Прощай, прощай... Бродить по свету
Мне суждено, и с этих пор
Я буду помнить взгляд твой светлый
И твой неспешный разговор.

Прощай, прощай... Тогда вначале
О радости мы знали все,
И очень мало о печали.
Печаль нам истины несет.

Ты, вспомнив песни и мытарства
И наши милые края,
Протянешь руку мне сквозь царства
Небытия и бытия.

И задрожат от смеха стекла.
Мы в мире всех разбудим сонь.
И ты возьмешь рукою теплой
Мою веселую ладонь.

Но ты молчишь и не смеешься,
Твои глаза совсем пусты.
Я ухожу. Ты остаешься.
И все-таки уходишь ты.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мне нужно построить огромный корабль
из мысли. металла и времени.
Сначала под самые небеса
выстрою я леса.
Запоют молотки песни
по ажурным его лесам,
и тогда он в свое море
уплывет из неволи сам.

Припев: Есть у века леса буден,
        а у света леса тьмы,
        а у жизни леса - люди,
        есть у жизни леса - мы

Мне нужно построить огромный дом
с окнами в жизнь обычную.
И я привычно под небеса
строю опять леса.
И пока не пришли дети
прыгать в классы по мостовой,
разберу я леса эти
и уйду, унесу с собой.

Припев.

Мне нужно построить огромное счастье
как дом. как корабль, как мир.
И я, как обычно, под небеса
нагромоздил леса.
А лес из забот вечных,
длинных дней и больших трудов,
и из солнечных дней вечных,
и из ярких летних цветов.

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Контуры чисты, блики не густы,
крыши и мосты, арки...
Сонны берега, призрачна река,
замерли пока парки.
Тихо проплыло тяжкое крыло,
светлое чело или
в выси ветровой мальчик над Невой,
ангел вестовой на шпиле.

Мимо Спаса, мимо Думы
я бреду путем знакомым,
мимо всадников угрюмых,
к бастиону Трубецкому.
Вдохновенья старых зодчих,
Петербурга привиденья,
дразнят память белой ночью
и влекут в свои владенья.

Грани берегов, ритмы облаков
в легкости штрихов застыли,
и воды слюда раздвоит всегда
лодки и суда на штиле.
Всё без перемен - кадмий старых стен
и колодцев плен лиловый,
эхо и лучи множатся в ночи,
как орган звучит слово.

Розоватый дождь в апреле,
разноцветные соборы,
зимы в синей акварели,
в охре осени узоры.
Кто-то кистью, кто-то мыслью
измерял фарватер Леты,
кто-то честью, кто-то
жизнью расплатился за сюжеты.

1976

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Когда-то я, как ты был мал,
и тоже в колыбели спал;
и так же не предполагал,
что стану я большой.
И даже бабушка моя,
уже тогда седая вся,
мурлыча песенку свою
могла поднять меня.

Припев: Спи, мой маленький,
        Спи, мой маленький,
        Спи, и соску не проси.
        Глазки-фонарики, глазки-фонарики
        Погаси, погаси.

Тепло на бабкиной груди,
и спрятан в шаль курносый нос,
и что-то будет впереди,
а я все рос и рос.

Припев.

Потом меня качал отец,
я стал для бабушки тяжел;
и научился наконец
пешком ходить под стол.

Припев.

Я постоянно рос и рос
и, видишь, стал какой большой.
И как-то аист мне принес
тебя, сыночек мой.

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Аленушка, Аленушка,          Em С
Алена сероглазая,            С  Am H7
Ты сказку мне, Аленушка,     H7 Em С
Рассказывай, рассказывай.    С  Am H7
Одним движением ресниц       H7 E7 Am
Расскажет мне Алена          Am D7 G
О стаях перелетных птиц      G  Am Em
Под небом побеленным.        Em С  Em

Припев: Над озером рябины     Em E7 Am
        Качаются, качаются,   Am D7 G
        А песни для любимых   G  Am Em
        Поются, не кончаются. Em С  Em

Со лба откинув прядь волос,
Без слов поет Алена
Про запах сена, про покос,
И полдень опаленный.
А в меди медленной руки
Я вижу  изумленно
Теченье плавное реки
В тени берез и кленов.

Припев.

