Случалось ли тебе воображать, Надежда,
Что ты среди цветов, под кронами лесов,
Казалось ты себе опустошенной прежде,
А нынче грудь теснит неясный дикий зов.

Забыты все дела, и мелочное лихо
И птичьи голоса наполнили леса
И ты бежишь, бежишь легко, как олениха
И по ветру летит тяжелая коса.

Случалось ли тебе воображать, Надежда,
Что все, как ты решишь, исполнилось тотчас.
И в дом к тебе вошли задумчивость и нежность,
И догорела боль, как старая свеча.

Обида и обман, как вспугнутые воры
Ушли через окно,  другой ограбить дом.
Почти не нужно слов для главных разговоров
Покой и тишина, как в речке подо льдом.

Случалось ли тебе воображать, Надежда,
Что невезенья цепь сковала жизнь твою.
Достоинство твое затоптано небрежно,
И бывшие друзья тебя не узнают.

И мозг сдавила вдруг безумная пружина,
И сердце рвется прочь, и грудь ему мала,
И кажется тебе почти непостижимой
Та жизнь, что ты вчера устало прокляла.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Прохладное от глаз к вискам
Я чувствую касанье.
Узнать кого-то по рукам,
Как будто приказанье,
И я задумался на миг,
Качаясь, как в вагоне.
Мужчина, женщина, старик? -
Неясные ладони.
    Но кто же, кто? Зачем же так?
    Не нужно торопиться.
    Ведь это все игра, пустяк,
    Хоть свету не пробиться.

Ах, это ты, мой старый друг!
Узнал я. Ты же, точно.
Но нет, ладоней крепок круг
Лежит тепло, но прочно,
Да, я забыл, ведь ты ушел,
И мы давно расстались,
В ладонях теплых хорошо,
И мир вокруг растаял,
Теперь я понял, И сполна
Я расплачусь с девчонкой...
Ты? Отгадал я? Тишина...
Она и не причем тут,
   Ну, что жалеть была, была,
   Не стоит повторяться,
   А в мире славные дела,
   Наверное, творятся,

Ах, это мама! Мама, ты?
В ответ опять молчанье,
Заговорился, Темноты
Не видно окончанья,
   Как будто я давным-давно
   С закрытыми глазами...
   Ну пусть хоть кто...
   Мне все равно...
   Скажите имя сами.

Ах, нет! Не надо убирать!
Еще, еще мгновенье!
Мне очень славно так гадать
В надежде и сомненьи.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мне приснилось, я в Париже, я в кафе.
Тут подходит парень рыжий в галифе.
Говорит он не по-русски, не люблю.
Мол, распишем по-французски по рублю.
Говорю, мол я не здешний, не маньяк,
Но могу с ним в шашки-пешки на коньяк.
Он тогда все понял сразу: Нет, так нет.
И позвал он Француазу и Жанет.
Тут подсели к нам девицы. Я сказал,
Что на эту заграницу я плевал.
У меня такая Люся дома есть,
Что нисколько не боюсь я здесь за честь.
Но меня опередил он. Ну и скор.
Заказал апперетив он и кагор.
Я сказал, мол пейте сами, не лечусь.
Лучше водки. Я рублями расплачусь.
Обошлась мне та зараза в сто монет.
Пили водку Француаза и Жанет.
Вдруг Жанет мне на коленки, как на стул,
Но от водки и от лени я заснул.
А проснулся невеселый, грустненький.
Говорю - Налей рассолу, Люсенька.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Вы, представьте, какая случилась беда,
Потерпел пораженье в важнейшем я споре.
На Босфоре я не был почти никогда,
Но спешу, как пролив, все в какое-то море,
Вот такая-то в жизни мой ерунда.

Вы представьте, в мои молодые года
Я рассеянным был, словно по ветру пепел,
И от мыслей на лбу закипала вода,
И познавшим печаль я казался нелепым.
Вот такая-то в жизни моей ерунда.

