Сиреневый гравий да мокрые шпалы...
Колеса изранил мой поезд усталый,
Пускающий в небо густые дымы,
Везущий меня от сумы до тюрьмы...

В тумане укрыты Судьбы перегоны,
Стучат деловито по рельсам вагоны,
Сломалось зажатое в пальцах перо -
Проносится мимо знакомый перрон.

Все мимо да мимо, и песни до рвоты...
Спокойно - у мима такая работа.
Да голову гордую долго ль носить?
Бреду к своей милой прощенья просить.

- Прости, что закончил грустнее, чем начал,
Прости, что ничто не случилось иначе,
За то, что, забытые, где-то гниют
И тучи престижа, и горы валют,

За то, что все - мимо, за песни до рвоты,
За то, что у мима такая работа.
Поверь, что, сквозь все эти злые года,
Я был с тобой рядом. И буду всегда.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                Девочка плачет - шарик улетел...
                        (Б.Окуджава)

Воздушным шариком влекомый,
Мальчишка мчался по аллее,
Двумями гландами болея,
Он мчался радостно вперед.
Он мчался к девочке знакомой
С неотвратимостью погрома,
Он знал, что папы нету дома,
Он точно знал, зачем живет...

Хватая воздух полным ртом,
Вперед, вперед, до поворота,
Где та, любимая работа,
Вдруг стала чередой зарплат,
Шары меняли цвет и форму,
Их, как могли, трепали штормы
И лишь цена тарелки корма
Все та же, что платил Пилат.

Полвека шутками искрится,
Вдыхая кислород устало
И выдыхая что попало,
Сжимая судорожно нить...
Ему б на миг остановиться,
Узнать мелькающие лица,
Погоревать, повеселиться
Или хоть что-то изменить.

Но шарик вырвался из пальцев,
А мальчик, юноша, мужчина,
В гармонь сощуривши морщины,
Его глазами провожал...
Потом свалился равнодушно
И свет погас, и стало душно,
А мимо, с шариком воздушным,
Соседский мальчик пробежал.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Все это со мною - и горький мой хлеб,
И думы о судьбах несчастной планеты,
Гитара, уснувшая в новом чехле,
И боль за грудиной, и три сигареты...

И жизнь, что оплачена честной ценой,
Которую трудно прожить интересней,
И фото в кармане, и тамбур ночной,
И песни, которые вовсе не песни.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

                Посвящается С.К.

Тихо мелют шестеренки
Время в башне городской,
У меня в руке масленка
И отверточка - в другой.
Мне и надо-то немного -
Никогда не уставать...
Я служу такому Богу, -
Он не может отставать.

Но никто мне не мешает,
Мне дана такая власть,
Если совесть разрешает,
Горстку времени украсть.
Вот старушка с клюшкой тонкой
В ногу с временем идет...
Я замедлю шестеренки,
Пусть убавит время ход.

Вот мальчишка, скукой маясь,
Наблюдает жизнь ворон,
И опять я погружаюсь
В груду пыльных шестерен.
Бой часов и шорох стрелок
Враз лентяя отрезвит -
Пусть бежит уроки делать,
А не то ему влетит.

А на этих нет управы,
Постыдились бы хоть раз...
Да, теперь такие нравы -
Целоваться напоказ.
Я влюбленным не мешаю
Губы милых целовать...
Ничего не исправляю -
Им на время наплевать.

Только сердце и одышку
На базаре не продать...
Мне б толкового парнишку,
Чтобы Время передать.
Он, конечно, повзрослеет,
Если сердце не пропьет,
Он, конечно, все сумеет,
Но когда еще поймет...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Захрипела тонким льдом под ногою лужа...
Не войти мне в Отчий дом - там теперь живет Стужа,
Там теперь в мое окно на звезду глядит холод.
Ах, как было все давно... Как давно? Я был молод...

Ты прости меня, мой Дом - я виновен столь же.
Я себя согрел с трудом, где уж мне суметь больше?
Ты сестренку мне отдай, мы ведь, знаешь, с ней дружим,
Ну, а после - замерзай, если так нужно.

Ни проклятья, ни хулы мы не бросим,
Ни прощенья, ни сумы не попросим,
И когда, уздой звеня, унесут нас дни-кони,
Ты поверь, что мы тебя не таким вспомним...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ученик волшебника... Так сложились звезды.
Ученик волшебника - черная печать...
Рано или поздно, вместе или розно,
На вопросы главные надо отвечать.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Не шлют уже мне сигналов
О том, что не все пропало,
Со дна Марианских впадин
Линкоры моих надежд.
Душа моя все плутала,
Все имя твое шептала,
А после - ее не стало
Под пеплом чужих одежд.

