Так мир поднебесный устроен,
И ложь – что предложат взамен:
Свои ищут в доме покоя,
Чужие – лихих перемен.
Свои берегут и лелеют,
Что дорого и навсегда.
Чужие не жнут и не сеют,
Их правда – разбой и беда.
Чужие – истцы революций,
Вожди бунтарей и невежд,
Радетели лже-конституций,
Крушители ясных надежд.
И вот, изменив, переделав,
Замодернизировав в прах,
Они пожинают в пределах
Земных безнадежность и крах.
И нету им сопротивленья,
И рвем за струною струну.
Как быстро благие стремленья
В базар превратили страну.
...Содомской повеяло серой,
Нас бьют по лицу и под дых.
А мы спекулируем верой
В руинах достоинств былых.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Престранную картину увидел я во сне:
Жил человек на крыше в соломенном гнезде.
Жил человек на крыше,
Зелёный, синий, рыжий,
Пел песни сам себе.

Играл чудак цветами и, видимо, не зря,
Поскольку откликалась малиново заря,
И небеса синели,
И травы зеленели,
Земле цвета даря.

Народ ему дивился, и он был жизни рад.
Пел, зонтиком укрывшись
и в дождь, и в снег, и в град!
Всё б хорошо, но злобно,
Пугая местом лобным,
Смеялся ретроград...

Однажды в ночь собралась на площади толпа,
Зачтя указ, взорвалась, криклива и глупа.
Кричали: Ну-ка, слезь-ка!.
Скрёб лезвие до блеска
Палач у топора...

А утром стало ясно, что красок больше нет.
И в сером небе шастал рассвета серый след.
Под плахою напрасно
Растёкся лужей красной
Последний яркий цвет.

И люди стали серы средь серых будних дел,
И радуга серела, и светофор серел...
Средь канцелярской пыли
Юристы учредили
За пестроту – расстрел.

В борьбе междоусобной сменилась вскоре власть,
И сверху деспот новый спустил Цветной указ:
Дерзайте с каждым цветом,
Да так, чтобы при этом
Даль красками зажглась!.

Все забрались на крыши и гнёзда стали вить.
С усердья лезли грыжи, но даль не оживить –
Цвета все позабыты,
Кто помнил – перебиты,
И некому простить.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ну что, брат кошка, как живёшь?
Ты созерцательна, беспечна,
И сон здоров, и нрав хорош,
А шёрстка – просто безупречна!
Как будто в мире нет невзгод,
Как будто всё и так прекрасно.
Тебе не важно, есть ли кот,
И ты не куришь ежечасно.
В окно мечтательно глядишь,
Бог весть, что видя там такое.
Стемнело – бодрствуешь, день – спишь.
Я восхищён тобой, не скрою!
Вот говорят: Собачья жизнь,
Как будто быть животным плохо.
Тебе не досаждает мысль,
Не видно слёз, не слышно вздохов.
Пускай порою люди мнят,
Что встали на ступеньку выше,
Но сколько раз в теченье дня
Мы видим слёзы, вздохи слышим
Благополучных и калек?
Во всём лишь чёрный кот виновен...
Да, совершенен человек,
Но есть изъян: мышей не ловим.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

  
Солнце светит, дождик льёт.
А петух себе поёт.
Пёс завшивел, умер кот.
А петух себе поёт.
Гляну поутру в окошко,
Улыбнусь, взгрустну немножко,
В прошлом зверь, в грядущем бог...
А петух молчать не мог.
Кто-то лгал и засветился,
Этот бросил, этот спился,
Тот постится, тот жуёт...
А петух себе поёт.
Драма без конца и края:
Ты ушла, пришла другая.
Где-то детство, где-то старость,
Муха пауку досталась,
Астма, тромбы, сон нарушен,
Раб бунтует, вождь послушен,
Дворник тип, начальник скот!..
А петух себе поёт.
Смелый - в омут: будь, что будет!
Невиновного осудят,
Виноватого спасут,
Фарсом станет правый суд...
Радикал съел демократа,
Увеличилась зарплата.
Шахматист поставил мат,
Съел нейтрала демократ,
Превратился пряник в плеть...
А петух не мог не петь.
Кто-то дал обет молчанья,
Кто-то – в челюсть (в назиданье),
Кто-то смотрит телевизор,
Кто-то ждёт в Израиль визу,
Кто-то ржёй торгует бойко,
Кто-то рыщет по помойкам,
Кто-то страшно негодует,
Кто-то идолов целует...
Экстрасенсы, культуристы,
Богохульники, садисты,
Полтергейсты, барабашки –
Мир в смирительной рубашке!
Всё минует, всё пройдёт...
А петух себе поёт.
Солнце станет жжёной глиной,
Млечный путь – стезёй рутинной,
Звёзды яркие погаснут.
Всё бессмысленно, напрасно...
Но однажды, в некий миг,
Грянет петушиный крик
И разбудит, как сегодня,
И усадит за машинку
В полшестого, и опять
В честь события такого,
Буду, подбирая слово,
Оду петуху слагать!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Молчание – золото. Истинно!
Зол был поэт опальный...
Немногословье искренно
И у могил и в спальне.
Милостыня от слова
Только себе завещана.
Чувство свежо и ново,
Если молчание – женщина.