Аленушка, Аленушка,
Алена сероглазая,
Ты сказку мне, Аленушка,
Рассказывай, рассказывай.
О тридесятых странах,
Что все в родной сторонке,
Всю жизнь я слушать стану,
Тебя, моя Аленка.

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Что мне Турция, что мне Италия,
Доступные, словно компот.
На далекой планете Мечтания
Живет мой задумчивый кот.
Взял Сережку, Андрюшку и Таню я,
И привел их на свой звездолет.
И сказал: - на планете Мечтания
Живет мой задумчивый кот.

В 23-45 по бомбейскому
Взяли мы булку хлеба и мед,
Спички, тапочки - дело житейское,
И отправились в нуль-перелет.
До галактики Бета-Сметания
Нам в пространстве лететь один год.
Там на грустной планете Мечтания,
Живет мой задумчивый кот.

Подвели электричество к лампочке,
Пили чай мы и ели мы мед,
В звездолете ходили мы в тапочках,
Обеспечив бесшумный полет.
Задрожало пространство коллоидом
И разлезлось по швам, как пиджак.
Синеглазых нашли гуманоидов
Мы в созвездии Альфа-не-так.

Угощали нас там папиросами,
И вдыхали мы время, как дым.
А потом к нам пристали с вопросами,
Что, мол, пьем мы, и что мы едим.
Танька хвасталась рыжими косами,
Танцевала под дюзами шейк,
Ну, а мы запаслись абрикосами
И поели серебряных шей.

Млечный путь и галактику странную
Расстоянием в сорок парсек
Рассекли биссектрисой спонтанною
И попали в технический век.
И сказал тут ребятам и Тане я,
Что, наверно, мы сбились с пути.
В этом веке планету Мечтания
Нам теперь ни за что не найти.

Тут устало пространство от вечности,
Занесло нас в такие края.
Взяли в плен нас  почти с человечностью
Танькин папа и мама моя.
Что мне Турция, что мне Италия,
Доступные, словно компот.
На далекой планете Мечтания
Живет мой задумчивый кот.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Она была поэтесса,
Поэтесса бальзаковских лет.
А он был просто повеса,
Курчавый и пылкий брюнет.

Повеса пришел к поэтессе,
В полумраке дышали духи.
На софе, как в торжественной мессе
Поэтесса гнусила стихи:

О, сумей огнедышащей страстью
Растопить мою сонную грудь!
К пене бедер над алой подвязкой
Ты не бойся губами прильнуть.

Я свежа, как дыханье левкоя,
Так сплетемся ж в изтомности тел.
Продолжение было такое,
Что смущенный брюнет покраснел.

Покраснел, но оправился быстро
И подумал: Была не была.
Здесь не думские речи министра,
Не слова здесь нужны, а дела.

И с неистовой силой кентавра
Поэтессу повеса привлек...
Но вульгарно-визгливое Мавра!
Охладило кипящий поток.

Простите, - вскочил он -  Вы сами...
Но в глазах только холод и честь.
Как вы смели к порядочной даме,
Точно дворник, с объятием лезть?

Вот чинная Мавра. И задом
Уходит растерянный гость.
В гостиной рассеяным взглядом,
Он долго искал свою трость.

С лицом белее магнезий,
Шел по лестнице пылкий брюнет.
Не понял он новой поэзии
Поэтессы бальзаковских лет.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В куполах от полей - позолота и синь,
На крови россиян перламутровый спас.
Незнакомкой войдет величавей и проще княгинь
Вдруг мелодия - медленный вальс.
      Вальс - всегда на Вы,
      Вальс речной волны,
      Вальс мостов Невы,
      Дальних стран.
      Вальс растерянный,
      Вальс расстрелянный,
      Вальс растрельевый,
      Вальс - туман.

Книга белых ночей, и сенатская рань,
И блокадный полет лебедей и принцесс.
И гранитные буквы на шрамах залеченных ран,
И  зеленый дворец из чудес,
      Вальс пустых дворцов,
      Вальс былых венцов,
      Вальс - к лицу лицо
      Без прикрас.
      Вальс военных дней,
      Смерти и огней,
      Вальс судьбы моей,
      Жизни вальс.

      Вальс старинных дам,
      Вальс клаксонных гамм,
      Вальс огней реклам,
      Вальс дождей.
      Вас недвижных поз,
      Вальс больших стрекоз,
      Вальс травы в покос,
      Вальс людей.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я на базар поспешил,
Что бы купить красоту
И для начала купил
Сложность и простоту.
Что мне еще нужно? -
Не знаю.

