что ты, рай, для меня
сердце-блюдце огня
кислородного утра подушка?

или
любимый мой
время идти домой
спит на цепях, в огнях-хрусталях
стеариновая подружка
и юлит итальянская музыка

я так весел с тобой говорить
по разумному саду ходить
певчих птиц называть-призывать
только ты их привадь

а как смотрят они из сада
дорогие твои глаза
а какие, сказать нельзя
и не надо

2001

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Песни счастливой зимы
на память себе возьми,
чтоб вспоминать на ходу
звуков их глухоту;
местность, куда, как мышь,
быстрый свой бег стремишь,
как бы там не звалась,
в рифмах их улеглась.

Так что, вытянув рот,
так ты смотришь вперед,
как глядит в потолок,
глаз пыля, ангелок.
А снаружи - в провал –
снег, белей покрывал
тех, что нас занесли,
но зимы не спасли.

Значит, это весна.
То-то крови тесна
вена: только что взрежь,
море ринется в брешь.
Так что - виден насквозь
вход в бессмертие врозь,
вызывающий грусть,
но вдвойне: наизусть.

Песни счастливой зимы
на память себе возьми.
То, что спрятано в них,
не отыщешь в иных.
Здесь, от снега чисты,
воздух секут кусты,
где дрожит средь ветвей
радость жизни твоей.

1993

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В день Благовещенья
Руки раскрещены,
Цветок полит чахнущий,
Окна настежь распахнуты, —
Благовещенье, праздник мой!

В день Благовещенья
Подтверждаю торжественно:
Не надо мне ручных голубей, лебедей, орлят! —
Летите, куда глаза глядят
В Благовещенье, праздник мой!

В день Благовещенья
Улыбаюсь до вечера,
Распростившись с гостями пернатыми. —
Ничего для себя не надо мне
В Благовещенье, праздник мой!

1994

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Пришел сон из семи сёл.
Пришла лень из семи деревень.
Собирались лечь, да простыла печь.
Окна смотрят на север.
Сторожит у ручья скирда ничья,
и большак развезло, хоть бери весло.
Уронил подсолнух башку на стебель.

То ли дождь идет, то ли дева ждет.
Запрягай коней да поедем к ней.
Невеликий труд бросить камень в пруд.
Подопьем, на шелку постелим.
Отчего молчишь и как сыч глядишь?
Иль зубчат забор, как еловый бор,
за которым стоит терем?

Запрягай коня да вези меня.
Там не терем стоит, а сосновый скит.
И цветет вокруг монастырский луг.
Ни амбаров, ни изб, ни гумен.
Не раздумал пока, запрягай гнедка.
Всем хорош монастырь, да с лица - пустырь
и отец игумен, как есть, безумен.

1992

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.

Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.

И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.

И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у царских врат,
Причастный тайнам, - плакал ребенок
О том, что никто не придет назад.

1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Прядет кудель под потолком дымок ночлежный.
Я вспоминаю под хмельком Ваш образ нежный,
как Вы бродили меж ветвей, стройней пастушек,
вдвоем с возлюбленной моей на фоне пушек.

Под жерла гаубиц морских, под Ваши взгляды
мои волнения и стих попасть бы рады.
И дел-то всех: коня да плеть и ногу в стремя.
Тем, первым, версты одолеть, последним - время.

Сойдемся на брегах Невы, а нет - Сухоны.
С улыбкою воззритесь Вы на мисс с иконы.
Вообразив Вас за сестру (по крайней мере),
целуя Вас, не разберу, где Вы, где Мэри.

Но Ваш арапский конь как раз в полях известных.
И я - достаточно увяз в болотах местных.
Хотя б за то, что говорю (Господь c словами),
всем сердцем Вас благодарю – спасенным Вами.

Прозрачный перекинув мост (упрусь в колонну),
пяток пятиконечных звезд по небосклону
плетется ночью через Русь – пусть к Вашим милым
устам переберется грусть по сим светилам.

На четверть - сумеречный хлад, на треть - упрямство,
наполовину - циферблат, и весь - пространство,
клянусь воздать Вам без затей (в размерах власти
над сердцем) разностью частей – и суммой страсти!

Простите ж, если что не так (без сцен, стенаний).
Благословил меня коньяк на риск признаний.
Вы все претензии - к нему. Нехватка хлеба,
и я зажевываю тьму. Храни Вас небо.