Удивительных глаз голубая слюда
Отражала меня молодым и невзрачным.
И не мог я пройти не оставив следа,
Потому что для опытных глаз я казался прозрачным,
Вот такая-то в жизни моей ерунда.

Вы представьте, что слов золотые стада
Я пасу на бескрайней равнине метафор.
И журчит по страницам золотая вода,
И последние книги достал я из шкафа.
Вот такая-то в жизни моей ерунда.

Вы поймите, что это совсем не беда,
На дороге моей я лежал, как подкова,
И прибила над дверью своей навсегда
Меня женщина эта, ну что ж тут такого.
Вот такая-то в жизни моей ерунда.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Тебя увидел я в закат -
Ты шла с ведерком по воду.
И для знакомства был я рад
Воспользоваться поводом.
И тогда
Очень тихо, очень скромно
Заскулил я,
Словно пес бездомный.

И ты сказала: - Боже мой,
Какой огромный рыжий пес!
Потом, когда мы шли домой
Ведро твое в зубах я нес.
Только ты
Прогнала меня потом.
Не поладил
Я с твоим котом.

       Я скрылся - и вот я выход нашел,
       И мягко, как кот, опять я пришел.

И ты сказала: - Боже мой
Какой огромный рыжий кот!
Я не пущу тебя домой,
Хватает мне и так забот.
Уходи.
Я котам не очень верю.
И не стой ты
Ночью перед дверью.

      Лишь месяц потух - я выход нашел,
      И словно петух, опять я пришел.

И ты сказала: - Петушок,
Ты рыжий, словно крашеный.
Таких нельзя и на порог.
Не кукарекай, страшно мне.
Уходи.
Петухам не очень верю,
И не стой
Утром перед дверью.

      Я скрылся и вот - я выход нашел,
      И как человек, опять я пришел.

Я нюхал в садике цветы,
А ты белье в тазу несла.
О, Боже мой, - сказала ты,
Мне не хватало лишь осла.
Так и быть.
Если ты такой упрямый,
Заходи,
Познакомься с мамой.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я шагаю по джунглям могучий, как лев,
Грозный рык издает автомат мой.
И пою, ну а если забуду припев,
Обойдусь превосходно я матом.
Двести фунтов мой вес.
Мне всего двадцать пять,
Впереди много женщин и виски.
Провалиться б сквозь шар,
Чтоб невеста и мать
Оказались достаточно близко.
Я сказал бы: - Эй, мать!
Кучу денег привез
И из этой дрянной заварушки.
Ну, а Джени, мы с ней, как обычно, в овес
У нее загорелые руки.
Эй, ребята, не хрюкать! бодрее держись!
Мы же здесь защищаем отчизну!
Я профессор по смерти, но есть еще жизнь.
Ничего я не знаю о жизни.

Только вдруг припечаталась каска к виску
Стало небо из синего красным.
Эй, довольно шутить!
Мне ведь в эту весну двадцать шесть,
Неужели не ясно?
Ну, да черт с ним,
Я здесь поваляюсь чуть-чуть,
Отдохну, не из легких работка.
Где-то фляга была,
Воздух плотный, как ртуть,
Почему-то не лезет мне в глотку.
Неужели попался как линь на блесну?
Лейтенант говорил - Не опасно,
Нужно взять их живьем.
Мне ведь в эту весну
Двадцать шесть.
Неужели не ясно?

