Привязаны к берёзовым стволам,
Стоят они, и ветер их колышет.
Живёт мошка здесь с дымом пополам,
Дожди и солнце вхожи через крыши.
Они в болоте дом свой узнают
И на скале сумеют приютиться,
А осенью летят они на юг
И складывают крылья, словно птицы.

Что ж, уходи. Ни слова не скажу.
Дворцы мои убоги до смешного.
Я их в пути верёвками вяжу
И ставлю их, и разрушаю снова.
Но я их не оставлю никогда
Для каменных домов и женской ласки,
Мои палаточные города,

Облаков плывёт небесная отара
Над сторожкой милицейскою унылой,
И застыла одинокая гитара,
Как собака над хозяйскою могилой.

Ветви чёрные раскачивают ветры
Над прозрачной неподвижною водою,
И ушедшие безвременно поэты
Улыбаются улыбкой молодою.

Их земля теперь связала воедино,
Опоила их, как водкою, дурманом.
Запах вянущих цветов и запах дыма -
Всё проходит в этом мире безымянном.

На Ваганьковом горят сухие листья.
За стеной звенит трамвай из дальней дали.
Приходи сюда и молча помолись ты -

Постигла всё механика как будто,
И формулы обставлены богато,
И я уже не рыжий, а седой.
Но недоступны таинства заката,
Как были недоступны мне когда-то,-
То небо, что за Горным институтом
Горит над дымом мёрзнущих судов.

И недоступны таинства ровесниц,
Что жили за дверьми соседних лестниц,
Состарились, взрастили дочерей
И всё им передали в свой черёд.

О время, возврати земные хляби,
Опять тайгою поведи меня
Грызть сухари, мечтать о тёплом хлебе
И пальцы греть у жёлтого огня.

Наш юный век совсем ещё не прожит,
И самая пора поверить снам.
...А мёртвые - из года в год моложе
И ближе нам.

2

Мы тебя потеряли в липком песке,
Под ветвистой тиной, под лесным завалом.
Начальство в большой пребывало тоске
И долгие поиски организовало.

И мы клипербот нашли на мыске -
Перевёрнутую надувную лодку.
Начальство в большой пребывало тоске
И пило водку.

А мы не верим глазам и ушам,
Мы у кустов замедляем шаг.
Олень припадает губами к звезде.
Качаются трупы разбухших собак.
Ни в тёмной воде,
Ни в светлой воде -
Нету тебя нигде.

По ленинградскому небу гром -
Мы прибываем на аэродром.
А женщины в летней ещё красоте,
Их плечи исполнены сочинской лени,
И входящий в моду жатый сатин
Облекает матовые колени.

А мораль, как известно тебе, не нова.
Нечего тут упрямиться.
Одни говорят: "Сам виноват".
Другие говорят: "Пьяница".

А я не грущу -
Я ищу
В коридорах наших, с десяти до пяти,
В компаниях, встреченных на пути...
Другие привыкли, что нету,- пусть.
А я всё ищу тебя и боюсь,
Ищу и боюсь -
Найти.

3

Когда мы уйдём от комнат,
От солнцем нагретых листьев,
О нас не доверьте помнить
Женщинам нашим близким.

Пусть нас не считают своими,
Печальных не ждут годовщин,-
Пускай сохранит наше имя
Надёжная память мужчин.

Когда упадём мы навзничь,
Когда не откроем глаз,
Пускай они будут праздничны
И выпьют они за нас.

Пусть женщин не будет с ними,
От разных на то причин,-
Пускай сохранит наше имя
Тяжёлая память мужчин.

А женщины, что там женщины,
Вопрос до предела прост:
До гроба любовь обещана,
А дальше - какой с них спрос?

Прижмутся губами ночными
К чужому рисунку морщин...
Пускай сохранит наше имя
Упрямая память мужчин.

Пусть наши сердца хранит она
И песни поёт спьяна,
Болотом и ветром испытана

Со ступеней набережной старой
На воду пускаю я цветы.
Слышу я знакомую гитару,
Может, это вовсе и не ты,
Может, и не ты совсем, а некто
Улетел за тридевять земель,
Старый дом у Малого проспекта
Поменяв на город Ариэль.

