Оттого, что было скучно,
Оттого, что было сыро,
Стала я женой послушной,
Стала я женой квартирной.

От страданий по зарплате
И от цен на сигареты
Стала я женой в квадрате
На свои семнадцать метров.

Я белье стирала сутки,
А оно не убывало!
Я подвинулась рассудком -
Я разобрала завалы.

Я не сдамся этим детям!
Я не сдохну в этом быте!
Я не рухну на паркете,
Не запнусь об удлинитель!..

Хлеб пожарю на коптилке,
Разделю на части куру.
А еще я сдам бутылки.
А еще макулатуру.

А когда, закончив дело,
На диван я тело брошу,
Не тревожь меня, хороший,
Я не женщина - я лошадь.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Эта зима, эти дома,
и я сама - мрачная дама,
грустно весьма, силы - нема,
да и ума нету ни грамма.

Нету еды, нету вина,
нету письма, нету знакомых...
Что ж ты, кума? Чья ты жена? -
Ты поверни до дома, до дома!..

Черный мой плащ рвется вперед,
словно зовет с ветром на встречу,
умер тот врач, который сошьет,
умер портной, тот, что залечит.

Не до пера, хоть не стара,
и не сменить думу на дрему,
дура, пора знать свой сарай,
и убирайся до дома, до дома!..

Ночью поет тот, кто не спит,
тот, кто идет бездне навстречу,
не повезет! не подфартит!
не воскресит канувший вечер.

Звякнут ключи где-то в ночи,
и не ищи - в омут, так в омут.
Шаг за порог - черный перрон,
и нет дорог до дома, до дома!..

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Туман, к окошку нашему припав,
пытается к нам в форточку пробраться.
За стенкой надрывается Пиаф...
Соседи спят... Без десяти двенадцать...

Ночь по деревне ходит босиком,
подкрадываясь спереди и сзади,
и кажется таким непустяком
всё то, что не случилось с нами за день.

А может быть... А все-таки... Да нет...
До смены дат лишь несколько мгновений...
(Так люди через много-много лет
вдруг думают: на что ушло их время?..

И бродят, от стены к стене впотьмах,
не понимая, что случилось с ними...)
А из углов уже крадется страх,
которому еще не дали имя.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В дом приходит неожиданный гость,
произносит неожиданный тост,
а в руках его волшебная трость,
и бубенчик на шапке.

Достает он из кармана свирель,
и рисует акварелью апрель,
а из шапки вынимает метель
и кладет под тетрадку.

А дом мой плывет по морю, как кит,
он, кажется, спит,
а, может быть, дремлет,
бокалы в руках, а море штормит,
а кит ничего не знает про землю...

А я усну от моря невдалеке,
а я умру на время в теплом песке,
а у меня есть колокольчик в руке,
и бубенчик на шапке.

А я увижу, как плывёт где-то кит,
как он вздыхает и о чем-то грустит,
а я тебя приеду, кит,
навестить на волшебной лошадке!..

А гость мой, уснул, как будто все вздор,
и жизнь его - пух, и дом его - небылъ,
он старый жонглер, он просто актер,
он древний пастух далекого неба...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мне приснился страшный сон,
будто я - жидомасон.
Вот иду, жидомасоню,
к мудрецам своим в Сионе.

На плоту они сидят,
на Сион они глядят,
и дрожат их организмы
от сплошного сионизма.

Вдруг, в скафандре, подплывает
и на плот к ним залезает
знаменитый Жак Кусто.
Мудрецы глаза таращат,
пальцем тычут прямо в Жака:
- Ты пришелец или жаба?
Может, ты заморский пращур? -
говорят ему. - Ты кто?

Отвечает Жак: - Иуды!
В свете вот какое чудо!
Вы не спали тут ночами,
протоколы сочиняли,
Я теперь у вас начальник!
Я теперь у вас, как Будда,
Магометом я вам буду,
может, буду даже Кришной,
так что радуйтесь, мальчишки!

Жак Кусто смеется звонко,
на меня кивает им:
- Вон моя жидомасонка,
я пришел к вам не один!..

...Я проснулась с тихим стоном,
поняла я в тишине:
трудно быть жидомасоном,
жутко быть жидомасоном,
страшно быть жидомасоном,
а тем более во сне.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

А что женщине?.. Только вязать
да шить чепчики все девять месяцев.
Родилась бы мужчиной - повесилась,
ну, а бабе и это нельзя.