Двести фунтов мой вес,
Мне всего двадцать пять,
Где-то фляга была, а в ней виски.
Провалиться б сквозь шар, чтоб невеста и мать
Оказались достаточно близко.
Я сказал бы: - Эй, мать! Деньги этим трудом
Больше я добывать не охотник.
Я когда-то тебе обещал новый дом,
Я их сжег здесь пожалуй три сотни.
Постепенно мутнеет прозрачная высь,
К черту смерть за прогресс и отчизну!
Я профессор по смерти, но есть еще жизнь.
Ничего я не знаю о жизни.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Один человек нарисовал свой портрет
одним только синим карандашом.
И сказал он себе, так как денег нет,
а нарисован портрет хорошо:
И скорее померкнет солнечный свет,
чем кто-то поймет и купит портрет.
Пусть портрет теперь будет мной,
я же буду своим портретом,
и стану ходить в рубашке одной
и зимой, и летом.
Портрету ни жарко, ни холодно,
и не умрет он от голода,
а если есть захочет и пить,
не нужно будет взаймы просить.
Нарисую целый окорок,
бутылку сухого около.
Может быть, кисть винограда,
ну а в общем - все, что мне надо.
А когда затоскую,
женщину нарисую.
Правда, это нелегкий труд,
но зато надоест - сотру.
А себя, то есть свой портрет,
подарю знакомым,
или повешу на толстый гвоздь
в комнате.
Так он и сделал,
искали его весь день,
а когда взломали дверь,
то висел он на толстом гвозде.
И был он синего цвета теперь,
и трудно было его отличить от портрета,
который тоже висел на стене
и тоже был синего цвета.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Скоро уж третий год, как я на Кубе.
Строим мы ГЭС под Саньтьяго, ребята.
Знаю, любой из вас писем не любит,
Но вы обещали писать мне когда-то.

Припев: Снег ты мой, пушистый белый снег,
        Серебро спокойных зимних рек.
        Мой город далекий, дымный и большой,
        Я тебя не видел целый век.

Здесь кареглазые девушки - диво,
Об этом, наверно, вы знаете сами.
Много на Кубе девочек красивых,
А как там моя, с голубыми глазами?

Припев.

Здесь карнавал кипел - шум и веселье,
А королева улыбнулась мне даже.
Как хороша она трудно поверить!
А все-таки как там, ребята, Наташка?

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Трам-пам-пам, трам-пам-пам,
Лупит заяц в барабан
От рассвета до рассвета
Ровно десять лет подряд.
И ему работа эта
Надоела, говорят.
Дома ждет его зайчиха
И огонь в печи горит.
Говорит ей заяц тихо: -
Надоело, - говорит.
Понимаю, - очень грустно
Соглашается жена,
Только все-таки капуста
Днем и вечером нужна.
Я, конечно, знаю тоже,
Что искусства в этом нет,
Но платить нам надо все же
За ручей и лунный свет.
Так что ты не задирайся
И не прыгай высоко.
И, пожалуйста, старайся,
Бей там в этот, как его.
Уши дремлют на подушке,
День рабочий позади.
Барабанной колотушкой
Сердце мечется в груди.
Заяц спит, смежив ресницы.
И, конечно, видит сон.
Зайцу долго-долго снится
Золотой аккордеон.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Сказал один мальчишка мне:
- У мне есть своя теория,
Откуда люди на земле,
И как началась история.
Все началось с того, что где-то
На неизвестной нам планете,
Год за годом, дни и ночи
Жили люди, но плохо очень.
И тогда они решили
Улететь к другой планете,
Чтобы на другой планете
Было все у них прекрасно,
Чтоб начать им все с начала,
Чтоб узнать, что значит счастье.
И вот так и очутились
На Земле они на этой.
Но все опять не так, как надо.
Не на разум, а на силу,
Не на мудрость, а на хитрость
Часто люди полагались.
И опять не получилось.
До сих пор не получилось,
Чтобы все прекрасно было.
Сколько люди не старались.
И решив, что так вечно будет,
Выхода-то вроде нету,
Поговаривают люди,
Правда редко, все о том же -
Улететь к другой планете,
Все получится, быть может.
Только этого не нужно. -
Помолчав, потом добавил. -
- Вы немного потерпите,
Подрастем, и все исправим.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мы у Васи в кочегарке
Чифирили каждый день.
Я - блондин, я парень маркий,
Каждый день мне мытся лень.
И сказал тогда Володя: -
Ты на улицу иди.
И умойся на природе,
Ведь не зря идут дожди.