"Сигаретой опиши колечко",
Пусть дымок растает голубой,
Все равно на станции конечной
Скоро мы увидимся с тобой.
Пусть тебе приснится ночью синей,
Возвратив душе твоей покой,
Дождик василеостровских линий
Над холодной цинковой рекой.

>Am             Dm E               Am
Ах, зачем вы убили Александра Второго?
>               Dm  G                C
Пали снежные крылья на булыжник багровый.
>A7                Dm G              C
В полном трауре свита спешит к изголовью.
>F                B  E              Am
Кровь народа открыта государевой кровью.

Ненавистники знати, вы хотели того ли?
Не сумели понять вы Народа и Воли.
Он в подобной заботе нуждался едва ли, -
Вас и на эшафоте мужики проклинали.

Бросьте браунинг ржавый, было б знать до поры вам:
Не разрушить державы неожиданным взрывом.
Может снег этот сонный лишь медленно таять.
Не спешите же, Соня, метальщиков ставить.

Как пошло, так и вышло, - неустройства и войны,
пулеметные вышки и крики конвойных,
Туча черная пыли над колонной суровой...

Что же, неужели
Прожит век недлинный?
С этим примириться
Все же не могу.
Как мы песни пели
В доме на Неглинной
И на летнем чистом
Волжском берегу!

Мы болезни лечим,
Мы не верим в бредни,
В суматохе буден
Тянем день за днем.
Но тому не легче,
Кто уйдет последним,-
Ведь заплакать будет
Некому о нем.

Нас не вспомнят в избранном -
Мы писали плохо.
Нет печальней участи
Первых петухов.
Вместе с Юрой Визбором
Кончилась эпоха -
Время нашей юности,
Песен и стихов.

Нам с годами ближе
Станут эти песни,
Каждая их строчка
Будет дорога.
Снова чьи-то лыжи
Греются у печки,
На плато полночном

> C                   A7        Dm
Нам с годами ближе станут эти песни,
> G           Am    E         Am
Каждая их строчка будет дорога, -
>                    A7       Dm
Снова чьи-то лыжи греются у печки,
> Dm6         Am      E         Am
На плато полночном снежная пурга.
>                    A7       Dm
Снова чьи-то лыжи греются у печки,
> Dm6         Am      E         Am G
На плато полночном снежная пурга.

Что же, неужели прожит век недлинный?
Примириться с этим все же не могу...
Как мы песни пели в доме на неглинной,
На высоком, чистом волжском берегу.

Мы болезни лечим, мы не верим в бредни,
В суматохе буден тянем день за днем,
Но тому не легче, кто уйдет последним, -
Ведь заплакать будет некому о нем.

Нас не вспомнят в избранном - мы писали плохо,
Нет печальней участи первых петухов...
Вместе с юрой визбором кончилась эпоха -
Время нашей юности, песен и стихов.

Нам с годами ближе станут эти песни,
Каждая их строчка будет дорога, -
Снова чьи-то лыжи греются у печки,

Бронза греется на солнце.
Спят равнины зыбким сном.
Стриж стремительный несётся
Над пехотным галуном.
Долг вам воинский поручен,-
Проскакав полтыщи вёрст,
Как посмели вы, поручик,
Повернуть на Пятигорск?

Пикники и пьянки в гроте,
Женщин томные глаза...
Ваше место - в вашей роте,
Где военная гроза.
Там от дыма небо серо,
Скачут всадники, звеня.
Недостойно офицера
Уклоняться от огня.

Ах, оставьте скуку тыла
И картёжную игру!
Зря зовёт вас друг Мартынов
Завтра в гости ввечеру.
На курорте вы не житель,-
В деле было бы верней.
Прикажите, прикажите

Картины ни одной
Не видел я сильнее:
На стык гигантских стран
Внимательно гляди,
Где сзади за спиной
Атлантика синеет
И Тихий океан
Мерцает впереди.