Суетность есть бессилие,
Долготерпенье – факел!
Если беда настигла,
Если покой растаял,
Будьте немногословны,
Пусть на порог – отчаянье!
Было вначале Слово,
Но перед ним – Молчание.

Жаворонки – долдоны,
Пусть музыкальны темы...
А на холстах Мадонны
Так живописно немы!
Буду предельно краток,
Лучше посеем смуту
В мути идейных схваток
И помолчим минуту...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Обделённое наше сословье:
Ждём любви – не хватает её.
Баобабы, дубы и секвойи
Превратились в худое жнивьё.
И шепчу я знакомой секвойе:
Где, скажи, упованье твоё?
А она отвечает спокойно:
Витамины, массаж, мумиё...
Баобаба сокурсника встретил,
Вопрошаю: Как ветви, как ствол,
Как жена, как родители, дети?
А сокурсник мой вперился в пол,
Отвечает с сомнение: Знаешь,
Выше бизнеса истины нет,
Изувечишь себя, искромсаешь
И, глядишь, – получился паркет
Дубовитые наши идеи,
Баобабные наши дела!..
Мы толстеем, седеем, глупеем,
Нет, чтоб крикнуть: Была не была!
И тряхнуть вековыми ветвями,
И корнями питанье втянуть!
...Ах, секвойя!.. Да что это с вами?
Вам травинку и ту не согнуть.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

***
Что меня держит в жизни этой,
Солнце, луна, земля?
Иль притяжение планеты,
Или любовь Твоя?
Что там, за гранью смерти скрыто
Осень или зима,
Или трава, росой умыта
И из цветов дома?

Что меня держит в теле этом,
Выцветшем и чудном?
Руки худы, лицо нелепо,
Снег на вихре седом...
Кто я, зачем, и есть ли имя
Зеркалу предо мной?
Живо оно, но смотрит мимо
Глаз человек чужой.
Что меня держит с вами, люди,
Нежность или тоска?
Что уготовили мне судьи
На белизне листка?
Точкой, угольником иль кругом
Буду начертан вновь?
Кем буду вам, врагом иль другом,
Там, в стороне иной?..