И ответил я Володе: -
Ты пострижен как лопух,
И одет ты не по моде,
Дегустатор бормотух.
И вообще вы все невежды,
Кто из вас видал Париж?
Ну, а я в любой одежде
Элегантен, как Парис.

В разговор тут встрял Валера,
Был моложе он всех нас: -
Если хочешь, для примера,
Я продам твой синий глаз.
Я сказал ему: -
Валера, как подруг твоих мне жаль,
Что за гробом кавалера
Понесут свою печаль.

Я башку его лопатой зацепил, -
И ничего,
Быть Валерочке богатым,
Не узнали мы его.
Он лежал совсем негромко,
Подниматься не хотел,
Тут Володю слишком ломкой
Деревяшкой я огрел.

Деревяшка поломалась,
Вова взял огромный лом,
Зацепил меня он малость, -
Только скрытый перелом.
Я ударился об угол,
Полчаса лежал без сил,
Тут к виску мне Вася уголь
Непотухший приложил.

А Володю сунул в печку,
Охладить немножко чтоб,
И Володино сердечко
Запросилось сразу в гроб.
Тут Валера встал и в силе
Васю шмякнул визави...
А потом мы чифирили,
И пели песни о любви.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Прекрасная пора сменяет цепь невзгод
И зрелые плоды порой приносит праздность.
И что же за беда - ошибки эпизод,
Успеха и потерь лишь мизерная разность.
На критиков ворчливых века и идей
Смотрю как на мальчишек, старых и лобастых,
Копилка доброты и мудрости людей -
Пришелец из миров, где заблужденье - пастырь.

Оставить ли теперь? Искать не находя?
Или опять копаться в душах и в природе?
А март в окно стучит, лукавый негодяй,
Беспечный хулиган, слегка на взводе,
Я к женщине пойду, она меня простит,
Увижу я врага - он мне протянет руку.
В июле тополь мне листвой прошелестит,
И радость эта вся мою продолжит муку.

И чтобы оценить ошибки прежних дней
Поплакать бы, но нет, увы, в колени маме,
И по коврам полей выгуливать коней,
И в очередь стоять за этими коврами.
И что не говори, но мира синий зал
Впускает нас пока душа о нем больная.
И кто мне объяснит, чего я сам не знал -
Тому я объясню все то, что сам не знаю.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Не знаю, приснилось ли это,
В груди ли щемящая новь.
Закрыла глаза на полсвета
Мне певчая птица-любовь.
Не поздно ли в тихую осень
Уверовать в транспорт любой?
Меня над землею возносит
Гигантская птица-любовь.

За эти часы вознесенья
Грядет беспокойство и боль.
Прошу, отпусти во спасенье,
Беспечная птица-любовь.
И как бы обманут я не был,
Молясь на простор голубой,
Живет на земле, а не в небе
Прекрасная птица-любовь.

От этой беды неминучей
В дорогу пожитки готовь.
Не то Прометея замучит
Жестокая птица-любовь.
И пусть в оправданье поверья
Придет одиночество вновь.
В руках моих яркие перья
Оставит жар-птица-любовь.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ищите ветра в поле, закатов по утру,
И облегченья в боли, и трезвость на пиру.
Ищите оправданья вслед будущей вины,
В приметах и гаданьях - науку старины.
В садах Семирамиды ловите снегиря,
Забудьте все обиды в начале января.

Ищите в лица старых прозренья тишину,
И в маленькой гитаре огромную страну.
И в перелете птичьем оседлости покой,
И в правилах приличий - жестокости людской.
Ищите в исключеньях законов высший знак,
Ищите в заточеньях искателей-бродяг.

И звуки клавесина и яростный биг-бит,
Ищите в светло-синем, где красное горит.
Ищите в плоти плотной начало всех искусств,
И пробуйте полотна на запах и на вкус.
Себя во всем ищите, кляня, а не любя.
Найдя - затрепещите, поняв, что не себя.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Не нужно, не спеши, и разочарованья
Зарытый в сердце клад наивным не дари.,
Наш век нам воздает, но ждет от нас стараний.
Теряя верхний слой сверкают янтари.