1992

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

дочка-лодочка бежит по моей реке
речка-лодочка лежит у меня в руке
речка-лодочка-судьба у меня в судьбе
что я знаю о тебе знаю о тебе

дочка-лодочка-стрела у меня в груди
от меня не уходи и не уходи
чтобы радость не ушла чтобы не ушла
речка-лодочка-судьба-ласточка-стрела

1992

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Как нравится тебе моя любовь,
печаль моя с цветами в стороне,
как нравится оказываться вновь
с любовью на войне, как на войне.

Как нравится писать мне об одном,
входить в свой дом как славно одному,
как нравится мне громко плакать днем,
кричать по телефону твоему:

- Как нравится тебе моя любовь,
как в сторону я снова отхожу,
как нравится печаль моя и боль
всех дней моих, покуда я дышу.

Так что еще, так что мне целовать,
как одному на свете танцевать,
как хорошо плясать тебе уже,
покуда слезы плещутся в душе.

Всё мальчиком по жизни, всё юнцом,
с разбитым жизнерадостным лицом,
ты кружишься сквозь лучшие года,
в руке платочек, надпись никогда.

И жизнь, как смерть, случайна и легка,
так выбери одно наверняка,
так выбери с чем жизнь свою сравнить,
так выбери, где голову склонить.

Всё мальчиком по жизни, о любовь,
без устали, без устали пляши,
по комнатам расплескивая вновь,
расплескивая боль своей души.

1993

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Догорай, уголек
В моей печи, -
Засыпай, мой сынок,
Не кричи.
Никому не скажу
(День и так пройдет)
Чью печаль сторожу,
Чей - полет.
Ни заветов, ни слез,
Ни обид, ни битв -
Белый ветер унес
Серебро молитв.
Укачаю твой сон,
Да усну сама.
На малиновый звон
Набежит зима,
Золотой петушок
Раскричит зарю...
До чего ж хорошо
Тут у нас, в Раю -
Ни заветов, ни слез,
Ни обид, ни битв -
Белый ветер унес
Серебро молитв.

1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ни родины, ни дома, ни изгнанья,
Забвенья нет и нет воспоминанья,
И боли, вызывающей усталость,
Из прожитой любови не осталось.

Как быстро возвращаются обратно
Встревоженные чувства, и отрадно,
Что можно снова радостно и нервно
Знакомым улыбаться ежедневно.

Прекрасная, изысканная мука -
Смотреть в глаза возлюбленного друга
На освещенной вечером отчизне
И удивляться продолженью жизни.

Я с каждым днем все чаще замечаю,
Что все, что я обратно возвращаю -
То в августе, то летом, то весною -
Какой-то странной блещет новизною.

Но по зиме и по земле холодной
Пустым, самоуверенным, свободным,
Куда как легче, как невозмутимей
Искать следы любви невозвратимой.

Но находить полузнакомых женщин,
Тела, дома, и голоса без трещин,
Себя - бегущим по снегу спортсменом,
Всегда себя таким же неизменным.

Какое удивительное счастье
Узнать, что ты над прожитым не властен,
Что то и называется судьбою,
Что где-то протянулось за тобою:

Моря и горы - те, что переехал,
Твои друзья, которых ты оставил,
И теплый день посередине века,
Который твою молодость состарил -

- Все потому, что чувствуя поспешность,
С которой смерть приходит временами,
Фальшивая и искренняя нежность
Кричит, как жизнь, бегущая за нами.

2001

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Припев: доигрался - полетел, полетел
        так старался, так хотел, так хотел
        так резвился - вниз и вверх, вниз и вверх
        отрезвился, смех и грех, смертный грех

что написано пером - поукромнее зарыть
и завыть
только чувствую нутром этих адских похорон
не избыть

Припев.

эта шаткая тропа меж кладбищенских рябин
из глубин
эта исповедь, мольба, эта братская судьба
из судьбин

Припев.

2001

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Плывет в тоске необъяснимой
среди кирпичного надсада
ночной кораблик негасимый
из Александровского сада,
ночной фонарик нелюдимый,
на розу желтую похожий,
над головой своих любимых,
у ног прохожих.

Плывет в тоске необъяснимой
пчелиный хор сомнамбул, пьяниц.
В ночной столице фотоснимок
печально сделал иностранец,
и выезжает на Ордынку
такси с больными седоками,
и мертвецы стоят в обнимку
с особняками.

Плывет в тоске необъяснимой
певец печальный по столице,
стоит у лавки керосинной
печальный дворник круглолицый,
спешит по улице невзрачной
любовник старый и красивый.
Полночный поезд новобрачный
плывет в тоске необъяснимой.