Остается разглядывать тьму
в ожиданье то мужа, то спонсора.
Но они, как пришельцы из космоса, -
все равно ничего не поймут.

Заплетай хоть три ленты в косе,
хоть косметикой пользуйся разною, -
у них мозг - как у братьев по разуму,
у меня ж его нету совсем.

Хоть болезней во мне - миллион,
я с утра то с горшком, то с кошелкою.
Что с того, что он толк знает в Толкине?
Все равно быт толкает не он.

Я пыхчу, как товарный вагон,
он дымит дорогою сигарою.
И легко мне с одною гитарою,
а она тоже баба, пардон.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Видишь, дочка, все в порядке,
каша есть, есть молоко.
И укроп торчит из грядки,
хоть до грядки далеко.

И сестра твоя Алиса
просит хлеба за троих.
Мне не до твоих капризов,
видишь, мама пишет стих.

Мама золотая прямо,
все поет, как соловей.
У нее такая драма -
нету мыслей в голове.

К ней приходит дядя Жуков,
главный в городе поэт.
У него такая мука -
ни зубов, ни денег нет.

Дети, как же вы упрямы,
и не можете понять:
чтоб живой осталась мама,
не тревожьте вашу мать!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Дети просили: - Мама!
Нарисуй нам прямую прямо!
У нас все выходит криво,
а мы хотим, чтоб красиво!

Я, как последний школьник,
выродила... треугольник.

- Мама, зачем ты вредничаешь? -
дети сказали, нервничая. -
Мы хотим, чтоб прямая,
а у тебя какая?...

- Дети, идите на фик!
Я ведь не математик!
Сижу вот себе, музицирую.
Идите-ка обе... к циркулю!

Дети смягчились вдруг:
- Ладно, рисуй нам круг.

Круг я нарисовала,
но этого было мало.
Круг был продолговатый,
слегка, как и я, помятый.

Тихо из детской бабушка
вышла, присела рядышком.
И сказала: - На ужин
что-то придумать нужно.
Что-нибудь подешевле,
гречку или лапшевник.
Можно сварить спагетти,
лишь бы поели дети...

Сказала я детям: - Завтра
от вас я уеду на запад.
И буду невозвращенцем,
математиком-извращенцем.

И покуда дети искали ответ,
я эмигрировала в туалет.

Ну а теперь ответьте:
почему я пишу в туалете?..

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

У меня темно в квартире,
у меня в квартире скверно
я давно живу в сортире
и умру я в нем, наверно.

Так, верхом на унитазе,
загляну на дно души
и замру на полуфразе,
репу в тазик положив.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Как-то раз меня спросили:
- Вы когда-нибудь любили?
Нет, они меня не знали,
потому вот так сказали.

Я ответила им просто,
потому что просто мыслю:
я люблю длинноволосых.
Или абсолютно лысых.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Вы любите ли джаз? -
спросил меня мой муж.
- Люблю я только Вас, -
сказала я ему.

И, видимо, сейчас,
и, видно, потому,
люблю я только джаз
благодаря ему.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

О, как мне это все знакомо!
И крик детей, и шум в ушах,
и впопыхах бежишь из дома
с тоскою сумрачной в глазах,
забыв аккорды, рифмы, ноты,
в башке неся какой-то бред.
И если кто-то спросит: Кто ты?,
ответом будет неответ.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В зеркало взглянув, спеша,
на бегу, уже в пальто
удивилась: это кто?
До чего же хороша!

Прямо пионер-герой
из забытой повести.
Вот, воткнуть еще перо,
чуть пониже пояса.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

- Сколько будет дважды два? -
вдруг спросили дети.
Ни за что ты, голова,
больше не в ответе.

Перепутались слова,
позабылись числа
и две цифры: два и два
в воздухе повисли.

Может быть, сошла с ума
я в свои неполных лет?..
Ничего не понима
принимаю поздравле.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Подарите женщине крылья!
Ну хотя бы только одно!
Вы всю жизнь ей что-то дарили,
вы ей что-то дарили, но

что она?.. В быту запыленном,
с невозможной тряпкой в руках,
все болтает по телефону
о своих дурацких делах.