А летчики в Заполярье
Под песни мои взлетали,
И губы любимых женщин
Шептали их мне вослед.
А я уходил под утро
От умных, красивых, мудрых,
И версты текли навстречу,
Вплетаясь в мельканье лет.

Взлетал я и падал низко,
А путь мне лежал неблизкий -
Сначала искал вопросы,
А после - на них ответ.
А вел себя как мальчишка...
Да просто любил вас слишком.
Прощайте, мои родные,
Да будет над вами Свет!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Попрощаемся, мой друг, как-то случилось вдруг,
Я не знаю...
Размыкается мой круг, в черном омуте разлук
Утопаю.
Отзвенела на весу, в бабье лето унеслась
Моя стая.
Одиночество свое на ладони понесу, как снежинку.
Что ж не тает?

Отзвучал гудка гобой, а увидимся ль с тобой -
Неизвестно...
И когда, как не сейчас, нам осталась пара фраз
Самых честных?
Вспомни, как я жутко пил, продавался и юлил,
Полон лени...
Не жалей же ни о чем - светел путь и близок дом,
Друг твой новый - вне сомнений.

Свет ненужнейших побед заслонил мне тихий свет,
Разорвал нить,
Чьи-то судьбы примерял, а свою где потерял -
Не припомнить...
Отзвенела на весу, в бабье лето унеслась
Моя стая.
Одиночество свое на ладони понесу, как снежинку.
Что ж не тает?

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Лай-лай-лай - у околицы дружина поет,
В дальний край ту дружину воевода ведет.
Где-то в дальней стороне рать покатится на рать...
Вновь землицу по весне будет некому орать.

Тук-тук-тук - под кольчугами сердца зачастят,
Вдоль плетней да мимо мокрых взглядов девчат.
Чтоб мечами потрясти, по шеломам постучать...
А бабы будут для Руси от хазар детей рожать.

Цок-цок-цок - за околицу дружина спешит,
В пыль-песок летят горячие подковы с копыт.
Чтоб нашел подкову сын, да чтобы повезло ему...
Чтоб нашел подкову сын по дороге на войну.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Поставлю чайник на плиту,
На лепестки цветка из газа,
И десять писем напишу,
Те, что никак не соберусь.
Попью чайку и удавлюсь...
И буду Господом наказан
Тем, что с последней спичкой вновь
Перед плитою окажусь.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Слушай тихий шепот волн,
Парусов аплодисменты,
Ты себя замучил, Мартин,
Отдохни, приляг.
Да, бывают в этой жизни
Неприятные моменты.
Но ведь ты всего добился,
Так чего же ты, чудак?

Мартин, Мартин, ты добился -
Эти книги, и богатство,
И признанье, и почет...
Мартин, время так течет...

И в его водоворот
Кем-то брошены созвездья,
Ненаписанные книги
Горстью букв и нот.
Только дружбы и любви
Не искать бы в этой бездне.
Если только выше крыши -
Значит рядом никого.

Просочится через грудь
Время каплей раскаленной.
Повесть прожита, дружище,
Только не спеши,
Ведь ее последний штрих,
Словно вдох воды соленой,
Бесконечен, как паденье
В пустоту своей души...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Когда-то я костюм носил, клянусь, что это было,
И ел печеного гуся, и дивный пил крюшон.
Когда-то я костюм носил - судьба меня хранила
И лишь душа, моя душа ходила нагишом.

Когда-то я имел свой дом, клянусь, что это было,
Тогда широкая тропа друзей ко мне вела.
Когда-то я имел свой дом - судьба меня хранила
И лишь душа, моя душа бездомною была.

Когда-то я тебя любил, клянусь, что это было,
И тело спелое твое как глину я давил.
Когда-то я тебя любил - судьба меня хранила
И лишь душа, моя душа не ведала любви.

Ни слез, ни денег, ни любви, ни юности, ни крыши -
Иду, беседую с душой, вдали огни горят.
Смеюсь над тем, кем раньше был, и этот смех заслышав,
Те, кто имеют все подряд, в глухой ночи не спят.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Пусть диагноз твой, Малыш,
Тихо шепчется врачами,
Миллионы мокрых крыш
Ждут летающих ночами.
Чуть окошко придержи,
И никто нас не услышит.
Чья судьба - на крыше жить,
Чья судьба - сосулька с крыши...

   Не шприцом друзей лечи
   И не лживым откровеньем,
   Растворяется в ночи
   Вкус вишневого варенья.
   А проспавшим эту рань
   Не заметить в круговерти,
   Что банальная герань
   Больше знает о бессмертьи...

К черту полные дома,
Где живут пустые люди,
Где сошедшего с ума
Не бывавший там осудит.
Душной, липкой тесноте
Ни к чему иные дали -
Это знают даже те,
Что ни разу не летали...