Плывет во мгле замоскворецкой,
пловец в несчастие случайный,
блуждает выговор еврейский
на желтой лестнице печальной,
и от любви до невеселья
под Новый Год, под воскресенье,
плывет красотка записная,
своей тоски не объясняя.

Плывет в глазах холодный вечер,
дрожат снежинки на вагоне,
морозный ветер, бледный ветер
обтянет красные ладони,
и льется мед огней вечерних,
и пахнет сладкою халвою;
ночной пирог несет сочельник
над головою.

Твой Новый Год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необъяснимой,
как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.

1988

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Долго по свету идти,
Долго счастья не найти,
Долго мучиться в смятенье,
Но одно есть утешенье -
Загорелся день вдали,
Загорелся свет любви -
То открыл окно в свой Рай
Чудотворец Николай.

Кто подарит снег зимой,
Кто вернет меня домой,
Кто любви меня научит,
Кто пошлет счастливый случай?
Улыбнутся небеса,
Стихнут злые голоса -
Поспешит на зов людской
Божий праведник Святой.

Кто печаль мою утешит,
Кто нужду мою поймет -
Я - весь грешен, ты - безгрешен,
Помолись за мой народ!
Николушка, Николушка,
Ласковое словушко -
Не оставь меня в пути,
Мне дороги не найти.
Николушка, Николушка,
Словушко-соловушка.
Жизнь твоя святая -
Песня золотая.

1995

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Сжимающий пайку изгнанья
в обнимку с гремучим замком,
прибыв на места умиранья,
опять шевелю языком.
Сияние русского ямба
упорней - и жарче огня,
как самая лучшая лампа,
в ночи освещает меня.

Перо поднимаю насилу,
и сердце пугливо стучит.
Но тень за спиной на Россию,
как птица на рощу, кричит,
да гордое эхо рассеян
засело по грудь в белизну.
Лишь ненависть с Юга на Север
спешит, обгоняя весну.

Сжигаемый кашлем надсадным,
все ниже склоняясь в ночи,
почти обжигаюсь. Тем самым
от смерти подобье свечи
собой закрываю упрямо,
как самой последней стеной.
И это великое пламя
колеблется вместе со мной.

1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Дом мой в снежном саване.
Ледяной покой...
Прыгает душа во мне
С радости какой?

Может быть, обещано
– Разве знаем мы? -
Птице Благовещенье
Посередь зимы,

Что без слез мне музыки
Не перенести
И от пальцев узеньких
Глаз не отвести?

2001

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

В эту зиму с ума
я опять не сошел, а зима
глядь и кончилась. Шум ледохода
и зеленый покров
различаю - и значит здоров.
С новым временем года
поздравляю себя и, зрачок
о Фонтанку слепя,
я дроблю себя на сто.
Пятерней по лицу
провожу - и в мозгу, как в лесу,
оседание наста.

Дотянув до седин,
я смотрю, как буксир среди льдин
пробирается к устью. Не ниже
поминания зла
превращенье бумаги в козла
отпущенья обид. Извини же
за возвышенный слог;
не кончается время тревог,
но кончаются зимы.
В этом - суть перемен,
в толчее, в перебранке Камен
на пиру Мнемозины.

1993

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Бьется сердце странника
В Божьем рукаве.
Выйди в поле раненько -
Ветер в голове
Зашуршит, заокает,
Закричит свое:
Сердце одинокое
Бог не отдает!

Все судьба дорожная
Выжгла без огня, -
Что ж ты, осторожная,
Смотришь на меня?!
Не смотри, не жалуйся,
Не буди мой страх,
Уходи, пожалуйста!
Горечь на губах.

Выйди в поле раненько,
Потянись к траве, -
Видишь: сердце странника
В Божьем рукаве
Жмется сонно, радостно
К ласковой руке, -
Оттого и благостно
В золотой тоске.

1998

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я вышла замуж в январе.
Толпились гости во дворе,
и долго колокол гудел
в той церкви на горе.

От алтаря, из-под венца,
видна дорога в два конца.
Я посылаю взгляд свой вдаль,
и не вернуть гонца.

Церковный колокол гудит.
Жених мой на меня глядит.
И столько свеч для нас двоих!
И я считаю их.

1997

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Душа моя, душа, медведицей ли шалой
Бредешь, леса круша? На пестике цветка
Пчелой сидишь усталой, медовостью дыша?

А может, может быть, зеваешь на окошке
И лапкой моешь рот, божественная тварь,
Задумчивая кошка, вся хорошея от зевот?

Душа моя, душа, снуя по паутине
Прилежным паучком, что ткешь ты мне, душа,
Из вздора и святыни? Вещаешь мне о чем?

