За соломинку-иллюзию держись!
Утонуть в житейском море — пустяки!
На кораблик из бумаги положись,
А вокруг тебя пусть тонут простаки!

Изловчись, зубами локоть ухвати.
Кровь с обидой — не поймешь, что солоней!
Легче было бы, поди, с ума сойти
И вбивать упрямство в запертость дверей.

А терпение — висит дамоклов меч...
Эй, осторожней, парень, нитку не задень!
Я не поверю, что игра не стоит свеч, —
Бумажный парусник везет вчерашний день.

В трюмы свалены вповалку чудеса,
Бедолагам-чудесам не повезло:
Кто-то взял и перепутал адреса
Просто так или кому-нибудь назло.

Словно нож метнули в стенку — чей-то крик.
Дряхлый парусник берут на абордаж.
С пулей в горле капитан рвет воротник,
Загремел к ногам на палубу палаш.

Завивает косу дымную пожар,
Доски жрет изголодавшийся огонь,
И ложатся — как добыча, а не дар —
Чудеса на заскорузлую ладонь...

Начало 1966

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

На Соловецких островах
Дожди, дожди.
Ну, как расскажешь на словах,
Как льют дожди?
В конверт письма не уложить
Ветра, шторма...
Нет, надо просто здесь пожить —
Ты приезжай сама.

И что с того, что холодам
Здесь скоро быть,
Что чай с мошкою пополам
Придется пить.
Не слушай ветреных подруг
Про гиблый край,
Не опускай в бессилье рук —
Ты приезжай.

Ты приезжай, дожди уйдут
За кромку дня,
Ветрила норда опадут,
Шторма уняв.
Призывно ломится в окно
Крик птичьих стай.
Я напишу тебе одно:
Ты приезжай!

Июнь 1965,
Соловецкие острова

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Идет рюкзак от хутора до хутора,
Под ним кривые ножки семенят.
Идти до скал, братишки, очень муторно,
Кривые ножки, жалуясь, скрипят.

А рюкзачище, словно клоп нажравшийся,
Вцепился лямками в плечо:
Тяни, тащи, мне это нравится,
Ведь мне висеть не тяжело.

А без меня ты, как без паспорта,
Как без диплома инженер,
И без меня нечем похвастаться
Перед подругой, например.

Я для тебя — жена и мачеха,
Я для тебя — отец родной.
Считай, пропал ты, парень, начисто,
Связав свою судьбу со мной.

Идет рюкзак от хутора до хутора,
Под ним кривые ножки семенят...
Идти до скал, братишки, очень муторно,
Кривые ножки, жалуясь, скрипят.

Май 1961,
Скалы

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Сними ремни с усталых плеч,
Смотри: над лесом гребень скал.
Здесь перекресток наших встреч,
Я по нему так тосковал!

Здесь по ночам огни костров,
Птиц перелетных в небе крик.
Туман и холод поборов,
Ведет их с юга проводник.

Ты не грусти, смотря им вслед,
Шуршащим крыльям путь далек.
И нам с тобой встречать рассвет,
Рассвет тревог, рассвет дорог.

Сними ремни с усталых плеч,
Скинь капюшон, садись к огню.
Здесь перекресток наших встреч,
И я ему не изменю.

Май 1965,
Скалы, Приозерск

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В голубых снегах наш терем
Спрятал два окошка,
Убегает в лес от двери
Ниточка-дорожка,
В небе месяца рожок,
Ели в лунных пятнах.
Как под валенком снежок
Хрупает приятно!

У заснеженных валежин,
Под корявой елкой,
Разбросал лукавый леший
Лунные осколки,
И, замшелую ручищу
Вытянув рогулькой,
Тешит душу свою леший —
Звякает сосулькой.

Над трубою дым колечком
Застилает Млечный Путь,
Хорошо у теплой печки
После леса отдохнуть
И послушать, как поленья
Гулко щелкают в золе...
У меня такое мненье —
Жить прекрасно на земле!

Январь 1975, Мичуринское

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Спят в горах недотроги-вершины,
Те, что дружат с далекой луной.
Камнепады, метели, лавины
Охраняют их вечный покой.

Чтобы сверху увидеть полсвета,
Чтобы небо потрогать рукой,
Первым встретить багрянец рассвета,
Мы пришли в эти горы с тобой.

Шаг за шагом, все ближе к вершине,
В облаках проложили тропу
И оставили клекот орлиный
Где-то там меж ущелий внизу.

Нам с тобою шагать по дорогам
И встречать в жизни новых друзей.
Мы ушли от родного порога —
Так для нас и верней и нужней.

1961

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Другие скажут, ерунда,
Кто ж пустяками душу греет.
Снега синеют, вечереет,
Зажглась над хижиной звезда.