И я купил шум лесов,
Каску от прошлой войны,
Спешку больших городов
И только миг тишины.
Что мне еще нужно? -
Не знаю.

Так и не смог я найти
То, что искал целиком.
Ты все покупки несла,
Рядом ты шла босиком.
Что мне еще нужно? -
Не знаю.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Карусель, карусель, карусель -
Ты любовь моя трудная.
Я на лошадь фанерную сел,
Я на лошадь фанерную сел,
А ты забралась на верблюда.

Припев: Я лечу за тобой по кругу,
        А в глазах серебристый пример,
        Что любовь не загонишь в угол,
        Что любовь не загонишь в угол,
        Два пи-эр, два пи-эр, два пи-эр,
        Два пи-эр, два пи-эр, два пи-эр.

Нас с тобою крутит и вертит,
Горизонта стерлась кайма,
А в глазах и слова и ветер,
А в лицо и слова и ветер,
Мне тебя никогда не поймать.

Припев.

Эта скорость, наверно, мала мне,
Что же делать, ну нету идей.
Может, вылететь из седла мне,
Может, вылететь из седла мне
По касательной к жизни твоей.

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Раз доплыл до полюса
Славный капитан Иван.
С корабля уволился
И открыл там ресторан.
И пингвины бегали
В перерыв обедали.
Только с водкой трудно там,
По сто грамм - и то китам.

Трудно там с закусками,
Рыбой и моллюсками,
И пингвины бедные
Льдом одним обедали,
И приплыл однажды кит,
Капитану говорит:
Убирайся, капитан,
Закрывай свой ресторан,

Но отважен капитан,
Он объехал много стран,
Ресторан он не закрыл,
А кита того споил,
Кит валялся, в доску пьян,
И отважный капитан,
В серебре его виски,
Кита разрезал на куски.

Долго плакали потом
Все пингвины над китом,
И плывут еще киты,
Говорят ему: Эх, ты
Распилил кита, дурак,
Да еще не ровно так.
Сразу видно, капитан,
Выл ты сам прилично пьян,

И хотя ты капитан,
Сразу видно, что Иван,
Мы тебя не будем есть,
Но у нас акулы есть,
И добавили потом:
Если пьянствуешь с китом
И решил его споить
Должен сам ты трезвым быть.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я с милой женушкой моей без горя и хлопот
Живу и не считаю дней уже который год.
Она приветлива, умна, хотя порой ленива,
Напоминает мне она весенний день дождливый.
То выйдет солнце - это смех,
То вновь польются слезы.
То гром за выдуманный грех -
Мне страшные угрозы.
А провинится в чем она - не жди ее признанья,
Словечки знает, как шпана, боится наказанья.
Она ревнива, как грузин, при этом смотрит тучей,
Я не хожу ни где один, а только с ней под ручку.
Заботы все мои друзья - она одна на свете,
Цветочки даришь - млеет вся, жизнь даришь - не заметит.
Она забыла алфавит, таблицу умноженья,
Но так, проказница, хитрит, что я в изнеможеньи.
А любит так она меня, как кошка любит мышку,
Как цыган доброго коня, как воробей мальчишку.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Белое стало черным...
И тут началось несусветное. -
ангел сделался чертом,
закаты стали рассветами,
львы превратились в кроликов,
а бегемоты в курочек,
танго вдруг стало полькой,
а небоскреб окурочком,
первое стало в очередь,
небо в ногах лежало
(вы не топчите очень-то
общее покрывало),
красное стало синим,
серое стало ярким,
слабое стало сильным,
подлое стало марким.

А нам до этого дела нет,
мы не вздохнем облегченно -
черные стали белыми,
белые стали черными.
Скажите на милость,
что изменилось?

1961

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я люблю этот бедный вертеп,
это скопище наглых эстетов
и владельцев ножей и кастетов,
и парламентской придури рэп.

Я сбежал с молодежных собраний,
с целины и армейской муштры.
И фуфло журналистских сказаний
не проникло в мои конуры.

Я любил это хамство и мрак,
эти улицы пьяных рабочих
и героев войны у обочин,
и кровавый замученный стяг.

Я любил первомайские лица,
идиотских восторгов накал,
когда мог под вождями напиться
тот, кто брал и не брал интеграл.