   А кому-то ввысь лететь
   Насовсем, да не со всеми,
   Через Жизнь лететь и Смерть,
   Через Боль лететь и Время.
   Улыбнись, от нас никто
   Не услышит слов бессилья -
   Тем, где глохнет наш мотор,
   Разрывают спину крылья...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Удрать из конторы, попить кофейку, приодеться,
Успеть на Монмартр, на свиданье с француженкой, к трем.
- Парле ву франсе, мон ами? - А куда на хрен деться?
Парле, понемногу парле, правда, со словарем.

Над Сеной, текущей в века, - резкий контур аббатства,
Куда принесу я все то, что мне не с кем делить?..
В России растоптан огонь одинокого братства,
Лишь искры его разнеслись по пределам Земли.

А ветер эпохи шумит, как весенние воды,
Вновь мальчики-зомби уходят в последний свой бой.
Как поздно узнали мы вкус настоящей свободы -
Свободы на долгих допросах остаться собой.

А Эйфелев штырь тянет к облаку балки косые,
И радости - на день, А грусти - на тысячу лет.
На Сент-Женевьев-де-Буа засыпает Россия...
А впрочем, быть может, все это лишь кажется мне.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ах, детство мое, где все фильмы про наших,
Где галстук повязан судьбой,
Осенние листья, мелодия марша
И гипсовый мальчик с трубой.

Уже не найти тот чердак запыленный,
Где солнечный лучик остер,
Где я от любви бельевую веревку
Хозяйственным мылом натер...

Была ты на целых два месяца старше
Я знал - мы не пара с тобой...
А этот подлец, из чужих, из ненаших,
Тебе улыбался губой.

В китайском плаще из болоньи хрустящей
Ты с ним на Бродягу пошла
И он целовал тебя под немудрящий
Скульптурой с обломком весла.

Ты просишь колечко. Потом его судят.
Потом запирают в тюрьму...
Ах, детство мое, если б знал я, как будет,
Я б отдал веревку ему.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мы пылали где-то, в чьем-то костре,
Ну, а нынче на прозрачной заре,
Угольками остываем в миру -
Я вот тоже все никак не умру...

А казалось бы - давно уж пора,
За спиной моей гудят Севера,
За спиной моей азийский мой дом,
Из которого бежал я с трудом...

А в глазах моих - печаль тысяч глаз,
А во сне - идет в атаку спецназ,
А в руках моих - тепло тысяч рук,
А в душе моей рождается звук.

То ли песня этот звук, то ли - плач...
То ль казнимый я пред ним, то ль палач.
Забываю я друзей и невест
И несу тот звук по жизни, как крест...

Мимо счастья, мимо зла и долгов,
Мимо тысяч персональных голгоф,
Выше дыма, выше шиферных крыш.
Не гнушайся, авва Отче - услышь...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Плохо, что устали ноги,
Что так дальше жить нельзя...
Хорошо, что есть дороги,
Перекрестки и друзья,

        Переезды, перегоны,
        И курящий у столба,
        Я, отставший от вагона,
        Я, уставший от перрона,
        Где не ждет меня судьба...

Когда меня чуть строго
И чуть слышно позовут,
Я, наверно, встречу Бога,
И в глазах его мелькнут

        Переезды, перегоны,
        И курящий у столба,
        Я, отставший от вагона
        Я, уставший от перрона,
        Этой станции - Судьба...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я любовью звал то, что нравится,
Да теперь уже глупо каяться.
И в глазах моих отражается
Ваших солнечных глаз рассвет.
И над душами, как над странами,
Вы царите, моя престранная,
Восклицательных знаков армия
Все шагает за Вами вслед.

Только Вы, как всегда, правы, правы,
Предназначены мне, увы, не Вы...
Тихо плещут дожди осенние
В одиноком моем окне.
И, дыша на стекло троллейбуса,
Я разгадываю, как ребусы,
Ваши солнечные затмения,
Предназначенные не мне.

Не смешите меня, пожалуйста, -
Зря Вас мучают совесть с жалостью...
До свиданья, моя попутчица,
Уносите с собой рассвет.
Я попробую жить - не мучиться,
Может быть, у меня получится...
Нам еще предстоит соскучиться,
По тому, чего больше нет.

Я любовью звал то, что нравится,
Да теперь уже глупо каяться.
И в глазах моих отражается
Ваших солнечных глаз рассвет.
И над душами, как над странами,
Вы царите, моя престранная,
Восклицательных знаков армия
Все шагает за Вами вслед.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В начале были песни, и песен было море,
И не предполагалось прощаний и обид,
Всего-то было счастье, что нас забыло горе,
Всего-то ожиданий, что чайник закипит.

Нас к Фиме на квартиру влекло, как ногу в стремя,
И все мы точно знали, что будет так и впредь,
А стрелки все крутились, и наставало время
Кому-то жить иначе, кому-то умереть...