Года предъявят счёт,
Отнимут дальний берег,
Сотрут загар со щёк,
Неумолимо мчась.
Пройти бы мне ещё
Путём меж двух Америк,
Вернуть бы мне ещё
Желанный этот час.

Я вновь отдать готов
На быт домашний право,
Лишь только загудит
Ревун, зовя в туман,
Чтоб суша вдоль бортов
И слева шла, и справа,
Чтоб знать, что впереди

>       Hm               Em6
Пусть память - лишний груз,
>       F#            Hm
Пусть лет пройдет немало, -
>                 Em6
От старческих забот
>    A           D
Сбежав через года,
>     H7           Em
Я вспомню узкий шлюз
>   A          D
Панамского канала,
>     Em            Hm
Где судно вверх несет
>   C# F#   Hm
Кипящая вода.

Картины ни одной
Не видел я сильнее,
На стык гигантских стран
Внимательно гляди:
Там сзади, за спиной,
Атлантика синеет
И Тихий океан
Грохочет впереди.

Недель суровый счет
Отнимет дальний берег,
Сотрет загар со щек,
Неумолимо мчась.
Пройти бы мне еще
Путем меж двух Америк,
Вернуть бы мне еще
Короткий этот час.

Я вновь отдать готов
На быт домашний право,
Лишь только загудит
Ревун, зовя в туман,
Чтоб суша вдоль бортов
И слева шла, и справа,
Чтоб знать, что впереди

>     Hm      F#7     Hm F#7
Расправлены вымпелы гордо,
>     Hm       A       D H7
Не жди меня скоро, жена!
>  Em              Hm   G
Опять закипает у борта
>    C      F#      Hm
Крутого посола волна.

Под северным солнцем неверным,
Под южных небес синевой
Всегда Паруса "Крузенштерна"
Шумят над моей головой.

>   Cm      G7     Cm G7
И дома, порою ночною,
>      Cm        B     D# C7
Лишь только открою окно,
>  Fm                   Cm G#
Опять на ветру, надо мною,
>   D    G        Cm
Тугое поет полотно.

И тесны домашние стены,
И душен домашний покой,
Когда Паруса "Крузенштерна"
Шумят над моей головой.

>       Dm      A7      Dm A7
Пусть чаек слепящие вспышки
>   Dm        C         F D7
Горят надо мной в вышине,
>     Gm                    Dm   B
Мальчишки, Мальчишки, Мальчишки
>       E       A       Dm
Пусть вечно завидуют мне.

И старость отступит, наверно,
Не властна она надо мной,
Пока Паруса "Крузенштерна"

...Громко всхрапывают кони,
Дым костра и звон оков.
Жизнь и честь свою полковник
Отдаёт за мужиков.
Что ему до их лишений?
На его немецкой шее,
Любопытных веселя,
Пляшет русская петля.

...Зодчий Карл Иваныч Росси
И художник Левитан,
Как ответить, если спросят,
Кто вы были меж славян?
Кто вы, пасынки России,
Неродные имена,
Что и кровь свою, и силы
Отдавали ей сполна?
Тюрки, немцы или греки?
Из каких вы родом стран?

Имена теряют реки,

Здесь, тропинкой бредя, задеваешь щекою
Паутины беззвучную нить.
И лежит Пастернак над закатным покоем,
И весёлая церковь звонит.
А в безлюдных садах и на улицах мглистых
Над дыханием влажной земли
Молча жгут сторожа прошлогодние листья -
Миновавшей весны корабли.

И на даче пустой, где не хочешь, а пей-ка
Непонятные горькие сны,
Заскрипит в темноте под ногами ступенька,
И Светлов подмигнёт со стены.
И поверить нельзя невозможности Бога
В ранний час, когда верба красна.
И на заячьих лапках, как в сердце - тревога,

Всё перекаты да перекаты -
Послать бы их по адресу!
На это место уж нету карты, -
Плыву вперёд по абрису.

А где-то бабы живут на свете,
Друзья сидят за водкою...
Владеют камни, владеет ветер
Моей дырявой лодкою.

К большой реке я наутро выйду,
Наутро лето кончится,
И подавать я не должен виду,
Что умирать не хочется.