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

   ***
Вырубают парки...
Не дерев – людей.
Мёртвому припарки –
Пиршество идей.
Есть одна Идея,
Но её не чтут.
Дохлая затея –
Сделать чистым блуд.
Трафареты в моде,
Медные клише:
Нет, не по погоде
Ты одет уже –
Новая эпоха,
Новый Рубикон.
Заживём неплохо!
Совесть – не закон.
Примирись с порядком,
Власть зауважай...
Будут души – всмятку,
Взгляды – на ножах.
...Оцени подделку,
Истину забудь!..
Друг, у брега мелко –
Глубиною будь.
Ждут нас в Занебесье
Дивные места.
Города и веси –
Под крылом Христа.
Будет, будет радость,
Неохватна, всласть!
Жди, осталось – малость.
Только б не пропасть...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Что было, то сплыло,
Как жить – никто не знает.
Глянь: утро подошло,
И каждый чем-то занят...
Заполним целый свет
Земной, безумной лаской.
Коль смысла в жизни нет,
Ты, толерантность, царствуй.
Раз не люблю людей –
В тебе одной спасенье.
Соузник мой, потей,
В расчёте на везенье.
А лучше сгладь себя –
Лиши своеобразья,
И рожица твоя
Осклабится от счастья.
Давай же делать вид,
Что нет противоречий,
Что человек, как вид,
Доволен и беспечен.
А срок придёт – факир
На трон взойдёт достойно,
И толерантный мир
Вполне заменит войны.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Проспали Россию, проспали,
Пустили к себе вороньё,
И мышцы наши из стали
Отныне – сплошное гнильё.
Льстецам с одобреньем кивая,
В их славу слагая стишки,
Мы праздники бодро справляем,
И в гнёзда вставляем флажки.
Забывшись в застольях и тостах,
Мы жизни проспали почти,
И ищем парнуху в киосках,
Платком протирая очки.
Всё чаще, желудочно сыты,
Гордимся прогрессом своим.
И всем мы предельно открыты,
Лишь к Богу спиною стоим.
Нам только бороться осталось
Без злобы за город большой,
Чтоб в вязкую толерантность
Не вляпаться всею душой.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Если уж говорить без оглядок
На гонителей прежних Отчизн,
Демократия – новый порядок,
Искажающий Божию жизнь.
Мы не голодны и не раздеты,
Но несчастную нашу страну
Полонили университеты,
В коих учат незнамо чему.
Педагогик кислотный осадок
Льёт с утра на киргизскую степь.
Так внедряется новый порядок,
И крепчает весомая цепь.
Под аккорды вороньего грая
Льётся с неба шальная вода,
Беззастенчиво отравляя
Благолепье любви и труда.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Выручит, коль захотим, Альфа и Омега...
За окошком сумерки, а на сердце мрак.
Правовое общество охраняет эго.
Ну, а с эгоистами будет все не так.
Было прежде доброты, щедрости немало,
Честность и ответственность: взялся – значит дюж.

Правовое общество снивелировало
Все шероховатости с самобытных душ.
Нынче потребителем лучших называют,
Худших – непотребными (будут дожимать).
Если не покаемся все в неделю вайи,
Светопреставления нам не миновать.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Взирая из-за мутных линз,
И видя только то, что понял,
Безумствует либерализм,
Пред ним склонились лорд и конюх.

Ведет он нас в такую тьму
Среди своих зеленых грядок,
Что проще предпочесть тюрьму,
Чем Новый Мировой Порядок.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Так, вырастив плеяду
Талантливых людей,
Мы дали фору аду
В сумбурности идей.
Рублёвы и Рембрандты
Наивны и стары,
И чёрные квадраты
Малюют маляры.
Негнущиеся выи,
Щетины и клыки...
И выставки срамные
Обходят знатоки.
К сонате и сонету
Попсы прилипла муть.
Но мнится нам, что к свету,
Выводит тёмный путь.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

  
Морозишь душу чёрным страхом,
Задуть пытаешься свечу.
Святым Крестом, единым махом
Твоё нутро перекрещу!
И покорёжишься, бледнея,
И не ответишь ничего.
Христово дивное знаменье –
Тебе не вынести его.
Я буду жить и солнце видеть.
А если крест мой недалёк,
Хочу просить, кого обидел,
Из сердца вынуть уголёк.
И Ты прости меня, Страдалец,
Смиреньем спасшийся, прости!
Я, необузданный скиталец,
Нередко избегал пути,
Что уготован был Тобою.
Но заблужденья – сон и бред.
Доволен я своей судьбою –
Как говорил один поэт.
О, смерть, бессильна и ничтожна,
И, хоть порой нещадно бьёшь,
Слепа ты, тщетна, суматошна,
Конец твой – смерть, начало – ложь.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

    
Запутавшийся в связях,
Скулит продажный род,
Перерождаясь в фазах
Серьёзнейших невзгод.
Цепляясь друг за друга,
Все катятся к черте...
Не будет проку с плуга:
И эти лгут, и те.
Так крошево людское
Становится мукой.
Не обрести покоя
Не любящим покой.
На мельнице отпетой
Грохочут жернова.
Дешёвою монетой –
Обычные слова.
И Слово презирая,
Вертепы возлюбя,
Едва ли в кущах рая
Мы ощутим себя.
Кукушка не кукует,
Мрут корни и вершки.
Нас мельник упакует
В холщёвые мешки.
И перекосит лица
продукцией такой –
Непросто насладиться
Прогорклою мукой.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

  
Прошлое распято,
Уничтожен зверь!
Прежде – с автоматом,
С Библией – теперь...