Луна у купола вершины,
Проклюнув робко снежный свод,
В лазурь вечернюю свершила
Свой тихий призрачный восход.

На леднике свечу засветит
Всем павшим в каменном краю,
А в полночь звездный ковш повесит
Над входом в хижину мою.

Под лунным светом исполины
Несут свой вечный караул,
Не дай Бог, чтобы след лавины
Наш след земной перечеркнул.

Давай оставим эти споры,
Что в жизни каждому важней,
На лунном диске крест опоры —
Вот знак религии моей.

31 января 1993,
Домбай

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

У августа, мой друг, прохладный ясный день,
Прохладная вода у августа в реке.
И яблоня твоя, слегка ее задень,
Оставит сочный плод в заждавшейся руке.
Оставит сочный плод...

У августа, мой друг, неспешные дела.
Пора уж пожинать, что сеялось весной.
Осталось вспоминать, как яблоня цвела
В былые времена, когда был молодой.
В былые времена...

У августа, мой друг, спокойные тона.
В гнезде уже птенцы поднялись на крыло.
Прошли те времена, когда глухарь стонал,
И яблоневый цвет кружило и мело.
Прошли те времена...

У августа, мой друг, негромкое застолье
И постоянен круг знакомых и друзей.
И песни наших дней с невысказанной болью,
Чего греха таить, могли быть веселей.
Могли быть веселей...

У августа, мой друг, задумчивы леса
Одаривают нас благословенной сенью.
И мы уж не спешим, заслышав голоса,
Предпочитая им, мой друг, уединенье.
Да, мой друг, уединенье...

У августа, мой друг, прохладный ясный день...
У августа, мой друг, неспешные дела...
У августа, мой друг, негромкое застолье...

1980

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Спрятаны за далью голубые города —
Здесь волна.
Складывает ветер свои крылья иногда,
Получив свое сполна.

Путаное кружево дорог сплету
Я в одну,
Искать за дали дальние свою мечту
По ней пойду.

В спрятанные далью голубые города
Я приду,
Мечта моя далекая, моя звезда,
Тебя найду.

Сроками далекими меня не бей,
Разлук судьба,
Корабли терпения мои сильней —
Идут, волну дробя.

Сентябрь 1963,
Сахалин, Стародубское

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В ноябре снегами выбелило травы,
Отгулял в дубраве ветер-листодер.
Уходя за летом, Вы, наверно, правы,
Вас уже не греет осени костер.
Я построю к старости дом свой у околицы,
У крыльца по осени рябину посажу.
Птицы перелетные на ночлег попросятся,
Я им кров у озера на ночь предложу.

Поутру по наледи птиц разноголосица,
Стая перелетная встанет на крыло,
А я же — у околицы, и вслед душа не просится,
Отлетали в стае мы. Было и прошло.

Опустеет озеро, саваном покроется,
Что поделать, милая, холода грядут.
Синим зимним вечером, чем сердце успокоится —
Погадай на картах мне, не сочти за труд.

А, говоря о старости, нам ли беспокоиться,
Стоит ли печалиться, что дней наперечет.
Мы растопим печь с тобой в доме у околицы,
На огонь из прошлого молодость зайдет.

Осень 1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Лето уходит на юг,
Скоро маршрут готов.
Север — пристанище вьюг —
Шлет своих первых гонцов.
Костра поутру не раздуть,
В термометре падает ртуть,
Хрустит замерзающий мох
Под тяжестью наших шагов.

        Нам идти, нам идти
        Большие переходы,
        А вам нести, вам нести
        Разлуки и невзгоды!

Профиль зеленой тайги
На карте у нас под рукой.
Ты от меня не таи,
Как тебе трудно одной,
Одной коротать вечера,
В ящик почтовый глядеть,
Ждать, когда клены двора
Тронет осенняя медь.

        Нам идти, нам идти
        Большие переходы,
        А вам нести, вам нести
        Разлуки и невзгоды!

Первый на реках лед,
Прощальный крик гусей...
Осень тайгою идет,
Прячась за сеткой дождей.
Устало бредет олень...
Прощай, полярный день!
Скоро составам стучать,
Скоро не будешь скучать.

        Ну, а пока еще идти
        Большие переходы,
        А вам пока еще нести
        Разлуки и невзгоды.

Ноябрь 1964

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Как часто слово порождало дело!
И вот уже огонь пылал,
И, отделяя дух от тела,
Палач язык клещами вырывал,
И в горло лил расплавленный металл,
Небесной карою грозя.
Сказавший слово — погибал,
Из песни слово выкинуть нельзя!

Но дело делу рознь — есть добрые дела,
В которых слово обретало силу,
Как с тетивы сошедшая стрела,
Своих мучителей разило.
И цепи падали к ногам —
Бастилий будто не бывало!
Вот то-то радости делам,
Когда их слово окрыляло!