Я живу на земле, где ублюдки
нами правят и в уши поют,
где невиннее всех проститутки,
вожделенны кулак или кнут.

Я и сам, как убийца угрюмый,
спрятав маленький ножик в карман,
поутру начинаю из рюмок,
а к полночи глотаю стакан.

А во сне чиноправные морды
обещают прогресс и уют,
прибивают на сердце мне орден
и слова о свободе поют.

А проснусь, и заплеванный Питер
принимает меня, как бомжа.
И плетусь я, засунутый в свитер,
без любви, без Страны, без гроша.

О, Господи, что там в Гад Буке
начертал ты в холодной мечте?
И зачем нам опять эти муки -
Эгалите, Фратерите и Либерте?

1994

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Однажды 2/12 позвали 3/13:
- Пойдемте, 3/13, пройдемся вечерком.
- Ах, что Вы, 2/12, - смутились 3/13, -
Увидят 5/15, что Вы со мной вдвоем.

- Пусть видят 5/15, - сказали 2/12, -
Мне это, 3/13, поверьте, все равно.
- Пусть знают 5/15, - сказали 2/12, -
Что я Вас, 3/13, люблю уже давно.

- И я Вас, 2/12, - сказали 3/13, -
Пройдемте, 2/12, подайте мне пальто.
Ну что нам 5/15, ну что нам 6/16,
Ну что нам 7/17 и даже если 100.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

(венок сонетов)

Я удивлен, испуган, рад,
Поняв, на что же я решился.
Хоть я работы не страшился,
Но рассадить цветущий сад
И населить его пленер
Не как трагический Бодлер
Цветами страшной красоты,
Но простоты и доброты -
Задача риска и потерь
Не для разинь, не для тетерь,
Но мой веселый ровный нрав
Помочь мне должен все равно.
Так тишину любил я, но
Молчать навек лишился прав.

Молчать на век лишился прав
Лишь тот, кто в шорохе дубрав
Услышал духовой оркестр.
И пасмурный пейзаж окрест
Способен в молоточки струн
Перевести, как танец струй
Дождя в строфах былин и рун
Спешащих к бою и костру,
Который искры окунуть
Спешит, как в звезды Млечный путь.
Там, где астральная казна
И от космического дна
Поэт восходит как луна
Всю мощь гармоний осознав.

Всю мощь гармоний осознав,
Я стал искать созвучий стройных,
В обычных рифмах жить достойных,
И подчинил свой легкий нрав
Стиха жестокой дисциплине.
Певец, резвящийся в малине
Формальных поисков пустых,
(Я тоже не чурался их)
Напоминает мне Нарцисса.
По мне, пусть череп будет лысым,
Но голова вмещает клад.
Хоть, правда, славно забавляться
И бескорыстно удивляться
Звучаньем фраз на разный лад.

Звучаньем фраз на разный лад
Заведовал Валерий Брюсов,
Поэт изысканного вкуса,
Постигший школы все подряд.
Культуры многих поколений
Поэт и властелин, и пленник.
И в суматохе тех боев
Расстрелян будет Гумелев,
А Мережковкого талант
И Зины эротичной банты
Раздавит Блок души горой.
Крестьянин и грузин - гиганты,
Придут как новые атланты,
Я забавлялся их игрой.

Я забавлялся их игрой
И мучался великой болью,
Когда в угаре алкогольном,
Или с зияющей дырой
В башке, вместившей сто вселенных
И тыщи образов нетленных
Они лежали, расплатясь
За ту достойную их власть
Над миллионами сограждан,
Который не один возжаждал,
Но лишь политик и герой
Имеют до сих пор на свете.
И он умел бывать поэтом,
Слова соединив порой.

Слова соединив порой
Не очень ловко, но кондово,
Народ умеет в песнях новых
Забот и мыслей целый рой
Под балалайку и гармошку,
Под деревянный клекот ложки,
С гитарой, под хмельком немножко
Так просто высказать и спеть,
Что и поэту не посметь.
Поэтов наших славных стаю
С понятьем публика листает,
И если много закавык,
То не дойдет до сердца в миг
Поэтов искренний язык.

