Как во сне, будто это не ты, не я,
Простучат мимо тёмных полей
Поезда бесконечного следования
Наших жизней, твоей и моей.

От столбов почерневших, от света
Улетающих злых фонарей
Всё куда-то стремится планета
Вместе с жизнью, твоей и моей.

И замечется белый прожектор
По глазам, по стволам тополей,
И исчезнет во тьме километр
Нашей жизни, твоей и моей.

От вокзала и за поворотом,
Мимо кладбищ и стай воронья,
Это мы пролетим? Или кто-то?
Наши жизни, твоя и моя?

Пропадая в тумане белесом,
Прокричат поезда на краю.
У обрыва промчатся колёса,
Жизнь качая, твою и мою.

Через встречи и расставанья
Убегают быстрей и быстрей
Поезда бесконечного следования
Наших жизней, твоей и моей.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Есть у меня один секрет
В зеленом рюкзаке -
Две пары стоптанных штиблет
В дырявом рюкзаке.

И в этих старых башмаках
Я с песенкой иду,
В дырявых старых башмаках
За синюю гряду.

За темно-синею грядой
Чудесная страна -
Друзей там не разлить водой,  |
Ну что там за страна!         | 2 раза

Там сто тропинок, сто дорог,
И все ведут не в Рим.
Идешь на запад, на восток,    |
И все ведут не в Рим.         | 2 раза

Что слон стоит на голове,
Не странно никому.
Пускай стоит на голове -
Так хочется ему.

Вот так я с песенкой иду,
Шагаю наугад.
Уйду за синюю гряду
И не вернусь назад.

Звенит гитарною струной
Веселый ручеек,
И лисий хвостик золотой
Мелькнет, как огонек.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Когда вечернею порою
Кружатся мысли невпопад
И над берёзовой страною
Бредёт хрустальный снегопад,

Вдруг голос скрипок так негромок
И в полночь - Моцарт, соль-минор,
Словно испуганный ребёнок,
А ты был этому виной...

О чём поют ночные скрипки?
Да всё об истине простой,
Что все мы платим за ошибки
И, как всегда, двойной ценой,

Про детство, про игру в лошадки,
Про Воркуту и Колыму,
Про старые, как мир, загадки:
Зачем, за что и почему?

Никто на это не ответит,
Лишь только скрипок голоса,
И бьётся в окна белый ветер,
Как сорванные паруса.

Как будто под смычком Гварнери,
Снег над берёзами шуршит
И вторит пению метели
Больная музыка души.

И кажется - взлетают руки
Над белоснежным париком...
Ах, Моцарт, Моцарт - скрипок звуки
И пенье вьюги за окном.

В побеге маленьком из буден,
Сквозь эту музыку и снег,
Обнимем тех, кого мы любим
И вспомним тех, которых нет.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Опять в руках гитарочка,
Как Боткина болезнь,
И та же в рюмках Старочка,
И та же в горле песнь.

Все те ж квартиры душные,
Свеча и полумгла,
Но люди равнодушные
У этого стола.

Как будто все по-прежнему,
И хочется запеть
Под звон аккорда нежного
И дым от сигарет.

Про то, как пляшет солнышко
Зайчатами в пыли,
И к Золушке-головушке        |
Приходят короли.             | 2 раза

Но вечер тихой плесенью
Затянется в окне,
И захлебнется песенка,
Как камешек на дне.

Стакан допит до донышка -
Здесь нет ничьей вины.
И оборвется горлышко         |
У тоненькой струны.          | 2 раза

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Когда Париж под дождиком грибным
И в музыке застывшего барокко
Приснится мне, что я проснусь больным,
Как будто бы и не был молодым,
Как арестант пожизненного срока.
Просеют дождь балтийские ветра,
Сойдут снега и в ручейки растают.
И завтра будет то же, что вчера.
А дни летят, как искры от костра,
И улетают, словно птичьи стаи.
С насмешливою песенкой дрозда
Качнётся день под серым небосклоном,
Погаснет невесёлая звезда,
На стыках забормочут поезда
И убегут - вагоны за вагоном...

Я люблю акварель
В белой раме окна.
Это - месяц апрель,
Это - просто весна.
Изумрудный туман
Над стволами берёз.
Надоел по домам
Серый дым папирос.
Бродят странные сны -
Про суму и тюрьму.
Как я жил до весны,
Не скажу никому.
А тебе не понять,
Значит, и не простить.
Что ж, уеду опять
По дорогам грустить.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ох, ты воля, моя воля!
Плачь, гитара, плачь!
Разгуляться нынче что ли,
Плачь, гитара, плачь.
Разгуляться нынче что ли,
Плачь, гитара, плачь.