В двадцать первом веке –
Издали, в упор.
Христианский рэкет
Вышел на простор –

Поверху и низом,
В лоб, наверняка.
Христианский бизнес...
Дрогнет ли рука?

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

    
Наука – мир версий.
Моленье – мир истин.
Вторые – воскресли,
Иные зависли
В мирах беспокойных,
В пространствах бессонных,
В проёмах оконных,
Дверных и озонных.
Вот – версии-жизни,
Вот – версии-взгляды,
Вот – версии-мысли
Палят из засады
В своих и сторонних,
Мгновенно и метко.
Вот – версии-жёны,
Вот – версии-детки...
Провалы, подмостки –
Версийная плоскость.
Мы, видимо, плоски
(Простите за колкость).
Версийные клятвы,
Версийные битвы,
Версийное счастье...
Молитвы! Молитвы!..

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Виртуальность – мир особый.
Каждым создан свой мирок,
В коем – в виртуальных сотах –
Он себе пчела и бог.
Виртуальные идеи,
Виртуальная возня,
Стержень всех фантазий – деньги,
Точка всех стремлений – Я.
Фантазёру как отмыться
От навязчивой хандры?
Есть куда от Бога скрыться –
В виртуальные миры.
Там ни плача нет, ни долга
Пред Всевышним, ни Небес,
На столе не пиво с воблой,
В центре пентаграммы – бес.
Розенкрейцеры, масоны,
Несравненные графья...
Их пугаю не муссоны,
Не изменчивость моя,
На менталитет банальный
Мажут чёрную икру...
Им Христос не виртуальный
Портит тайную игру.
Виртуальность – враг Распятья,
Ей реальность не мила.
Где ж ещё укрыться братьям
Ордена Сплошного Зла?..

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Допустим – пляж, шезлонги, зонты,
Зимой – театры и манто.
Допустим – золотятся соты...
А дальше что?

Допустим – отдых и работа,
Гнездо семейное свито,
Эклеры, вина, антрекоты...
А дальше что?

Допустим – виды Ниагары,
И экспедиции Кусто,
Слоны Зимбабве, львы Непала...
А дальше что?

Допустим – знания, культура
(Ведь жизни клали мы на то),
Поп, реп, панк, рок... (губа не дура!)
А дальше что?

Кресты – в опилки, церкви – в пепел,
Иконы – в Лувр... И пей ситро,
Оригинален, бодр и светел!
А дальше что?

В объятья рун, светил и ведьм!
Шоссе – где раньше буерак...
Рим разорим второй и третий.
А дальше – мрак.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

  
Нет на кладбище этом
Незабвенных имен.
Время года – не лето,
Состоянье – не сон.
Не чеканят солдаты
Шаг у красной плиты.
Здесь зарыты таланты
И забыты мечты.
Здесь лампада не тлеет
Голоса не звенят,
Паруса не алеют,
Маяки не горят,
Не наждачит напильник,
Не стучит молоток,
Здесь трескучий будильник
И надсадный звонок.
Теснота, как в могиле,
Чистота, как в гробу.
Здесь любовь не дарили,
Не пытали судьбу,
Не ходили в походы,
Не срывали цветы,
На бурлящие воды
Не спускали плоты,
Не пытались к вершине
Протараниться лбом.
Здесь стиральной машины
Нержавеющий лом.
Здесь наличники – редкость,
Нет резного крыльца.
Здесь естественна бледность
На челе мертвеца.
Здесь по пашне не ходят,
Не целуют земли,
Электронные всходы
Над полами взошли.
Здесь компьютер надгробьем
Неизбежным стоит,
Холодильник утробно
Белым чревом урчит.
Здесь уют непреложен.
Вместо двери – броня.
Через эту таможню
Не пропустят меня,
Сквозь глазок различая,
Иноземец иль нет?
Не напутствуют чаем,
Не раскроют буфет.
Здесь иные порядки –
Саван вместо фаты.
Положу на площадке
У порога цветы...
Разбазарены силы,
Обескровлены дни
Этой братской могилы
За стальными дверьми.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Кто не преклонится пред Богом,
Тот перед женщиной склонен,
Он замирает у порога
Иных событий и времен,
Переступить его не в силах,
И отрекается от сил,
Которые, в объятьях милой
Своей, глядишь, совсем забыл.
О душное земное счастье –
Судеб истлевшее руно,
Ты судишь нас своею властью,
Своим безвластием полно.
Ячейки сети твоей мелки,
Пескарь – и тот увязнет в них.
Хмельной рыбак идет с проверки,
Безжалостен. А вечер тих,
Уха вечерняя дымится,
Луна турецкая встает...
Пугают эти рыбьи лица –
В них выражение твое.
Остекленевшими глазами
Так ты в мои глаза смотрел,
Когда измученный боями
С женой, почувствовал предел
Терпенью, искренности, боли,
Стремлению простить, понять.
На рану не насыплю соли –
Не повернуть событий вспять.
Но промолчу в участье строгом.
Забыты отзвуки имен...
Кто не преклонится пред Богом,
Тот перед женщиной склонен.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