Полсвета между дел ты обошел когда-то,
Но в дебрях душ людских блуждаешь до сих пор.
И ты не генерал, и мысли - не солдаты,
Но нужен им порой тактический простор.

Припев: Вперед, мой друг, вперед,
        Достаточно эмоций!
        А драндулет мечты
        Способен на полет.
        Увидим с высоты,
        Чем это обернется.
        А что нам остается? -
        Вперед, мой друг, вперед!

Какая же любовь тянуться будет вечно? -
Когда она в тепле - не избежишь потерь.
Не стоит на друзей надеяться беспечно,
А чтоб узнать врагов - держи открытой дверь.

Пленительных стихов изысканные рифмы
Ты повторяешь вслух, закрыв глаза, как крот.
Слова простых молитв беззвучно повторив, мы
Выходим на восток, смешав с дождями пот.

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Однажды две бонны из Бонна
Приехали в гости в Париж.
Их встретили бонзы из бронзы,
В кармане державшие шиш.

Поехали бонны из Бонна
И бонзы из бронзы кутить,
Увидеть бурбонов в Сорбонне,
В Шампаньи шампуни испить.

Они погостили в Гаскони,
Ла-Манш переплыли в тазу.
Им серые в яблоках кони
Хвосты проиграли в бузу.

Держались две бонны из Бонна
Нетвердо на стройной ноге.
Сказали им бонзы из бронзы: -
Могли бы вы быть понагей.

Они повторили раз десять: -
У нас не бывает ветров.
Две бонны из Бонна разделись
До самых своих... свитеров.

И так набурбонились бонны,
Набузгались бонзы в бузу...
В сторонке стояла Сорбонна,
А бонзы базлали внизу.

Уселись они как арабы,
Бестактно бубня: - Бе-бе-бе.
А бонны пошли в баобабы,
Примкнув сигареты к губ.

Оттуда кричали, как в бездну,
Отца вспоминая и мать...
Как славно по свету поездить,
И страны другие узнать.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Аргентина...
Где глаза черны, как угли,
Зубы белы, щеки смуглы,
Попугаи, змеи, джунгли,
Затонувшие суда.

Аргентина...
Где коралловые рифы,
Где сидят, уткнувшись в грифы
Гитаристы, и без рифмы
Распевают про стада.

Аргентина...
Где красавиц Сартаньежа
Любят до смерти и нежно,
Где соперникам небрежно
Первый выстрел отдают.

Аргентина...
Где колючки каотинго
Изорвут в полдня ботинки,
Где вся жизнь, как бой на ринге
За любовь и за уют.

Кто бывал там - видел пумы оскал,
Дня палитру, берег у скал,
И корриду. В море искал
Янтари там.
Как мерцающая в небе луна
Недоступна, далека и странна,
Эта лучшая на юге страна.

Аргентина...
Где с деревьев словно манна
На самбреро постоянно
Так и сыплятся бананы,
Там где кофе - рубль мешок.

Аргентина...
Где от нежности мулатки
Тают словно шоколадки.
Песню спел - и все в порядке.
До чего же хорошо.

Аргенина...
Где лассо владеют лучше,
Чем кавбои, все гаучо,
И ловить коров научат
За полтинник из авто.

В Аргентину, в Аргентину,
Где ручные крокодилы,
Карнавалы, альгвазилы,
Из страны холодной, милой -
Не поеду ни за что.
Не поеду, не поеду.
Из страны холодной, милой,
Не поеду ни за что.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Тебе, которая снова меня так печалит,
хотя я один уж давно здесь в неравной борьбе.
Тебе, которая не снизойдет и не отвечает,
конечно, конечно, тебе, тебе.

Тебе, от которой я видел хорошего мало,
хотя и раскачивал мир, как твою колыбель,
тебе, которая знала меня, не всегда понимала,
конечно, конечно, тебе, тебе.