Ох, вы, ночи молодые,
Ночки потемней!
Мы любимым приводили
Холеных коней.
Мы любимым приводили
Холеных коней.

Что же ты молчишь, гитара?
Плачь, гитара, плачь!
Посмотри - пустеет табор,
Плачь, гитара, плачь!
Посмотри - пустеет табор,
Плачь, гитара, плачь.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Кто видит сны, кто плачет по ночам,
Как в детстве, в ожидании обмана.
А я, рюкзак прикинув по плечам,
Глотаю дым весеннего тумана.

Белеет неоконченый сонет.
Я допишу его, быть может статься.
Он так похож на уцелевший снег
Под скрюченными пальцами акаций.

Ну, что ж, дружок, давай на посошок.
Длиннеет день, зима уходит в лето,
И нам туда, на северо-восток,
В страну бродяг и песенок неспетых.

Туда, где ходят письма не всегда
И прилетают на гнездовья птицы,
Где небо и бегущая вода
Сливаются невидимой границей.

Платить долги и уезжать скорей
(Здесь небо сплошь в оконных переплётах)
Из душных комнат с видом на людей,
Где жизнь стучит костяшками на счётах.

Ну, что ж, дружок, давай на посошок,
Присядем, посидим перед дорогой,
Чтобы не знать сомнений и тревог
Там, вдалеке, где письма ходят долго.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

      G               Hm   Am
  Накрапывал осенний дождичек,
     Cm    D7         G
  тихонечко долбил висок,
                           Hm  Am
  и резал, словно финский ножичек,
Cm           D7       G
  офорт в окне наискосок.
H7                     Em
  Мерцал серебряными спицами,
Am              D7            G
  шуршал в листве, пугался вдруг,
Gm                      A7
  а осень мокрыми жар-птицами
Cm         D7             G
  Брела на юг от зимних вьюг.

И наплывала, беспричинная,
моя вечерняя тоска -
про жизнь, что как дорога длинная,
да в поле нет ни огонька...
Куда пойдешь, кому расскажешь,
что надоело быть травой?
И все не так, а не докажешь.
И надо быть самим собой.

А осень флагом карантинным
туманит и наводит грусть.
Дымок кружится никотиновый
над старым ромом Санта Крус.
И там, в хрустальной мгле бокала,
сквозь огонек свечи в вине,
фрегат смоленый от причала
взлетит на кружевной волне.

Накрапывал осенний дождичек,
тихонечко долбил висок
и резал, словно финский ножичек,
офорт в окне наискосок.

Верх-Катунское,
1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Легла печаль, и первые морозы
Рисуют на стекле из года в год.
И от дыханья кажется, что слёзы
Сбегают на оконный переплёт.

Давным-давно ушёл последний табор,
И след кибиток снегом заметёт.
Лишь только старый побелевший явот
Ветвями облетевшими поёт.

И ты сидишь и укрываешь плечи
Под шалью, что раскрашена пестро,
И кажешься мне птицей издалеча
Или вечерним таборным костром.

Нам нечего теперь сказать друг другу -
Слова напрасны, лживы и пусты.
Мы молча пьём рождественскую вьюгу...
И никого. Здесь только я и ты.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Далеко за рекой
В обгорелой степи за Ишимом,
Где ночами бессонными
Воет шакал на луну,
Без, костра, без друзей -
В злобном шорохе камышином
Мне тоскливо и холодно одному.

Лишь стервятник-орел,
Собеседник мой молчаливый,
Желтым глазом насмешливо
Косит на меня.
Солнце палит нещадно,
В небе мутном тоскливо.
Дни, как старые клячи,
Ползут, удилами звеня.

Нет костра, только есть
Здесь паяльная лампа;
И во сне не приснится
Подобная дрянь.
Я сижу и молчу,
Лишь бескрайная пампа
Расстилает безбрежный
Травы океан.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                        Есть по Чуйскому тракту дорога...
                            (Народная песня)

Меркнет свет в оконной раме,
Мухи мечутся в стакане,
А другие, вверх ногами,
Надо мной по потолку.
А в предгориях Алтая,
Где-то около Китая,
Но и здесь нехватка чая
И, конечно, сахарку.

Здесь, в предгориях Алтая,
Чуйский тракт бежит, петляя,
На спидометры мотая,
Много ездит шоферов.
Здесь жила красотка Рая,
Обогнать её желая,
(но не вывезла кривая)
Сгинул Коля Снегирёв.