Застывшая в очах апостола-оленя,
В смешеньи лет и зим, громоздкой ли стопой
Ступаешь в отдаленьи, таишься ли в близи?

Душа моя, душа! Хоть капелькою в море,
Пребудь, пребудь навек! Я так хочу живым
Остаться в этом мире, случайный человек.

Я так хочу живым остаться в каждом миге,
В кузнечике, во ржи, в букашке, в колоске,
На опустевшей риге – во всем пока я жив.

Я жить хочу лишь миг! Я жить хочу лишь вечность!
Прощаться и грешить. О как оно шумит,
Таинственное вече моей живой души!

2000

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

О, прислушайтесь! Не для того ли
Плачет песня, Чтоб вам полюбиться?
А плачет так, как по моху струится
Ключ студеный в лесу или в поле.

Вы ее и беспечной слыхали.
А теперь она, слышите сами,
Затаенными плачет слезами,
Как вдова в непроглядной вуали.

Кто поймет, что за песней плачевной,
Но под ветром, в осеннюю пору
Вдруг откроется ясному взору
Откровенье звездою вечерней.

И открывшись, она вам расскажет,
что душа добротою бескорыстна.
Ибо ненависть ныне и присно
Не оставит и памяти даже.

Так примите с добром это слово,
Эту песню. Она будет рада.
А ей ведь счастья другого не надо,
Как проникнуться болью другого.

Ведь бездомна на во вселенной.
И в бездомности кротко страдая,
Так ясна ее правда простая!
О, прислушайтесь к песне смиренной!

1989

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Душа, проснувшись, не узнает дома,
Родимого земного шалаша.
И побредет, своим путем влекома.
Зачем ей дом, когда она душа?

И все в путь бредя необратимый
Просторами небесной колеи,
Возьмет душа мое земное имя
И горести безмерные мои.

Возьмет не все их, но с собой в дорогу
Возьмет душа неодолимый путь,
Где шаг за шагом я молился Богу
И шаг за шагом изнывал от пут.

Какой-то свет таинственный прольется
На повороте времени крутом.
Но цепь предвечная не разомкнется
Ни на юдольном свете, ни на том.

2000

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Я узнаю себя в чертах
Отриколийского кумира
По тайне благостного мира
На золотых его губах.

О, вещий голос темной крови!
Я знаю этот лоб и нос,
И тяжкий водопад волос,
И эти сдвинутые брови...

Я влагой ливней нисходил
На грудь природы многолицей,
Плодотворя ее... я был
Быком и облаком, и птицей...

В своих неизреченных снах
Я обнимал и обнимаю
Семелу, Леду и Данаю,
Поя бессмертьем смертный прах.

И детский дух, землей томимый,
Уносит царственный орел
На олимпийский мой престол
Для радости неугасимой...

1992

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

И как всегда - пешком, с сумою
Пешком, с сумою на закате
Пройду неслышно, а за мною,
Пройдет за мною Божья Матерь.

Нет, не за мною - где-то сбоку,
Не сбоку даже - где-то в небе.
Ей надо быть поближе к Богу,
Решить скитальческий мой жребий.

Не век мне нищему скитаться,
Скитаться страником с сумою.
Я стану птицей, может статься,
Но ведь и птице нет покоя.

1997

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

Ты можешь воротиться в дом любой.
И в мой войди, он помнит твое имя.
Жива надежда и светла любовь
слезами и молитвами моими.

Ты можешь здесь остаться навсегда.
Ты можешь задержаться до рассвета.
Ты - можешь. Ты как вешняя вода -
была и будешь до скончанья света.

Ты можешь все. Ты - небо и река,
огонь в ночи и ветер в день погожий.
Я - лодочка твоя, от маяка
все дальше уходящая, и все же...

1996

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.

И, ожидая безнадежно
Любви и мира за окном,
Моя душа светло и нежно
Поет о граде золотом...
Когда-нибудь и в этом мире
Наступит благостный покой,
Но не сердись, Земля, мне мимо
Пока лететь, я за тобой
Вернусь...
Вновь обретая бессловесность,
Словами по ветру летя,
Тебе дарую свою нежность,
Моя унылое дитя -
Земля моя, - разлука
Нас не на вечно разорвет,
Я вне тебя - стрела без лука, -
Меня любовь к тебе вернет.
И, ожидая перемены,
Еще в обличи моем,
Поет во мне душа Вселенной
О граде золотом...

1991

Гений есть сосредоточение мысли в известном направлении.