Тебе, которая счастье узнала лишь наполовину,
любима была и любила кормить голубей.
Тебе, которая в общем ни в чем не повинна,
конечно, конечно, тебе, тебе,

которая плакала может быть дольше,
чем дождь прощальную песню играл в водосточной трубе.
Тебе и только тебе я скажу, что люблю, но не больше,
конечно, конечно, тебе, тебе.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Идут часы, идут часы -
Старинные часы.
Висят две стрелки, как усы, -
У них не для красы.
Они стучат тик-так, тик-так,
И бьют бомбья-бомбью.
А кто-то слышит: Все не так,
Не так на свете жил.

А кто-то слышит: Плачь - не плачь,
Летят, летят года.
А время - старый мудрый врач,
Забудется беда.
Часы идут и мы идем,
И в этом - наша суть.
И каждый с временем вдвоем
Проходит весь свой путь.

Ты скажешь мне: Прощай, мой друг,
Ступай к своим часам.
Не для меня их тихий стук,
Не для меня ты сам.
И вновь идут мои часы,
Отстав на много лет.
Я бросил время на весы,
Но гирь достойных нет.

Идут часы, идут часы -
Старинные часы.
Висят две стрелки, как усы, -
У них не для красы.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Забубенные бубнилы забивали лбом болванку,
А зубастые зубрилы забухтели в барабан.
И барон бубей брыдластый, богохульник, бахнул банку,
А бараны за баранкой забурились в кегельбан.

        Раз ха-ха, два ха-ха,
        Вот такая чепуха.
        А иная чепуха -
        Подороже, чем меха.

Зачихали чемоданы, зачирикали чудесно,
Раскричались почему-то чьи-то черные чулки,
А четыре человека из чего-то что-то честно
Вычитали почему-то и зачем-то, чудаки,

        Раз ха-ха, два ха-ха,
        В шапке варится уха,
        Дхи делают дух,
        И меняют на грехи.

Журавлей журили жабы живо, нежно и желанно,
И жукастые жоржетки дрожи выжали в жилетки,
А железные жизели зажевали джин жеманно,
Желтым желудем дрожжащем в замороженном желе,

        Раз ха-ха, два ха-ха,
        Кто у нас за лопуха?
        Лопухи без чепухи
        К окружающим глухи.

В целлофане целовались цеппелины с пацанами,
Цубербиллер цыкнул циклом целочисленный процесс,
А цианистые ципки зацепились за цунами,
И цукаты танцевали целомудренный эксцесс,

        Раз ха-ха, два ха-ха,
        Вот такая чепуха,
        А иная чепуха
        Подороже, чем меха.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Над Россией летят облака,
Ах, остаться на Севере заживо.
Я не знаю, какая рука
Написала такие пейзажи.
       У каррарских мраморей
       Мы живем однажды
       Вознеси меня, Андрей,
       Вознеси меня, Андрей
       Над моею жаждой.
       Над моею жаждой.

Нам природа открыла ликбез,
Так сочтемся любовью и славою.
В бледно-синей кастрюле небес
Птичья стая чаинками плавает.
       У рублевских звонарей
       Мы с тобой встречались.
       Вознеси меня, Андрей,
       Вознеси меня, Андрей,
       Над моей печалью.
       Над моей печалью.

На просторах таких, даже тут
Мало места для правды и боли.
Слава богу, поэты живут
В наше время немного поболе.
       Знаю, распятый еврей
       Говорил с тобою.
       Вознеси меня, Андрей,
       Вознеси меня, Андрей,
       Над моей судьбою.
       Над моей судьбою.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Оркестр. Большой. Хор взрослых, хор мальчиков, солист.

Вступление.
Скрипки играют.
Весь оркестр.

Взрослый хор:
                Сардинелла с Пульчинеллой
                танцевали тарантеллу,
                Фибула палевиоле
                забренчали в фарандоле.
                Амальгама в радиоле
                мелодрама в карманьоле.

Хор мальчиков:
                Дети в школе на виоле
                заскрипели в баркаролле  ( 2 раза)

Скрипки.