По городам и весям, по временам и датам
Нас так пораскидало - вовеки не найти.
Шепча былые песни, отбившимся солдатом
Бреду я без дороги по вечному пути.

Позвольте мне не верить, что все уже случилось!
Сейчас меня разбудят и чайник закипит.
Я расскажу ребятам про то, что мне приснилось
И местная колдунья мне сон мой объяснит.

И снова будут песни, и песен будет море,
И до утра не будет прощаний и обид.
А счастье в том, ребята, что нас забыло горе...
Да только нам, счастливым, кто это объяснит?

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Вслед уходящим поездам не смейте плакать -
Пускай сияет как звезда души заплата.
Ах, если б только не забыть,
Что можно только так любить -
Любви не требуя оплаты.

Вслед уходящим поездам лететь бы птицей,
И семафорная звезда к утру приснится...
Ах, если б это - навсегда,
Пусть даже больше никогда,
Такого с нами не случится!

Когда уходят поезда, глазам не верьте.
Они не едут никуда - перроны вертит.
Да, просто вертится Земля
Ничьей разлуки-встречи для,
Не жизни для, и не для смерти

Оставлен нами навсегда вагон в смятеньи,
А нас уносят в никуда вокзала тени...
Что ж, просто вертится Земля,
Ничьей разлуки-встречи для,
А для закона тяготенья...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

А до света мне не дойти.
И, наверно, не в этом суть...
Может, где-то в конце пути
Оправдает меня мой Путь.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Почему я не сплю в ночи?
Почему не зажгу огня?
Почему телефон молчит,
Будто нет на земле меня?
Почему слышу звук трубы
И шепчу себе, что устал...
Просто вспомнил, каким я был,
Просто понял, каким я стал...

Как не крутись, но вдруг
Годы замкнутся в круг,
И зеркала-враги
Встанут стеной...
Вольно нам было, друг,
Здесь, на земле Разлук...
Слышишь в ночи шаги?
Это за мной.

Потому мне и поздно спать,
И не светит мое окно.
Если нечего вслух сказать,
Кто позвонит - не все ль равно?
А труба - потому, что в путь!
Старый путь от меня устал.
Нужно быть хоть каким-нибудь,
Чтобы завтра другим ты стал.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Поезд откричал и отплакал,
И осталась нас двое, горевая земля.
Скроюсь от беды, как собака,
И дуэтом завоем, Бесконечность и я:

Припев: Ой, бля.., по железной дороге,
        По забытым этапам под конвоем берез.
        Ой, бля.., где речные пороги,
        По еловым по лапам понавешано грез.

Светел, горек край мой острожный.
Дождик плачется Богу на чудных языках.
Ветер, вольный ветер таежный
По холодным дорогам носит души зека.

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Скрипучий поворот ключа
Бывает так тягуч порою...
И, дернув сильно, от плеча,
Я в душу лифта дверь открою.
От участившихся обид,
От затянувшихся скандалов,
Под фонарями путь лежит
До заскучавшего вокзала...

Зеленый мой вагон,
Волшебный мой фонарь!
Я так устал смотреть
Картинки про ненастье.
Неси же, милый мой,
Неси меня, как встарь
К нечаянной любви,
К отчаянному счастью!
Где примут и спасут,
Где без притворства ждут,
Где женщина в меня
Камнями не бросала,
Где будет легок суд
И приговор - не крут,
И в полночь старый друг
Проводит до вокзала.

Нажму судьбы иной регистр,
Включу забытый ритм вагона.
Пусть чей-то скорый поезд быстр,
А я посплю на перегонах.
Я вовсе по-иному горд,
Я сочиню во сне новеллу,
Как я вплываю в старый порт
Давно пропавшей каравеллой.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Не пришла. Ты не злись на нее - она все понимает.
Ей милей дискотеки, чем дятла лесной перестук...
Ты поверь, я ведь знаю, что дальше с любовью бывает -
Я до дыр зачитал эту грустную книгу разлук.

Слезы свои сотри, перетерпи дня три,
Знаешь, как шепчутся с ветром в тайге корабельные сосны?
Сердце - не теодолит. Сердце - оно поболит,
Но лет через двадцать, поверь мне, она все поймет и простит.

Ты пойми, пожалеть бы ее - ей навряд ли приснится,
Как таежные ветры седлают кедровых коней...
Ты поверь, я ведь в точности знаю, что дальше случится -
Через несколько лет ты поймешь то, что счастье не в ней...

Будут дожди стучать, будут друзья встречать,
Будут соседи выстукивать матом по трубам под утро,
Скрытая явится суть, но и тогда не забудь -
Есть лишь одна неизменная истина в жизни - Путь...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.