987

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В те времена не знали
Ни водки, ни капрона,
Рабовладельцы прочно
Удерживали трон.
В каком-то государстве
В эпоху фараонов
Вдруг в женщину влюбился
Самый главный фараон.

Он заболел от страсти
И стал искать лекарство:
Пять раз ходил в походы,
Построил мощный храм,
Четвертовал министра,
Перепорол полцарства
И языки поотрывал
Придворным докторам.

Не знаю, как там было,
Не знаю, что там было,
История забыла
Такие пустяки.
Она его любила,
А может не любила,
Но он дворец ей выстроил
И посвятил стихи.

Народ-производитель
В те дни дошел до точки,
Пришел терпенью плебса
В конце концов конец.
И вот впервые в мире,
Дождавшись темной ночки,
Сжег плебс и фараона с этой бабой
И дворец.

Был плебс увековечен,
Был фараон оправдан,
Поскольку был хотя бы
Политик ко всему,
Но я по-человечьи
Интересуюсь правдой.
За что сгорела баба,
Хоть убейте не пойму.

И было то задолго
До нашей с вами эры,
И отражала звезды
Хрустальная вода.
В истории народов
Есть множество примеров,
Когда всему начало
Задавала ерунда.

1972

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

А грудь у нее, канальи
Была, как футбольный мяч.
И талия, и так далее,
И все остальное, хоть плачь.
Она влюбилась, как кошка,
Была с ним мягка, как шелк.
Ну, он поломался немножко
И ей навстречу пошел.
Пошел, значит, ей навстречу
И был одобрен вполне.
И в самый же первый вечер
Вернулся домой на коне.
Но он позабыл о Законе,
А смысл закона таков:
Не любят умные кони
Возить на себе дураков.

1969

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Когда Бог женщину придумал для Адама,
То даже черт сказал, что баба хороша.
Но, Боже мой, - сказал он Богу, - скажем прямо:
А где у бабы, извиняюся душа?
И Бог совета этого послушал,
Хотя ему на бабью душу было наплевать.
Решил ей Бог принципиально сделать душу,
Чтоб не советовали, в Бога, в душу, мать!

Он притащил горшок для этой цели,
Налил туда воды, чего-то покрошил,
И стал варить в горшке таинственное зелье
Для женской, извиняюся, души.
Возможно, опыт бы и получился,
Варилось правильно, но дело-то все в том,
Что Бог куда-то на минуту отлучился,
А черт возьми да помешай в горшке хвостом.

1969

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

У ведьмы были синие глаза
И тело белое, как рисовая каша,
И главный инквизитор приказал
Сжечь девушку во имя веры нашей.

    Но перед тем, как ей гореть в огне,
    Чтоб искупить грехи своею кровью,
    Суровый старец удалился с ней
    В молитвенную старую часовню.

И девушку взяв за руку, монах
Сказал нам перед тем, как удалиться:
Ее я исповедую в грехах,
А вы всю эту ночь должны молиться.

    Он из часовни вышел через час
    Качаясь, чуть добрел до аналоя
    И прошептал устало: Кто из вас
    Продолжит дело, начатое мною?

А впрочем это дела не спасет.
В борьбе со злом бессильны полумеры.
Пусть каждый до конца свой крест несет,
Идите все во имя нашей веры.

    И мы пошли. И ходим до сих пор.
    По очереди ходим, славя бога,
    И ведьму не волнует приговор,
    Поскольку нас еще довольно много.

1969

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Последние секунды в мире жил я.
Слюна и кровь текли по бороде,
И гвозди разрывали сухожилья,
Но слышал я веселый рев людей.
   Смешно сказать - за них я принял муку,
   Чтоб на земле исчезли стон и плач.
   Но только руку, сострадания руку
   Мне протянул тогда лишь мой палач.

Он пот оттер, мух отогнал от раны,
Вздохнул: Я б задушил тебя, но тут
Народ считает, что пока, мол, рано.
Прости - убить тебя мне не дадут.
   И я поклялся присно и вовеки -
   О клятве той предание молчит:
   Настанет Суд. И сгинут человеки.
   И приидут в Царство Божье палачи.

1973

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Купите уши мертвого осла,
Я вам их продаю почти задаром,
Но я клянусь, что нет ценней товара,
Чем эти уши мертвого осла.

Поверьте, вам я не желаю зла,
Я не дурак и я не спился с круга,
Ведь это не любовь, не сердце друга,
А просто уши мертвого осла.

Я знаю, вам судьба не принесла
Ни ярких снов, ни радостных дерзаний.
Купите уши мертвого осла -
Они еще в прекрасном состоянии.

1972

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Меня украли незадолго до утра.
Еще вчера мы с Валькой в шахматы играли,
И я не думал, что идет моя последняя игра.
Меня украли, Боже мой, меня украли!

Я понял это незадолго до утра,
Жена спала, ей накануне все наврали.
Жена спала, но я не спал,
Я чувствовал, что близок Страх.
И вскрикнул я, и понял я - меня украли!

И я заплакал незадолго до утра.
Я мог кричать, но помогли бы мне едва ли.
Теперь я знаю: жизнь свою делить я буду на вчера
И на сегодня - день, когда меня украли.

1972

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                                        Красна изба углами,
                                        А народ - лидерами.

Я газетки читаю уверенно, слава Богу, учился, как все.
Все там просто, как сбруя у мерина, все понятно там даже козе.
Прочитаю статью, лоскут выдеру, козью ножку себе закручу:
Ох, как мочат сейчас прошлых лидеров, ох, как пишут про них -
                       Я молчу!

От дворца до монашьей обители на Руси знают очень давно,
Что правители - наши родители, без правителей все мы - говно.
Что ни скажут - как вострою бритвою, с философским уклоном и без, -
Принимает на веру с молитвою наш расейский, крестьянский
                       Ликбез.

Кто укажет путь к светлому берегу? Кто распишет и в цвет, и в струю?
Как нам мигом обштопать Америку и в момент очутиться в раю?
Только не получается мигом, все мешает какой-то пустяк:
То татаро-монгольское иго, то культ личности,
                       Мать его так!

Бог с ним с культом, мы всякого видели, я понять не могу одного:
Почему недостатки правителя выплывают по смерти его?
Как живой - прямо ладаном мажется, а как только откинет коньки -
Непременно с дефектом окажется и все по части нечистой
                       Руки.

Что ж такое в державе творится? Вор на воре - десятками лет.
Не бродяги - первейшие лица, соль страны, ее гордость и цвет.
Тут любое доверие скиснет, как газетку прочтешь до конца:
Тот казенные денежки свиснет, а этот тяпнет сервиз
                       Из дворца.

Это чем же вы, курвы, занялися? Вы ж идею сгубили живьем!
Хоть бы наших врагов постеснялися - как-никак, в окружении живем!
Нет, воруют ребята спокойненько - хоть глаза от позора закрой:
Этот орден нацепит с покойника, тот - опять же, семижды
                       Герой.

Ох, беда с этой самою гласностью, лучше б я не касался газет.
Понимаю, что пишут про частности - так от частностей продыху нет!
Я газетку прочту, слезы вытеру, надо мною вопрос, как топор:
Если воры все прошлые лидеры, почему новый лидер -
                       Не вор?

Январь 1988

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.