И на людной перекрёстке
Есть село с названьем Сростки.
Здесь Шукшин ещё подростком
Начал классиков читать.

Кам он стал бы? Русофилом?
Или западником хилым?
Может, бросил край свой милый?
Ни за что не угадать...

Эти споры, споры, споры -
Все исписаны заборы.
И - о, темпоро, о, морэ!
До сих пор - в дерьме и лжи.
Эти правы, те не правы, -
Сколько выплыло отравы.
Но скажите, Боже правый,
Как мы дальше станем жить?

Перестройка, перестройка -
То похмелье, то попойка.
И, конечно, как ни горько,
Все мы, в общем, волчья сыть.
Этот тешет дрын дубовый,
Тот вопит: Ломай оковы!
И они уже готовы
Всех за Родину убить.

Где-то на реке, в сторонке,
Воздух режет вопль громкий.
Это, ляпнув самогонки,
Всласть горланят мужики.
А на Чуйском - самосвалы,
За увалами увалы,
И мигают стоп-сигналы,
Словно волчьи огоньки.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Далеко, далеко
Солнце скрылось за скалы.
Конь мой усталый
По саванне летит.
Все зовут меня Льяно.
Я общительный малый,
Все таверны открыты
У меня на пути.
Ай-я-я-я...

Всех люблю я на свете,
После рюмки Абсента
Не люблю только негров
Ну, и прочих цветных.
Если только посветит -
Подстрелю президента,
А потом выпьем с Джимми
Свой коктейль на двоих.
Ай-я-я-я...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ночная степь - как давняя тоска,
Чернее пистолета у виска,
Белеет одинокая дорога,
Глухая и слепая, как тревога.

Горька полынь,
Черны ночные птицы.
Мне чудятся обугленные лица.
Ухта, Печора, Яна, Колыма.
Кто умер, кто убит,
А кто - сошел с ума.

Как велика земля,
В которой мы умрем,
И постоянно все друг другу врем,
Что жизнь легка, прекрасна и светла,
Как капля, что летя летит с весла.

Ночная степь - как давняя тоска,
Чернее пистолета у виска,
Белеет одинокая дорога,
Глухая и слепая, как тревога.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Так темно и не видно дорог,
Только колется злая стерня
И уходит земля из-под ног.
Кто здесь есть, кто же рядом? Огня!

Сколько можно идти наугад?
Ничего невозможно понять.
И закрыта дорога назад.
Кто здесь есть? Кто же рядом? Огня!

Кто там? Может быть, чьи-то шаги?
Хоть бы спичку, хоть искру огня.
Ни души, и не видно ни зги,
Даже, кажется, нет и меня.

Боже мой, хоть бы чье-то окно!
Как дожить до грядущего дня? Так темно.
Есть здесь кто-нибудь рядом? Огня!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Прекрасная Япония страна,
И это каждый знает без сомненья,
Что видела Япония сполна
Вулкана Хиросимы изверженье.

А взять, к примеру, скажем, Парагвай,
А рядом Эквадор с Венесуэлой -
Поди-ка ты, браточек, угадай:
Какое там правительство засело?

А вот Zum Beispiel, остров Тринидад,
Сироты там и негры - в предпочтеньи,
Здесь белый негру сват, и кум, и брат,
И нет на целину переселенья.

Вот русская равнина - благодать,
Здесь нету ни тайфунов, ни буранов,
Здесь некого и незачем стрелять,
Не травят тут Иванов на Абрамов.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Как все у них на Западе х...о!
Куда ни кинь - какой-нибудь завал:
То негров бьют, то нет свободы слова,
То самолет в аварию попал,
То самолет в аварию попал!

Придешь домой - уставишь зенки в ящик...
Ну, рожи там у них, я погляжу!
От ужаса трясется каждый хрящик,
Пойду-ка я за вермутом схожу,
Пойду-ка я за вермутом схожу!

Ну, а у нас - все тихо и спокойно!
Вон дядя Вася с вермутом идет...
У них все время кризисы и войны,
А мы идем по-прежнему вперед,
А мы идем по-прежнему вперед!

Возьмешь газету, будто с йодом клизму, -
Сплошные перепады и скачки,
Наркотиками травят организмы,
Чего творят - не ведают, сучки,
Чего творят - не ведают, сучки!

Опять проспаться Картеру не дали,
То это им, то то не по нутру,
Всю ночь у Капитолия орали,
А разошлися только поутру,
А разошлися только поутру!

Ну, а у нас, у нас идет по плану,
Нас ни один не тронет катаклизм,
Вот вермуту замажем по стакану
И будем дальше строить коммунизм,
И будем дальше строить коммунизм!