   ***
                        Сестре Ирине

Ты в Бога не верила (вплоть до хулы),
Смотрела сердито и косо,
Ждала понимания, ласки, хвалы
И не задавала вопросов.
И страшную книгу листала тайком,
Но высшее образованье
Глумилось над стройным библейским стихом
И мнилось тщетой назиданье.
Не видя святых откровений меж строк,
Читала ты литературу.
И непониманье висело, как рок
(Не портя при этом фигуру).
Отправлены книги с крестами в сарай,
Никчёмны, сложны и наивны.
И хлынул в квартиру языческий рай –
Афины, Дамаски и Римы.
Но как-то в скандале дежурном со мной,
Наитьем почувствовав Силу,
Ты демонстративно горячей рукой
Писанье на стол опустила.
Я позже напомнил – не вспомнила ты
Поступка стихийного странность.
Потом были Мекка, Калькутта, Пекин...
А Библия в доме осталась.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

  
         Ко дню пожилых людей

Желаю не деньгу, а душу,
Живую совестью своей.
Желаю не тепло, а стужу,
Морозящую гнилость дней.
Не сытость, жмущую к постели,
Не телевизора плеву,
Желаю то, что в самом деле,
Желаю то, что наяву.
Желаю радостных страданий
(Они от действия – страда).
Желаю не избытка знаний,
От коих горе и беда.
Желаю счастия, но в меру,
Желаю мира, но чуть-чуть.
Желаю нерушимой веры
В то, чем велик тернистый путь.
Желаю скрыться при облавах
Сует надуманных земных.
Желаю внуков не лукавых,
Детей желаю не скупых.
Плеча желаю прислоненья,
Локтя касанья в трудный час.
Желаю мзды, отдохновенья
В местах, прекрасных без прикрас.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

  
Мои возлюбленные бабушки,
Две – Анна и Екатерина.
Нет, не пекли вы мне оладышки,
На то была своя причина –
К постелям, к костылям привязаны,
Вы печь блины не мастерицы,
О, одинаковые, разные
Мои страдалицы-сестрицы!..
Куда до вас невестам искренним,
Столь озабоченным судьбою?
Не совершенны вы, но Истины
Не заслоняете собою.
Я недостоин вас, красавицы, –
Вы снова фору мне даёте:
Мне только начинают нравиться
Пути, а вы по ним идёте.
Вы хороши, вы любо-дороги
Мне – жениху, но – огорченье:
Скрутили вас болезни-вороги,
И смерть за вами ходит тенью.
А впрочем, радостны и ласковы,
И не капризны, не жеманны,
За косметическими масками
Не прячетесь, и всё ж желанны.
Вы для кого-то возмутительны,
И платьица – не по сезону.
Ко мне, как к сыну снисходительны,
Индифферентны, как к чужому.
То энергичны, то рассеяны...
Стихи, сонаты и рулады
Не посвящали вам есенины,
Пускай, зато вы Богу рады.
И восседаете, как павы!..
Сверкну пассажем, не монетой,
И, прыгая через октавы,
Увековечу в жизни этой!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.