Поэтов искренний язык
Тогда найдет к сердцам дорогу,
Когда в стихах не так уж много
Идей, рассчитанных на крик.
И рифмы легки и гуманны,
И мысли светлы, не туманны,
И настроенья не дурманны,
И, кроме грусти, юмор есть.
Да не сочтет поэт за честь
Загнуть, лишь бы необычайно,
Пусть смел поэт, да неприлично
Коверкать стройный наш язык,
Чтоб зазвучал он словно клик
Полуневнятный, полуптичий.

Полуневнятный, полуптичий
Рапсодий изощренных гамм
В конце концов полезен нам.
Поможет он понять различье
Между мятущемся поэтом
И хитрым деловым клевретом,
Который и за простотой
Всегда пленительно пустой.
Сегодня общества подпорки
Ушли в сознанья глубину,
И революция подкорки
Уж захватила всю страну.
Достоинства различных книг
Читатель различать привык.

С трудом я различать привык
Где искренность, а где продажа,
Где шум на грани эпотажа,
А где сердечных дел дневник.
И за иной журнал солидный
Частенько было мне обидно,
Зачем печатать стих натужный,
Когда молчать поэту нужно,
Пока еще не накопил
Любви познаний, мысли, сил.
Но из таланта деспотично
Он выжимал последний сок,
И надрывал свой голосок
В потоке песен хаотичном.

В потоке песен хаотичном
Я различал всегда одну,
Как лупоглазую луну
На небе глупо - поэтичном.
Она не двигалась вперед,
А лишь меняла платье ритма,
Ее поблекшая палитра
За сердце вовсе не берет.
Она и мыслей не заденет.
Когда культура стоит денег -
Она рассчитана на вал.
И я, вкусив земные боли,
Себя к писанью не неволя,
Своих стихов не продавал.

Своих стихов не продавал
Любой, кого они не кормят.
Но если песни бьются в горле,
То круг друзей для них не мал.
Друзья! Так будьте вы жестоки,
Не пойте лживых песен строки,
Пустые общие мотивы.
Не верьте чересчур счастливым
Красивым песенным балетам
И злопыхательским куплетам.
Из русской песни карнавал
Пожалуй, никогда не выйдет.
Любой, кто это ясно видит,
Своих друзей не предавал.

Своих друзей не предавал
Печальный рыцарь Дон-Кихот.
А Гамлет? Гамлет вечно лжет.
Покой - душевный идеал
Он маскирует, эгоист.
В речах поэт - эквилибрист
Он знает, в чем его броня:
В нем каждый узнает себя.
За нерешительность браня
И обывателя ценя
По свету ходишь утомленный
Ты, Гамлет, осужден живи
Без ненависти и любви,
И жажды славы утоленной.

И жажды славы утоленной,
И утонченной жизни благ
Совсем не нужно для бродяг,
Живущих на земле зеленой.
От распевающих ослов
У многих уши уцелели,
Нельзя сказать и пары слов
Поэту без великой цели.
Да, в каждой песне есть закон,
Но он поэту не знаком,
Он ясен только покоренный.
Не стоит это повторять,
Но рад часы и дни терять
Я ради рифмы изощренной.
Магистрал.

Я ради рифмы изощренной
И жажды славы утоленной
Своих друзей не предавал,
Своих стихов не продавал.
В потоке песен хаотичном
С трудом я различать привык
Полуневнятный, полуптичий
Поэтов искренний язык.
Слова соединив порой
Я забавлялся их игрой,
Звучаньем фраз на разный лад,
И мощь гармоний осознав
Молчать навек лишился прав.
Был удивлен, испуган, рад.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Идет человек по пустыне,
Идет по тайге человек,
Купает он в зорях ресницы густые,
И смотрится в зеркало рек.

Припев: Где прошел он -
        Там всегда
        Остаются города.
        И в дороге, и в дороге
        Он по всей земле готов
        Понастроить городов.

Взвалив на соленую спину
Свой немудреный уют,
Шагает он дальше,
Спокойный и сильный
И слышит, как ветры поют.

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Сберечь бы минуты молчанья,
Спасительные мгновенья,
Отчаянье добрых печалей,
Которые суть вдохновенья.
Победы встречать не речами,
Обиды считать не ночами.
Свое прошептать безусловно
Хотя бы одно только слово.

Припев: Все, что было, все, что будет,
        Это встречи и разлуки.
        Это песни, это люди,
        Это их глаза и руки.
        Жизнь несется как в полете,
        Над тобой, земля святая.
        В удивленьи и в работе
        Скоро в путь, уже светает.