И о том, как жить без ремонта,
и о том, что муж улетел,
а на ней и дом, и работа,
два кота, и двое детей!..

Подарите женщине крылья!
Пусть летит, куда захотит.
Вы всю жизнь ей что-то дарили,
и она о крыльях молчит.

У нее в зубах сковородка,
и гудит пылесос в руках,
и она из женщины в тетку
превращается на глазах...

А она ведь тоже хотела
в облака, а не в магазин,
но на ней уже столько тела,
столько быта и, Бог мой, морщин...

Но она понять будет рада,
если только ей повезет,
что прекрасно то, что крылато,
и опасно то, что ползет.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Тайны снов мы доверим луне,
как свидетелю рода и сада.
Пусть приснится тебе или мне
то, что будет, но лучше не надо.

Ветошь дома окутала тишь,
и вздыхают комоды и двери,
пол скрипит, ты во сне говоришь,
что мы завтра уедем на север.

Мне в твой сон не войти и не вплыть,
остается, откинув все звуки,
тебя мысленно перекрестить,
как ребенка во время разлуки.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Нет, никогда не быть мне прежней.
Дом заполняю, как река,
держу младенца на руках
между землей и небом между...

Мне никогда не быть другой...
Держу конфетку за щекой
и улыбаюсь, словно в цирке.
И ты смеешься надо мной,
как я пытаюсь в час ночной
попасть в ушко иголки ниткой.

Мне никогда не быть никем,
мне бы себя связать с собою.
И ты прости, нас здесь не двое,
ну а меня-то нет совсем.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Входи! Вот дверь в моей квартире.
Звони! Вот телефон в квартире.
Пиши! Бумага есть в квартире,
пиши письмо.
И даже ручка есть в квартире,
и даже место есть в сортире,
и только нет в моей квартире
меня самой.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Когда-то я думала: с Богом легко,
но только легка ли правда?..
Когда-то я думала: ты далеко,
но ты оказался рядом.

Когда-то я думала: всех нас снесет,
и в небе порвутся жилы.
Когда-то подумала: Бог нас спасет.
И все оказались живы.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

У Буратино рос лишь нос,
который он совал везде.
Ответь, Джузеппе Сизый Нос -
где папа Карло, где?

Тут говорят - он пьет вино,
по вечерам жует табак.
Ответь мне, старенький дурак,
он как?

А сам ты как? Небось, грустишь,
нам так и надо, говоришь.
С тех пор ведь, как ушел малыш,
прошло сто лет.

Развейся, это старый ход:
напейся, напиши стихов,
и папе Карло докажи -
он жив.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Под лунявою луной
жил один слонявый Лунь.
Головой он не вертел
и на небо не смотрел,
и луны не видел Лунь.

А лунявая луна,
хоть и в небе не одна,
очень даже обижалась
на слонявого Луня.

А слонявому Луню на лунявую луну
было, в общем, наплевать.
Он, как правило, ложился,
ночью он ложился спать.

Но однажды ночью Лунь
неожиданно проснулся,
с живота перевернулся
и луну увидел Лунь.

И увидела луна неожиданно Луня.
И понравились друг другу с этих пор луна и Лунь.
Перестал быть Лунь слонявым,
потому что стал лунявым.
А луна, как выходила,
то слонявой становилась.

Эта песня бесконечна,
это я и ты, конечно.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Не будь убийцей, мальчик,
и дьяволом не будь,
ты так любил задачи
решать кому-нибудь,

ты так держал прилежно
у черных досок мел,
что этот климат здешний
ломать тебя не смел.

Не будь убийцей, мальчик,
мы оба на краю,
я не пою, я плачу,
я плачу, не пою.

Но просто как, без дела,
и глядя в небеса
сменить кусочек мела
на что - ты знаешь сам.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Поклонись земле ниже пояса,
счастья не ищи, если незачем.
И от помощи, как от поезда,
не спеши бежать, моя девочка.

Этот край не жизнь, но его так жаль,
да и век уже на исходе как.
А куда бежать? - кулачок разжать,
улетит домой вертолетиком.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

И полноте, полноте грузить нас -
наркоманы не убивают.
Они просто падают из окна,
они убывают.

Они уплывают, где поп-соловьи
поют у колодца.
Где все мы познаем свет без любви
и солнца.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.