Хор:
                Хулиганы - меломаны
                доставали ятаганы,
                интриганы - бонвиваны
                прихватили чистоганом,
                пени прыгнула на пони,
                причесали чичероне.

Хор мальчиков:
                Шаривари, лори, тори
                Харакири априори         (2 раза)

Идет развитие темы. Минор. Страшно трагедийная музыка.

Хор: (вступает)
                Хиппи хапнули богему
                апофегма - парадигму.
                В полудреме теорема
                засолила догму в сигме,
                прозевали сидни будни,
                проплясали бредни блудни.

Народный артист:
                 Референдум был невплавни,
                 меморандум дровни сплавни. (2 раза)

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Андрей рисовал на листочке
Колесики, стрелочки, точки.
Над домом - каляки-валяки,
В колясках - ребяки-маляки.
В больницах болели боляки,
Клонили калину каляки,
Манили в малину маляки,
И рвали рябину ребяки.

Припев: А кисть-озорница летит по странице,
        И лист расцветает жар-птицей.
        А цаца-царица гарцует на львице,
        Цветы нацепив на ресницы.
        На улице Ста поцелуев родиться
        Годится, годится, годится.

Цвели голубые костры,
И дым долетел до луны.
Пестрели густые кусты,
По солнцу слонялись слоны,
В Бенгалии в ралли играли,
В Италии таяли талии,
В Абиссинии все обессилели,
В Непале все в палевой пыли.

Припев.

И море, и в нем моряки,
И поле, и в нем поляки,
И небо, и в нем небяки,
Моряки-баляки - не бяки.
Рисует, рисует Андрюша,
И небо, и море, и сушу.
И только себя - Андрюка,
Он не умеет пока.

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Не дашь ли лошадку нам, дядя Пахом?
Хотим покататься немного верхом:
Агеев, Сергеев, Степаныч,
Сан Саныч, Федотыч и тот еще я.

- Когда вы вернете мустанга назад?
- Когда мы докажем, что каждый казак!
Агеев, Сергеев, Степаныч,
Сан Саныч, Федотыч и тот еще я.

И дядя Пахом дал кобылку на час,
Вот мы поскакали и скрылись из глаз
Агеев, Сергеев, Степаныч,
Сан Саныч, Федотыч и тот еще я.

Мы скрылись из глаз не вдали, а вблизи.
Лежим, отдыхая, в дорожной грязи
Агеев, Сергеев, Степаныч,
Сан Саныч, Федотыч и тот еще я.

Спасая упавшую с лошади честь
Мы вновь попытались на клячу залезть
Агеев, Сергеев, Степаныч,
Сан Саныч, Федотыч и тот еще я.

От тяжести вбок скакуна повело,
Лишь только вскарабкались кучей в седло
Агеев, Сергеев, Степаныч,
Сан Саныч, Федотыч и тот еще я.

Мы снова упали и каждый решил,
Что будет кататься, пока хватит сил
Агеев, Сергеев, Степаныч,
Сан Саныч, Федотыч и тот еще я.

Когда мы вернулись, светила луна.
Мы тихо несли на себе скакуна
Агеев, Сергеев, Степаныч,
Сан Саныч, Федотыч и тот еще я...

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я - рыжий солнечный пес,
Я - поварежка на кухне танца,
Я тысячелетья потел и рос,
Чтобы до солнца добраться.
За тысячу тысяч понять я смог,
Что я просто клок, золотой плевок
Золотого светила. И хожу, как лежу
На перекрестке параллельных дорог
Жизни и смерти. Ангел и черти
И даже Бог жрут пирог с начинкой
Из моих фантазий - крапивы.
Скорость - клизма его невежества.
Какое убожество! Чем мы живы?
Я рыжий солнечный пес,
Я поварежка на кухне танца,
Я тысячелетия потел и рос,
Чтобы до солнца добраться.
Эй ты, бородатый! Ударь в барабан
Непогоды! У меня на носу бородавка,
У кого еще на носу бородавка?
Ни у кого? Эй вы, уроды!

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.