Познать и полет и паденье,
Распятие и воскресенье.
А следом опять понедельник,
И старых забот новоселье.
Везенье найти в невезеньи,
А верой питать недоверье.
И вновь находить от прозренья
В руках журавлиные перья.

Припев.

Мостов еще много осталось,
И память и вера не зыбки.
В устах устоялась усталость,
И лбы тяжелы и улыбки.
Пусть вечными станут вещами
Цветы, новогодние елки,
Забытые, как обещанья
Далекие книжные полки.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Поэты мы, поэты мы, поэты мы,
Поэтому, поэтому, поэтому
Мы песню сочинили - высший класс!
И в ней без околичностей
Расскажем мы о личности,
О личности по кличке Фантомас.

Фантомас, Фантомас,
Мы сейчас разыщем Вас
Заглянем в черный гроб сейчас,
Проверим гардеробщицу,
И для приманки купим колбасу!
Поймаем мы агрессора,
И нашего профессора
На всякий случай дернем за усы.

Фантомас, Фантомас.
Пейте кислый хлебный квас!
И ешьте кашу манную,
А ногу деревянную
Мы Вам подарим, жалкий глупый трус!
Поэтому, поэтому
Идем без пистолета мы.
Наш комиссар - красавец смелый Жюв!

Мы вовсе не уверены,
Что все из нас проверены,
А может быть, он в ком-нибудь из нас?
Прокрался тихой сапою
И даже мама с папою
Не знают, что их чадо - Фантомас.

Под маской безразличия
Скрывается двуличие,
И подлость не показывает глаз.
Бои бы те кулачные,
На рожи эти мрачные.
На ваши рожи, мистер Фантомас!

Явление природное, хотя и не народное.
Всеобщее, но только не у вас.
А все ли вы уверены, и накрепко проверены,
Что Вы не Фантомас, не Фантомас?

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Мы вышли в море на рассвете,
Мрачнел воздушный океан.
И ветер штормовой нас встретил,
Наш путь лежит за много стран.
Команду кэпа с полужеста
Поймет любой из моряков
Волна - веселая невеста
Бросает борт до облаков.

Припев: Волны, поклонитесь кораблю,
        Море ненавижу и люблю.
        Странный разговор,
        В даль от синих гор
        Нас влечет простор легко.
        А магнит земли тянет корабли,
        Где-то мой залив далеко.

У нас профессия такая -
Прогладить Балтике бока.
Маяк лукаво нам мигает:
Братишки, с богом и пока.
Земные брошены заботы,
Забыты речки и ручьи.
О нас толкует где-то кто-то,
А мы свободны, мы ничьи.

Припев.

И вновь душа болит, ребята,
И, значит, в море нам пора.
Играют волны, как котята,
А это вовсе не игра.
И вновь над нами альбатросы,
Ни рифы не страшны, ни мель.
Идут российские матросы,
Идут за тридевять земель.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

А по улочке ветер шатался,
А по улочке девочка шла.
Та, которую я дожидался.
Та, которая рядом жила.
Ясноглазый, худой и вихрастый,
Ничьему не подвластный суду
Для нее хризантемы и астры
Добывал я в соседнем саду.

Я с ней рядом гулял по аллее,
И дистанцию я соблюдал.
Лишь предательски щеки алели,
Будто кто-то пощечину дал.
Заикаясь от страха, смущенно,
Вдохновенно я так говорил
О четвертом законе Ньютона,
И о том, кто такой гамадрил.

Сердце SOS выбивало морзянкой,
Я до дома ее провожал,
Называл я ее марсианкой,
И ладонь на прощание жал.
Говорил я нескладно и жарко,
Что всю жизнь ее буду любить.
Был смешной я. А все-таки жалко,
Что таким мне уж больше не быть.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

И-ля-ли-ли-ля-ля-ли,
Два пупсика гуляли,
Приличные пупсы,
Одетые в трусы.
Один был толстый пупсик,
Другой была пупсиха,
Один был карапупсик,
Другой - карапупсиха.

Пупсиха карапуза
Упрятала в карман,
Он бил ее по пузу,
Как будто в барабан.
Какой-то толстый Боря
Украл у них  трусы,
От холода  и горя
Заплакали пупсы.