И если есть там с тобою кто-то,
Не стоит долго мучиться:
Люблю тебя я до поворота,
А дальше - как получится.

Всё перекаты да перекаты -
Послать бы их по адресу!
На это место уж нету карты, -

Нам ночами июльскими не спать на сене,
Не крутить нам по комнатам сладкий дым папирос.
Перелётные ангелы летят на север,
И их нежные крылья обжигает мороз.

Опускаются ангелы на крыши зданий,
И на храмах покинутых ночуют они,
А наутро снимаются в полёт свой дальний,
Потому что коротки весенние дни.

И когда ветры тёплые в лицо подуют
И от лени последней ты свой выронишь лом,
Это значит - навек твою башку седую
Осенит избавление лебединым крылом.

Вы не плачьте, братишечки, по давним семьям,
Вы не врите, братишечки, про утраченный юг,-
Перелётные ангелы летят на Север,

И слышат ребята во сне
Хорошее что-то
На длинной волне, на короткой волне,
На разных частотах.

А мне, как ключом ни стучи,-
Заботы пустые:
Над пеной морской затерялись в ночи
Твои позывные.

Ах, наша любовь - ты права -
Одно наказанье!
Уходят на ветер мои слова,
Искрят на бизани.

Ушли мы в далекий поход,
Полгода нам до стоянки.
Усталым радистам уснуть не дает

И я мотор врубаю слепо,
И мне луна мигает слева,
Лечу без женщины и хлеба,
Невидим, невесом.
Сегодня смерть приходит с неба,
Сегодня смерть приходит с неба,
Сегодня смерть приходит с неба -
И мы её несём!

Земля под облаком абстрактна,
Уничтожать её не страшно,
Народ, внизу живущий,- враг наш,-
Читай приказ!
Переживать, ребята, полно,-
Берёзы снизу или пальмы,
Когда несёт им груз напалма
Один из нас.

И я мотор врубаю слепо,
И мне луна мигает слева,
Лечу без женщины и хлеба,
Невидим, невесом.
Сегодня смерть приходит с неба,
Сегодня смерть приходит с неба
Сегодня смерть приходит с неба.
И мы её несём!

И ты не слушай, мальчик, маму,
Не вынуждай её к обману,
И ты не требуй с неба манну -
Там манны нет.
Бледнеют ангелы и черти,
Когда, доверенные смерти,
По небу весело мы чертим
Свой белый след.

И я мотор врубаю слепо,
И мне луна мигает слева,
Лечу без женщины и хлеба,
Невидим, невесом.
Сегодня смерть приходит с неба,
Сегодня смерть приходит с неба,
Сегодня смерть приходит с неба -

Здесь трудно жирным, здесь тощим проще,
Здесь даже в зиму стоит жара,
И нету поля, и нету рощи,
И нет ни вечера, ни утра.
Над нами, как над упавшим камнем,
Круги расходятся по воде.
Подводная лодка в глубины канет -
Ищи её неизвестно где.

Нам солнце на день дают в награде,
И спирта злого ожог во рту.
Наживы ради снимают бляди
Усталость нашу в ночном порту.
Одну на всех нам делить невзгоду,
Одной нам рапорт сдавать беде.
Подводная лодка уходит в воду -
Ищи её неизвестно где.

В одну одежду мы все одеты,
Не помним ни матери, ни жены.
Мы обтекаемы, как ракеты,
И, как ракеты, устремлены.
Ну кто там хочет спасти природу
И детский смех, и весенний день?
Подводная лодка уходит в воду -

А женам надоели годовщины
И частых провожаний маета.
Подстриженные бобриком мужчины
Уводят их туда, где суета.
А я иду, обманом закаленный,
Брезентом от случайностей прикрыт.
И, как всегда, болот огонь зеленый
Мне говорит, что путь открыт.

Шагаем мы сквозь лиственное пламя,
Нас песнями приветствует страна.
Взрастают под чужими именами
Посеянные нами семена.
А я иду, совсем не утомленный,
Лет двадцати, не более, на вид,
И, как всегда, болот огонь зеленый

Во глубине сибирских руд
Зона идёт.
Не пропадёт наш скорбный труд,
Не пропадёт.
Колючий снег, собачий мех,-
Руки по швам!
А рудников ещё на всех
Хватит и вам.