Вот пища сердцу и уму!
Одно сомненье одолело:
Цены бы не было ему,
Когда б оно не расходилось с делом!

1980

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Старый город затих,
Тротуары пусты,
Клены шепчутся между собою.
В желтом свете луны
Чутко дремлют мосты,
Выгнув спины над спящей Невою.

Громких слов говорить
Не умею, друзья,
Я люблю город молча, душою.
Пусть Москва хороша,
С этим спорить нельзя,
Но я горд ленинградской красою.

Исходил по земле
Много пыльных дорог,
Я плутал в городах чужеземных,
Под Полярной звездой
Вьюжной ночью я дрог,
А под Южным Крестом пил в тавернах.

Только память моя
Цепко держит, хранит
Ленинградские белые ночи
И шершавый гранит,
Что Невою омыт.
Старый город, люблю тебя очень!

Лето 1962

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Карельская осень,
Замшелый гранит.
В озерную просинь
Осень глядит.
Задумчивой песней
Шуршит листопад.
Песни чудесней —
Осенний наряд.

На зелени елей
Рубины рябин.
Им ожерелье —
Пламя осин.
Листвы позолота
Легла на траву.
Колдует здесь кто-то,
А кто — не пойму.

На крыше палатки —
Танец теней.
Рисует загадки
Лесной Берендей.
Осенняя дрема
Баюкает лес.
Ей, видно, знакома
Тайна чудес.

Сентябрь 1965

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Там, где мой дом, — пахучий лес,
На плесах зарево заката,
Держа дожди наперевес,
Идет июль по перекатам.

Здесь океан в багрянце неба,
Бьет в борт белесая волна.
Ах, как я долго дома не был,
Ах, как разлука солона!

Волною смоет боль разлуки,
Качает нас опять вода.
И, как протянутые руки,
Мой капитан, нас ждут года,

Года дорог и расстояний,
Созвездий свет над головой.
И пляшет наш корабль на грани,
На грани радости с тоской.

Тоска покинутых причалов
И городов чужая речь...
Мой капитан, у нас немало
За горизонтом новых встреч.

Там, где мой дом, — пахучий лес,
На плесах зарево заката,
Держа дожди наперевес,
Идет июль по перекатам.

Июнь 1965

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Карелия в первом снегу,
Знакомый нам так полустанок.
А я не грустить не могу
При виде давнишних стоянок.

Полог палатки седой,
Наледь на чайнике с чаем.
Ну вот и опять мы с тобой
В Карелии осень встречаем!

На темной осенней воде
Качаются листья осины.
Мы — вроде бы, те и не те —
Справляем с тобой годовщину.

Карелия в первом снегу,
Знакомый нам так полустанок.
А я не грустить не могу
При виде давнишних стоянок.

Осень 1967

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Стоят палатки в мартовском снегу,
Метель их замела.
Дойти сюда тебе я помогу,
Нам не помеха ночь и мгла.

Шуршат снега в палаточный полог,
Костра багрянец в темноте.
Притихший лес прилег у ног,
Даря себя тебе.

Пусть поутру опять пуржит.
Мороз метели взял взаймы.
Смотри, как ельником расшит
Белесый плащ зимы.

Пусть снег засыпал головни,
Сугробы намело,
Не гаснут наших встреч огни,
Не стынет их тепло.

Март 1965,
Орехово — Васкелово

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Давай сойдем на полустанке,
Где сосны так задумчивы, тихи,
Там, где река-беглянка
Плетет прозрачные стихи.

Березы, светлые, как дети, —
Не знать им стука топора, —
Ведут мелодию о лете
По робким клавишам утра.

И, молча сняв с плеча поклажу,
Прижмусь губами к бересте,
Березы белый шелк поглажу —
Мой Бог, распятый на кресте.

Луч солнца пал в пахучий вереск...
Стою — и глаз не отвести.
Ну, как ты можешь не поверить,
Что мне с тобой не по пути?

Давай сойдем на полустанке...

1966

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

И пусть мне солнце в левую скулу,
А ты, кукушка, с толку не сбивай.
На трехверстовке, в северном углу,
С пахучим сеном ждет меня сарай.

Дойду — и брошу ноги у огня,
Башку шальную в сено зашвырну,
И, сухарем размоченным хрустя,
Во сны, как в синий омут, я нырну.

Заря за лесом будет догорать,
И будет чибис криком исходить,
И комарья немыслимая рать
Завьет под крышей солнечную нить.

Ну, а пока — идти за пядью пядь,
Зажав усталость намертво в кулак.
Кто не ходил, тому и не понять,
Как валит с ног в конце пути рюкзак.