У них там все ужасно очень стоит,
Пошел поссать - так доллары плати!
Простой народ там просто-таки воет -
И писать даже некуда пойти,
И писать даже некуда пойти!

На улицах темно и бродит нежить...
Там кончился недавно керосин,
И вечером не выйдь, а то зарежут,
За вермутом не сходишь в магазин,
За вермутом не сходишь в магазин!

Ну, а у нас идешь домой с молитвы,
Три по ноль-семь в ЗИЛу давно стоит...
Ну, могут полоснуть по роже бритвой,
Ну, как-никак, а все-таки свои,
Ну, как-никак, а все-таки свои!

Нет, не нужны мне ни Париж, ни Колорадо -
Там вермуту попробуй-ка возьми,
Ну, а у нас Маруська, если надо,
Мне даст перед работой, до восьми,
Мне даст перед работой, до восьми!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                        И. Михалеву

        Gm           G7     Cm
Вот и праздники осенние нагрянули...
       D7                       Gm
И страна гуляет, всюду - пир горой.
     G                       Cm
Я шатаюсь между трезвыми и пьяными,
       Cm     D7                    Gm
Я не трезвый, я не пьяный, я - шальной.

   Gm                    Cm               D7
Давай-ка, друг, споем о чем-нибудь своем,
                              Gm  A7
Но только тихо и шуметь не надо,
D7    Gm                 Cm
Как небо пьют грачи, о странниках в ночи
             D7               Gm
И пусть нам будет песенка наградой.

Где же вы, мои приятели-подружки...
Хоть бы слово диким ветром принесло.
Не из хрусталя, а из железной кружки
Пью всю ночь и не пьянею, как назло.

Но мы с тобой споем о чем-нибудь своем,
О шорохе берез под снегопадом,
Споем про нас с тобой, и пусть утихнет боль,
Но только тихо и шуметь не надо.

С каждым годом ближе истина простая:
Мы устали от ненужной суеты.
А еще нам в этом мире не хватает
Дружелюбия, тепла и простоты,

Но мы с тобой споем о чем-нибудь своем,
Ведь в этой жизни так немного надо:
Чтобы была легка дорога и строка,
А нам не нужно никакой награды...

Курагино - Минусинск,
1983

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

От мексиканской границы на юг -
Там был влюблен я,
И звезд алмаз сиял вокруг.
В то время Фиеста
Звенела, мой друг,
От мексиканской границы на юг.

        Ай-я-яй, ай-я-я-яй,
        Ай-я-яй, ай-я-я-яй...

И вот в те края я вернулся опять.
Гляжу в дверную щель:
Там колыбель - над нею мать.
В углу Сапожище
Мне стал намекать,
Мол, надо, дружище, южнее скакать.

        Ай-я-яй, ай-я-я-яй,
        Ай-я-яй, ай-я-я-яй,
        Ай-я-яй, ай-я-я-яй...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Пристанище гусей, окраины России...
На полдень, на закат, на полночь, на восход,
Куда ни кинешь взгляд - забытые кресты и
Бегущая вода да серый небосвод.

Страна чудных людей, живущих просто где-то.
Людей, что говорят как птицы на ветру.
На этом языке не существует лета
И нет для чужака простого слова друг.

Снега, снега, снега летят на желтый ягель,
Осенняя пурга нам песенку споет,
И занесет пурга заброшенный концлагерь,
И улетит на юг последний вертолет.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Вечерний ветер по ресницам
Скользит и прячется в траве.
По желтым листьям красной птицей
Шьет осень нитью по канве...

Неуловимую мелодию
(Поют. А может быть, кричат?)
Пьет облетевшая смородина
Из пентатоники ручья.

Когда глаза закроешь, чудится
Необгоревшие дотла
Тепло земли, вишневой улицы
И золотые купола.

Крик журавлей перед побегом,
Под рябью солнечной река
И под рубашкой ломоть хлеба.
И материнская рука.

И, слава Богу, что на свете
Пока еще нельзя продать
Вот этот вечер, этот ветер,
И как в ручье поет вода.

...Нетронутым колымским снегом
Бегут на запад облака.
И пусть хранит под этим небом
Нас материнская рука...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Когда исчерпаны все средства,
Земля горит и нет мостов,
Нам остается только бегство
На Север или на Восток.

Когда тревожат сны из детства
Или могилы без крестов,
Нам остается только бегство
На Север или на Восток.

От глупости и раболепства
И указующих перстов
Приходится спасаться бегством
На Север или на Восток.