Потом они уснули,
И им приснился сон,
Как будто под кроватью
Играет граммофон.
И барышня танцует
С распущенной косой,
И пупсики торгуют
На рынке колбасой.

Рассказывает сказку
Какой-то гражданин,
А Боря есть колбаску,
Все сто кило один.
Какая неудача,
Какая ерунда,
Во сне пупсята плачут:
Беда, беда, беда.

Но тут приходит Вася,
Приносит им конфет,
И быстро Борю красит
В веселый синий цвет.
И удивленный Боря
Берет под ручку их,
Забыв печаль и горе
Все делит на троих.

И-ля-ли-ли-ля-ля-ли
Три пупсика гуляли,
Приличные пупсы,
Одетые в трусы.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

       Hm          Em
От прощанья до прощанья
       A7        D
Возвращение - одно,
        G        Em
Частых писем обещанье,
     F#7      Hm
Позабытое давно.
                   Em
Мы играем, словно дети,
        A7             D
В провожанье вновь и вновь.
      Em             Hm
Разделилось все на свете
      F#7        G
На любовь и нелюбовь.
      Em             Hm
Разделилось все на свете
      F#7        Hm
На любовь и нелюбовь.

          Em7     Em6   Em       Em6
Припев: Кто-то уйдет, кто-то вернется,
          D         Dmaj  D6     Dmaj
        Кто-то простит, кто-то осудит,
         C#9b      C#    C#7    C#
        Меньше всего любви достается
         F#7                       Hm
        Нашим самым любимым людям.

Много ветра, снегу много -
Неоглядна эта даль,
Бесконечная дорога,
Быстротечная печаль.
Улыбнись мне на прощанье.
Слышишь поезда гобой?
Я уеду не с вещами -       |
Я уеду сам с собой.        | 2 раза

Припев.

То, что в шутку ты сказала,
Буду помнить я всерьез.
Видят старые вокзалы
Слишком много новых слез.
Принимай судьбу отрадно,
Не ищи других причин.
Разделились беспощадно     |
Мы на женщин и мужчин.     | 2 раза

Припев.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Наши лица просты
Как открытая дверь,
Как раскрытые рты
Наши души теперь.
Сто диезов сейчас
Фокусируют нас
Философствует джаз
И пульсирует бас.

Шесть нейлоновых рек,
А мосты - двадцать шпал.
Разогнавшийся вальс
Мне в ладони упал.
Все потом, а сейчас
Пусть поет шансонье.
В ритмах скрытых от глаз,
Их поймать - шансов нет.

И течет как река
Бесконечный мотив,
Опустилась рука
На аккорде застыв.
Черный лик старых чувств
Взмахом перекрести.
Слышишь отзвук грозы? -
Проясняется синь.

Возникают в тиши
Полутоны зари.
Затихают басы,
Слышен шепот  осин.
И дыши не дыши,
И смотри не смотри.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ах, Лена, Лена, Леночка,
С ней случай был такой,
И  случай этот кончился
Троянской войной.

Дубасят ахейцы троянцев,
Поспят - и наоборот.
Из-за проклятой буржуйской любви
Кровь проливает народ.

Я не знаю,был бы конец
Этой грязной истории всей,
Если бы, эх, не придумал коня
Хитроумный Одиссей.

Велел он вдосталь нарубить
Молодых дубов,
И без единого гвоздя
Троянский конь готов.

Он в брюхо полое ему
Ахейцев насадил,
И в море с войском остальным
На кораблях отплыл.

Ахейский лагерь опустел,
Дул легкий свежий бриз.
И подошел к тому коню
Троянский вождь Парис.

Оригинально, - молвил он
Качая головой.
Но дело в том, мои друзья,
Что дуб-то молодой.

Из бронзы много есть скульптур,
Из камня и из глин.
А вот из дуба, оля-ля,
Троянский конь один.
Это новаторство, братцы мои!

И с ним согласны были.
А ну, кто за гриву,
А кто за хвост
В Трою его потащили.

А вечером, только стемнело,
Ахейцы из конского тела,
Из брюха его деревянного,
Повылезли, окаянные.
Закололи всех часовых.
И в Трою пустили своих.

Тут троянская кровь полилась, полилась,
Вспыхнул в Трое огромный огонь...
С тех пор любое новаторство
Воспринимается как Троянский конь.

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.