Кончай с вином, кончай с тоской
Стройся в каре!
Кто может нам сказать, какой
Век на дворе?
Бей, барабан, бей, барабан,-
Волю рабам!
Могильный снег - его на всех

Нас с детства учат мудрости привычной:
Не трогают тебя - и ты не тронь!
А мы стремимся к правде горемычной,
Как бабочки стремятся на огонь.

Мне у барака сумрачные ели
Придется наблюдать еще не раз.
С тобой давно мы в том огне сгорели,
А кто-то в нем сгорает и сейчас.

Мне век не знать ни бабы, ни полбанки,
Назад дороги не было и нет.
Спит вся Москва, и только на Лубянке

Загрустил от этой он причины
И промолвил с горечью в словах:
"Я теперь уж больше не мужчина,
А всего лишь облако в штанах".

Он заплакал и пошел, рыдая,
Через реки, горы и поля,
И лежала перед ним большая,

> F#                       Hm
На уран он жизнь свою истратил,
>  F#                     G H7
Много лет в горах его искал,
>Em                       Hm
И от этой жизни в результате
>F#                         Hm
Он свой громкий голос потерял.

Загрустил от этой он причины
И промолвил с горечью в словах:
"Я теперь уж больше не мужчина,
А всего лишь облако в штанах".

Он заплакал и пошел, рыдая,
Через реки, горы и поля,
И лежала перед ним большая

>   Am
Окрестности в пожаре
>   Dm        Am
Пылают за окном.
>   Dm              Am
Король наш старый Гарри
>    H        E
Подвинулся умом.
>    Am
На нивах опаленных
>    Dm        Am
Зерна не соберешь -
>   Dm         Am
Летят отряды конных,
>   E        Am
Вытаптывая рожь.
>     G                C
К чему страдать - трудиться, -
>     G          C
Все пущено на слом.
>    Dm            Am
Не дай вам Бог родиться
>     E          Am
При Генрихе Шестом!

Чье над полками знамя?
За что ведется торг?
Кто править будет нами -
Ланкастер или Йорк?
Какого нам вельможи
Ни прочат короля,
Для нас одно и то же -
Неволя и петля.
Милорд наш веселится,
Да мало толку в том.
Не дай вам Бог родиться
При Генрихе Шестом!

Повсюду запах гари,
Покинуты дома.
Король наш старый Гарри
Совсем сошел с ума.
Не даст тебе Создатель
Дожить до старых лет, -
Бросай соху, приятель,
Берись за арбалет!
Стрела летит, как птица,
Повсюду лязг и стон...
Не дай вам Бог родиться

>    E                              A
Когда наш лысый Пер был юным и кудрявым,
>                H                E
От счастья у него кружилась голова.
>                                         A
Он был для всех пример, и пробудясь с утра он,
>            H              E
Обычно напевал весёлые слова:

>    E                                    A
Прощай, красавица моя, с тобой я славно пожил.
>                H                    E
Труба далёкая поёт, и новый день настал.
>                      E7                 A
Как ни мила любовь твоя, работать надо всё же,
>   A7              E   H        E
А сердце нежное твоё уже я отобрал.

Лишить он кошелька умел любого с блеском,
Что жить, что умирать, всё было трын-трава.
В избушке лесника, и в замке королевском,
Привык он повторять знакомые слова:

Прощай, красавица моя, с тобой я славно пожил.
Труба далёкая зовёт, стучится день в окно.
Лесная вольная семья разбойнику дороже,
А сердце нежное твоё уж я украл давно.

Когда в ненастный день пришли за ним солдаты,
И взят был голубок, проснувшийся едва.
Не сдался он беде, уже в оковы взятый,
И пел, покуда мог, последние слова:

Прощай, тебя целую я, с тобой я мало побыл.
Пою про вольное житьё над пропастью скользя.
Душа из золота моя, жаль негде ставить пробы,