Вот кто-то крикнул: Все пропало!
Беги, тебе мотают срок!
И ты идешь по перевалу
На Север или на Восток.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

    Am                  Dm
Проходит лето, веники увяли,
     E7                     Am
не прыскают кузнечики в траве,
A7                     Dm
не слышно ничего о Сенегале,
    G7                      C    E7
не пишет нам никто им Зимбамбве.
      Am             A7        Dm
Весь мир давно в кошмарной дисгармонии -
   G7                       C  A7
который год все кризисы подряд.
  Am                    A7         Dm
Америка - в истерике, Япония - в агонии...
      E7                   Am
В Сургуте - потихонечку бурят.

Вот шмякнулся на землю синий вечер
в тюменской нефтеносной стороне...
Ни Миттеран, ни Маргарита Тэтчер
не вспомнят добрым словом обо мне.
Шныряют в Чили черные полковники,
чилийцам век свободы не видать,
В Бермудском треугольнике шатаются покойники...
в Сургуте - тишина и благодать.

События, одно страшней другого,
накатывают волнами на нас.
На фоне недопития спиртного
ужасно угнетает Гондурас.
И как нам дальше жить, когда в Нигерии
перекусал бананы страшный клещ,
а изысканья в генной инженерии
бросают в пот не только нашу плешь.

Стемнело. Глухо гавкают собаки.
Болотная поплыла пелена,
...Вот, говорят, в Кувейте и в Ираке
никто не пьет, а водки - до хрена.
Ну вот и все. Иссякла эрудиция.
Гуд бай, май лав. Все съедены блины.
Уснул Сургут. Спят люди и милиция.
Спокойной ночи, граждане страны.

Сургут,
1986

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Сердце с домом,         сердце с долгом         разлучается,
Сердце бедное от зависти в руках,
Только гляну, как цыганки закачаются
На высоких, сбитых набок, каблуках.

Вы откуда, вы откуда, птицы смуглые?
Из какой такой неведомой дали?
И откуда вас кибитки, лодки утлые
До московских тротуаров         донесли?

Отвечают мне цыганки, юбки пестрые:
К вольной воле         весь наш век мы         держим путь.
Если хочешь, мы         твоими станет сесттрами,
Только все, что         было-не         было, забудь

Отвечаю         я цыганкам: Мне то по сердцу,
К вольной воле заповедные пути,
Но не кинуться,         не двинуться, не броситься,
Видно крепко я привязан         - не уйти

И плывут, бегут, звеня,         и не кончаются
Речи смутные, как небо в облаках,
И идут,         звенят цыганки и качаются
На высоких, сбитых набок, каблуках.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мы снова в сером небе, как бельмо,
Распяты над тайгою лопастями,
И вертолет, как синее письмо,
Летучий гроб с махровыми кистями.

Припев: Какие горизонты до небес!
        Здесь слева - БАМ,
        А справа - вроде ГЭС,
        И мошкара с утра и до утра
        Лакает кровь из нашего нутра.

И песенка болтается в башке
О том, как не на суше мили мерять,
А вертолет трясется, как в тоске
И потихоньку в уши децибелит.

Припев.

Но вот сегодня нету вертолета,
Стакан не видно в низких облаках
И чуть дрожит в стекле из-под компота
Портвейн в истосковавшихся руках.

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мы бродим по рекам,
Мы бродим по скалам
В надежде Надежду найти,
За то, чтоб когда-нибудь новые страны
Не лягут на нашем пути.
За то, чтоб когда-нибудь новые страны
Не лягут на нашем пути.

И сердце - не камень,
И кровь - не водица,
За что ж нам такая беда?
Коль нам говорят -
Ваша песнь не годится,
Живете, друзья, не туда!
Коль нам говорят -
Ваша песнь не годится,
Живете, друзья, не туда!

Вода испарится,
Искрошится камень
И всякой Надежде конец,
Тогда облаками, тогда маяками
Помянет вас пьяный певец.
Тогда облаками, тогда маяками
Помянет вас пьяный певец.

Мы скоро придем
В непонятный наш лагерь,
Нас встретят неведомо как,
А нам все равно,
Поднесли бы по фляге
За крылья на наших ногах.
А нам все равно,
Поднесли бы по фляге
За крылья на наших, ногах.

Мы бродим по рекам,
Мы бродим по скалам
В надежде Надежду найти,
За то, чтоб когда-нибудь новые страны
Не лягут на нашем пути.
За то, чтоб когда-нибудь новые страны
Не лягут на нашем пути.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.