1967,
Высоцк под Выборгом

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

По жухлой листве поземка шуршит,
По сопкам идет запоздалый рассвет.
А мы все свое: все шурфы да шурфы.
Меди все нет, и нет сигарет.

И солнышка нет — погреть ишиас.
Прораб материт вертолетную часть:
Запчасти не шлет третий день материк,
А лету всего — ну, какой-нибудь час!

Одна благодать — комарье отцвело,
А то не спасали ни водка, ни дым...
Да что вспоминать — таково ремесло,
Давай о другом поговорим!

Свистит бурундук — полосатый арбитр,
Во встрече с тайгой в счете осень ведет,
И ветер-скрипач положил на пюпитр
Осеннюю грусть из желтеющих нот.

Ах, как по утрам в небе гуси кричат,
Призывной трубой за собою маня.
И я карабин не срываю с плеча,
Увидишь гусей — вспомни меня!

1968

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Скрипят по насту лыжи,
Вокруг онежский лед, —
В заснеженные Кижи
Меня лыжня ведет.

Все ближе, ближе Кижи, —
Созвездье куполов
Висит над Заонежьем,
Полнеба расколов.

Встанешь поневоле,
Виденьем поражен:
С шатровой колокольни
Плывет призывный звон.

Мчат резные сани
В морозный зимний день.
Съезжаются крестьяне
Окрестных деревень

Потешить душу притчею
Да, — что греха таить! —
По русскому обычаю
Горло промочить.

Мне уходить, а я стою,
Раскрыв скворчонком рот:
Ну, где еще, в каком краю
Такой народ живет!

Когда опять увижу,
Вернусь в твои края,
Заснеженные Кижи,
Бессонница моя, —

Как Север, величава,
Как лепесток, проста,
Вписала свои главы
В онежские места.

Начало 1971

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Потеряли мы нахальство,
А с нахальством и удачу,
Вот и рыщем наудачу
За добычей по лесам.
Вечно пляшем мы на мушке,
Наша жизнь ни за понюшку...
Потерявши черепушку,
Плакать что по волосам?

Ну, а уж кого прихватим,
На меху или на вате,
Только женщин — тех в кровати,
Прочих вешаем на сук!
Расступитесь, палки-елки, —
Мы выходим на прополку,
Кой-кому намылить холку:
Нынче все нам сходит с рук!

Жаль, добыча измельчала:
Все конина вместо сала,
В кошельках металла мало, —
Не клиент, а скупердяй!
Раздирает рот зевота,
Это что же за работа?
Даже грабить неохота,
Хоть профессию меняй!

Осень 1971

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

И снова судьба пытает меня
На верность, как прежде.
На черной воде, на черных камнях
Яблони цвет облетевший.

У черных камней речной поворот
Седыми кипит бурунами.
Не будем с тобою гадать наперед,
Чем кончится все между нами.

У черных камней на черной воде
С волнами бьется лодчонка.
Я не похож на безусых парней,
Ты тоже уже не девчонка.

Есть поговорка у черствых людей:
Рвется всегда там, где тонко.
На черной воде у черных камней
Хрупкая тонет лодчонка.

Мне не найти глаз голубей, —
Жаль, были весла некрепки.
На черной воде меж черных камней
Кружатся, кружатся щепки...

Осень 1977

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

         Мы пойдем с тобой в лес по ягоды,
         В лес по ягоды, только я да ты.

Есть в лесу моем заповединка,
Над глухим ручьем запах ельника,
Запах ельника да дурман травы, —
Схорони ты нас от людской молвы!

Пересмешник дрозд свесил голову.
Гладит солнышко плечи голые.
С повиликою косы спутаны,
Губы с ягодой перепутаны.

Говоришь ты мне:
— Милый мой, постой! —
Потеряла я поясок.
Сладку ягоду всю рассыпала,
Видишь, мой пустой туесок.

         Мы пойдем с тобой в лес по ягоды,
         В лес по ягоды, только я да ты.

1977

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

За окном моим зима
Разлеглась по крышам.
Ни привета. Ни письма.
Ты мне не напишешь...
Только валит, валит снег
Да шуршит по стеклам...
Где же ты, мой человек
С несказанным словом теплым?

Сколько вензелей резных
На оконных пяльцах!
От стерильной белизны
Холодеют пальцы.
Спору нет, как хороши
Зима узоры свила,
А мне тепла бы для души,
Человек мой милый!

Мне раздуть бы уголек
Под остывшим пеплом,
Посмотреть, как огонек
Побежит по веткам,
Как запляшет в бересте,
Набирая силу...
А ты бы рядышком присел,
Человек мой милый!

Погадаю на огне,
Как бывало в старину...
Когда же ты придешь ко мне
Хоть на несколько минут?
Я с ладони уголек
На ладонь подброшу...
Без тебя я одинок,
Человек ты мой хороший!

Начало 1979

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.